Корни рода - в Ключёвке

Новиковы

О том, как жили наши предки в той или иной местности, можно получить представление, узнав о судьбах каких-либо живших там семей. Даже если мы не знаем о том, какими были наши прапрадеды, что с ними происходило, узнать об этом позволят и истории чьих-то семей из тех мест, где они жили. В лицах и судьбах потомков можно увидеть отражение того, какими были и как прожили свои жизни их предки. Даже если родились те потомки в других местах и даже если они не кровные, а усыновлённые, ведь трудолюбие, честность, доброту от наших прадедов унаследовали наши деды, от дедов – отцы, от отцов – их дети, а от детей – внуки и правнуки тех самых дедов и прадедов. Отражаются все эти качества и на супругах, членах их семей в результате тесных взаимоотношений, поэтому стоит говорить не только непосредственно о родившихся в Ключевке, но и о тех, кто так или иначе имеет к ним отношение.
   
Вот история семьи Новиковых из Ключевки.

Деревня Ключевка, ранее называвшаяся заимкой Парфентьева и относящаяся к Долгодеревенскому поселению, ныне селу Сосновского района Челябинской области, была основана в XVIII в. (после 1744 г.). Жили здесь, в основном, казаки.
Возможно, в Ключевке предки тех Новиковых, о которых здесь пойдет речь, жили с самого основания селения. В старых архивных метрических книгах большинство жителей Ключёвского поселка – с фамилией Новиковы. Возможно, проживший 91 год Дмитрий Никифорович Новиков был отцом Михаила, о сыновьях которого имеются следующие сведения.

В семье Михаила Дмитриевича Новикова (1854 г. р.) и Анастасии Ивановны (1853 г. р.) родились сыновья Иван (1884 г. р.) и Григорий, дочь Ефросинья (1891 г. р.) и, конечно, другие дети, о которых пока сведений нет.

Иван Михайлович Новиков родился в поселке Ключёвском Долгодеревенской станицы Челябинского уезда Оренбургской губернии. Он был грамотным: окончил сельскую школу. С 1914 по 1917 г. Иван участвовал в Первой мировой войне. В январе 1918 г. взят Колчаком в казачий полк.

Во время Гражданской войны Ключевка несколько раз переходила из рук в руки то красных, то белых. Хозяйки не успевали печь хлеб, который требовали и те, и другие. Белочехи обстреливали деревню из артиллерийских орудий. Жители укрывались в часовне. Пятилетняя Полина Казанцева плакала:

 – Горят наши окошечки!

Красивые резные ставни были у их дома. Этот дом сгорел дотла. Удивительно, что в такой обстановке как-то уцелел, выстоял добротный дом Новиковых и даже сохранился до наших дней!
 
В 1919 г. Иван Михайлович, не желая больше воевать, сбежал домой. Жена его, Евгения Ивановна (в девичестве Чекалина, родом из пос. Урефты), которую одна из внучек помнила лишь по словам своей мамы при посещении кладбища «а вот там похоронена бабушка Евления», скоропостижно скончалась в 40 лет, когда гнала к дому стадо гусей. Присела отдохнуть на придорожный камень – и больше не поднялась.

В деревне в те годы большие табуны гусей держали. Пасли их, а то уйдут в чужие хлеба – придется расплачиваться. Жительница Ключёвки Пелагея Ивановна Планкова (Казанцева), 1914 г. р., вспоминала, как в детстве будила ее мама своих дочерей:

– Девки, вставайте, гуси-то уже далеко!

Не пройдет и ста лет, как в этой деревне уже ни одного гуся не будет. Работа по хозяйству, которая для предков была в порядке вещей, потомкам станет в тягость.

В 1920 г. овдовел и брат Ивана Михайловича Григорий. Александра Ивановна умерла в 34 года от воспаления легких. Остался маленький ребенок. Второй женой Григория стала Евдокия Степановна Зырянова (1890 г. р., из пос. Есаульский).

У Ивана Михайловича от первого брака были сыновья Андрей (1903 г. р.) и  Иван (1908 г. р.), дочери Александра (1910 г. р.) и Елена  (1911 г. р.). Иван привел в дом вторую жену – Евдокию Павловну (1889 г. р., в девичестве Казанцева, из пос. Баландино, первый муж был из Ключевки, погиб на войне в 1914 г.).

Сын Ивана Михайловича Андрей, которого отец почему-то называл Дина (хотя известно, что Андреев обычно называют Дрюня), несколько затянул с женитьбой. В ответ на надоевшие ему разговоры по этому поводу он однажды сказал:

– Да вон моя жена едет!

Мимо их дома в это время проезжала на телеге Наталья Андреевна. Она родилась в Долгодеревенской станице в 1899 г. в семье казака Андрея Николаевича Порошина и Степаниды Андреевны (в девичестве Завьялова).

Наталья окончила четыре класса, и в четвертом классе учительница даже оставляла  ее учить  детей. Наталья хорошо знала латынь: всю Библию прочитала, часто цитировала впоследствии своим детям, и эти цитаты запомнили они на всю жизнь. Первым мужем Натальи был Петр Евлампьевич Новиков из Ключевки. Возможно, 19-летняя Наталья, выйдя замуж в 1918 г., стала молодой вдовой из-за Гражданской войны. И еще: возможно, братом первого мужа Натальи был тот самый Гаврила Евлампьевич, которого боготворил один из ключевцев. Вера Ивановна Новикова, 1936 г. р., в детстве спрашивала у отца, почему он к детям соседа относится с особым вниманием: приглашает на праздники к себе в дом, угощает, посылает им гостинцы. Оказывается, участвовавший в обходе домов при раскулачивании отец этих детей «не заметил» в амбаре, куда он вошел один, наспех неаккуратно спрятанные под соломой три мешка с зерном: потыкал там, вышел и сказал, что ничего нет. Тем самым он спас семью соседа от голода.

Все это будет потом, а к середине 1920-х годов НЭП позволил старательным, трудолюбивым крестьянам сделать свои хозяйства зажиточнее. Правительство распродало земли по умеренным ценам всем, кто пожелает. Обстановка в деревне становилась спокойной и стабильной. В это время в Ключевке родилось много детей. Вот и в семье Андрея Ивановича и Натальи Андреевны Новиковых 2 ноября 1924 г. родился сын Михаил, а 29 мая 1926 г. – Федор. Никто и подумать не мог, что вскоре трехлетнего и пятилетнего мальчишек лишат радостей детства в родной деревне. Власть обвинила крестьян с крепкими хозяйствами врагами.

Семья Ивана Михайловича Новикова (а фактически – живущие одним хозяйством три семьи: сам глава рода с матерью, женой и дочерьми и семьи двоих его  сыновей) состояла из 13 человек, половина из которых дети (ожидалось появление седьмого ребенка). Имелся большой дом, недавно построен второй, были малая изба, сруб, 2 амбара, 2 сарая, баня. В хозяйстве содержали 5 коров, 4 лошадей, 4 свиньи, 5 голов молодняка, 20 овец. Имели лобогрейку, молотилку, фургон на железном ходу, 4 бороны. Посевов – 23 десятины. А ведь это примерно 23 гектара! Много лет спустя сын Ивана Михайловича Андрей, находясь возле Долгодеревенского, в 3 км от Ключевки, поведет рукой вокруг и скажет своей дочери Нине:

– Вот здесь наше поле было…

Удивится дочь величине поля (выходит, это почти 400 садовых участков?). А ведь тогда не только Новиковы имели такие поля. Хозяева на своих дальних полях и покосах в лесных угодьях устраивали заимки. Ездили туда на лошадях.
 
«5 коров… 23 десятины посевов…» Не пройдет и ста лет, как на всю Ключевку будет всего четыре коровы, а во многих огородах – одни одуванчики. Мало кому уже захочется обзаводиться добротным хозяйством. Не последствия ли это того, что произошло в те далекие годы?

В 1929 г. семью Новиковых «раскулачили»: отняли все нажитое за многие годы имущество. Кроме вышеперечисленного в опись внесли даже 2 самовара, 2 чугунка, 2 стола, 3 стула, 2 табуретки.
 
14 октября 1929 г. Ивана Михайловича арестовали на три года по ст. 58-10 – за агитацию против Советской власти: он выразил свое возмущение комиссии по хлебозаготовкам насчет того, что «контрольную цифру выполнить трудно», «хлеб весь вывезли, а теперь сеять заставляют». По одному делу с ним проходили его брат Григорий и, возможно, тоже родственник – Никита Трофимович (1883 г. р.). Их отправили в Вишерские лагеря. Григорий и Никита по состоянию здоровья отправки на Север избежали. Семья Григория отбывала ссылку в Пермском крае.

Младшей дочери Ивана Михайловича было в это время всего два месяца, внучке – 10 месяцев, матери – 76 лет. 28 февраля 1930 г. всю семью выселили и отправили в ссылку. Погрузили на повозки, увезли на станцию Полетаево, в Тюмени с поезда пересадили на баржу, которая шла потом на буксире за пароходом по Туре, Тоболу, Оби через Тобольск на Север.
 
Наталья Андреевна пыталась взять с собой для ребятишек тулуп, но его отняли со словами:

– Не пригодится… Вот немного отъедете, и вас выбросят в кювет.

Остались от прежней жизни у Натальи лишь казацкие, до колен, ботинки.

В семье никогда не говорили, что стало тогда с 76-летней матерью Ивана Михайловича, Анастасией Ивановной, которая упоминалась в его анкете при аресте. Его двухлетний внук Ванечка, сын Андрея и Натальи, погиб, упав с печи накануне отправки на Север. В Тобольской пересыльной тюрьме умерла десятимесячная внучка Анна, дочь Ивана и Екатерины. Пройдет много лет, прежде чем поедут Новиковы на родину. На палубе парохода будет стоять, глядя на берег в районе пункта Березово, немолодая женщина. Матросы заметят, что она плачет, и спросят о причине ее слез.

– Я здесь дочку похоронила, – ответит, – в тридцатом.

Тоня Натальи Андреевны родилась перед самой отправкой на Север и в анкете при аресте Ивана Михайловича не упоминалась…
 
Стремясь спасти детей от голода в пути на Север, Андрей Иванович, когда ехали поездом, на остановках отправлялся в ту часть железнодорожного состава, в которой везли заключенных. Их, в отличие от спецпереселенцев, в дороге кормили. Андрею удавалось раздобыть немного еды.

Когда  находились в Тобольске, пятилетний сын Андрея Ивановича Миша стал просить отца:

– Давайте здесь останемся жить! Гора высокая – с нее хорошо кататься.

Ребенка, жившего прежде на равнинной местности, поразила та гора. Впоследствии, много лет спустя внук того самого Миши, тоже Миша, сфотографируется на фоне этой «высокой» горы. Никто тогда не мог представить, что вывезенный из уральской Ключевки ребенок неплохо приживется на суровом Севере, подружится с местным населением – хантами, женится на учительнице-зырянке, а его сын даже станет директором школы.
 
Новиковы приехали в Шурышкарский район Ямало-Ненецкого автономного округа. Семьи Ивана Михайловича и Ивана Ивановича  поселились в поселке Новый Порт, а семья Андрея Ивановича стала жить в поселке Горки. В 1930 г. образовался этот населенный пункт, заполненный спецпереселенцами. Потом, к началу войны, во время ее и после население увеличивалось за счет приезда ссыльных разных национальностей: немцев, финнов, калмыков… Даже гора в селении называлась калмыцкой из-за поселившихся там калмыков. Дочь Андрея Ивановича Новикова Нина носила им на продажу молоко.

Иван Михайлович приехал на Север в 1934 г., отбыв 3 года в Вишерских лагерях. Отправленная на Север двухмесячной дочь Ивана Михайловича и Евдокии Павловны Василиса, решив, что молодежь над ее именем смеяться станет, стала Раисой. Впоследствии она жила в Челябинске, работала медсестрой, у нее родился сын Валерий, внук, семья которого вспоминает о Раисе Ивановне добрым словом.

На Севере в семье Андрея и Натальи Новиковых рождались дочери: в 1934 г. – Анна, в 1937 г. – Зоя, в 1939 г. – Нина. Всего Наталья Андреевна родила девять детей, но выжить довелось не всем. Андрей Иванович работал на рыбозаводе, летом отправлялся надолго на рыбалку, приезжал редко, через кого-нибудь присылал рыбу.

18 августа 1937 г. по ложному доносу был арестован 29-летний брат Андрея Ивановича, Иван. Ночью за ним пришли и увезли. А 13 января 1938 г. расстреляли в Тюмени. Когда Ивана арестовали, его дети были еще совсем малышами: Галине – всего 8 месяцев, Лидии – 3 года, Александру – 5 лет.

Иван Иванович Новиков был красивым, видным мужчиной. Работал он завскладом Рыбпродснаба, часто ездил за грузом на лошадях в Обдорск (так до 1933 г. назывался Салехард, единственный в мире город на границе Северного Полярного круга). Ивана обвинили во вредительстве в рабочем снабжении, в членстве в контрреволюционной организации и агитации пораженческого характера, приговорили Тройкой Омского УНКВД по ст. 58 п. 4-7-10. В 1957 г. он был реабилитирован.

Жена Ивана Ивановича, Екатерина Никитична, 1906 г. р., работала в больнице вначале санитаркой, потом медсестрой. Внезапно в ту страшную августовскую ночь разлучили Екатерину с любимым мужем. Переживала она очень сильно, стала избегать общения, даже у родственников на посиделках никогда не задерживалась, замуж больше не вышла.

Иван Михайлович Новиков после ареста сына все заботы о его семье взял на себя. В июле 1941 г. он переехал в Горки, устроился на работу в колхоз и перевез семью Ивана. Жили на квартирах. Еженедельно приходилось отмечаться в комендатуре. Иван Михайлович выкопал землянку, выкорчевал лес под огород, купил корову, сделал стайку: весной ее затапливало, и дети очень жалели корову.

В землянке семья Ивана Ивановича жила с 1942 по 1959 г. Дочери обоих братьев – Андрея и Ивана – играли вместе в этой землянке. Дочери Андрея порой обижались на бабушку, Евдокию Павловну, за то, что она больше любит дочь Ивана: та жалела росшую без отца Галю и ее чаще, чем других внучек, баловала своим вниманием и лаской.

С 1942 по 1950 г. Иван Михайлович с Евдокией Павловной работали в Князево: ухаживали за молодняком, содержали нетелей до года. В 1950 г. в Горках для семьи Ивана Михайловича совхоз построил одноквартирный дом. Летом дед жил в избушке на Кушеватском острове, охранял там стадо нетелей и табун лошадей, домой ездил раз в неделю на лодке. Когда Иван Михайлович работал на молочной ферме в Князево, он привозил в Горки большие замороженные круги молока, что ярко запечатлелось в памяти его внучек. За работу ему предоставили нетель, впоследствии семья обзавелась коровой, потом стало две. Зимой дед шорничал, чинил хомуты и другую конскую амуницию.

Жена и дети Ивана Ивановича остались жить на Севере, этот суровый край стал родиной и для многих его потомков, его жизнь продолжилась в 6 внуках, 11 правнуках и 7 праправнуках.

Четырнадцатилетнюю дочь Андрея Ивановича Анну его сестра Александра увезла в город, где жила сама. Александра Ивановна избежала ссылки на Север, так как к тому времени успела выйти замуж и сменить фамилию – стала Смолиной. Жила она в Челябинске в микрорайоне домов для первостроителей Челябинского тракторного завода, работала в литейном цехе. Впоследствии на этом известном на всю страну заводе стали работать и другие потомки ключёвских Новиковых. На Север Александра приезжала в гости к отцу и брату. Впрочем, и ей пришлось пережить немало. Даже после реабилитации репрессированных не сразу пройдет страх у тех, кто испытал опасности сталинского времени. Только в 1993 г., когда будут много говорить о реабилитациях, и, по-видимому, предчувствуя приближение своего смертного часа, решится Александра Ивановна рассказать единственному человеку – дочери своего племянника Федора – о смерти заключенного перед войной в лагерь сына-подростка. Только вот не запомнит Зинаида (и потом уже не успеет спросить у бабушки) ни имени мальчика, ни за что он был осужден (вроде бы за опоздание на работу) – запомнит только свою реакцию на услышанное:

– Да как за такое могли посадить? Ребенка!

В последнем письме из лагеря сын Александры Ивановны Смолиной писал:

– Мама, я больше не выдержу – убегу!

А она ему:

– Терпи, сыночек! Надо терпеть.

Вскоре получила мать извещение о смерти сына. Подробности не выясняла – сына этим уже не воскресишь.

Оставалась у Александры Ивановны незамужняя дочь Екатерина, жизнь которой прервалась на 40-й день после смерти матери в 1993 г.
 
Дочь Андрея Ивановича Анна в Челябинске училась в медицинском техникуме, потом стала работать в больнице, вышла замуж, родила двоих сыновей, впоследствии появились внуки, правнуки.

Вторая дочь Андрея Ивановича, Зоя, так вспоминала об отношении на Севере к детям спецпереселенцев:

– Считали детьми кулаков и в пионеры приняли позднее других. Подружкам галстуки надели, а мне нет. Я ревела.

Зою отличала особенная старательность в учебе и организаторские способности. Достаточно было ей появиться на улице, как со всех сторон спешила ребятня: знали – их ожидает интересная, затеянная Зоей игра. Играли в лунки, в казаки-разбойники, в глухой телефон и другие игры. Впоследствии Зоя Андреевна и в 80 лет будет весьма активна: привычнее всего слышать от нее «я на спорт пошла». В четырнадцать лет Зоя поступила в Салехардское национальное педагогическое училище. Четыре года спустя она поехала работать в Красноселькупский район Ямало-Ненецкого автономного округа. Ехали тогда учителя на лодке: мотобот буксировал катамаран из двух старых, протекающих лодок. Внезапно людей смыло с неогражденной палубы. Учительница, жена директора школы, утонула. Тонувшую восемнадцатилетнюю Зою вытащили из ледяной воды. Об этом и о многом другом из Зоиной жизни Геннадий Бронников написал в своей книге «На стремнине» (Тюмень, 2004), в повести «В стране Селькупии». А в 1957 г. в Ратте Зоя при ликвидации безграмотности обучала взрослых рыбаков и охотников, которые до ликбеза расписывались, ставя крестик. Окончив педагогический институт в Ишиме, Зоя Андреевна стала работать в Тюменской области, где вышла замуж и у нее родились дети, потом появились 8 внуков, 9 правнуков и 1 праправнук.

У дочери Андрея Ивановича Нины с отцом были очень трогательные взаимоотношения. Она вспоминала, как помогала ему на покосе.

Раннее утро. Самый сон у тринадцатилетней девчонки, а со двора доносится звяканье: отец косу точит.  Нина вскакивает: ей непременно надо с отцом на покос. Андрей Иванович для дочери специально сделал маленькую косу… И вот уже отец широкими взмахами скашивает широкую полосу: «вжи-ик… вжи-ик…», а рядом дочка своей детской косой выводит собственную узенькую полоску: «пси, пси…». Отец останавливается покурить, а девчонка, упав на свежескошенные валки, смотрит в небо: «Вот это облако похоже на барашка, а это…» Проснувшись к вечеру, она видит маячащую вдалеке спину отца, заканчивающего косить последний ряд…

Бедовая девчонка крутилась возле отца при всех его делах. Он учил дочь закреплять стог, стоя на нем, высоком, качающемся, учил слазить с него, держась за палку. Когда переносили стожок на носилках, отец, взявшись за палки впереди, практически взваливал всю тяжесть на себя, а дочь лишь для равновесия поддерживала палки позади. Отец воду возил в бочке с черпаком непременно в сопровождении дочери. Натягивал Андрей Иванович рыболовные сети – дочь тут же крутилась, «проверяя» на них свинцовые грузила.

Зимой Андрею Ивановичу то и дело приходилось делать новые лыжи для своей неугомонной дочери – они постоянно ломались. Однажды Нина с подружкой пошли на лыжах через Обь, но поднялась метель. Вернулись девчонки, испугавшись, что их снегом занесет. Катаясь на санках с горы, Нина и зубы себе выбивала. А однажды, играя, она провалилась в только что выкопанный у дома погреб. Любила она смотреть, как отец с братом Федором пилили бревна, кололи дрова, а когда они уходили – хваталась за топор. Отнимали…

Совсем разными были дочери Андрея Ивановича. Делают уроки сестры: Зоя бубнит – добросовестно учит, а Нина, усевшись напротив окна, наблюдает за происходящим на деревенской улице. На вопрос вернувшегося с работы отца об уроках Нина отвечала: «Сделала, только задачка не получается». А сама и в учебник-то не заглядывала. Отец брался разбираться с задачей, а дочь в это время спешила сделать упражнения по русскому. Потом записывала за отцом шесть действий задачки – и всё, уроки сделаны. Отец окончил всего три класса, а дочерям помогал  по  математике  до  седьмого класса. Мама в такие вечера зажигала десятилинейную, поярче, керосиновую лампу.

Север Нина очень любила: простор, ягоды. Только мошка по вечерам уж больно кусачая. И все же девушка уехала с Севера: отправилась в Челябинск. Брат Федор, перебравшийся в город раньше и работавший там на строительстве жилых домов, к тому времени обзавелся семьей. Нина стала жить в полученной им через пять лет после возвращения из ссылки новой двухкомнатной квартире: ее дали на семью из пяти человек. Впоследствии, в 1993 г. будет издан закон о компенсации репрессированным за отнятое при раскулачивании имущество, только никто из семьи Новиковых ничего за него не получит. Новое жилье все себе заработают сами, благо трудолюбия бывшим «кулакам» было не занимать. Приехавшая в Челябинск Нина стала работать на ликероводочном заводе и заочно учиться на технолога. Вышла замуж, родила дочь, впоследствии стала помогать растить внучку, двух правнучек. С детства приученная родителями к труду, Нина Андреевна и после 80 лет оказалась не в состоянии бросить работы на своем садовом участке.

Родным Север стал для сына Андрея Ивановича Михаила. Тот прижился в суровом краю, свободно говорил по-хантыйски. В 1940 г. он поступил в Салехардский ветеринарный техникум. В 1943 г. по окончании третьего курса и получения звания зоотехника Михаил ушел на фронт, служил в военно-морском флоте сигнальщиком на крейсере «Гроза», который сопровождал транспортные суда через пролив Лаперуза. Во время японской войны крейсер высаживал десанты в морские порты Кореи, дошел до Пхеньяна. Михаил награжден медалями «За отвагу», «За победу над Германией», «За победу над Японией».

Сестра Зоя вспоминала:

– Помню, как Мишу забирали в армию. Сказали – повезут через Мужи, а в Горки не заедут. Мама всю провизию, какую смогла, взяла и с другими женщинами поехала в Мужи.  А призывников повезли мимо Горок. Миша под утро забежал домой. Мы, сестры (старшей – 8, средней – 6, младшей – 4), в это время еще спали. Покормить – ничего нет, одно молоко. Мамы нет. Вот так повидались – и ушел. Потом приехали женщины. Такой рев был!

Михаил Андреевич вернулся домой в 1947 г. Он стал работать зоотехником в оленеводческих бригадах, пользовался уважением коренных жителей Севера. Жил в другом селении, но приезжал к родителям с  хантами, и весь огород зимой был заставлен оленьими упряжками с мясом, которое ханты везли на продажу. Женился Михаил на местной учительнице-зырянке Зое Дмитриевне Ильиной, которая потом стала директором школы. Михаил Андреевич –  отец  троих  сыновей: Валерия, Владимира и Владислава. Там же, на Севере, родились его 9 внуков, 8 правнуков и 3 праправнука.

Брат Михаила Федор окончил на Севере четыре класса. В 1944 г. он ушел на фронт, был артиллеристом, рядовым в составе 234-го артполка – орудийным номером 76-мм орудия. В 1945 г. после госпиталя он вернулся домой. Доучивался в школе.

В 1946 г. вернувшиеся с войны братья обрели четвертую сестру, Веру. Она, дочь высланного за неблагонадежность из родной Ключевки Андрея Ивановича, впоследствии окажется настолько «благонадежной», что ее направят прямо в Московский Кремль, на съезд лучших представителей страны.

С 1947 по 1955 г. Федор  был рабочим Шурышкарского райпромкомбината. Сестра Зоя вспоминала:

– Когда Федя приходил с зарплатой, мы, сестры, показывали ему пальчик. Он давал нам по рублю на кино.

Сестре Нине запомнился такой случай:

– Федор загуляет – домой его не дозовешься. Однажды мама послала меня в клуб за ним, и я ему сказала, что маме нездоровится. Меня поразило, как стремительно встревоженный брат помчался домой. 

Федор очень любил маму – это всегда в нем чувствовалось. Всего на четыре года он пережил ее. Невыносимым для него, не представляющего своей жизни без работы, оказался вынужденный уход на пенсию. Он рассчитывал работать, совсем не выходя на заслуженный отдых, но началась перестройка, когда даже молодые становились безработными…

Федор работал на стройке кровельщиком-жестянщиком – делал водосточные трубы, карнизы. Его дети бегали к нему в мастерскую, расположенную неподалеку от дома. Город в те, 1960-е, годы превратился в огромную стройку. Стекла окон в квартире семьи Федора Андреевича дребезжали при рытье котлована и вбивании свай под дом в соседнем дворе. Дети Федора  наблюдали прямо из окна, как на пустом месте росли этажи новых зданий. Видели они из окна и своего отца на крыше строившегося дома напротив, махали ему ручонками – и он им в ответ. Бывший артиллерист Федор строил дома и сам жил по Артиллерийской улице. На этой же улице впоследствии появился торгово-развлекательный комплекс под названием «Горки», повторившем название поселка, где Федор прожил 25 лет. Такие вот совпадения. Федор делал для друзей, родственников и соседей на их садовых участках баки и водостоки.  В окнах старых домов в течение многих лет можно было видеть сделанные им жестяные ящики, использовавшиеся жильцами зимой в качестве холодильников. Некоторые стоят до сих пор, вот уже более полувека, для чего-нибудь да пригождаясь.

До 1953 г. на Севере Новиковы находились на подписке о невыезде. Снятые с учета спецпоселения, не все сразу выехали на родину. Семья Андрея Ивановича дожидалась, пока младшая дочь окончит десятилетку. До этого Наталья Андреевна ездила в Челябинск в гости к уехавшим туда детям, увидела родившихся там внуков – детей Федора, первая внучка-уралочка родилась после трех внуков-северян. Брат и сестра Натальи Андреевны – Порошины из Долгодеревенского – тоже в 1930-е годы были отправлены на Север, и их дети родились там.

В 1962 г. Новиковы вернулись на родину предков. Андрей Иванович с женой, Натальей Андреевной, и дочерью Верой поселились в Долгодеревенском, в небольшом домике. Вера стала работать кассиром на почте, при этом она еще и проявила себя как активная участница художественной самодеятельности районного Дома культуры: танцевала и пела в женском квартете. 20–24 марта 1972 г. Вера Андреевна Новикова была делегатом XV съезда профсоюзов СССР. Так, сорок лет спустя после того, как дед был отправлен с родных мест в ссылку на Север как враг, его внучка отправилась с родины предков в Москву, в Кремль, как передовик. О Вере писали в местной газете «Заветы Ленина», фотографии этой девушки помещались в журнале «Работница». Вера вышла замуж, у нее родились два сына. Продолжили род три внука и две внучки. Вера с мужем, внук и внучка живут на земле своих предков.

Иван Михайлович Новиков вернулся на родину в возрасте 78 лет. Встретился с братом Григорием, по состоянию здоровья не отправленным на Север и отбывавшим с семьей ссылку в Пермском крае, встретился с сестрами и дочерьми, которые успели выйти замуж и сменить фамилии до высылки семьи, хотя тоже были вынуждены покинуть Ключевку – место, где родились.

Дочь Ивана Михайловича Елена вместо Севера уехала в Кыштым, выйдя замуж, там потом жили ее дочь и 2 внучки.

О семье брата Ивана, Григория, стало известно после того, как правнучка Ивана Михайловича увидела в интернете фотографию солдата, похожего на ее отца. Прочитав, что солдат еще и родом из той же деревни, и с отчеством, как имя брата родного прадеда, связалась с опубликовавшим фотографию сыном солдата – летчиком, окончившим Челябинское училище штурманов и живущим в Москве. Так стало известно о 6 детях Григория (2 сына – 5-месячный и 5-летний – не выжили после высылки из Ключевки), 13 внуках, 3 правнуках и 2 праправнуках. В 1930-е были разлучены братья Иван и Григорий, которые, видимо, были очень привязаны друг к другу, если впоследствии Иван попросил похоронить себя рядом с братом. Солдат с фотографии оказался сыном Григория, Павлом (родился в Ключевке в 1914 г.), который прошел войну до Кёнигсберга, награжден орденом Отечественной войны II ст., медалями «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кёнигсберга». Внук вспоминает о нем: «Всему, что я умею, меня он научил».
 
Сестра Ивана и Григория Новиковых Ефросинья Михайловна еще в 1910 г. вышла замуж за урядника Долгодеревенской станицы Николая Васильевича Завьялова. В 1913 г. у них родилась дочь Евдокия. Она впоследствии вышла замуж за сына священника Василия Васильевича Агафонова, служившего в 1926–1928 гг. в Долгодеревенском. Священник служил в разных приходах, а церковь в Долгодеревенском оказалась последним местом его службы. В 1927 г. он выступил против продразверстки, когда у крестьян в качестве продовольственного оброка забирали весь урожай, и в 1928-м его сослали на 5 лет в Сибирь. Позднее, в 1938-м, его снова репрессировали и расстреляли в Челябинске на Золотой горе, почти в один день с расстрелянным в Тюмени Иваном Ивановичем Новиковым, сыном Ивана Михайловича. В 1990-е годы на Золотой горе стараниями внука и правнука В. В. Агафонова – Бориса Сергеевича и Дмитрия Борисовича Телешевых – установлен памятный крест. Семья священника еще после ссылки главы семьи в Сибирь перебралась в Челябинск. Там впоследствии в семье Евдокии и Леонида Агафоновых родились сын и дочь. Ефросинья Михайловна жила с ними в Колхозном (!) поселке, потом на Краснознамённой (!) улице. В Долгодеревенском кроме Евдокии у Ефросиньи и Николая Завьяловых в 1919 г. родилась еще одна дочь – Антонина, которой не довелось увидеть своего отца: он погиб во время Гражданской войны. При расставании, которое оказалось навечно, Николай Васильевич успокаивал жену:

– Ничего не бойся – красные тоже люди…

Ефросинья впоследствии перебралась в Челябинск, вышла замуж. Ее дочь Антонина там же вышла замуж и родила трех дочерей, а те в свое время – троих сыновей и дочь. Род продолжился во внуке и внучке.

Сохранился в памяти родственников приезд в Челябинск дедов Ивана и Григория Новиковых. Дочери Федора запомнился, правда, лишь переполох в их доме из-за деда с Севера: родители сильно волновались перед встречей с главой рода, опасались, не испугается ли их маленькая дочь незнакомого сурового старика с большой бородой. Зато в памяти родственницы постарше ярко запечатлелись колоритные образы черного, с серьгой в ухе, деда Григория и белобородого деда Ивана, а также их сестры Ефросиньи и дочери Ивана Елены, тоже с большими казацкими серьгами в ушах.

Иван Михайлович, прожив семь лет на родине, умер в возрасте 85 лет в Челябинске в 1969 г.  Его жены, Евдокии Павловны, не стало еще в 1966-м (похоронена рядом с дочерью от первого брака, внучка живет в Баландино). А зимой 1970 г. в 67 лет умер сын Ивана Михайловича Андрей. Жена Андрея Наталья не пережила в 1984 г. смерти в 59 лет своего любимого сына Михаила, уйдя два месяца спустя следом за ним, в 84 года. Через четыре года не стало ее 62-летнего сына Федора. Все они, кроме Михаила, покоятся в земле предков, на Долгодеревенском кладбище.

Внуки и правнуки Ивана Михайловича Новикова продолжают встречаться на родине своих предков, съезжаясь в Долгодеревенском. Более 60 потомков у бывшего ключёвца Ивана Михайловича, предка седьмого колена рода Новиковых для правнуков его правнуков. Многие в роду стали учителями, в супруги выбирали представителей учительской профессии, есть корректор книжного издательства. Может быть, не случайное у потомков это стремление к знаниям, тяга к образованным людям, ведь их предки состояли в Третьем отделе Оренбургского казачьего войска, в котором в начале XX века отмечалась самая высокая грамотность. Есть среди Новиковых умные головы – мастера на все руки. Предки, несомненно, порадовались бы, увидев своих умных, добрых, трудолюбивых, красивых продолжателей рода!

Потомки будут помнить своих предков, без которых их не было бы на свете и которые не просто выжили, несмотря на выпавшие на их долю тяжелые испытания, но и постарались, чтобы род продолжался достойными людьми.


2021