Чувство обречённости

  После окончания Кабардино-Балкарского университета я в город Майский летом не ездила к друзьям с Северного Кавказа, но связь мы держали с подругой посредством переписки. В семье Меркуловых произошли вскоре изменения, о которых Людмила написала  мне, но сообщила спустя год после развода. Оказалось, что семья распалась по её инициативе. Евгений Васильевич был директором птицеводческого комбината "Котляревский". Наверное, женщины проявляли к нему интерес. Чрезмерная ревность жены привела к разводу. Сын Алексей принял сторону отца и ушёл из дома вместе с ним к родителям Евгения Васильевича. Людмила осталась одна, замуж больше не выходила, свою жизнь посвятила учительству и ученикам. Но есть у неё одно посвящение своему бывшему мужу. Она прислала мне эти стихи.

Ты ушёл из моей жизни
Навсегда и насовсем.
Не рыдала я на тризне,
Не осталась, не у дел.

То ли я жизнь развернула,
То ль она вдруг понесла,
То ли пламя полыхнуло,
То ли плач прожёг глаза.

Не вздыхала, не корила
Я разлучницу судьбу:
Жизнь свою я сотворила
По иному образцу.

Жизнью я своей довольна,
Поклонением, суетой,
Платонической любовью
(И не только ей одной).

Я теперь вольна, как птица,
Улетающая ввысь.
И ночами мне не сниться
Соблазняющий Парис.

Я теперь вольна, как птица,
И свободы не отдам!
Поклоняюсь юным лицам
И талантливым стихам.

В мире – синем и глубоком
Удивительная жизнь.
Я же в ней, как гордый сокол
Со скалы, скользящий вниз.

Много лет прошло с тех пор. Недавно я перечитала письма Людмилы Георгиевны, некоторые из них хочу с её разрешения разместить на своей странице - немного эпистолярного жанра на Проза.ру.

  Здравствуй, Алла!

Пишу тебе письмо. Всё-таки великая вещь – телефон! Но так много в разговоре не скажешь, а хочу поделиться многим – целая тетрадь получится. Буду писать не в один присест, ты получишь его, когда меня уже в Майском не будет. Как дочитаешь, тут и я приеду.

Вот не дают писать! Уже в отпуске!!! Сейчас звонок: директор просит прийти. А я больная. Вчера ездили с ребятами в Кисловодск на экскурсию. Попали под сильный ливень. Все в летних маечках, в босоножках, с кепочками от солнца! Вышли из автобуса и направились в парк – как хлынет!

Я должна тебе сказать, что на Северном Кавказе – Дагестан, Кабарда, Ставрополь – 20 дней, не переставая, льют не дожди даже, а ливни. С первого июня, с экзамена в школе. Дома 100 % влажность, одеваться утром противно. Я заработала обострение ревматизма и, кряхтя, поплелась в автобус, чтобы погреться на солнышке в Кисловодске хоть один день.  А там температура +13 градусов.
 
Свой пиджак перед самым выходом из дома закинула на топчан, на веранде и поспешила в лёгкой блузочке. Алла! Ты не представляешь! С волос течёт, очки – мокрое стекло, нижнее бельё всё мокрое, юбка широкая потоками хлещет по ногам (до щиколотки) и уже не выжимается – сквозь неё и с неё течёт. Представить это невозможно. Я второй раз в жизни испытала обречённость – это ужасное человеческое чувство. Не будь у меня цистита, радикулита, остеохондроза и ревматизма, я бы, конечно, отнеслась к дождю, пусть даже такому, как к очередному приключению. Но тут! Полнейшая обречённость.

Вот такое же чувство я испытала спустя год после развода. Когда до меня дошло  …. Обречённость… не дай Бог никому! Но я встряхнулась и выжила. Так и на этот раз.  Приехала, представляешь, мы ехали 3,5 часа. А там с 12 до 16.30 находились под дождём в парке. Мы, конечно, вышли в город, встали под какую-то колоннаду, но холодно! Я тряслась мелкой дрожью. Зашли в какое-то кафе, я взяла 50 грамм водки то ли внутрь, то ли растереться? Влила внутрь, на меня ни черта не подействовало, а закуска жутко дорогая…. О!!!

Всё мокрое,  + 13 и 100% влажность. И так с 12-ти до 16 часов! Короче, доехали назад. Высадили меня у «Туриста», а здесь опять дождь, и на меня чуть подсохшую в автобусе на обратном пути и очень влажную, опять обрушилась вода. Но русские не сдаются!

Расстояние от «Туриста» до дома я преодолела бегом без передышки! Пока наполнялась ванная…. Легла спать в 10 часов вечера – встала в 7 утра. Всё болит. Все кости, все суставы, всё … чего там ещё есть. Натёрлась, утром уже, укуталась, выпила чаю с вином, чтобы пропотеть. Села писать тебе письмо….

Иду, Алла в школу, директор всё-таки звонил, а я пенсионерка. Я никому не жалуюсь, что болею, потому что сразу: «Вы болеете? Давление, сердце? Идите на пенсию»? Так что я молодой, энергичный, всё соображающий, и никогда ничем не болеющий пенсионер!

А помнишь, как я любила болеть в Куркужине? Чуть что – больничка.  Ладно, пошла одеваться. Позвонили из школы в полдевятого, сейчас без пятнадцати…. Не знаю, смогу ли приступить к письму после возвращения, может быть, завтра продолжу.  А дождь всё льёт….  И так не хочется с больной спиной, руками и ногами выходить на скользкую насквозь промокшую землю…. Ну, пока.