Глава 17. полуночные развлечения молодого руперта

ГЛАВА 17
Полуночные развлечения молодого Руперта

Ночь выдалась ясная и ясная. Я молился о грязной погоде, которая благоприятствовала моему предыдущему плаванию по рву, но на этот раз Фортуна была против меня. И все же я полагал, что, держась поближе к стене и в тени, смогу избежать обнаружения из окон замка, выходивших на место моих усилий. Если они обыщут ров, то мой план провалится, но я не думал, что они это сделают. Они сделали “Джейкобс Лестница” надежно защищена от нападения. Иоганн сам помогал крепить его вплотную к каменной кладке с нижней стороны, так что теперь его нельзя было сдвинуть снизу-не больше, чем сверху. Штурм со взрывчаткой или долгое избиение только кирками могли сместить его, и шум, связанный с любой из этих операций, поставил их вне вопроса. Какой же вред может причинить человек во рву? Я верил, что Черный Майкл, задавая себе этот вопрос, ответит уверенно: “Нет;” хотя, даже если Иоганн имел в виду предательство, он не знал моего плана и, несомненно, ожидал увидеть меня во главе моих друзей перед парадным входом в замок. Там, сказал я Занту, была настоящая опасность. “И там, - добавил я., - так и будет. Разве тебя это не устраивает ?”

Но этого не произошло. Как бы ему хотелось пойти со мной, если бы я не отказалась взять его с собой. Один человек мог ускользнуть от внимания, удвоить партию более чем удвоил риск; и когда он осмелился еще раз намекнуть, что моя жизнь слишком ценна,, Я, зная тайную мысль, за которую он цеплялся, сурово приказал ему замолчать, уверяя, что если король не доживет до ночи, то и я не доживу до нее .

В двенадцать часов командование Сапта покинуло замок Тарленхейм и повернуло направо, двигаясь по малолюдным дорогам и избегая города Зенда. Если все пойдет хорошо, они будут перед Замком примерно без четверти два. Оставив лошадей в полумиле, они должны были подкрасться ко входу и приготовиться к тому, что дверь откроется. Если дверь не откроют двое, то они должны будут послать за мной. Фриц фон Тарленхайм обошел замок с другой стороны . Я бы встретилась с ним там, если бы была жива, и мы бы посоветовались, штурмовать Замок или нет. нет. Если меня там не будет, они должны были со всей скоростью вернуться в Тарленгейм, разбудить маршала и двинуться на Зенду. Ибо если бы меня там не было, я был бы мертв; и я знал, что король не будет жив и через пять минут после того, как я перестану дышать. Теперь я должен оставить Занта и его друзей и рассказать как я сам действовал в эту насыщенную событиями ночь. Я выехал на доброй лошади, которая в ночь коронации отвезла меня из охотничьего домика в Стрельзау. В седле у меня был револьвер и шпага. Я был накрыт большим плащом., а под это я надела теплое, обтягивающее шерстяное платье. джерси, пара бриджей, толстые чулки и легкие парусиновые туфли. Я тщательно натерся маслом и нес большую флягу с виски. Ночь была теплая, но я мог бы, вероятно, быть погруженным долгое время, и надо было принять все меры предосторожности от холода: для холодной не только подтачивает человека мужество, если он должен умереть, но ухудшает его энергию, если остальные должны умереть, и, наконец, дает ему ревматиков, если будет на то Божья воля, что он жив. Также Я обвязал свое тело тонким, но крепким шнуром., и я не забыл свою лестницу. Я, начиная после Зант выбрал более короткий маршрут, обогнув город налево, и оказался на окраине леса примерно в половине первого. Я привязал свою лошадь в густой роще, оставив револьвер в кармане у седла-он мне не пригодится,-и с лестницей в руке направился к краю рва. Здесь я снял с пояса веревку, надежно обвязал ее вокруг ствола дерева на берегу и спустился. Часы в замке пробили без четверти час, когда я почувствовал под собой воду и поплыл вокруг башни, отталкиваясь лестница передо мной и прижимается к стене Замка. Таким образом, путешествуя, я пришел к моему старому другу, “Якобу". Лестница, - и почувствовал под собой выступ каменной кладки. Я присел в тени большой трубы-попытался пошевелить ее, но она была совершенно неподвижна-и стал ждать. Я помню, что моим преобладающим чувством была не тревога за короля и не тоска по Флавии, а сильное желание курить; и эту жажду я, конечно, не мог удовлетворить.

Подъемный мост все еще был на месте. Я увидел его легкий воздушный каркас над собой, примерно в десяти ярдах справа от меня, когда я сидел, прислонившись спиной к стене королевской кельи. Я разглядел окно в двух ярдах с моей стороны и почти на том же уровне. Если Иоганн говорил правду, то это должно было принадлежать покоям герцога, а с другой стороны, примерно в таком же относительном положении, должно было находиться окно г-жи де Мобан. Женщины-беспечные, забывчивые создания. Я молился, чтобы она не забыла, что именно в два часа дня на нее будет совершено жестокое покушение. Я был скорее меня забавляла роль которую я отвел своему юному другу Руперт Хентцау; но я был обязан ему ударом, потому что, даже когда я сидел, у меня болело плечо в том месте, где он с дерзостью, которая, казалось, наполовину скрывала его предательство, ударил меня на глазах у всех моих друзей на террасе в Тарленхейме.

Внезапно окно герцога осветилось. Ставни не были закрыты, и , когда я осторожно приподнялся на цыпочки, мне стало частично видно, что происходит внутри. Таким образом, мое поле зрения охватывало ярд или больше внутри окна, в то время как радиус света не достигал меня. Окно было распахнуто, и кто-то выглянул наружу. Я заметил грациозную фигуру Антуанетты де Мобан, и, хотя лицо ее было в тени, на фоне яркого света были видны тонкие очертания ее головы. Мне хотелось тихонько крикнуть: “Помни!” Но Я не посмел-и, к счастью, на мгновение позже подошел мужчина и встал рядом с ней. Он попытался обнять ее за талию, но она быстрым движением отскочила и прислонилась к ставне, повернувшись ко мне в профиль. Я разглядела, кто был новоприбывший.: это был юный Руперт. Его тихий смех убедил меня в этом, когда он наклонился вперед, протягивая ей руку .

- Осторожно, осторожно!” - пробормотал я. - Ты слишком торопишься, мой мальчик!”

Его голова была совсем близко от ее головы. Наверное, он что-то шептал ей, потому что я видел, как она указывала на ров, и слышал, как она говорила медленно и отчетливо :

- Лучше бы я выбросился из этого окна!”

Он подошел вплотную к окну и выглянул наружу.

“Кажется, холодно, - сказал он. - Пойдем, Антуанетта, ты серьезно?”

Насколько я слышал она ничего не ответила; и он, раздраженно стукнув ладонью по подоконнику, продолжал голосом избалованного ребенка:

- Повесить Черного Майкла! Разве ему недостаточно принцессы? Неужели у него будет все? Какого дьявола ты нашел в Черном Майкле?”

- Если я скажу ему то же, что и ты ... - начала она.

“Ну, скажи ему, - сказал он. Руперт небрежно улыбнулся и, застигнув ее врасплох, бросился к ней и поцеловал, смеясь и крича:”

Если бы я держал при себе револьвер, то испытал бы сильное искушение. Будучи избавлен от искушения, я просто добавил этот новый счет к его счету.

“Хотя, вера, - сказал он. Руперт: “Ему все равно. Знаешь, он без ума от принцессы. Он говорит только о том, чтобы перерезать актеру горло.”

Разве не так?

- А если я сделаю это для него, как ты думаешь, что он мне пообещал?”

Несчастная женщина подняла руки над головой, то ли в молитве, то ли в отчаянии.

“Но я терпеть не могу ждать, - сказал Руперт, и я увидел, что он снова собирается положить на нее руку, когда в комнате открылась дверь и раздался резкий голос::

“Что вы здесь делаете, сэр?”

Руперт повернулся спиной к окну, низко поклонился и сказал своим громким веселым голосом:: - Прошу прощения за ваше отсутствие, сэр. Мог Я оставлю леди в покое?”

Новичок, должно быть, Черный Майкл. Я увидел его прямо, когда он подошел к окну. Он схватил молодого Руперта за руку.

“Ров вмещает больше, чем король! - сказал он с многозначительным жестом.

“Ваше высочество угрожает мне? Руперт.

- Угроза-это большее предупреждение, чем большинство мужчин получают от меня.”

“И все же, - заметил Руперт, - Рудольфу Рассендиллу грозит большая опасность, и все же он жив!”

- Разве я виноват в том, что мои слуги путаются?” - презрительно спросил Майкл.

- Ваше высочество не рискнули оплошать!” - усмехнулся Руперт.

Это говорило герцогу, что он избегает опасности так ясно, как я никогда не слышал от человека. Черный Майкл обладал самоконтролем. Осмелюсь сказать, что он нахмурился-мне было очень жаль, что это так. Я не мог лучше видеть их лица, но его голос был ровным и спокойным, когда он ответил::

- Довольно, довольно! Мы не должны ссориться, Руперт. Детчард и Берсонин на своих постах?”

- Так и есть, сэр.”

- Ты мне больше не нужен.”

“Нет, меня не угнетает усталость, - сказал Руперт.

“Прошу вас, сэр, оставьте нас, - сказал Майкл уже более нетерпеливо. - Через десять минут подъемный мост будет опущен, и я предполагаю , что у вас нет желания плыть в свою постель.”

Фигура Руперта исчезла. Я услышал, как открылась и снова закрылась дверь. Майкл и Антуанетта де Мобан остались вдвоем. К моему огорчению, герцог положил руку на окно и закрыл его. Минуту-другую он стоял и разговаривал с Антуанеттой . Она покачала головой, и он нетерпеливо отвернулся. Она отошла от окна. Снова раздался стук в дверь, и Черный Майкл закрыл ставни.

“Де Готе, Де Готе, дружище!” - донеслось с подъемного моста. - Если ты не хочешь принять ванну перед сном, пойдем!”

Это был голос Руперта, доносившийся с конца подъемного моста. Через минуту он и Де Готе вышли на мостик. Руперт взял Де Готе под руку, а на середине моста задержал своего спутника и наклонился. Я бросился за укрытие “Якоба". Лестница.”

Потом мастер Руперт немного позабавился. Он взял у Де Готе бутылку и поднес к губам.

“Ни капли! - недовольно воскликнул он и швырнул ее в ров.

Судя по звуку и кругам на воде, она упала в ярде от трубы. И Руперт, выхватив револьвер, начал стрелять. Первые два выстрела прошли мимо бутылки, но попали в трубу. Третья пуля разбила бутылку вдребезги. Я надеялся, что молодой негодяй будет доволен, но он опустошил остальные бочки , и одна, пролетев над трубой, просвистела у меня в волосах, когда я присел на корточки с другой стороны.

“Уэр-бридж!” - воскликнул чей-то голос, к моему облегчению.

Руперт и Де Готе закричали:” Минуточку! " - и побежали навстречу. Мост отодвинулся, и все замерло. Часы пробили четверть второго. Я встал, потянулся и зевнул.

Прошло, кажется, минут десять , когда справа послышался легкий шум. Я выглянул из-за трубы и увидел темную фигуру, стоящую в воротах, ведущих на мост. Это был мужчина. По небрежной, грациозной осанке я догадался, что это Опять Руперт. В руке у него был меч, и минуту или две он стоял неподвижно. Дикие мысли проносились во мне. К какому же злому умыслу склоняется теперь юный дьявол? Потом он тихонько рассмеялся , отвернулся лицом к стене, сделал шаг в мою сторону и, к моему удивлению, начал спускаться по стене. В одно мгновение я это понял в стене должны быть ступени, это было ясно. Они были вырезаны или прикреплены к стене с интервалом примерно в восемнадцать дюймов. Руперт поставил ногу на нижнюю. Затем он сунул меч в зубы, повернулся и бесшумно вошел в воду. Если бы это было делом только моей жизни, я бы поплыл к нему. Очень хотел бы Мне нравилось сражаться с ним прямо здесь и сейчас-со сталью, в хорошую ночь, и никто не встанет между нами. Но ведь там был король! Я сдерживал себя, но не мог сдержать своего учащенного дыхания и наблюдал с величайшим рвением.

Он неторопливо и тихо поплыл через реку. На другой стороне были еще ступеньки, и он поднялся по ним. Когда он ступил в ворота, стоя на откинутом мостике, он порылся в кармане и что-то достал. Я слышал, как он отпер дверь. Я не слышал, как она закрылась за ним. Он исчез с моих глаз.

Бросив лестницу- теперь она мне была не нужна,-я подплыл к краю моста и наполовину вскарабкался по ступенькам. Там я повис с мечом в руке, жадно прислушиваясь. Комната герцога была закрыта ставнями и темна. В окне на противоположной стороне моста горел свет. Ни один звук не нарушал тишины, пока в половине второго не зазвонили большие часы на башне замка.

В ту ночь в Замке были и другие заговоры, кроме моего.