Поехать к бабушке, где все ножи тупые

В душе каждой бабы живёт ужасная Яга.
Это не относится к добрым, отзывчивым женщинам, в которых бабского чуть менее, чем ничего.
Но вот бабы — это как жлобы женского пола. К одной такой я еду в деревню, провести свой отпуск.

Что меня ждёт там? Поля из ромашек с одуванчиками, люди, выбравшие жизнь поближе к земле, со всеми вытекающими, куры, коровы, парное молоко, запах скошенного сена, ярко-красная клубника по утрам. Ну и конечно же эта бабка — добрая для соседей снаружи, но очень злая внутри. Я знаю, из какого теста она сделана.

«Лучше бы ты в детстве сдох и я с тобой не возилась», - это она мне заявила на моё двенадцатилетие. Не помню, почему она так тогда? Но вот она умерла для меня в тот самый момент. Откуда в этом существе столько злобы? Демонам в аду тоже дают отпуск, чтобы они могли иногда рождаться на земле?

- Что явился, тварь скупая?! Давай ножи мне наточи! - это она мне прям с порога вместо приветствия. Но с этим приведением я уже давно принципиально не общаюсь и спать под одной крышей тоже не буду. Или у друзей детства или натяну гамак между деревьев - взял специально с собой. А друзей нужно проведать, да и проставиться, само собой. Они ведь досматривают за домиком и моим хозяйством — на каргу надежд мало. Поэтому в ближайшие три дня не видать мне трезвой жизни и сей дневник придётся прервать. Вы ведь знаете, как гуляют в наших деревнях?

… неделя прошла. С бабкой, походу, что-то неладное творится. Она бьётся в конвульсиях, изо рта пена и какая-то невидимая сила её подняла к потолку. Я позвал корешей, чтобы они подтвердили, что я не допился до белочки и всё это на самом деле. И они подтвердили. Что делать? Кого звать? Священника или участкового. А может лучше сразу позвонить моему знакомому президенту — пусть пришлёт сюда свой омон, чтобы они невидимым чертям почки поотбивали — они любят это делать.
Но стоило мне подумать про батьку и омон, как черти сразу же мою бабку и отпустили. Она плюхнулась в кровать и уснула сном младенца, немного похрапывая. Мы переглянулись с корешами и поняли, что это дело лучше всего как следует обмазговать.

… прошло три дня. Сгорела бабка с хатой и вообще вся деревня сгорела. Мы в это время поехали на рыбалку с ночёвкой. Хорошо посидели, отдохнули. Возвращаемся, а тут такое дело. Один пепел и сгоревшие хаты. В стране объявлен траур, президент обещал помощь выжившим погорельцам — то бишь нам, чтобы у нас были средства как следуют обмыть это дело и государство за свой счёт нам новые домики построит. Горе, конечно, вокруг так много знакомых погибших, а моя бабка, хоть и сгорела, но не умерла. Вон стоит на погорелом поле, причитает: «ой, сгорела моя клубничка, что же я кушать теперь буду?»

Что тебе кушать, тела-то у тебя больше нет — чего ты паришься по таким пустякам? Но покойники тоже любят кушать, поэтому им наливают и оставляют печенья и конфеты на могилах. Но кушают они не вещи, а саму суть от них.

- Слышишь, баб — я заговорил с ней впервые за последние двадцать лет, - ты не парься, да. Подожди годик и на сгоревшей земле клубника очень хорошо растёт. Выращу её для тебя.

Но оторопела бабка от этих моих слов. Не ожидала, видно, что я с ней заговорю, пусть и при таких обстоятельствах. И улетела быстро под землю, где, как я понял, у неё новый старый дом.
Но я зла в душе больше не держу - все свои обиды давно отпустил. Пусть живёт хоть в раю, хоть в аду или хоть на землю возвращается и живёт приведением. Или возвращается и рождается в новом теле. Новой бабой, которая будет выносить мозги родителям и окружающим.

Что это?  В пепле нашёл тупой нож — единственная память, которая осталась от бабушки. Прости, но мужик в доме и мне придётся его наточить.