Самурай

   В Завидовском заповеднике, куда мы уезжаем на лето в маленькую деревеньку из  двадцати домов,  дачники, в подавляющем большинстве, потомки тех, кто веками тут жил.   Некоторые традиции пришлось освоить и мне, о чем я совершенно не сожалею.  Вот представьте себе: живет одна община, где людям есть дело до того, уродились у тебя огурцы или нет, справляешься ты один на один с жуком на картошке или необходима помощь? А когда у тебя заканчиваются продукты и в хозяйстве нет машины, умрешь ты с голоду ?  Умереть здесь никто не даст.
 
    Мы с мужем считаемся лошадными.  Наша лошадь вороной масти, которую зовут «фольксваген»,  каждую неделю отправляется за продуктами в село возле монастыря. А накануне мы пишем список, кому и сколько привезти гостинцев.

    По имени Юкио тут никто не зовет. Кличка Самурай прилипла к нему сразу и навсегда. Как и ко мне «Юлишна». Уж, что местные вложили в странную форму моего имени, не знаю. Но откликаюсь, не обижаясь, потому что произносят с любовью. А я только на нее и реагирую. Причем, не на  словесную, а на ту, которая за словами, на живую и  не  от лукавого.   А, учитывая большой стаж работы клиническим психологом, ошибаюсь  редко.
 
   Сегодня праздник Святой Троицы. Вся деревня печет пироги, потом каждая хозяйка идет делиться ими со всеми односельчанами. Положишь в целлофановый пакет, повесишь повыше на забор и убежишь поскорее, чтобы добрые дела совершались не напоказ, а скрытно. Умом это трудно принимать, но сердце говорит, что так правильно,  и я с ним безропотно соглашаюсь. В итоге в наших закромах пирогов оказалось больше, чем я напекла. И все разные: и с маком, и с яблоками, и с первой клубникой, и с капустой. Я налепила пирогов  с зеленым луком и яйцами. Три больших пакета «приношений» от односельчан мы отправили в морозильную камеру, оставив шесть пирожков   на три дня. Японцы едят очень мало. И я к этому быстро привыкла.

    Муж был на седьмом небе от счастья. Оказывается тот коллективизм, которого он не нашел в столице, здесь, в самой глубинке, так напомнил  ему дом в Киото, что он, растрогавшись, предложил:

    - А давай кого-нибудь пригласим к нам  в гости.

Но его опередил Михаил, муж  местной фельдшерицы  Зинаиды:

    - Юлишна, - прокричал  он за калиткой, - выдь на час, разговор есть.

    Самурай взялся было меня сопровождать, но в последний момент вспомнил, что на плите рыба жарится. Он ведь час так и перевел – «час». И из сострадания к рыбе остался.

    Михаил пригласил нас на сдвоенный праздник: Троицу и День медработника. Я сказала, что посоветуюсь с мужем и перезвоню.

    Юкио очень удивился, когда увидел меня спустя пять минут и сказал, что у нас странное представление о времени. Японцы очень четкий народ. Опоздать хотя бы на минуту у них считается глубоким неуважением. Они вежливы и обязательны так же абсолютно, как и бережливы. Муж согласился пойти в гости, но только после того, как  приготовится рыба. На том и порешили.

    У Зинаиды был тесть, который  страдал от болей в пояснице. Она говорила, что это радикулит, но я склонялась к заболеванию почек и настоятельно просила их сдать анализы в местном медпункте. Дед во время кризиса соглашался, но как только его отпускало, тут же забывал про все и снова уходил в лес «побродить» до следующего приступа.

    Пока мы сидели за столом, вкусно ели и пили домашнюю рябиновую настойку, Митричу поплохело. Он стал охать и, согнувшись, еле дошел до дивана.  Скорая в нашу деревню едет долго, а если учесть, что уже вторая половина воскресения, то может и вообще не приехать. Семья Зинаиды была «безлошадной»,  и мы, переглянувшись с мужем поняли, что повезем его в больницу сами. Но как садиться за руль после настойки?

    Все случилось так быстро, что я не успела даже сообразить что к чему. Юкио взял стул, сел возле дивана, на котором охал дед, снял с него рубашку и брюки, перевернул на живот и стал нажимать пальцем какие-то точки на теле. Дед заохал еще громче, я испугалась непонятной мне восточной методики без диагноза и только было раскрыла рот, чтобы попросить мужа остановится, как бледность с кожи Митрича стала уходить и  оханье остановилось.
 
    - Ты, Самурай, не бросай, жми еще, чтобы совсем прошло. – Почти здоровым голосом попросил дед, а потом закричал, - ведро мне скорее.
 
Камень вышел вместе с песком. И Митрич, у которого душа с телом расставалась, вздохнув счастливо, заснул, заботливо укрытый одеялом.
 
    Люди говорят, что браки держатся то на том, то на этом. Мой брак практически каждый день приносит удивление и восхищение таинственными умениями мужа. Думаю, что к бережливости японцев хорошо бы добавить такое замечательное человеческое качество, как  скромность. У нас это редкое явление, потому особо ценное.
 
    Журавль мой белый, что ты еще умеешь в этой земной жизни, чем еще готов удивлять? Такие люди, как ты делают этот мир настолько красивым и светлым. Но чтобы это увидеть, нужны открытые глаза души…

    Когда-то давно я мечтала и просила, чтобы мой муж стал для меня любимым, другом  и учителем.  Три  в одном. В праздник Святой Троицы я поняла, что именно это и случилось. Какое счастье!




Иллюстрация из свободного доступа в интернете.