Глава 16. отчаянный план

ГЛАВА 16.
Отчаянный План

Так как я ездил верхом в Зенду и разговаривал там с Рупертом Хентцау, то, конечно , всякому притворству болезни пришел конец. Я заметил , как это подействовало на гарнизон Зенды: они перестали появляться за границей, и любой из моих людей, приближавшихся к замку, сообщал, что там царит величайшая бдительность . Как ни была я тронута мольбой г-жи де Мобан, я была так же бессильна помочь ей, как и помочь королю. Майкл вызвал меня на поединок, и хотя его тоже видели за стенами замка, но с большим пренебрежением к внешнему виду, чем до сих пор, он не стал утруждать себя. прислать какие-нибудь извинения за то, что не дождался короля. Время шло в бездействии, когда каждый миг был напряжен, ибо я не только столкнулся с новой опасностью, которую навлек на меня шум из-за моего исчезновения, но и в Стрельзау поднялся большой ропот из-за моего продолжительного отсутствия в городе. Они были больше, если не считать того, что Флавия была со мной; и по этой причине я позволил ей остаться, хотя Я ненавидел ее там, где была опасность, и хотя каждый день нашего сладкого общения напрягал мою выносливость почти до предела. Как последний удар, ничего удовлетворил бы моих советников, Стракенца и канцлера (который приехал из Стрельзау, чтобы сделать мне срочное представление ), если бы я не назначил день для публичного торжества моей помолвки, церемонии, которая в Руритания - почти такая же обязательная и великая вещь , как и сам брак. А это-с Флавия сидела рядом со мной-я был вынужден это сделать, назначив дату на две недели вперед и назначив местом встречи собор в Стрельзау. И этот официальный акт, опубликованный повсюду, вызвал великую радость во всем королевстве и был предметом разговоров всех. так что я решил, что есть только два человека , которых это раздражает,-я имею в виду Черного Майкла и меня, и только один, который не знал об этом ,-тот, чье имя я носил, король Руритании.

По правде говоря, я кое-что слышал о том , как эта новость была принята в Замке, потому что через три дня человек Иоганн, жадный до денег, хотя и боявшийся за свою жизнь, снова нашел способ навестить нас. Он ждал герцога, когда пришло известие. Лицо Черного Майкла стало еще чернее, и он дико выругался.; не обрадовался он и тогда, когда юный Руперт поклялся , что я сделаю все, как сказал, и, повернувшись к г-же де Мобан, пожелал, чтобы ее радость по поводу соперницы прошла. Рука Михаила скользнула к мечу (сказал Иоганн), но не Руперта это нисколько не волновало, ибо он поддерживал герцога тем, что сделал из него лучшего короля, чем тот, который уже много лет правил в Руритании. “И, - сказал он, многозначительно кланяясь своему разгневанному хозяину, - дьявол посылает принцессе более прекрасного человека, чем небо предназначило ей, клянусь душой!” Затем Майкл резко приказал ему держать язык за зубами и оставить их; но Руперт должен был сначала поцеловать руку мадам, что он и сделал, как будто любил ее, а Майкл сердито смотрел на него.

Это была более легкая сторона новости, но за ней последовали более серьезные новости, и было ясно , что если время давило на Тарленхейма, то на Зенду оно давило не менее яростно. Ибо король был очень болен: Иоганн видел его, и он был истощен и едва мог двигаться. - Теперь не могло быть и мысли о том, чтобы взять для него другого.” Они были так встревожены, что послали за лекарем из Стрельзау, и лекарь, введенный в келью короля, вышел бледный и дрожащий и настойчиво просил герцога отпустить его и больше не вмешиваться в это дело. герцог не захотел и держал его там пленником, уверяя , что его жизнь будет в безопасности, если король будет жить, пока герцог пожелает, и умрет, когда герцог пожелает-не иначе. И, уговорив врача, они разрешили госпоже де Мобан посетить короля и оказать ему ту помощь, в которой нуждалось его государство и которую может оказать только женщина. И все же его жизнь висела на волоске, а я все еще был силен, цел и свободен. Поэтому в Зенде царило великое уныние, и, кроме как когда они ссорились, к чему были очень склонны, они почти не разговаривали. Но чем глубже депрессия в остальном же юный Руперт занимался сатанинской работой с улыбкой в глазах и песней на губах и смеялся “до слез” (сказал Иоганн), потому что герцог всегда ставил Детчарда охранять короля, когда тот приходил. Г-жа де Мобан была в камере, и эта предосторожность была вполне разумной со стороны моего заботливого брата. Так Иоганн рассказал свою историю и взял свои короны. И все же он умолял нас позволить ему остаться с нами. Тарленхейм, и не отваживался снова сунуть голову в логово льва; но он был нам нужен там, и, хотя я отказывался сдерживать его, я уговорил его увеличенными наградами вернуться и принести весть. мадам де Мобан сказала, что я работаю на нее и что, если она сможет, она должна сказать королю хоть одно слово утешения . Ибо в то время как ожидание плохо для больных, но отчаяние еще хуже, и может быть , что король лежал, умирая просто от безнадежности, ибо Я не мог узнать о какой-либо определенной болезни, которой он страдал.

- А как они теперь охраняют короля?” - спросил я, вспомнив, что двое из Шестерых были мертвы, и Макс Хольф тоже.

“Детчард и Берсонин дежурят ночью, Руперт Хентцау и Де Готе днем, сэр,” ответил он.

- Только двое за раз?”

“Да, сэр, но остальные отдыхают в комнате наверху и находятся в пределах слышимости крика или свиста.”

“Комната чуть выше? Я не знал об этом. Есть ли связь между ним и комнатой, где они наблюдают?”

“Нет, сэр. Вы должны спуститься на несколько ступенек, пройти через дверь по подъемному мосту и таким образом попасть туда, где живет король.”

- И эта дверь заперта?”

“Ключи есть только у четырех лордов, сэр.”

Я подошел к нему поближе.

- А ключи от решетки у них есть?” - спросила я тихим шепотом.

- Думаю, сэр, только Детчард и Руперт.”

- Где живет герцог?”

- В замке, на втором этаже. Его апартаменты справа, если идти к подъемному мосту.”

- А госпожа де Мобан?”

- Как раз напротив, слева. Но ее дверь заперта после того, как она вошла.”

- Чтобы удержать ее?”

- Несомненно, сэр.”

- Может быть, по другой причине?”

- Вполне возможно.”

- А ключ, я полагаю, у герцога?”

"да. А подъемный мост ночью отодвигается, и ключ от него тоже у герцога , так что его нельзя перебросить через ров, не обратившись к нему.”

- А где ты спишь?”

- В вестибюле замка, с пятью слугами.”

“Вооружен?”

- У них есть пики, сэр, но нет огнестрельного оружия. Герцог не доверит им огнестрельное оружие.”

Наконец я смело взял дело в свои руки. Однажды я потерпел неудачу в “Джейкобсе". Лестница;” Там я снова потерплю неудачу. Я должен атаковать с другой стороны.

“Я обещал вам двадцать тысяч крон, - сказал я. - Вы получите пятьдесят тысяч, если завтра вечером сделаете то, о чем я вас прошу . Но, во-первых, знают ли эти слуги , кто ваш пленник?”

- Нет, сэр. Они считают его каким-то личным врагом герцога.”

- И они не усомнятся, что я Король?”

- А как они должны?” он спросил.

- Тогда взгляни на это. Завтра ровно в два часа ночи распахните парадную дверь замка. Не подведите ни на мгновение.”

- Вы будете там, сэр?”

- Не задавай вопросов. Что делать Я тебе говорю. Скажите, что зал близко, или что вам угодно. Это все, о чем я тебя прошу.”

- А можно мне выйти через дверь, сэр, когда я ее открою?”

- Да, так быстро, как только ноги тебя понесут. И еще одно. Отнесите эту записку мадам-о, она написана по-французски, вы не можете ее прочесть-и поручите ей, ради всех наших жизней, не нарушать того , что она прикажет.”

Этот человек дрожал, но я должен был довериться тому, что у него было мужества и честности. Я не смел ждать, потому что боялся, что король умрет.

Когда парень ушел, я позвал его. Зант и Фриц подошли ко мне и развернули составленный мною план . Зант покачал головой.

“Почему ты не можешь подождать? - спросил он.

- Король может умереть.”

- Майкл будет вынужден действовать до этого.”

“Тогда, - сказал я, - король может остаться в живых.”

- Ну, а если он это сделает?”

“На две недели?” - просто спросил я.

И Зант прикусил ус.

Вдруг Фриц фон Тарленгейм положил мне руку на плечо.

“Пойдем и попробуем, - сказал он.

-Я хочу, чтобы вы ушли ... Не бойтесь, - сказал я.

- Да, но ты останешься здесь и позаботишься о принцессе.”

В глазах старого Запта блеснул огонек.

- Так или иначе, мы должны были бы убить Майкла, - усмехнулся он, - а если ты пойдешь и погибнешь вместе с королем, что станет с теми из нас, кто останется?”

“Они будут служить королеве Флавии, - сказал я, - и я хотел бы быть одним из них.”

Последовала пауза. Старый Зант прервал его, сказав печально, но с нескрываемым весельем, которое заставило нас с Фрицем рассмеяться:

-Почему старый Рудольф Третий не женился на твоей ... прабабушке?”

“Пойдем, - сказал я, - мы думаем о Короле.”

“Это правда,” сказал Фриц.

“Более того, - продолжал я, - я был самозванцем ради чужой выгоды, но не ради своей; и если король не будет жив и не взойдет на трон до того, как наступит день помолвки , я скажу правду, что бы ни случилось.”

“Ты пойдешь, парень, - сказал Зант.

Вот план, который я составил. Сильный отряд под командованием Сапта должен был подкрасться к воротам замка. Если их обнаружат раньше времени, они убьют любого, кто найдет их- своими мечами, потому что я не хотел шума стрельбы. Если все пойдет хорошо, они будут уже у двери, когда Иоганн откроет ее. Они должны были ворваться и захватить слуг, если одного их присутствия и упоминания имени короля будет недостаточно. В тот же миг-и на этом был основан план- из комнаты Антуанетты де Мобан громко и пронзительно донесся женский крик. Снова и снова она кричала: “Помогите, помогите! Майкл, помоги!” - и затем произнести имя молодого Руперта Хентцау. Тогда, как мы и надеялись, Майкл в ярости выскочит из своих покоев напротив и живьем попадет в руки Занта. Крики все не смолкали, и мои люди опускали подъемный мост, и было бы странно, если бы Руперт, услышав свое имя, произнесенное всуе, не спустился с того места, где спал, и не попытался переправиться. Де Готе мог пойти с ним, а мог и не пойти: это оставалось на волю случая.

А когда Руперт ступил на подъемный мост? Это была моя роль, ибо я намеревался еще раз искупаться во рву и, чтобы не устать, решил взять с собой маленькую деревянную лесенку, на которой я мог бы опустить в воду руки-и ноги, когда выйду. Я прижму его спиной к стене как раз у моста; а когда мост будет переброшен, я украдкой подкрадусь к нему-и тогда, если Руперт или Де Готэ благополучно переправился через реку, это была бы моя беда, а не моя вина. Если они умрут, останется только два человека, и за них мы должны полагаться на то смятение, которое у нас было создавался и внезапный порыв. У нас должны быть ключи от двери, ведущей в самые важные комнаты. Может быть, они выскочат. Если они выполнят приказ, то жизнь короля будет зависеть от того, с какой быстротой мы сможем взломать наружную дверь.; и я возблагодарил Бога, что за мной наблюдал не Руперт Хентцау, а Детчард. Хотя Детчард был хладнокровным человеком, безжалостным и не трусливым, в нем не было ни смелости , ни безрассудства Руперта. Более того, он, если кто-нибудь из них действительно любил Черного Майкла, вполне мог оставить Берсонина на страже. Король, и броситься через мост, чтобы принять участие в драке на другой стороне.

Так я планировал-отчаянно. И чтобы наш враг мог быть лучше убаюкан безопасностью, я отдал приказ, чтобы наша резиденция была ярко освещена сверху донизу, как будто мы были заняты пирушкой; и так должно быть всю ночь, с музыкой и людьми, перемещающимися туда и сюда. Стракенц будет там, и он должен скрыть наш отъезд, если сможет, от Флавии. И если к утру мы не придем снова, он должен будет открыто и силой двинуться к Замку и потребовать , чтобы к нему явился король; если Черного Майкла там не будет, а я не думал, что он там будет, маршал должен будет явиться. возьми с собой Флавию, как можно скорее, в Стрельзау, объяви там о предательстве Черного Михаила и о возможной смерти короля и собери все честное и правдивое вокруг знамени принцессы. И, сказать по правде, это было то, что Я думал, скорее всего так и будет. Ибо у меня были большие сомнения, был ли то Король или Черный Михаил или Мне оставалось прожить не один день. Ну, если Черный Майкл умер, и если бы я, актер, убил Руперта Хентцау собственной рукой, а потом и сам умер, может быть, Судьба так же легко обойдется с Руританией как и следовало надеяться, несмотря на то, что она требовала жизни короля-и на то, что она так поступила со мной, - я был не в настроении возражать.

Было уже поздно, когда мы поднялись с совещания, и я отправился в покои принцессы. В тот вечер она была задумчива, но, когда я ушел, она обняла меня и на мгновение застенчиво просияла, надевая мне на палец кольцо. Я носил королевский перстень, но на мизинце у меня было простое золотое кольцо с выгравированным девизом нашей семьи: “Nil Quae Feci.” Я снял его, надел на нее и сделал знак, чтобы она меня отпустила. А она, понимая, стояла в стороне и смотрела на меня затуманенными глазами.

“Носи это кольцо, даже если будешь носить другое, когда станешь королевой, - сказала я.

- Что бы я еще ни надела, это Я буду носить его до самой смерти и после, - сказала она, целуя кольцо.