757. Хутор. чертовщина. Неизбежность наказания

              Сколько Анатолий Труха находился в беспамятстве сложно определить на глазок, но скорее всего не очень долго, так как очнулся он от того, что его не произвольно вытянувшуюся ногу припекло от раскалившейся дверцы топки.
           Его изношенная обувка, а это давний подарок его отца в день Тюниной свадьбы, представляла собой изобретательную мысль крестьянина, пустившего голенища сапог в новое дело, а оставшаяся нижняя часть являлась подобием укороченных ботов.
       Рефлекторно дёрнувшаяся нога, среагировавшая на острую боль, заставила весь организм в срочном порядке мобилизоваться к спасению, по сей причине  Тюня открыл глаза и долго соображал, где это он находится.
       Затуманенная память алкоголем и адским куревом, медленно возвращалась к нему, не сразу пришло осознание, что он попал в очень не приятную историю.
       Если в предбаннике стояла полнейшая тишина, то за дверью в парной шло шумное веселье.
          Не понятно от чего и почему на Тюню нашло озарение и осознание того, что в вине не есть истина, а самое, что ни наесть зло.
         А раз такое дело, то со злом следует бороться самым надёжным и простейшим образом, взять и вылить его наземь.
          С трудом приподнявшись и  с гудящим гулом в голове, Анатолий подошёл к бочонку, установленном на лавке и с презрением глядя на него, считая его виновником всех его несчастий, взял и накатил его на себя.
           Из отверстия бочонка струёй  полилось вино ему на ноги.
      Вино лилось, а Тюня топтал его ногами, как ему казалось, вдавливал и смешивал с грязью, отчего получал невероятное детское удовольствие.
         Отворилась дверь парной, в клубах пара показались трое весёлых приятелей, которые не сразу сообразили, отчего их ночной визитёр закатывается весёлым смехом.
          Но поняв в чём дело, врезали Тюне такого подзатыльника с пендалем в зад, что тот вместе с бочонком грохнулся о стену, после чего приподняв его за шкирку, отбросили в угол.
          Не приятная ситуация, которая вызвала враждебную озлобленность у троих приятелей, выливать вино на пол, что может быть хуже их понимания по отношению к материальным ценностям.
         Приняв во  внимание, что у их ночного гостя произошло явное помешательство сознания, решили  его взбодрить и привести в норму не большой порцией вина.
           Не понимающий грубого отношения к своей персоне  Тюня, лежал в углу и с удивлением смотрел на действия трёх разгневанных котов, с которых так и сыпались во все стороны искры недовольства.
         Предчувствуя, что его собираются хорошенько вздуть, Тюня весь сжался и скукожился, до самых минимальных размеров, насколько позволяло его старческое тело.
          Но вместо телесного бития ему преподнесли вино в ковше, что было довольно благородно по отношению к его не обдуманному поступку.
        Осознавал ли теперь Анатолий, что слишком не правильный сделал вывод на счёт внезапного озарения, ведь зло оказывается не в самом вине, а в безмерном количестве потребления алкоголя.
        Испив вина из лап доброго кота, несчастный горемыка слегка прослезился, смахнул слезу, утёр рукавом соплю под носом и тупо уставился в пол.
         В его голове была полнейшая пустота, та самая, которая случается в пустых колодцах без воды, когда произнесённый сверху звук отдавался громким эхом с глубокого дна.
           И вот из этого самого колодца, одиноко стоявшего в пустой степи на перепутье пыльных дорог, доносилось из его глубины оскорбительная речь.
       Прислушиваясь к ней, Тюня с трудом вникал в суть сказанных претензий.
       Кто – то обвинял своего приятеля в его беспечности, намекая ему, что элементарное закрытие отверстия бочонка  пробкой предотвратило бы вытекание вина.
        Этому голосу вторил другой, что раз такой умный и сообразительный чего сам этого не сделал.
        Третий более грубый голос, покашливая, пытаясь примерить товарищей, предложил устроить наказание виновнику их склоки.
        А для этого следовало избрать меру  воздействия и выбить всю блажь из этого шубутного и противного типа.

            Но вскоре страсти стихли и Тюне только и слышалось бульканье из колодца, а чтоб понять, что там происходит, он наклонился над срубом, поглубже сунул туда свою голову, как вдруг кто – то неведомый подхватил его за ноги и перевалил в колодец.
          Стараясь ухватиться за что ни будь, Тюня стал размахивать руками, как  кто то у самого уха произнёс:
- Да чего с него взять.
-Посмотри, как его кошмарит.
- Вот и натворил дел, не осознавая того.
- Ей, родимый, на – ка дёрни табачку, может в себя придёшь.
          Тюне сунули камышиновую папиросу в рот, приговаривая:
-Давай, одну затяжечку сделай.
-Глядишь и полегчает.
-А то ты у нас совсем квёлый, что тот цыпленок доходяга.
-Мы сюда веселиться пришли, а не скуку разводить.
        Физического насилия в виде избиения Тюня не желал себе, а по  причине угодничества, решил принять предложение, сделал глубокую затяжку и на удивление себе и всем присутствующим не разразился удушливым кашлем.
         Адская смесь проникшая в виде дыма внутрь организма борца со злом, вскоре дала о себе знать полным отсутствием веса собственного тела.
         Тюня почувствовал, как он воспарил, что  то перышко подхваченное лёгким ветерком.
             Его приятно носило из стороны в сторону, а выходящий клубами пар из парилки, представлялись ему облаками в высоком небе, которые напоминали ему несметную отару овец,  пасущуюся на просторах Чёрных земель, где ему доводилось бывать в качестве чабана.
            Такое лёгкое и приятное чувство резко оборвалось и он с ужасом чувствуя, как полетел вниз, чтоб там внизу расшибиться в лепёшку ударившись о землю.
          Уже казалось, что земля совсем близко, Тюня сжавшись в комок, в страхе заорал, предчувствуя страшную боль, но неожиданно раздался дружный хохот котов, которые всё это время с интересом наблюдали за ним.
         
         Уже и сам Тюня не вспомнит, с чего он недолюбливал кошек с котами с самого детства, но после того случая в бане стал относиться к ним с враждебной ненавистью, вот и опять у него вспыхнула ненависть к этим подлым котам.
        Ведь специально они над ним потешаются, чтоб доставить себе удовольствия.
         Вскоре внимание котов переключилось на иное занятие, а у Тюни назревал план, как бы устроить так, чтоб проучить их раз и навсегда.
Анатолий батькович обдумывал свои дальнейшие действия и нечаянно прислушался к чужому разговору, один из котов предлагал другим:
- А чего нам, пустим ему кровянку, посмотрим, как из него медленно будет уходить жизнь.
        Второй кот ему вторил:
-А ты ещё ковшик подставь, да кровушку собери.
-Знатное получиться питьё.
-Да что мы, какие там вампиры, с брезгливостью в голосе произнёс третий.
-А что, можно и попробовать, вино с кровью говорят очень даже полезное питьё,
                отозвался первый.
       Вон, что замышляют эти паразиты, подумал Тюня, хотят как того бычка принести в жертву?
       Такому не бывать, он не овца безмозглая, чтоб идти у них на поводу.
     По какой причине, но в голову Тюне пришла одна замысловатая идея, вспомнив, как он изгонял с чердака злющих ос при помощи кипятка, решил проделать этот метод и с подлыми котами.
       С медлительностью ленивца, он на четвереньках не заметно пробрался в парилку, где и растворился среди клубов пара.
       Там найдя деревянный ушат, зачерпнул в него из котла кипятку и вышел к дверям.
        Увидев его угнувшегося с ушатом в руках, трое котов весело улыбались, глядя на него, ещё не осознавая, какую подлость он им сейчас устроит.
         С гримасой бандита с большой дороги на лице, Тюня с разворота плесканул кипятков на  удивленных котов, выкрикивая:
- А это вам  гостинец от всех щедрот, за ваше подлое гостеприимство.
         Что тут началось и в кошмарном сне не привидится, коты с дикими воплями заметались по предбаннику, бегая по стенам и потолку, отчего могло показаться, что их здесь не меньше полусотни.
        От их быстрых мельканий, в глазах Тюни наблюдаемая им картинка приобрела размывчатое ведение, отчего его попытки кого – то вдобавок огреть ушатом, терпели фиаско.
            Разве такую подлость могли ожидать трое приятелей от своего ночного гостя?
        Конечно же, нет.
            А раз так, то в них вспыхнуло неудержимое желание жестокой мести.
       Не сговариваясь, а тут и без всяких слов было понятно, трое приятелей ухватили Тюню, втащили в парную и головой вниз сунули в кипящий котёл, накрыв сверху деревянной крышкой, усевшись на неё сверху.
       Старик дёрнулся пару раз в конвульсиях и затих. 
       Сидя сверху на крышке, Шоба с весёлой ноткой в голосе сказал:
-Предчувствовал я, что от этого старика можно было всякого ожидать.
-Похвально с его стороны вышло.
- Хорошую концовку  выкинул, мы б до такого сами бы не додумались,
                добавил Песя.
 -Вот вам и старик, отличный импровизатор, такого и не грех помянуть бы.
 -Согрелся бедолага, что есть согрелся. Мечтательно произнёс Тазя.
-Ошпарился, что тот кур, вставил Шоба.
-А что дальше с ним делать будем? Спросил у приятелей Песя.
-А ничего не будем делать, пусть остаётся здесь,
                ответил Тазя,
-судьба видно у него такая.
-Я как – то прохаживаясь ночью по хуторской улице, припоминаю один случай.
-Помню, как его старуха не понятно по какой причине изгалялась на этого старикашку, желая тому, чтоб его черти в аду в котле сварили.
-Вот её желание и сбылось, правда по ускоренной методе, но свершилось.
-Так что?
-Помянём старика? С весёлым задором спросил у приятелей Тазя.
-А чего не помянуть, коль причина есть, со смешком отозвался Шоба.
          Спрыгнув с крышки котла, так как в этом особой нужды придерживать её уже не было, трое приятелей отправились в предбанник, где налили в ковш вина из бочонка и устроили панихиду по безвременно ушедшей душе в мир иной.
        Покуривая из болотной камышинки  ядрёную смесь, приятели предались философским размышлениям.
-Вот ты говоришь Тазя, что старуха желала своему старику адские мучения и невдомёк старой, что её просьба была внесена в книгу Вечных проклятий,
                поглядывая куда – то в угол, где пауки сплели свои сети, задумчиво сказал Шоба.
-Сказанное слово, что воробей выпустил из рук, поди потом поймай его,
                добавил от себя Песя.
-Не совсем так, друг мой разлюбезный Песя,  воробья может и не поймаешь, а вот проклятие можно отозвать обратно, добавил Шоба.
-Это каким же  таким образом, поинтересовался Тазя.
-А вот таким,  ровно в полночь, когда первый ишак  прокричит на всю округу, оповещая о  наступившем новом дне, нужно выйти на перекрёсток и сказать:
«Отзываю своё проклятие, как в нашем случае,  со своего старика и посылаю его на все четыре стороны.
     Кто первый подвернётся, пусть тому и достаётся».
-Не совсем понял Шоба, на счёт того, кого или чего следует послать на все четыре стороны?
                Переспросил Песя.
-А это не так важно, главное послать и за собой дорожку замести, а веник выбросить, сделал три оборота против часовой стрелки.
-И что после этого проклятие теряет свою силу, спросил удивлёно Тазя.
- Ну ты совсем чмурной Тазя, а ещё умные книги читал, проклятие своей силы не теряет.
-Коль получена заявка и внесена в книгу Вечных проклятий, то её оттуда ни чем не выковырять, но можно сменить имя несчастного обладателя на другое.
-Скажем как с той же икотой, переходящей от Федота на Якова.
-Выходить, что по глупости злостной  старухи, наш визитёр сам же себе искал погибель, вот и сбылось с ним несчастье, сделал вывод Тазя.
- Желания одних, не всегда полезно для других, подметил Песя.
- А это как вон с той паутиной в углу, паук расставил сети и ожидает свою жертву.
- А уж если попался в неё по своей же глупости или не знанию, в этом винить стоит только самого себя, что уже нет большой надежды вырваться из неё.
- А вот скажи Шоба, если бы старикашка не пришёл бы этой ночью к нам, как бы у него тогда бы сложилась судьба?
                С умным видом, задал своему приятелю вопрос Тазя.
-Так я же только объяснил, не полезь он к нам, возможно ещё бы коптил небо, но рано или поздно с ним подобное бы случилось.
-Печать на него поставлена?
-Поставлена, как тоже тавро на коня, как бы не крутился и не выворачивался старикан, а в любой момент кондрашка обязательно бы пришёл бы за ним.
-А вот тут ты слишком мудруствуешь Шоба, проклятие, как занесенный топор Судеб  над головой, висит себе и висит, и может в любой момент упасть даже без всякого на то пожелания, по судьбе так выпало старикашке, что сошлись все козыря в одной точке.
- Да и сам подумай, если бы только одни проклятия, как ты говоришь, сбывались, то уже давно бы перевелось человеческое племя и мы бы от скуки прозябали, не зная чем заняться, с завистью поглядывая в сторону еврейского шевлуна.
-Ври Тазя, да меру знай, уж чем заняться, мы бы нашли и не сомневайся, устраивали такие бы выкрутасы, что сама  земля ходуном б ходила,  позёвывая,
                сказал Шоба.
-А не вспрыснуть ли нам по глоточку вина, да помянуть заблудшую душу, а?
-Как вы на это смотрите друзья мои захребетные?
- А мы Шоба завсегда рады испить хорошего вина, для подержания дружной компании,
                отозвался Тазя.
       Приятели накатили на край лавки бочонок, подставили ковш, а из отверстие тонкой струйкой потекло вино, едва наполнив посудину на половину.
-Вот так всегда,
                заметил Песя,
-всё хорошее быстро кончается.
-Да если б не этот придурашный старикашка, одуревший со страху и выживший из ума, да за зря выливший впустую добрую часть вина, нам  ещё было чего бы пить и пить,
                зло высказался Шоба.
-А может это даже и к лучшему, вон уже подступает рассвет, пора бы и заканчивать питьё с мытьём, да сваливать отсюда, того и гляди, кинуться искать старика, да и к нам нечаянно заглянут, забеспокоившись,
                сказал Песя, постукивая костомахой от окорока по дну бочонка.
- А заглядывать уже будет не куда,
                деловито высказался Тазя,
-подпалим баню, да дело с концом.
-Шоба подбрось дровишек в топку, дай им разгореться, а я, ну – ка Песя одолжи свой инструмент, я им окошка вышиблю для лучшей тяги.
           Тазя взял у Песи обгрызаную до белизны кость окорока, прошёл в парилку, с размаху саданул по стеклу окошка, которое со звоном вылетела наружу.
         Злотазан было хотел выбросить себе под ноги кость,  но призадумался, хитро улыбнулся, подошёл к котлу, приподнял крышку и бросил туда кость, и с хамской улыбкой на своей харе, сказал:
-Хорош получился наварчик, а это для придания ароматного запашка.
         Наблюдавший за ним из предбанника Песя, глядя на причуду Тази весело расхохотался.

            Разгоревшиеся обломки досок были разбросаны по бане, подлое дельце сделано можно было и уходить.
         Выйдя из бани, Тазя крепко закрыл входные двери, потом заглянул в разбитое окошко, убедившись, что в скором времени пожара не миновать, потерев ладонь о ладонь, деловито сказал:
              Ну что господа поджигатели, наша миссия выполнена, можем уносить свои ноги куда по - дальше!

17 – 19 июнь 2021г.