Лебёдушка

     Врач Николай Степанович, проводив очередного пациента тяжело вздохнул.
     - Веришь Сонечка, мужчины для врачей-неврологов самые сложные люди.
     Он кивнул в сторону двери.
     - Положим вот этот, как его, Сазонов, вроде и интеллигентен и уважителен, а вот говоришь ему «Чуть левее повернитесь, пожалуйста», норовит повернуть вправо, говоришь «Повыше голову, шейку не видать», он в ступор, вроде как и не помнит где у него шея, ну не будешь ведь кричать на него верно?
     Сестричка, грустно усмехнувшись кивнула головкой. А врач продолжал.
     - Вот я и говорю. Неврологу чтобы установить точный диагноз надо учитывать особенности сосудов головного мозга, анамнез пациента, его анатомические особенности. А он шею не знает, как распрямить. Просто беда. Ладно, кто там у нас следующий.
     Сонечка улыбнулась и выпорхнула в коридор. Спустя несколько минут в кабинет вошла худенькая стройная дама. Возраст был пока неясен, да Николай Степанович особо и не присматривался к пациентке, он привычно готовил аппаратуру к работе.
Пока балом правила сестричка.
     - Вы у нас… Ага, Голубева, Тамара Ивановна. Восемьдесят четыре… Что восемьдесят четыре годика?
     Пауза.
     Врач осторожно посмотрел в сторону пациентки. В поле зрения попали хорошенькие стройные ножки, ровненькие и аккуратные. И сразу в голове шальная мысль: «И где же эта старушка так хорошо консервировалась? Интересно».
     Дальше проще. Пациент прилегла, вытянулась на столе, ну а врач приступил к работе. Но вот то самое интересное о котором думал Николай Степанович наступило чуть позднее.
     Врач потянулся к шейке пациентки с привычными словами. Аппарат пошёл по гелю.
     - Ну что, милочка, шейку тянем, так, так, чуть повыше…
     Это была его работа, а слова, так это так, они как-то сами лились.
     - Ну вот, а шейка-то лебединая, всё хорошо, вот так, так.
     Шейка всё удлинялась и удлинялась. Николай Степанович растревожился.
     - Осторожнее, осторожнее, всё хорошо, заканчиваем, милочка.
     Через минуту дама сидела на столе по лицу её блуждала загадочная улыбка.
     Врач удивлённо спросил.
     - Всё с вами в порядке?
     Прозвучал тихий голосок.
     - Более чем. Спасибо, доктор, вы очень внимательны.
     Дама привела себя в порядок, Сонечка собралась было её проводить, однако пациентка чуть придержала девушку.
     - Доктор. Вы очень внимательны, спасибо. Лебёдушкой последний раз меня называли на сцене театра оперы и балета, лет эдак шестьдесят пять назад. И вот вновь это доброе слово. И оно хорошо лечит. Удачи вам, доктор. Всего доброго.
     Дама выпорхнула из кабинета. Врач был приятно удивлён. Он несколько минут помолчал, затем посмотрел на Сонечку. Та всё ещё смотрела на закрывшуюся за пациенткой дверь.
     Словно очнувшись, Николай Степанович вдруг посуровел.
     - Сестричка, что молчим. Сколько человек осталось на приём.
     Та, кивнув светлой головкой выскочила за дверь.
     - Так нет никого, доктор, и время уже пятый час…
     Врач ещё какое-то время молча сидел у аппаратуры, лицо его суровость уже не источало. Он прикрыл глаза, улыбнулся и обращаясь к сестричке сказал.
     - Хорошо, что сегодня эта женщина…, нет балерина, наверно в прошлом великая женщина, была последним посетителем, просто настроение поднялось. Ты представляешь, и всего только одно слово. Лебёдушка.