Пока жива память О родственниках фронтовиках

75-летие Победы советского народа в Великой Отечественной войне – грандиозная веха в истории нашей страны. Всех моих воевавших родственников давно уже нет в живых. А я, рожденный в середине прошлого века, ещё есть. Поэтому и пишу стихи и рассказы о войне. Да, которой не видел, но о которой знаю не только по книгам и кинофильмам – из воспоминаний моих близких. И для меня Армия – не пустой звук. Почти пятнадцать лет я носил военную форму: рядового, сержанта, офицера.


                Братья Суховы

Рассказ о родственниках-фронтовиках начну с самого родного и близкого – моего отца, Сухова Николая Степановича. Перед войной он закончил восьмилетку. Продолжал учебу в металлургическом техникуме и аэроклубе. Летал на знаменитом фанерном ПО-2 и прыгал с парашютом.

Началась война. В числе двухсот комсомольцев-добровольцев ушёл на фронт. До первого ранения воевал авиадесантником. После госпиталя – снайпером. Очередное ранение и назначение – в Омское танковое училище. Учили быстро: через полгода младший лейтенант Сухов – снова в боях. Теперь он командир танка Т-34, затем командир взвода, роты. Третье ранение. Госпиталь. Бои. Тяжелая контузия. Госпиталь. И снова – в бой. Семь раз горел в танках. И так всю войну, до Кёнигсберга. После взятия этой неприступной крепости война для командира танковой роты старшего лейтенанта Сухова не закончилась. Предстояла ещё одна, с Японией. Домой он вернулся в 1946 году с неоперабельными осколками в груди, тремя орденами и четырьмя медалями на кителе. В стихотворении «День войны», которое я посвятил отцу, есть такие строки:

                Облака плывут, облака –
                По траве неземная тень.
                Из простреленного далека
                Глянул в сердце мне этот день.
                Нет, не дата и не рубеж –
                Заурядный из рядовых,
                Пропыленный до цвета беж,
                Он оставил меня в живых.
                Пощадил пацана – юнца,
                Нерождённого в те года:
                Сохранил для меня отца,
                До конца сберег, навсегда.

После фронта Николай Степанович работает мастером, затем начальником смены в 12-м цехе Белорецкого металлургического комбината, заочно заканчивая учебу в техникуме. Учится в Высшей партийной школе г.Уфы. По окончании – зам.редактора газеты «Белорецкий рабочий», затем – редактор газеты «Вперед» (так тогда называлась заводская многотиражка «Металлург»). И вновь возвращение на завод, где до выхода на пенсию работает старшим инженером отдела труда и заработной платы.

Война действительно сохранила для меня отца до конца, навсегда. Она сохранила его, когда он неоднократно десантировался на парашюте во вражеские тылы, бил немцев из снайперской лёжки, хоть раненым, но выбрасывался из горящих танков. Она настигла его в мирное время: то и дело давала о себе знать контузия, раны мучили перед непогодой, наконец, начали блуждать уже давно осумковавшиеся осколки. Они продвигались к сердцу. И дошли до своей цели. В 63 отца не стало.

Единственный его брат, Иван Степанович Сухов, был намного старше отца. В 1931 году он уже окончил военно-пехотную школу в Казани, а через два года откомандирован на учебу в летную школу города Оренбурга. По окончанию стал летчиком-наблюдателем, штурманом. В 1939 году на Халхин-Голе штурман авиаэскадрильи капитан Сухов И.С. удостоен высшей награды Родины – ордена Ленина и Звезды Героя Советского Союза №470. Он стал первым героем в Башкирии. Войну закончил 1946 году в звании полковника, заслужив шесть орденов, многочисленные медали.

Дяде я посвятил стихотворение «Аллея Славы», вот несколько строк из этого стихотворения:

                Аллея Славы: тихо, пусто…    
                Здесь, возле Вечного Огня,
                В шеренгу выстроились бюсты,
                Святыню памяти храня…
                Аллея – грусть воспоминанья…
                И лист (не в этом ли резон?)
                Кого-то враз повысит в званье,
                Ложась звездою на погон.
                Упало три листочка..., восемь…
                В опавшем золоте страна.
                Вручает чаровница – осень
                Героям нашим ордена.

Война для братьев Суховых закончилась в 1946 году, но небо, которым Иван Степанович «заболел» ещё в детстве, звало в полет. Поэтому он переучивается на летчика- истребителя, осваивает другие типы самолетов и с 1947 по 1959 годы продолжает летать, теперь уже в качестве инструктора-испытателя Министерства авиационной промышленности в Москве.

                Братья Перчаткины

Если в семье Суховых было только два брата, то в семье моей мамы Суховой (Перчаткиной) А.М. родилось тринадцать детей. Поэтому в нашей родне имеется ещё одна Золотая Звезда. Звезда матери-героини была вручена моей бабушке Перчаткиной (Трофимовой) Марии Александровне в 1962 году. Из 13 детей трое умерли в детстве до 5 лет. Семеро братьев и три сестры Перчаткиных создали свои семьи. Из братьев на фронт ушли четверо. Вернулись трое. Старший, Сергей Михайлович, был направлен в Казанское танковое училище. Через шесть месяцев – на фронт. 12 января 1943 года танк лейтенанта Перчаткина был подбит в бою. Весь экипаж сгорел вместе с машиной.

Ему и всем погибшим в боях землякам посвящаются эти строки:

                Застыли строчки, как в строю солдаты,
                За Родину готовые на риск:
                В честь тех, кто не увидел сорок пятый
                Над Белою воздвигнут обелиск.
                Не назиданье жжёт немым укором,
                Но память благодарная живых…
                И жизнь течет, и пусть вот так же споро
                В слезу реки и мой вольется стих.

Третий по старшинству сын – Павел Михайлович – был призван в армию в 1935 году. Участвовал в боях на озере Хасан. Был тяжело ранен и полгода лечился в госпитале. В 1941 году направлен в пехотное училище города Уфы. Те же шесть месяцев и – фронт. Первый же бой для лейтенанта Перчаткина мог оказаться последним. Не зря же тогда говорили, что лейтенант на фронте живет три дня. А если учесть, что бой этот произошёл подо Ржевом… Бились храбро. Стояли насмерть, но личный состав «таял» на глазах. “Пятый – руки врозь упал. Сам себе и крест, и памятник.” К сожалению, не помню, кому принадлежат эти замечательные строки.

Наконец бой закончился. От взвода Перчаткина в живых остались только он – раненый командир и всего навсего один единственный боец.

Павел Михайлович прошел всю войну. В мирное время орденоносец, командир пехотной роты старший лейтенант Перчаткин пошел на стройку. До самой пенсии он проработал прорабом в СУ-2 стройтреста Белорецкметаллургстрой.

Про Виктора Михайловича Перчаткина можно сказать словами Горького: «Заканчивал народные университеты». В первые же месяцы войны их воинская часть попала в окружение. Попал в плен. Бежал. Через несколько дней – снова плен. Приговорён к расстрелу. Снова бежал. Встретив ещё нескольких окруженцев, объединил их в маленький партизанский отряд. Воевали, чем могли. В первом бою их было меньше десяти человек. Из оружия на всех – две винтовки и одна граната. На лесной дороге выследили немецкую легковую машину с водителем и офицером и сопровождающий их мотоцикл. Бой был коротким и отчаянным. Из подорванной машины не прозвучало ни одного выстрела, а вот пулеметчик из мотоцикла успел дать короткую очередь. Маленький отряд не досчитался одного бойца. Зато теперь у них было хоть какое-то оружие. К тому же отряд почти ежедневно пополнялся новыми окруженцами. Их было уже не менее сотни, хорошо вооруженных немецкими трофеями. Наконец они влились в большой партизанский отряд имени Чапаева. Затем в лесах Белоруссии Виктор Михайлович стал комиссаром крупного партизанского отряда имени Ворошилова, начальником штаба бригады имени Сталина. По заданию руководства организовывал новые партизанские отряды.

                Им очи застилала
                Кровавая роса.
                И смертушка швыряла
                Их души в небеса,
                И хохотом картечи,
                Тела вжимая в грязь,
                Здесь кровью человечьей
                Упилась…
                Да разве ж это было?..
                В любом краю спроси –
                Могилы, брат, могилы
                По матушке Руси.

…Особенно много их в Белоруссии, которая более трех лет была оккупирована фашистами.

По окончании войны Виктор Михайлович работал учителем в средней школе №1. Благодарная же Белоруссия выплачивала дополнительную персональную пенсию Герою-партизану. Издала книгу «Партизаны Белоруссии», в которой нашлось место и для Виктора Михайловича Перчаткина.

Младший из братьев Перчаткиных – Николай Михайлович – был призван в армию в конце войны. Направлен в пехотное училище города Уфы, по окончанию которого командир взвода лейтенант Перчаткин был отправлен на фронт.

                “Когда ты шел в атаку в сотый раз,
                Нас многих ещё нянчили в колясках.
                И били пули в звёздочки на касках,
                И рикошетом попадали в нас.”

Имя этому «рикошету» – память. Замечательный уфимский поэт Роберт Паль, написавший эти строки, не воевал. Но если мы – послевоенные, не вспомним о своих близких фронтовиках, откуда же взяться этому рикошету-памяти? Кто расскажет детям и внукам о героизме их предков? Пока жива память, жив и ее носитель – народ.