Зов несбывшегося. Глава7 Настоящий...

               
                Глава7
                Прозрение

 --Ледька! Что с тобой? Тебе плохо?
 --Устал! Ноги не держат!
В первый раз, открыв дверь и,, увидев Ленорда, сидящего на полу, Даша очень испугалась.
 Ему в полку нужно было быть в шесть  утра. Из дому он уходил в пять  и возвращался за полночь. Поднимался на второй этаж, доходил до двери в квартиру и, позвонив, садился перед дверью на пол. Даша буквально втаскивала его в переднюю, помогала снять шинель, сапоги и дойти до дивана. Понимала, как он уставал, но эти падения на лестничной площадке выглядели так не по-мужски. Уж если дошёл до дома и поднялся по лестнице, неужели не было сил на ногах войти в дом. Она не спала и никогда не заставляла его ждать у двери. Скорее, он делал это не столько потому, что действительно не было сил, а для того, чтобы жена видела, как достаётся ему его служба. Но у неё было бы гораздо больше сочувствия и нежности, если бы видела, как, превозмогая усталость, старается не показывать свою слабость. Это вызывало бы только уважение к нему, мужчине, а то, что он делал, унижало его, но он этого не понимал.

 Ленорд не был натренирован и закалён физически. Ещё в училище, когда курсанты-выпускники сдавали зачётный марш-бросок- двадцать три километра бежали с полной выкладкой и с автоматами, а день, выдался, хоть и осенний, но солнечный, тёплый, он шёл последним. Все обитатели военного городка-курсанты младших курсов,офицеры с жёнами и детьми_ стояли вдоль главной аллеи,  аплодисментами встречали возвращающихся ребят. А те, действительно из последних сил, но не переходя на шаг, бежали, стараясь улыбаться. Ленорда вели под руки двое курсантов. Потом отлёживался в санчасти.      
 
 Ему часто выпадали дежурства по воскресениям. А в будние дни подъём в пять утра, Проводив его, Даша просматривала конспекты и отправлялась в университет.  ;Трудно доставалась ему его лейтенантская служба. Но он, сын кадрового военного, разве не знал, что ждёт его, когда выбирал себе военную карьеру? Скорей всего, не представлял. К тому возрасту, когда он начал бы понимать все  трудности военной службы, отец его занимал уже довольно высокие посты, и на его примере, в тех условиях, в которых жила семья, он не мог представить  службу такой, какой она была у лейтенантов. Он видел, как подчинённые стоят навытяжку перед отцом, и невольно воображал себя в его роли. Но теперь, когда приходится почувствовать, каково быть подчинённым, он очень тяжело приобщался к этой действительности.


В ту субботу, ожидая Ленорда после смены с дежурства, Даша приготовила ужин, протопила титан в ванной. Он должен был придти не позже семи часов вечера. Но вот уже восемь, десять, а его нет . Пришёл около двенадцати. Взволнованная открыла ему с вопросами:
 --Что случилось, почему ты так поздно?
 --А что, я не имею права?-- выкрикнул он злобно, От него пахнуло водочным перегаром. Был сильно пьян и настроен явно агрессивно. Даша впервые видела его таким, почувствовала, что сейчас, в таком его состоянии, лучше ни о чём не
спрашивать. Он стащил с плеч шинель, сбросив её на пол, прошёл в комнату и, как был, в сапогах и кителе, бросился на диван и мгновенно уснул.


 Она, хотя был уже
первый час ночи, спать не могла. Спустилась во двор. Просидела со своими невесёлыми мыслями, пока ни окоченела на октябрьском холоде.
 "Почему в пьяном состоянии, он кричал с такой злостью о своём праве? Конечно  ему  неловко  передо мной в таком  неприглядном виде. Чувствует, что меня такое не обрадует, что виноват, вот и сорвался А Даша и не думала винить и выговаривать.  , Она ведь не знала тех обстоятельств, которые  вынудили его.
   
 Утром Ленорд рассказал, что их новый комбат, капитан Гусев, завёл порядок:  командиры взводов по очереди каждую субботу должны были вести его в ресторан. Офицеры между собой делились, какие скандалы устраивают им жёны.
В эту субботу наступил черёд Ленорда. Ей не сказал, потому что надеялся отговориться, но Гусев и слушать ничего не стал. Ленорд решил, что и она
начнёт скандалить, заранее настроился.
 --Давай,  Ленорд,  договоримся не принимать ,никаких решений, пока не будут выяснены все обстоятельства.--сказала она ему.-- Ведь всегда можно поговорить по душам.


 Не знала Даша, как  заблуждалась. В браке, особенно в первое время, ждёт много неожиданностей друг в друге. В их каждодневном общении вскрываются такие подробности в привычках, в характерах, которые не могли быть видны на расстоянии. В мелочах быта, в неконтролируемых поступках проявляется истинная натура человека. Их отношения в совместной жизни складывались  не просто. Даша никогда не была очарована Ленордом. Он знал, что она не любит его тем чувством, какое было у неё к Сергею. Но бра ки чаще бывают счастливыми, когда двух людей связывает уважение друг к другу. Это тот важнейший стимул, без которого не могут складываться семейные отношения.      Даша  надеялась, что со временем инфантильность Ленорда перерастёт в нормальную взрослость. У каждого из них были свои представления о том, что допустимо и что категорически неприемлемо. Но с первых дней их самостоятельной жизни  Ленорд решил, что жена безоговорочно должна принять и следовать тем правилам, каких придерживается он. Любимой поговоркой его была-- "неудобно только штаны через голову надевать". Это оказалось нормой, основным его жизненным правилом.
 и очень скоро проявило себя. Даша не знала, как складывались его отношения с командованием полка, с  другими офицерами, с солдатами взвода, командиром которого он был. Но в выходные дни, на людях, Ленорд держал себя так, словно на погонах его были не лейтенантские звёздочки, а, по меньшей мере, генеральские. Этого никогда не позволял себе три года будучи курсантом и ещё только другом, потому она не знала его таким. Лишь теперь он явился собой, настоящим. И по отношению к  ней тоже. Не знала Даша, что тот, кто добивается своего желаемого и добившийся его--два разных человека. Теперь он мог  грубо накричать на неё: в театре в, присутствии всех офицеров и их жён, за то, что  случайно пошла не в ту сторону, когда они вышли в антракте в фойе, в день празднования юбилея его дивизии. Тогда, от стыда, она убежала из театра, а он догонял с шубой в руках и умолял простить. В кафе "Театральное", где они  иногда обедали в выпадавшие ему выходные дни, их уже знали и официанты, и постоянные посетители по зычному голосу раздающемуся на весь зал, требующему: "Официант! Жалобную книгу!" Он почти каждый раз находил повод для придирки: то скатерть на столике не первой свежести, то обслужили их не так быстро. При этом выглядел он потешно. Далеко не могучего сложения, с лицом юнца, лейтенантик, напрягая горло, грозным взглядом изображал из себя генерала. Вокруг раздавались смешки, а он  в упор не хотел этого  видеть. Каждый раз Даша не знала, куда деться от стыда. Он явно подражал кому-то, может быть ещё в детстве служившему для него эталоном поведения военного чина. "Не кричи. Над нами все смеются."--говорила тихо, чтобы не слыли сидящие за соседними столиками и с любопытством оглядывающиеся на них. Но Ленорда это не смущало. Даша из-за таких его выходок под любыми предлогами стала избегать посещения этого кафе.
 То новое, что стало проявляться в первый год их совместной жизни отворачивало  от него.И она,всё 
глубже сознвала, какую непоправимую ошибку совершила. Ей не хотелось жить. Тоска по Сергею набросилась с новой силой. Не находила себе места и не видела выхода. Каждое утро просыпалась с мыслью: "Что делать?" И не было ответа.