Беженец Часть 4

Беженец  Часть  4
Детство

Обманчивые  слухи  срывали  людей  с  насиженных  мест.  Не  все  беженцы  жили  плохо  или  в  районе  военных  действий.  Но  слухи  о  больших  социальных  пособиях,  о  легкодоступных  женщинах  и  свободном  сексе  без  обязательств,  будоражил  мужскую  половину.  Молодые  парни  и  мужчины  оставляли  свои  семьи  и  уходили  осеменять  вымирающий  Запад.  Они  осаждали  Европу  со  всех  сторон.  С  востока  на  запад  лавиной  двигались  Ближне - Восточные  нации.  С  юга  шли  африканцы.  Моря  кипели  от  барахтающихся  тонущих  тел,  но  беженцев  это  не  останавливало.  Пересекая  границы,  они  разбредались  по  старенькой  Европе,  словно  метастазы  злокачественной  раковой  опухоли. 
Европейские  страны,  осознав  свою  ошибку,  ограничили  поток  эмигрантов.  Перевозчиков  стало  больше,  они  снижали  цены,  гарантируя  быструю  и  безопасную  доставку,  хотя  пробираться  стало  невероятно  сложно. 
Сидя  в  Ираке  со  своими  маленькими  детьми,  я  разрабатывал  следующий  план  похода  в  Скандинавию.  Финляндия,  человечно  относясь  к  беженцам,  давала  политическое  убежище,  снабжая  бесплатным  жильём,  едой,  плюс  платила  большие  социальные  пособия.  Финны  разрешали  привозить  семьи,  оставленные  на  родине.

Возясь  со  своими  сыновьями  погодками,  я  вспоминал  своё  детство.
Мне  было  четыре  года,  когда  папа  впервые  взял  меня  с  собой  на  работу.  Этой  чести  я  удостоился  после  обрезания.  А  дело  было  так.  Отец  пообещал  покатать  меня  на  машине,  если  соглашусь  сходить  с  ним  к  врачу.  Я,  ничего  не  подозревая,  согласился. 
Кабинет  доктора.  Мой  дядя,  отец  и  врач  разговаривают,  поглядывая  на  меня.  Я  спокойно  сижу  на  папиных  коленях,  как  вдруг  он  сильно  прижимает  меня  к  себе.  Дядя  стягивает  с  меня  штаны  и  крепко  сжимает  мои  ноги.  В  руке  врача  сверкает  нож.  Испугавшись,  я  стал  вырываться.  Хватка  взрослых  была  железной.  Доктор  нагнулся  и  меня  резанула  острая  боль.  Я  закричал,  слёзы  градом  покатились  из  глаз.  Доктор  опять  резанул  меня  ножом.  Решив,  что  он  хочет  убить  меня,  я  орал  как  резанный,  что  в  данном  случае  было  правдой.  Вырваться  из  крепких  рук  не  удавалось,  я  стал  угрожать,  что  убью  и  врача,  и  дядю,  и  отца. 
Процедура  длилась  недолго,  но  мне  она  казалась  тогда  вечной.  Я  орал,  кусался  и  извивался,  как  уж  на  сковородке.  Когда  все  закончилось,  на  меня  натянули  штаны  и  отпустили.  Я  с  кулаками  кинулся  на  доктора.
- Я  убью  тебя!
Папа  перехватил  меня.
- Тебя  я  тоже  убью!
Заорал  я,  молотя  его  кулаками. 
Сгорая  от  обиды  и  боли,  я  угрожал  убить  их  всех.  Отец,  крепко  прижав  меня  к  груди,  шёл  домой.
- Все  позади.  Успокойся.  Теперь  ты  настоящий  мусульманин  и  мужчина.  Я  горжусь  тобой. 
Дома  на  меня  смотрели  как  на  героя  и  весь  вечер  угощали  сладостями,  я  быстро  забыл  о  процедуре.
И  вот  я,  счастливый  четырёхлетний  мальчик,  сижу  в  кабине  машины  моего  отца,  с  любопытством  глазея  по  сторонам.  Отец  развозил  и  продавал   баллоны  с  газом  по  городу  и  соседним  аулам.  Мне  нравилось  ездить  с  ним.  Особенно  я  любил  обедать  в  маленькой  чайхане  вместе  со  взрослыми.  Мне  казалось,  что  еда  там  была  божественно  вкусная.
Из - за  войны  ситуация  в  Курдистане  обострилась  и  отец  перестал  брать  меня  с  собой.  Никакие  просьбы  и  уговоры  его  не  смягчали.  Тогда  я  решил  тайком  поехать  с  ним.  Пока  он  собирался  и  прощался  с  мамой,  я  забрался  в  кузов  машины,  спрятался  между  баллонами  и  прикрылся  брезентом.  Машина  тронулась.  Отец,  ничего  не  подозревая,  поехал  по  своему  привычному  маршруту.  Я,  гордый  своей  хитростью,  тихо  сидел  полдня  в  углу  кузова.  Но  когда  машина  остановилась  у  чайханы,  любимые  запахи  еды  и  голод  вынудили  меня  выйти  с  повинной  из  укрытия.  Папа  был  зол,  но  накормил  меня  сытным  обедом.  В  последующие  дни  мне  приходилось  стоять  возле  мамы,  пока  машина  не  исчезала  за  поворотом.  Таково  было  наказание  за  мой  обман.

В  детстве  я  был  неусидчивым.  Мама  говорила,  что  мои  ноги  бегут  впереди  меня.  После  завтрака  я  мчался  на  улицу  и  возвращался  домой  только  поздно  вечером.  Я  всюду  лазил,  что - то  искал,  потом  закапывал  найденное  в  земле.  Следующим  утром  всё  начиналось  сначала.
С  шести  лет  начались  мои  драки  с  соседскими  мальчишками.  Уличная  детвора  дружила  группами.  Я  попытался  примкнуть  к  соседским.  Их  командир,  большой  и  толстый  мальчишка,  не  захотел  дружить  со  мной  и  другим  запретил.  Они  частенько  втихаря  следили  за  мной.  Поджидая  в  укрытии,  забирали  весь  тот  хлам,  что  я  перепрятывал  изо  дня  в  день  с  места  на  место.  Когда  я  отходил  далеко  от  своего  дома,  мальчишки  ловили  и  колотили  меня,  обыскивали  карманы  и  забирали  моё  немудрёное  богатство.  Когда  главарь  этой  маленькой  банды  в  очередной  раз  сильно  поколотил  меня,  я  поклялся  отомстить,  озвучив  во  всеуслышание,  что  в  следующий  раз  убью  любого,  кто  посмеет  еще  раз  тронуть  меня.  Надо  мной  презрительно  посмеялись.  Тут  моё  терпение  кончилось. 
Я  ничего  и  никого  не  боялся,  но  на  рожон  первым  не  лез.   
- Я  убью  его  по - настоящему! 
Решил  я.  Тщательно подготовившись,  пошёл  искать  толстого.  Увидев  его,  сделал  вид,  что  испугался  и  стал  отступать  к  своему  дому.  Он  воинственно  наступал  на  меня.  У  ворот  я  остановился,  поджидая,  когда  смельчак  подойдет  ближе.  Затем  рванул  на  задний  двор  дома,  где  накануне  спрятал  оружие  возмездия.  Схватив  топор,  я  выскочил  через  заднюю  калитку  на  соседнюю  улицу  и,  обежав  кругом  дом,  настиг  врага  сзади.  С  криком.
- Я  убью  тебя!
Замахнулся  на  него  топором.  Толстяк  завопил  от  боли.
- Я  убью  тебя.
Орал  я  исступлённо,  замахиваясь  топором  по  спине  перепуганной  жертвы.  Моё  счастье,  что  я  был  маленький  и  щуплый,  а  топор  был  большой  и  тяжелый.  Нас  разняли  подоспевшие  взрослые.  Окровавленного  мальчика  увезли  в  больницу.  Вечером  семья  толстяка  пришла  к  моим  родителям  на  разборки.  К  счастью,  рана  была  небольшая.  Отцу  пришлось  оплатить  семье  пострадавшего  лечение  и  откупные.  Позже  он  сильно  избил  меня.  Я  был  так  зол  на  всех,  что  даже  не  плакал.
Ребята  на  улице  стали  меня  боятся.  Купался  я  в  лаврах  недолго.  Родители  не  могли  вынести  такой  позор  перед  соседями,  продали  дом  и  мы  переехали  в  другой  район  города.

Новый  дом,  новые  соседи  и  новые  уличные  мальчишки.
Я  решил  познакомиться  с  ними.  Подхожу  к  группе  ребят,  говорю,  что  я  новенький  и  хочу  с  ними  дружить.  Один  из  них  заявляет,  чтобы  я  убрался  прочь.  В  течении  недели  я  ходил  к  ним,  меня  выгоняли.  По  глазам  мальчишек  я  видел,  что  они  не  прочь  принять  меня,  но  бояться  своего  главаря.  Когда  он  в  очередной  раз  послал  меня  вон,  я  озверел.  Разум  мой  помутился,  глаза  налились  кровью,  я  кинулся  на  него  с  кулаками  и  со  всего  размаху  ударил  его  по  лицу.  Он  легко  повалил  меня  на  землю  и  прижав  своей  массой,  стал  дубасить  меня  кулаками.  Я  не  мог  выбраться  из  под  него,  он  был  намного  больше  и  здоровее.  Задыхаясь  под  его  тяжестью,  я  шарил  рукой  по  земле  в  поисках  чего - нибудь  увесистого.  Нащупав  камень,  я  со  всей  силой  ударил  злюку  по  макушке.  Он  взвыл  от  боли  и,  вскочив,  помчался  в  сторону  своего  дома,  крича,  что  умирает.  Я  помчался  к  своему  дому  и  спрятался  на  заднем  дворе,  надеясь,  что  обо  мне  забудут.
Мать  пострадавшего,  выяснив,  кто  избил  ее  сына,  направилась  к  нам.
- Выходи  немедленно!  Не  прячься,  как  трусливый  шакал.  Учись  отвечать  за  свои  поступки!
Услышал  я  грозный  голос  отца.  Выбора  нет.  Выхожу.
- Рассказывай  как  было.
- Он  не  разрешает  ребятам  дружить  со  мной,  а  мне  одному  скучно!
Понятые  мальчишки  подтвердили  мои  слова.  Пострадавший   кивнул.  Нас  заставили  помириться  и  дать  клятву,  что  мы  не  будем  больше  драться.  Отец  в  очередной  раз  оплатил  больничные  расходы. 
- Мы  переехали  в  другой  район,  спасаясь  от  стыда.  Не  прошло  и  недели,  а  ты  опять  подрался!  Ты  опозорил  нас  перед  новыми  соседями!  Я  не  могу  менять  дома  после  каждой  твоей  драки!
Вечером  он  крепко  избил  меня. 

Внутри  меня  жил  неугомонный  вредина.  Вскоре  у  меня  появилась  новая  жертва.  Слоняясь  по  улице,  я  увидел  старика,  дремавшего  на  солнышке  возле  ворот  своего  дома.  Остановившись  напротив,  я  стал  думать,  что  бы  такого  сделать  этой  дряхлой  развалине.  Ничего  умного  не  придумав,  прокрался  к  нему  сбоку  и  рявкнул  в  самое  ухо.  Он  подскочил  от  испуга,  а  придя  в  себя,  стал  поносить  меня,  смешно  размахивая  своими  иссохшими  руками,  похожими  на  грабли.
Дед  жил  недалеко  от  нас  и  я  каждый  день  прибегал  посмотреть,  не  спит  ли  он  у  ворот.  Если  его  не  было  на  улице,  я  кидал  камни  и  ослиный  помёт  в  его  двор.  Устав  от  моего  насилия,  старик  пришел  к  моему  отцу.
- Что  плохого  я  вам  сделал?  Я  стар  и  немощен.  За  что  твой  сын  обижает  меня?
Отец,  побагровев  от  ярости,  влепил  мне  затрещину.  Он  замахнулся  опять,  но  старик  перехватил  его  за  руку.
- Я  пришел  не  за  возмездием,  не  надо  бить  ребенка.  Я  только  хочу,  чтобы  мне  не  мешали  спокойно  доживать  оставшиеся  дни.  Обещай  мне,  что  он  оставит  меня  в  покое!  И  ещё  обещай,  что  не  будешь  бить  его  после  моего  ухода.
Ох,  как  зол  был  отец!
- Ты  позор  на  мою  голову!  Как  у  тебя  руки  поднимаются  обижать  немощного  старика!  Надо  быть  последним  трусливым  шакалом,  чтобы  обижать  слабого!
Отец  меня  избил.  Сильно  избил.   Я  не  плакал.  После  он  взял  с  меня  слово,  что  я  буду  ходить  и  помогать  старику.  Я  ежедневно  наведывался  к  деду  в  качестве  помощника,  бегал  с  его  поручениями  или  просто  сидел  рядом,  слушая  его  истории.  Мы  подружились.  Когда  он  умер,  я  плакал.  И  ещё  долго  скучал  по  его  нехитрым  рассказам.
 
Глядя  на  своих  детей,  я  думал.
- Интересно,  какими  они  будут,  когда  вырастут.
Я  обязательно  перевезу  их  в  Европу,  в  страну,  где  нет  войны.  Твердо  решил  я  тогда.

Фото  из  интернета
19.06.2021
Хельсинки