Глава 13. улучшение на лестнице иакова

ГЛАВА 13
Улучшение на Лестнице Иакова

Утром следующего дня после того , как я дал клятву против Шестерых, я отдал некоторые приказания и затем отдыхал в большем удовлетворении, чем обычно. Я знал это уже некоторое время. Я был на работе; и работу, хотя он не может вылечить любовь, пока наркотик ему; так что Сапт, кто вырос в горячечном, дивились чтобы увидеть меня, развалившись в кресле на солнышке, слушая один из моих друзей, которые мне пела любовные песни бархатным голосом и наведенные на меня радуют меланхолия. Так я был помолвлен, когда юный Руперт Хентцау, который не боялся ни человека, ни дьявола, и скакал по владениям, где каждое дерево могло спрятался стрелок, насколько он знал-как будто это был парк у Стрельзау, скакавший туда, где Я лежал, кланяясь с бурлескным почтением и страстно желая поговорить со мной наедине, чтобы передать послание от герцога Стрельзауского. Я заставил всех отойти, а потом сказал, усаживаясь рядом со мной::

- Король, кажется, влюблен?”

“Не с жизнью, милорд,” сказал я, улыбаясь.

“Хорошо,” ответил он. “Пойдем, мы одни, Рассендиль.-

Я поднялся в сидячее положение.

- В чем дело?” он спросил.

- Я как раз собирался позвать одного из моих джентльменов, чтобы он привел вашу лошадь, милорд. Если ты не знаешь, как обращаться к королю, мой брат должен найти другого гонца.”

- Зачем продолжать этот фарс?” - спросил он, небрежно отряхивая перчаткой сапог.

- Потому что она еще не закончена, а между тем Я сама выберу себе имя.”

“Да будет так! И все же я говорил с любовью к тебе, ибо ты действительно человек моего сердца.”

“Спасая мою бедную честность,” сказал я, - может быть, и так. Но то, что я храню веру с мужчинами и честь с женщинами, может быть, так оно и есть, милорд.”

Он бросил на меня гневный взгляд.

“Твоя мать умерла? - спросил я.

- Да, она мертва.”

“Пусть благодарит Бога, - сказал он. Я, и я слышал, как он тихо проклинал меня. - Ну, и что же это за послание?” - продолжал я.

Я задела его за живое, потому что весь мир знал, что он разбил сердце своей матери и выставлял напоказ своих любовниц в ее доме; и его легкомысленные манеры на мгновение исчезли.

- Герцог предлагает вам больше, чем Я бы так и сделал, - прорычал он. - Недоуздок для вас, сир, - таково было мое предложение. Но он предлагает вам безопасный переход через границу и миллион крон.”

- Я предпочитаю ваше предложение, милорд, если оно меня связывает .”

- Ты отказываешься?”

"конечно.”

- Я же говорила Майклу, что ты это сделаешь;” и злодей, вернув себе самообладание, одарил меня самой солнечной улыбкой. - Дело в том, что, между нами говоря, - продолжал он, - Майкл не понимает джентльменов.”

Я начал смеяться.

- А ты?” Я спросил.

“Да,” сказал он. - Ну - ну, пусть будет недоуздок.”

“Жаль, что ты не доживешь до этого, - заметил я.

- Его величество оказал мне честь, связав со мной какую-то ссору?”

- Но мне бы хотелось, чтобы ты был на несколько лет старше.”

- Бог дает годы, а дьявол дает прибавку,” засмеялся он. - Я могу постоять за себя.”

- Как поживает ваш пленник?” Я спросил.

“"К"?”

- Твой пленник.”

- Я забыл о ваших пожеланиях, сир. Что ж, он жив.”

Он поднялся на ноги; я последовал его примеру. Затем, улыбнувшись, он сказал::

- А хорошенькая принцесса? Честное слово, держу пари, что следующий Эльфберг будет достаточно краснокожим, ибо весь этот Черный Майкл будет называться его отцом.”

Я шагнул к нему, сжимая кулак. Он не сдвинулся ни на дюйм, и его губы дерзко скривились.

- Иди, пока твоя кожа цела!” - пробормотал я. Он с лихвой отплатил мне за мой хит о его матери.

И тут произошло самое дерзкое Я знал это всю свою жизнь. Мои друзья были ярдах в тридцати. Руперт подозвал конюха, чтобы тот привел ему лошадь, и отпустил парня с короной. Лошадь стояла рядом. Я стоял неподвижно, ничего не подозревая. Руперт сделал вид, что собирается сесть в седло.; потом вдруг повернулся ко мне: левая рука на поясе, правая вытянута вперед.: - Пожмите друг другу руки, - сказал он.

Я поклонился и сделал то, что он предвидел,- заложил руки за спину. Быстрее мысли его левая рука метнулась ко мне, и в ней оказался маленький кинжал. мелькнуло в воздухе; он ударил меня в левое плечо-успел Я не свернул, это было мое сердце. С криком, Я отшатнулся. Не дотрагиваясь до стремени, он вскочил на коня и стрелой помчался прочь, преследуемый криками и револьверными выстрелами- последние были так же бесполезны, как и первые,-а я, истекая кровью, рухнул в кресло, глядя , как дьявольское отродье исчезает в длинной аллее. Друзья окружили меня, и я потерял сознание.

Наверное, меня уложили в постель и я пролежал там без сознания или в полубессознательном состоянии много часов, потому что была ночь, когда я проснулся в полном сознании и обнаружил рядом с собой Фрица. Я был слаб и утомлен, но он пожелал мне бодрости духа, сказав, что моя рана скоро заживет, а пока все идет хорошо, потому что Иоганн, сторож, попался в расставленную для него ловушку и даже сейчас находится в доме.

“И самое странное, - продолжал Фриц, - что, по-моему, он вовсе не жалеет, что оказался здесь. Он, кажется , думает, что, когда Черный Майкл осуществит переворот, свидетели того, как он был осуществлен-за исключением, конечно, самих Шестерых,-не будут в цене.”

Эта мысль доказывала проницательность нашего пленника, которая заставила меня надеяться на его помощь. Я приказал немедленно привести его. Зант проводил его и усадил в кресло у моей кровати. Он был угрюм и напуган; но, по правде говоря, после подвига молодого Руперта у нас тоже были свои страхи, и, если он уходил как можно дальше от грозного шестизарядника Занта, Зант держал его как можно дальше от меня. Более того, когда он пришел, руки у него были связаны, но этого я не потерплю.

Мне не нужно оставаться на пересчет гарантий и награды, которые мы обещали парень-все из которых было честью наблюдать и платная, так что сейчас он живет в достатке (хотя где я, возможно, не упомянуть); и мы были более свободны, так как мы вскоре стало известно, что он был довольно слабым человеком, чем злым, и действовал в этом деле больше от страха герцога и его родной брат Макс, чем для любого любовь, что и было сделано. Но он убедил всех в своей преданности, и хотя не в их тайных советах, но все же, зная их расположение внутри себя, он был уверен в этом. Замок, способный обнажить перед нами самое сердце своих замыслов. И вот, вкратце, его история:

Ниже уровня земли в замке, к которому вела каменная лестница, упиравшаяся в конец подъемного моста, располагались две небольшие комнаты, вырубленные в самой скале. Наружная из них не имела окон, но всегда была освещена свечами; во внутренней было одно квадратное окно, выходившее на ров. Во внешней комнате всегда, днем и ночью, лежали трое из Шести, и герцог Михаил распорядился , чтобы при любом нападении на внешнюю комнату все трое защищали дверь , пока это возможно, без риска для себя. Но, как только дверь должна находиться в опасности заставили, потом Руперт Hentzau или Detchard (по одной из эти двое всегда был там) следует оставить другим чтобы удержать его как можно дольше, и сам пройти во внутреннюю комнату, и, без шума, убить Царь, который лежал там, хорошо обработанные, но без оружие, и с его руки прикованы в тонкой стальной цепи, которые не позволяют ему двигаться локоть более трех дюймах от его стороне. Таким образом, прежде чем наружная дверь будет взята штурмом, король будет мертв. А его тело? Ибо его тело станет таким же уликом, как и он сам.

“Нет, сэр, - сказал Иоганн, - его высочество думал об этом. Пока эти двое удерживают внешнюю комнату, тот, кто убил короля, отпирает прутья квадратного окна (они поворачиваются на петлях). Окно теперь не дает света, потому что его устье закрыто большой глиняной трубой; и эта труба, которая достаточно велика, чтобы пропустить через нее тело человека, проходит в ров, заканчиваясь непосредственно над поверхностью воды, так что между водой и трубой нет заметного промежутка. Король был мертв, его убийца быстро привязывает груз к телу, и, волоча его к поднимает его за шкив (Детчард снабдил его шкивом, чтобы вес не оказался слишком большим), пока он не окажется на одном уровне с устьем трубы. Он вставляет ноги в трубу и толкает тело вниз. Бесшумно, без всплеска и звука, он падает в воду, а оттуда на дно рва, который имеет около двадцати футов глубины. Сделав это, убийца громко кричит: "Все хорошо!’ и сам соскальзывает вниз по трубе; а остальные, если могут и атака не слишком горяча, бегут во внутреннюю комнату и, ища минутной отсрочки, запирают дверь и в свою очередь соскальзывают вниз. И хотя король не поднимается со дна, они поднимаются и плывут на другой берег, где приказано людям ждать их с веревками, вытаскивать их и лошадьми. И здесь, если дела пойдут плохо, герцог присоединится к ним и будет искать спасения верхом; но если все пойдет хорошо, они вернутся в замок и поймают своих врагов в ловушку. Таков, сэр, план его высочества по избавлению от короля в случае необходимости. Но он не должен быть использован до последнего; ибо, как мы все знаем, он не собирается убивать короля , если он не может, до или вскоре после этого, убить и вас, сэр. Теперь, сэр, я сказал правду, Бог свидетель, и я молю вас оградить меня от мести герцога Михаила, ибо если после того, как он узнает, что Я сделал это, я попал в его руки, я буду молиться об одном из всего мира-о скорой смерти, и этого я не получу от него!”

История этого парня была рассказана грубо, но наши вопросы дополнили его рассказ. То, что он сказал нам, относилось к вооруженному нападению; но если возникнут подозрения и придут подавляющие силы-такие, например, какие мог принести я, король, -идея сопротивления будет отброшена; король будет тихо убит и скатится по трубе. И-тут появляется остроумный штрих-один из Шестерых займет свое место в камере и при появлении обыскивающих громко потребует освобождения и возмещения ущерба.; и Майкл, будучи вызванным, сознается в поспешности но он скажет, что этот человек разозлил его, добиваясь благосклонности леди в Замке. Антуанетта де Мобан), и он заточил его там, как полагал, он, как лорд Зенды, имел на это право . Но теперь, получив его извинения, он был доволен тем, что отпустил его и положил конец сплетням, которые, к досаде его высочества, возникли в связи с заключенным в Зенде и доставили его гостям столько хлопот, что они начали расспрашивать. Сбитые с толку гости удалятся, и Майкл сможет на досуге избавиться от тела короля.

Зант, Фриц и я, лежа в постели, с ужасом и недоумением смотрели друг на друга , пораженные жестокостью и хитростью этого плана. Шел ли я с миром или на войну, открыто во главе корпуса или тайно, тайно нападая, король был бы мертв прежде, чем я смог бы приблизиться к нему. Если бы Майкл был сильнее и одолел мою партию, это был бы конец. Но если бы я был сильнее, у меня не было бы возможности наказать его, не было бы возможности доказать в нем какую-либо вину, не доказав также и свою собственную. С другой стороны, я должен остаться королем (ах! на мгновение у меня участился пульс) и это будет на будущее чтобы стать свидетелем финальной схватки между ним и мной. Казалось, он сделал триумф возможным, а гибель-невозможной. В худшем случае он будет стоять так же, как стоял до того, как я встал на его пути,-с одним человеком между ним и троном, и этот человек-самозванец; в лучшем случае не останется никого, кто мог бы противостоять ему. Я уже начал думать что Черный Майкл слишком любит оставлять борьбу своим друзьям; но теперь я сознавал, что мозгами, если не руками, заговорщиков был он.

- А король знает об этом?” Я спросил.

- Я и мой брат, - ответил он. - Положи трубку, - приказал Иоганн, - по приказу милорда Хентцау. В тот день он был на страже, и король спросил милорда, что это значит. - Вера, - ответил он со своим веселым смехом, - это новое усовершенствование лестницы Иакова, по которой, как вы читали, государь, люди переходят с земли на небо. Мы думали, что это не соответствует тому, что ваше величество должны идти, на случай, если, сир, вы должны идти, общим путем. Таким образом, мы сделали вас довольно частным проходом , где вульгарный не может смотреть на вас или мешать вашему проходу. Вот, сир, в чем смысл этого трубка. И он засмеялся, и поклонился, и взмолился , чтобы король отпустил его снова. стакан-ибо король ужинал. И король, хотя он и храбрый человек, как и все в его Доме, покраснел, а затем побелел, глядя на трубку и на веселого дьявола, который насмехался над ним. Ах, сэр” (и парень вздрогнул), “это это не легко, чтобы спать спокойно в замок Зенда для всех них было бы сразу перерезать человеку горло как играть в карты; и милорд Руперт выбрать он рано для времяпрепровождения, чем любое другое-Ай, раньше, чем он погубит женщина, но что он любит также.”

Человек замолчал, и я велел Фрицу увести его и тщательно охранять, а затем, повернувшись к нему, добавил::

- Если кто-нибудь спросит вас, есть ли в Зенде пленник, вы можете ответить “Да". Но если кто-нибудь спросит, кто этот пленник, не отвечайте. Ибо все мои обещания не спасут тебя, если кто-нибудь узнает от тебя правду о пленнике Зенды. Я убью тебя, как собаку, если эта тварь хотя бы вздохнет в доме!”

Когда он ушел, я взглянул на Запта.

“Это крепкий орешек! - сказал я.

“Так тяжело, - сказал он, покачивая седой головой, - что, как мне кажется, в это же время в будущем году ты все еще будешь королем Руритании!” и он разразился проклятиями в адрес хитрости Майкла.

Я откинулся на подушки.

“Мне кажется, - заметил я, - есть два пути, по которым король может выйти из Зенды живым. Один из них-предательство со стороны последователей герцога.”

“Об этом можно не говорить,” сказал Зант.

-Надеюсь, что нет, - возразил я, - потому что другой, о котором я собирался упомянуть, - это чудо с небес!”