Ирэн. 4

    Они вошли в свою маленькую квартирку: комната и небольшая кухня. Ирэн тут же распахнула окна, было душно. Мать прилегла на кровать, сегодняшнее путешествие далось ей нелегко. Убрав аттестат и медаль в обшарпанный комод, Ирэн, повязав фартук, прошла на кухню заниматься обедом. На сегодня у них был фруктовый рисовый суп с сухофруктами, оставшимися из зимних запасов. Сразу и первое и второе. Ещё Ирэн сварила кисель из ранней вишни, купленной вчера на Привозе. Всё хранилось в их погребе, который был под полом кухни. Достав суп и кисель, Ирэн разлила в тарелки и чашки, тоненько порезала серый хлеб, обед был готов.
   В дверь постучали. Она пошла открывать, прежде чем откинуть крючок, спросила,-
   -Кто там?
Ей ответил звонкий мальчишеский голос,-
  - Вам письмо!
   Она отворила, на пороге стоял веснушчатый босоногий парёнек лет 8-9, босоногий, в светлой линялой рубахе и рваном картузе. Он протянул ей изящный фиолетовый конверт с замысловатой виньеткой. Ирэн быстро пробежала глазами , да, это их адрес, её имя и фамилия. Вынула из конверта глянцевую карточку с тем же вензелем в окружении розовых бутонов и прочла,-
   - Мария Базылкевич имеет честь пригласить Ирэн Ковальскую к себе на журфикс в среду на следующей неделе. Неряшливая закорючка вместо подписи.
Посыльный подал голос,-
   -Велено доставить ответ!
Ирэн не могла вспомнить кто такая Мария Базылкевич, ни на какие журфиксы она идти не хотела.
Посыльный цепким взглядом определив, что чаевых здесь ждать неоткуда и что придётся бежать по жаре обратно за одно вознаграждение, жалобно попросил,-
   -Тётенька, водички дайте! Пока бежал, взопрел!
Ирэн кивнула ему,-
   -Проходи!
Отвела на кухню, налила и воды, и холодного киселя. Он мгновенно проглотил и то, и другое, пока она на той же карточке писала благодарность и отказ от столь лестного предложения.
 Проводив посыльного и выбросив из головы неведомую ей Марию Базылкевич, Ирэн пригласила мать к обеду. Только они закончили,  и Ирэн вымыла и убрала посуду, в дверь снова постучали.
Всё повторилось снова, за дверью  стоял посыльный. На этот раз мальчик постарше, без веснушек и без картуза,  спросил,-
   - Вы Ирэн Ковальская?
Она подтвердила,-
   -Да, это я.
   -Велено в собственные руки,-
и он протянул ей простой белый конверт с таким знакомым почерком. Она спросила,-
   - Надо дать ответ?
  - Про ответ разговора не было.
Ирэн метнулась к буфету, достала из его глубин  вязаный кошелёк, просмотрела всю немногую мелочь, выбрала пять копеек, вручила посыльному сверх оплаченных услуг. Он обрадовался двойной удаче и неожиданным чаевым,-
   -Премного благодарны!
И побежал, сверкая босыми пятками.
Раскрыла письмо, руки у неё немного дрожали и буквы прыгали в глазах от охватившей её радости. Мать, видя  перемену в дочери, её волнение, не стала расспрашивать, захочет - сама расскажет. Она доверяла Ирэн как себе самой и всецело полагалась на дочь и свойственное ей благоразумие.
   Успокоившись,  Ирэн прочла,-
   -Приходите сегодня в два часа на боковую аллею Александровского сада.
И подпись: «В.Корчинский».
   У Ирэн сладко заныло сердце, но бросив взгляд на ходики, она поняла, что не успевает добежать да сада, на извозчика денег не было. Она минуту подумав, снова бросилась к буфету, достала из кошелька гривенник, предупредила мать,-
   -Я должна уйти. Вернусь вечером до ужина. Не беспокойся!
   Надела шляпку и выбежала из дома. Солнце перевалило за полдень. Было жарко, всё живое попряталось в тень. Ирэн шла быстрым шагом, не замечая зноя. Со своей улицы прошла по Колонтаевской, хотела выйти на Тираспольскую, но, услышав от прохожих, что на углу Тираспольской и Почтовой митинг и митингующие собираются идти демонстрацией, благоразумно свернула на Базарную, с неё вышла на Преображенскую, потом повернула на Троицкую, дошла до Михайловского монастыря ,и оттуда по Новой добралась до Александровского сада. На минуту остановилась, успокоить и перевести дыхание и неспешным шагом дошла до боковой аллеи на «их место».