Приближая Победу. Глава 2

В это время сержант Твердохлеб следовал за ребятами до самой опушки леса. Когда те вышли из лесу и направились к реке, сержант выбрал удобную позицию за огромным пнем, прикрытым кустом, сорвал травинку, закусил ее зубами и стал наблюдать.
Ребята обошли берег, видимо еще раз проверяя, не осталось ли там чего-либо нужного, но, больше ничего не нашли. После этого они обошли скирды. Сержант изо всех сил напрягает зрение, пытаясь рассмотреть, что они там нашли.
И вот Сергей достал пакет, и развернул то, что в нем было. У сержанта даже сердце забилось чаще. Это было боевое знамя какого-то полка Красной армии! Точно не того полка, в котором воевал Твердохлеб, так как это знамя ярче, более алое.
Додумать сержант не успел, так как увидел, что ребята со всех ног бросились к лесу. Сергей на ходу сворачивает знамя. За ними из-за скирды выбежали два полицая и немецкий унтер-офицер.
– Стой! – кричит один из полицаев. – Стой, не то стрелять будем!
И он несколько раз выстрелил вверх. Однако ребята добежали до глубокого оврага и спрыгнули в него. Теперь преследователи их не видят.
– Что за черт? – удивился второй полицай. – Как сквозь землю провалились!
– Там овраг, – объяснил первый полицай, – он ведет вон туда. Я точно знаю. Бегом за мной!
Ребята бежали быстро, но бежать по неровному дну оврага неудобно, поэтому они, немного отстали. Полицаи и немец добежали до опушки леса раньше.
– Ну что, голуби, – расплылся в довольной улыбке первый полицай, когда дети торопливо выбрались из оврага, – добегались? А ну-ка, показывайте, что вы там прячете?
Ивановы попятились назад. Полицаи рассмеялись.
– И куда вы теперь, интересно, денетесь? Хе-хе!
И тут же полицаи и немецкий солдат упали скошенные точными прицельными выстрелами Твердохлеба. Он вышел на опушку, и дети бросились к нему.
– Постойте, не торопитесь, – улыбнулся сержант. – Давайте, соберем оружие и все, что у них есть.
Вскоре вчетвером они торопливо вошли в лес и направились в лагерь. Сергей идет с автоматом, ранцем и прочим снаряжением немецкого солдата. Андрей и Вера взяли себе винтовки, поясные ремни с подсумками, ножами и флягами полицаев.
– Ого! – поприветствовал их в лагере капитан Елатьмин. – Откуда?
– Это товарищ сержант застрелил немца и двух полицаев, которые гнались за нами, – гордо ответила Вера.
– Товарищ сержант, – улыбнулся Балан, – так вы теперь для ребят все равно, что крестный отец!
Все добродушно посмеялись над его шуткой.
– Ребята, вы нашли, что искали? – поинтересовался капитан.
– Так точно! – радостно ответил Сергей. – Вот, смотрите!
И он вынул из-за пазухи красное знамя.
– Вот это здорово! – расцвел в улыбке капитан.
– Так-то оно так, – рассудительно ответил Сергей. – Только если за нами погнались не все полицаи и немцы, то гауптман Шульц скоро узнает про знамя и про нас.
– Это ничего. Все равно рано или поздно нам предстоит встретиться с ними. Только вряд ли они сунутся так глубоко в лес. А мы будем предельно осторожны, – сказал капитан. – Сержант, вы куда?
– Товарищ командир, думаю сделать древко для знамени.
– Вот это правильно. Молодец, сержант!
Капитан повернулся к подросткам и радостно обнял всех троих.
– Спасибо вам, ребятки! Вы даже не представляете, что сделали! Вы спасли от позора, целую воинскую часть, доброе имя сотен, может, тысяч солдат и командиров, которые погибли, но не сдались.
Дети с широко раскрытыми глазами слушают капитана Елатьмина.
– Если бы это знамя попало гитлеровцам, воинскую часть расформировали и под таким номером никогда бы больше не создали. А солдат и офицеров полка навсегда покрыли несмываемым позором.
– А мы и не знали, – смущенно улыбнулась от похвалы Вера.
– Товарищ командир, – снизу вверх посмотрел Андрей на капитана, – примите нас в свой отряд. Мы хотим партизанить вместе с вами.
– Партизанить? А я еще не решил, будем мы партизанить или станем догонять фронт?
– Товарищ капитан, – громко сказал Гончаров, – да где он, фронт-то? День прошел, а лично я ни разу не слышал, ни артиллерийской стрельбы, ни взрывов бомб.
– Точно, точно, – поддержал Гончарова Фролов, – за весь день ни разу над нами не пролетел ни один вражеский самолет.
– А что это значит? – смешно нахмурила лоб санинструктор Ратушная.
– Значит, немцы перенесли аэродромы на восток. Похоже, фронт отсюда уже действительно далеко, – объяснил Фролов.
Капитан ненадолго задумался.
– Что же, товарищи, принимаю решение – отныне мы партизанский отряд. Будем бить врага здесь. И еще, зачисляю в наш отряд Ивановых Сергея, Андрея и Веру. Будете нашей разведкой.
– Ура! Служим трудовому народу!
– А пока разведке помочь санинструктору Лене с приготовлением обеда!
Ребята рассмеялись и подошли к Лене.
– Прибыли в ваше распоряжение!
– Работы много, ребятки, – улыбнулась Лена, – нас уже одиннадцать человек, а большого котла и сковороды у нас нет. Придется готовить еду в солдатских котелках из расчета один котелок на двоих.
– Нет, – улыбнулся Сергей, – большой казан у нас есть. Просто вы его не увидели. Я сейчас.
Он спустился в подземное укрытие и подал оттуда большой казан.
– А вот сковородки действительно нет. Не подумали про нее, а ведь она нужна. При первой же возможности принесем.
В качестве сковороды решили использовать крышку от немецкого котелка. Сергей с Андреем принесли воды, развели огонь, и вскоре на костре закипела воде в казане, вкусно запахло вареным мясом. Дразнящий запах горячей еды все время привлекает внимание бойцов.
Лена приготовила кулеш. Мяса много, так что бойцы за все дни с начала войны впервые наелись досыта.
– Молодцы, «крестники», – улыбается Твердохлеб, – вкусно готовите! Очень вкусно. Спасибо!
– А я? – возмутилась Ратушная и стала фертом.
– Ну и ты тоже, – рассмеялся Твердохлеб. – «Крестники», это вам. Положите в свои вещмешки.
И он протянул ребятам по банке тушенки, которую собирались съесть на обед. Но теперь, когда имеется гора свежего мяса, тушенка осталась.
– Товарищ командир, – вспомнил Сергей, – можно, мы себе немецкие сдвоенные ложки с вилками?
– Берите, берите, – радушно ответил Елатьмин. – Кстати, товарищи бойцы, если кто тоже хочет иметь вилку, берите! Их там на всех хватит.
Перехватив недоуменные взгляды Ивановых, он объяснил:
– Понимаете, ребятки, красноармейцам вилки не положены. В смысле, не предусмотрены. Вот эти сдвоенные вилки-ложки образца 1938 года, но насколько я знаю, немецкие солдаты пользовались такими и в годы Первой Мировой войны.
Немецкие сдвоенные вилки-ложки взяли себе Твердохлеб, Балан и Гончаров.
– Как бы это их не перепутать? – нахмурил лоб Балан.
– А я на своей ложке выцарапаю «Смерть фашистским оккупантам!», – тут же нашелся Гончаров.
– А я на своей «Смерть Гансу и Фрицу!», – улыбнулся Балан.
– Я на своей ничего писать не стану, – улыбнулся Твердохлеб, – вот и будут наши вилки отличаться.

* * *
Полковник Старыгин снова вызвал к себе капитана Шулику.
– Ну что, Гордей, хочу тебя порадовать. На связь с нами вышел партизанский отряд, который действует в этом самом лесу, который я рекомендовал для базирования твоей группы.
Капитан Шулика нахмурил лоб.
– Товарищ полковник, а что известно об этом отряде?
– Командует ими некто товарищ Федор, больше о нем пока ничего не знаю. Сеанс связи был непродолжительный. По его докладу, отряд уже уничтожил более ста немцев и полицаев, в том числе редкого садиста старосту деревни Родниковка, который отличался звериной жестокостью. Местность они знают, как свои пять пальцев. А еще партизаны взорвали мост у Александровской МТС.
– Ого! Боевые, видать, ребята! И «музыка» у них есть, – с восхищением сказал Шулика, имея в виду, что у партизан есть своя рация и радист.
От хорошей новости капитан заметно приободрился. 
– То, что нам надо! В общем, прыгать будете не вслепую, а на партизанские костры. Сигнал такой: четыре костра в линию. На месте разберешься, что нужно для усиления отряда, подучишь их подрывников и, глядишь, не нужно тебе будет там оставаться. Работы вам и здесь хватит.
– В каком смысле здесь?
– Я имею в виду, ходить за линию фронта, то есть заниматься своим прямым делом.
– Теперь понятно, товарищ полковник.
В кабинете стало темно. В небе медленно-медленно плывут грозовые тучи. Кажется, они цепляются за верхушки высоких сосен и елей. Молнии стали расчерчивать черное небо, с грохотом рассекая тучи. Дождь полил внезапно и сильно.
– Хоть бы это ненадолго, а то не сможем взлететь, – с большой озабоченностью сказал капитан Шулика.
Время не терпит, задание надо выполнить во, чтобы то ни стало, и как можно быстрее. Однако дождь закончился так же внезапно, как начался, погода изменилась, и снова выглянуло солнце. Капитан Шулика возвращался к своей группе в хорошем настроении.

* * *
– Товарищ командир, а где будем ночевать? – поинтересовался сержант. – Станем строить шалаши или землянки? У ребят есть топоры, пила двуручная и лучковая.
– Думаю, сегодня переночуем под землей. Дверца изнутри закрывается. Вряд ли нас ночью станут искать и найдут, да еще в такой безлюдной глуши. А завтра посмотрим.
– Это правильно, – сказал Фролов Гончарову, – все устали, надо отдохнуть.
– А на ужин нам товарищ командир обещал по сто граммов спирта, – подмигнул Гончаров в ответ, – так что спаться будет еще лучше!
– Эй, разведка, – шутливо позвал командир подростков, – а нет ли здесь поблизости другой скирды или стога с сухим сеном, чтобы застелить нам постели? К той скирде, где вы нашли знамя, сегодня идти, точно не стоит.
– Есть, мы покажем!
Оставшаяся часть дня прошла в трудах. Здоровые красноармейцы вместе с мальчишками наносили в плащ-палатках сена, чтобы спать было мягче. Заготовили дров для приготовления ужина и завтрака.
Закончили разделывать лося, останки его закопали. Мяса оказалось так много, хоть на рынок неси. Так что работы хватило всем. Один только тяжелораненый Иванов весь день пролежал в тени огромного дуба.
– Чтобы нам такого придумать от комаров? – спросил Фролов под вечер, прихлопнув на руке очередного комара.
– Завтра принесем из деревни листьев рябины да черемухи, нарежем их, если этим соком натереться, комары не тронут, – пообещал Сергей.
– Спасибо, ребята, но завтра вам найдется более важное задание. А от комаров мы насобираем веток бузины, можжевельника, его нужно бросать в огонь, а еще накопаем корней полыни, – ответил капитан, – заварим эти корни, а отваром будем умываться. Ни один комар нас не побеспокоит! Вот увидите!
– Товарищ капитан, разрешите, я схожу сосновых шишек наберу. Я видел недалеко отсюда несколько сосен, – предложил Гончаров, – положим шишки на угли, и комаров будет меньше. Заодно хвои наломаю, отвар запарим!
– Хорошо, идите.
Ужин проходил не спеша. Еда вкусная, ее много, вместо воды Лена снова запарила молодые ветки груши дички. Гончаров заварил сосновую хвою, и очень хвалил целебные свойства этого чая.
И, конечно же, все взрослые выпили по сто грамм спирта.
– Вечная память всем погибшим за нашу советскую Родину, – первым произнес капитан Елатьмин.
Все, молча, выпили и стали кушать.
– Хорошо-то как, – блаженно улыбнулся Балан, – а я уж, было, думал, придется нам, есть червяков да лягушек! Но Бог любит пехоту!
– За Родину, – произнес тост Твердохлеб, – чтоб она жила!
Все, кроме мальчиков и Веры, выпили чистый спирт, и запили его водой. Снова стали с аппетитом кушать.
– За нашу Победу, – предложил Гончаров.
Бойцы снова налили, выпили, поужинали, после этого их разморило, глаза у них стали слипаться и они, один за другим, отправились спать в убежище. Уставшие, но довольные все уснули быстро и спали крепко.
Ночь прошла спокойно. Никто не потревожил лагерь, ни зверь, ни человек. Выспавшись и вылежавшись, капитан осторожно приоткрыл дверь и прислушался. Вокруг тихо, только птицы беззаботно щебечут на ветках.
– Можно, – сказал командир и откинул дверцу.
После этого он первым выбрался из укрытия. За ним стали вылезать остальные бойцы. Во время завтрака капитан спросил мальчишек.
– Разведка, как вы считаете, где нам лучше устроить лагерь?
– Здесь, – в один голос ответили Сергей и Андрей. – Этот родник пробился, и это озеро появились недавно, о них мало кто знает. А без воды как?
– И находится это место примерно посредине между западной, южной и восточной опушками леса. Лесных дорог рядом нет.
После утреннего туалета и завтрака капитан с сержантом решили обойти окрестности.
– Пожалуй, действительно, лучшего места для лагеря нам не найти, – согласился капитан с мнением мальчишек.
– Товарищ капитан, будем строить шалаши или землянки? Шалаши быстрее.
– Наверное, пока хватит шалашей. Людей свободных и здоровых у нас мало, инструмента тоже. Тягловой силы совсем нет. Не на себе же бревна таскать, тем более что их нужно пилить подальше от лагеря.
– Это да, – согласился сержант, – хотя, как по мне, землянка лучше. И от пуль защищает, и от холода, не то, что шалаш.
– Так и решаем, пока поживем в шалашах.
Вернувшись в лагерь, капитан отправил мальчишек в деревню, а Твердохлеба с Гончаровым изучать лес.
– Кто знает, возможно, нам придется воевать прямо здесь, в лесу, а для этого его нужно знать.
– Понятно, – кивнул Твердохлеб, – откуда начать?
– Мы вошли в лес с юго-запада. Начните с запада и на север.
– Значит, по часовой стрелке? – улыбнулся Гончаров.
Сергей, Андрей и Вера Ивановы ушли в Красную. После ухода Твердохлеба и Гончарова, капитан стал помогать Балану, солить, запекать и коптить мясо лося. За работой время летит быстро.

* * *
Матрена Ильинична Иванова плакала, загородив двери детям, не давая им выйти из избы в надежде, что сможет их удержать дома.
– Да что же вы это удумали? Не пущу! Не пущу!
– Мама, ну что ты, в самом деле? – нежно говорит Сергей. – Мы скоро. Разобьем немцев и вернемся!
– Кого вы там разобьете? Вон немцы говорят, Москву уже взяли!
– Не может этого быть! Нельзя сейчас сидеть дома, воевать надо!
– Для этого есть Красная армия, а вы еще дети! Без вас, поди, обойдутся!
– Мама, ты прямо, как в песне, – улыбнулась Вера и хорошо поставленным голосом пропела, – Красной армии штыки, чай найдутся, без тебя большевики обойдутся!
– Мамочка, – обнял маму Андрей, – мы же комсомольцы! Разве можем мы сидеть в сторонке, когда нашу землю топчет лютый враг? Ну, отпусти нас, пожалуйста.
– Не то сами уйдем, – негромко, но серьезно сказал Сергей. – Во всяком случае, я точно уйду, так и знай!
– Мама, ну, в самом деле, – нахмурился Андрей, – неужели будет лучше, если мы сбежим тайком?
Матрена тяжело всхлипнула и стала крестить детей, благословляя их в дорогу. Потом собрала им в котомки хлеб, сала, свежих пирогов, соли.
Когда ребята вышли за деревню, Андрей вдруг остановился.
– Ты чего, – удивилась Вера.
– Мы же красноармейцам обещали курева принести!
– Точно, а я забыл совсем, – улыбнулся Сергей, – пойдем, наберем табака. Вера, а ты иди прямо отсюда в лагерь, поможешь Лене на кухне.
– И не рискуй зря. Иди кратчайшим и самым безопасным путем.
– Да знаю я, – отмахнулась сестренка, и хотя забота братьев ей приятна, виду она не подала. Вера не стала спорить и отправилась в лагерь. Сергей с Андреем провели ее взглядами, потом направились за табаком.
Вскоре после прихода Веры, вернулись Твердохлеб и Гончаров. Они что-то несут в плащ-палатках.
– Что это у вас? – остановил бойцов Елатьмин.
– Тушенка, товарищ командир! Немецкая! Много!
– Откуда? И насколько много?
– В северо-западной части прямо через лес идет дорога. По ней ехал грузовик. В кабине два немца. Они сами остановились, ну мы их и взяли, как говорится, тепленькими. Осмотрели машину, а она полностью загружена тушенкой!
– Хорошо, – почувствовал командир, как лихая радость разливается по жилам. После голодания во время отступления нынешняя ситуация с питанием в отряде командира очень радует.
– Не боятся немцы никого, ездят по два человека, – задумчиво произнес Балан. – Неправильно это.
– Они и по одному ходят и ездят, – подтвердила Вера.
– Ничего, товарищи, придет время, они тени своей на нашей земле будут бояться, – заверил командир.
– Товарищ капитан, нужно идти за остальной тушенкой, вдруг, немцы на нее наткнутся?
– Добро. Берите с собой Самсонова, Балана и отправляйтесь. Мне нездоровится, я останусь охранять лагерь.
– Товарищ капитан, может, все-таки вам еще одного бойца оставить? – предложил сержант.
– Не надо, – отозвался Фролов, – я могу стрелять. Товарищ капитан, разрешите, я возьму немецкий автомат, который вчера Сергей принес?
– Берите, берите. Автомат в ближнем бою лучше винтовки.
– Я тоже могу стрелять, – заверила санинструктор Ратушная.
– И я, – объявила Вера Иванова.
– И мне дайте пистолет и гранату, – хриплым, срывающимся голосом попросил Виктор Иванов.
– Уговорили, – улыбнулся Твердохлеб, – за мной!
И бойцы отправились за тушенкой. Им пришлось переносить ее весь день с перерывом на обед, зато к вечеру под огромным дубом красуется целый штабель ящиков с тушенкой.
Сержант накрыл ящики плащ-палатками, присыпал их сверху прошлогодними листьями и сломанными ветками, и стеллаж стал практически незаметным.