Линии и пятна

Виктор Матюк

Линии и пятна

Линии и пятна по причинам  не всегда понятным возвращают память обратно,
Она что-то твердит невнятно, предлагает поговорить завтра о душе, сгоревшей дотла,
Она давно ждёт нравственного суда, но никогда не сдастся, она не будет над памятью смеяться,
Попытается в рамках держаться и в чужие дела никогда не соваться! Она уязвима и легко ранима,
Ни шума, ни крика, ни дома, ни тына, вокруг тишина, память сидит у края стола совсем одна
И никому не нужна, перед ней треснувшая каменная стена, когда-то она побелена была,
Сейчас на ней свет надежды угас, мысль глянула ввысь, ухватилась руками за жизнь,
И тащит её за рукава куда-то вниз, там только скользкий карниз, ещё ниже глубокий овраг,
Прожита большая часть бренного жития, внезапно обрывается извилистая и скользкая стезя,
Мелькнуло полымя, но в душе нет былого огня, лопнула струна в конце декабря,
Теперь душа предоставлена сама себе, а тело не заботится о грешной душе,
Странные мысли гуляют по голове, никто не нужен тебе, жизнь прожита во сне,
Ты ходил по многострадальной земле, спотыкаясь, греша, стеная и каясь,
Двумя руками за святость, цепляясь и по сторонам робко озираясь,
Пока старая пыль не посыпалась с треснувшего потолка, и ты услышал голос пса,
Он прозвучал свысока, у кого-то кишка тонка, чтоб сказать тебе правду прямо и в лоб!
Срок истёк изменить цвета бренного жития, тлен и суета меняют линии и пятна
По своему разумению, вспоминаются приятные мгновения, когда жизнь  шла,
Как по маслу, грех о себе напоминал не часто, было время золотое,
Тогда ты любовниц путал с женою! Деньги текли рекою, ползли лесной тропою,
Пронзали сердце стрелою, и не оставляли душу в покое, линии и пятна блистали новизной,
Само собой душа уходила в пятки, она садилась на запятки в чужой карете,
На неё набрасывались тонкие и прозрачные сети, она не могла их заметить
И потому на пути к греху, оперевшись на старую и скрипучую ольху,
Трубила в свою дуду, чтобы ближе к утру вспомнить истину одну!
Слова прилипали к нёбу, попробуй их двумя руками оторвать,
Они привлекут на помощь озноб, и будут ему благодарны по гроб!
Он один только смог забить последний крупный гвоздь в соседский гроб,
Затмился сразу небесный свод, блеснул молнией восток, потух огонёк,
Мерцавший вдали, воспоминания прочь ушли, они отдыхают в тени дерев,
Приоткрыв немного зев, произносят нараспев очередную весть,
Я же не сочту за честь невдалеке на трухлявом пеньке присесть,
Заживо сгорев, от неожиданности оцепенев, невзгоды жизни презрев,
Не стану общаться ни с кем, а зачем? Один хрен суета одна и та весь день!
Жизнь дала крен в одну сторону, налетели нежданно-негаданно чёрные вороны,
И кричат всю ночь, ждут рассвет, скот, согнанный в хлев, орёт из последних сил,
Кто из себя значимого лоха возомнил! Он удачу однажды вкусил сполна,
Отпил бокал креплёного вина, но не до дна, и тут же вспомнил имена
Бывших друзей и подруг, на глазах расширился круг общения,
И вот уже я повторяю без смущения, что душа жаждет отмщения!
На всё воля проведения, наши тропы прошли под ливнями,
Но мы не расставались с мыслями, они поднимались выше ватерлинии,
И исчезали в миг всеобщей идиллии, выстроившись журавлиными клиньями,
Махали на прощание белоснежными крыльями, пока дело не доходило до суда,
А опосля у них не было толики времени, чтобы как-то высказать року сомнение!
Быть может, завтра в момент очередного пьянства с чистого холста уйдут грязные пятна
Под струями проливного дождя и тогда душа даст телу клятву,
Что никогда не пойдёт на попятную! У неё поступь гепарда,
Она выглядит ярко, будто хрустальный бокал из старого серванта,
Ей не хватает только банта на груди, все мы – люди, у всех всегда будут грехи,
Дураки и олухи не станут законы блюсти, им бы их как обойти, отстаивая интересы свои!
Пойми, что на долгом жизненном пути нет выгоды ни в чём, семья и дом могут остаться за бором,
Если шторм бушует за окном, гремит гром, сверкают молнии, а мозг в состоянии агонии
Не помнит свои корни, он бодрствует полночи, только после поздней осени
Взглядом сонным следит потускневшим взором за ярким узором будничного бытия,
Нет в душе прежней гармонии, зато много иронии в плоти, ты стоишь перед судьбой по струнке,
Она исправляет все твои рисунки, играет с грешниками в жмурки до тех пор,
Пока не затмится взор! Перед тобой бескрайний простор, и ты смотришь на него в упор,
Ты готов идти наперекор року и судьбе, но жизнь преподносит новый урок тебе!
Линии и пятна возвращаются обратно, вынырнув из-под ватерлинии, взлетают на волны синие,
Покрываются белоснежным инеем, и на зависть всем отнекиваются от всех бытовых проблем!
Им незачем быть светочем среди бесталанных и неучей, отрешившись от мирских мелочей,
Ты ставишь крест на жизни своей, но белый лист расписан яркими карандашами,
Мелкими штрихами новые картины незримо связаны с давнишними мечтами!
 Там под облаками, под голубыми небесами монахи в местном храме чужие грехи обнажали,
Чтобы они затворническую жизнь впредь не оскверняли, ничего нет в идеале, розни и скандалы,
Прикрытые тонкой персидской вуалью в виде красочных выражений и слов, укрощают злых псов,
Но недолго, солнце уже над горизонтом взошло, стало жарко и душно, глаза смотрят простодушно
На быт печальный, колокольный звон натуральный  сам обозначился вблизи грешной души,
Застонали камыши на тихой заводи, заскрипели старые башмаки, кто-то прошептал: «Прости!»
И исчез восвояси, не восстановив прежние связи! Не всё забыто, кое-что глубоко зарыто в душе,
Проточной водой в открытое море не смыто, шерше ля фам, там реально замешана мадам,
Она ходит в православный храм, молится там по воскресным и будним дням,
Ей надоела жизнь в пустоте, не пристало солидной даме стоять на меже,
И ждать, когда опять время потечёт вспять и из тебя начнут статую ваять?
Хватит врать самой себе, ноги преклонены в мольбе, она давно забыла о гульбе,
Помнит о праведности избранного женщиной пути, но тяжкую ношу тяжело нести,
Если ты всегда одна, и трудишься задарма у святого алтаря, вот-вот погаснет там свеча,
И что тогда? Горе и беда? Они заведут неизвестно куда, не имея ни толики стыда,
Закрывают врата перед входом в рай, как хочешь, так и считай, когда толика ума
Поможет в создании письма о житейской кутерьме, ты жил, как в тюрьме до тех пор,
Пока твой взор не остановился на языках огня гаснущего костра, твоё амплуа  - дарить задарма
Толстые тома своих произведений, где многие из рассуждений подвержены сомнению,
Меняются нравы, меняются представления, жизнь проходит, как краткое мгновение,
Она имеет значение тогда, когда бежит с гор чистая талая вода, чтобы напоить сёла и города
Сполна живительной влагой, ты ищешь взглядом тех, кто был когда-то рядом, нет вблизи никого,
Только жалкое естество, которое покинуло тепло и уже давно! Ничто не вечно,
Жизнь скоротечна, но не безупречна, хотелось бы достигнуть вечного блаженства,
Но мысль далека от совершенства! Можно понять из подтекста, есть силы и средства
 Для дальнейшего совершенства, добавить бы света  и порывов студёного ветра,
 Чтоб не потухла горящая сигарета, над головой мысль проносится, как комета,
Твоё кредо озвучено в конце куплета, на нём ты на фоне портрета ждёшь ответа
От рока и судьбы, но они далеки от невзрачной болтовни, как резину не тяни,
Лопнет она на полпути, не темни душой, пусть она обретает покой! Ты – не изгой,
Обходишь стороной противников своих, есть среди них один состарившийся псих,
Он закончил писать триптих о годах лихих, головой долу поник, с виду – старик,
Но велик язык его страны, ему чужие думы не нужны, он смотрит на себя со стороны,
И видит на гребне девятибалльной волны, что там сидят огромные альбатросы,
Их шторм несёт на ледяные торосы, слышен запах тлеющей папиросы,
 У матросов нет вопросов, там жил когда-то Ломоносов, сейчас из-за доносов
Узники голыми ногами топчут утренние росы, смотрят косо на песчаные косы,
Слушают говор малороссов, их там много, у них одна дорога – дойти бы до острога,
А там, как бог подаст, он на всё горазд, быть может, сиделец будет стоять на семи ветрах,
Или же его пощадят на этот раз, на какую часть тела нажать, чтобы в цель попасть?
Будешь стоять по струнке и предельно ясно отвечать за свои кошмарные рисунки,
Пусть зяблики поют, и кукушки в лесу кукуют, здесь люди тоскуют всегда,
Унылая пора началась не вчера и не закончится завтра, местная братва 
Посетила многие неизвестные острова, выучила матерные слова,
Её впечатляет только звук топора старого дровосека,
Он стучит и метёт по сусекам, хочет быть приличным человеком!
Отныне и до века этот духовный калека будет ждать дорогу в пекло,
Жизнь продлилась более полувека, вспомнился Авиценна,
Он после себя оставил богатую библиотеку! Его имя внесено в картотеку спецслужб,
Не берись за гуж, если не дюж, его не возьмёшь на испуг за пять минут,
Можно набросить на шею удушающий жгут, но за это срок дадут,
Он говорит вслух всё, о чём ему навевает повседневное житьё,
Другие нагло врут, что им не мешает висящий на шее хомут!
Есть искус постоять на ветру, послушать стук паровозных колёс,
Порка жизнь ещё не пошла на перекос и не сломалась земная ось,
Плуг органов госбезопасности затмит досуг и избранный тобою путь
Исчезнет в небытие, страдальцы здесь все,  даже те, кто едут на коне,
Мы же пешком ходим по земле с посохом в руке, мелькают мысли в голове,
Будто миражи, отрешившись ото лжи, смотришь в тиши с внеземной вышины
На рифмы и строки свои, и вспоминаешь, как злые языки логике вопреки 
Сжимали тиски вокруг твоей головы! Боль пронизывала виски, исчезал гул у реки.
Тебе хотелось куда-то уйти, Господи, помоги,
Мне надоело переминаться с одной ноги на другую,
И потому грешу всуе, теряю время впустую, хочу жизнь иную
Примерить на себя, но рок и судьба в оба зрят и не хотят отступать, 
В глазах двоится, соловьиная трель с раннего утра трещит на окраине околотка,
Неизменной остаётся старческая походка, дым и смог продолжают висеть,
Будто старая рыбачья сеть! Мне бы песню допеть до конца, и чтобы она не сбежала из-под венца!
На гонца и зверь бежит, ты всем ветрам открыт, в цветных размывах окраин шелудивых
Не видно дива ни одного, ты постепенно опускаешься на самое дно, там же холодно и темно,
Подняться с него тяжело, смрадный воздух в грудь проникал и к стенке колодца душу припирал!
Она кричала: «Аврал!», окрестный люд на цыпочки привстал, но не помогал ни людям, ни себе,
Продолжал жить в темноте, линии и пятна сгустились вновь, любовь, похожая на сон
Издавала полночи вопль, как жалкий и трепетный стон, пытаясь вырваться из пут и оков
Истосковавшихся от одиночества выражений и слов! Живёшь, как мышь, изредка пищишь,
В глаза небесам глядишь, но молчишь, как рыба, перед  тобой огромная глыба из канонов святых,
Кто ты против них! Ты  вхож в мир изречений пустых,
Они гуляют по просторам городских мостовых, у них нет намерений иных,
Как что-то людям соврать и в лучшем виде предстать, пытаясь переименовать
И душу, и плоть, иной раз швырнёшь камень в чужой огород, пойдёшь наискось,
Найдёшь живой корнеплод, вырвешь из души чертополох, чтоб севооборот
Начать в срок, иначе не видать землепашцу удачи! Так или иначе, судьба о тебе поплачет,
И забудет на третьей минуте, не добравшись до сути греховных утех, спустится занавес
На сцене мирской суеты, ты смотришь сквозь высокие кусты, твои мысли чисты,
Но они лишены девственной красоты! Жизнь удалась, о ней рассказ,
Жаль, что рано исчезает едва заметная вуаль духовных богатств!
Нужен ум и такт, чтобы упущенное как-то наверстать, с уставшего лица 
Почти что никогда не сходит ухмылка, её выдаёт маленькая морщинка
В области бороды, как не суди, как не ряди, тебе от узды никуда не уйти!
Неисповедимы господние пути, ты в этом мире, как мышь по сторонам глядишь.
Дождь, капающий с крыш, затмевает небесную высь, всё вокруг захватано,
Всё заарканено и затёрто, так какого же чёрта ошибка аборта  требует комфорта
Не только для себя, во бля, пройдена точка отсчёта, страхи разного рода
Меняют взгляд на дорогу, ведущую к господу-богу! Кто в Европу, кто в магазин по водку,
 А кое-кто плевать хотел на эту эпоху, ему и с бабой плохо, и без неё хреново! Ничто не ново,
Ты сбоку, будто солнце на припёке, сточные воды омывают края скользкой стези,
Что-то оборвалось внутри, изначальные пути мимо догорающей у алтаря свечи прошли,
Нательный крест зажат в горсти, душа томится взаперти,
А ты стоишь у паперти с протянутой рукой, будто изгой!
Линии и пятна, быть может, исчезнут завтра, вероятно
Они попытаются свои намерения озвучить, и душу впредь не мучить,
Пусть внутри неё музыка звучит, сердце болит, кто его простит и где?
Мысли все не вмещаются в голове, ты выходишь на улицу по нужде
И тебе отказывают во всём и везде, ты стоишь на дожде, на высоком холме,
Ты – мишень для пули, сделавшей рикошет, разбившей модный торшер,
И вызвавшая мигрень, что ни день, то вновь множество проблем!
Жизнь требует перемен, поспал, поел, на стул присел, заунывный роман спел,
И сам отправился в Эдем, поднявшись с колен, ведь ты – Человек, да был у тебя грех,
Но теперь за тобой плотно закрылась массивная дверь, там осталась едва заметная щель,
Но через неё не увидишь никого, не услышишь заунывную речь,
Попытаешься её дух и мощь сберечь! Ты – не бизнесмен,
И тебе не один хрен, где, когда и с кем, но зачем?
Ты до мозга костей христианских кровей и твой удел:
Сохранить всё, что ты имел, и в чём давно уже преуспел!
Цель оправдывает средство, молодость ушла безвозвратно,
Боль утраты несоизмерима потере старого пилигрима,
Он ходит без старинного кадила вокруг алтаря,
Его не пугают ни холод, ни жара, становится на колени я утра,
Но облако из сизого дыма не пролетает мимо, оно садится на равнину,
Ты прогибаешь перед ним сгорбленную спину и тупо смотришь на картину,
Перед тобой сцена из повседневного бытия: здесь – я, а она – около кухонного стола!
Что за дела? Она уже давно родила, сидела дома, закусив удила, хотя и была молода,
Как утренняя звезда, семейная драма в семье произошла, набедокурила сполна она,
Теперь всю ночь звучит набат, он растревожил местных баб, они ходят общаться,
Любовью тайно заниматься, а не на одном месте топтаться! Как бы правильно сказать,
Что судьба стала в сторону сползать, кричать бесполезно, куют железо пока оно горячо
И отдаёт оно своё тепло! Точки, тире и запятые сливаются в линии и пятна не впервые,
Их тоже беспокоят заботы мирские, мысли людские, как сновидения ночи и дня,
Досужую долю браня, лишают мысль длинного языка! Хватит ему валять дурака,
Его цель проста: он не подбирает слова, они сами слетают с языка в виде плевка
В грешную душу, и чем голос тише и глуше, тем глубже он проникает в грешную душу,
Строит  и рушит, вихри кружит, мы же прошлое от грязи отмоем, взгляды на жизнь перестроим,
Найдём слова, чтобы их услышала даже пожухлая трава! Деться некуда, тропа одна,
Да и та узка, как тетива, она – обуза для хилого и немощного естества,
Ещё вчера здесь гуляла молва, что завтра с раннего утра разверзнутся небеса,
Прольётся наз0емь чистая вода, и от греха не останется ни следа!
Я же зла ни на кого не держу, сам по себе живу, таланту служу,
Плачу тыщу баксов самому себе, но не нахожу фактов, что всё будет гладко,
Но когда? Мыслю абстрактно, говорю приватно, что пытаюсь жить нестандартно,
В лексиконе - словарь простой, в мыслях - полный застой, был бы холостым,
Бог с ним, а так хочется понять, что и, как и куда шагать, чтобы имя не запятнать!
С меня довольно, было весело, теперь больно, сгибаю голову покорно,
И озираюсь беспокойно по сторонам, кого-то ищу там, в закатных лучах пылает храм,
Мне же видят лапти в клетку, бросаю монетку и иду в гости к статной соседке,
Присаживаюсь на кушетку, плачусь в жилетку на жизнь и судьбу,
Выворачиваю душу свою наизнанку, в зобу дыхание спёрло,
Хрипит больное горло, забот полно, все, кажется черным-черно,
Пересохло во рту, пришло время: садиться на диету, быть может, до конца лета
Смогу пересилить маету, нет блаженства души, перед глазами этажи и запах анаши,
Взад-вперёд ходят алкаши, они поют в ночи, крушат и рушат, и любую душу измучат!
Линии и пятна, как назло не могут обозначить заветное число, что-то мямлят, что-то говорят,
Не ведают, что творят, но глаза злостью горят! Червь ненасытный ползает в душе,
Не холодно и не жарко тебе, нет умных мыслей в голове, ужимки – отжимки
Запечатлены на фотоснимке, люди ходят на поминки, долу капают слезинки,
А линии и пятна, как  тончайшие пластинки никому не уступят собственной тропинки!
Падают наземь тонкие паутинки, исчезают заманчивые картинки из линий и пятен,
Мир непонятен, от него осталась только серая тень, наползающая на плетень,
Вот такая хрень каждый день, от него одна мигрень, и чем ты глупей, тем сильней
Тебя будоражит мир страстей! Ускоряешь размеренный шаг, опрокидывается наземь дуршлаг,
Перед глазами мгла, жизнь – не фонтан, ты вновь смотришь из-за угла на очертания столба!
Он стоит и зрит издалека, чем полным полна твоя дырявая сума,
От неё ты был когда-то без ума, но она треснула по шву.
Я же увидел наяву, что иду ко дну, и вряд ли смогу выбраться наверх,
Дёрнулся главный нерв в голове, мелькнула мысль о бывшей семье,
Возник фейерверк из всех твоих словесных жертв,  свет померк,
Сил больше нет: впритык смотреть, как весь покрытый зеленью,
Абсолютно весь в чужой карман неспешно залез, достал монет шест,
Поднял шест над головой, стал спорить с судьбой о суете мирской!
Сужен угол зрения, нет прежнего озарения, не то освещение,
Не те цвета, волокита одна и больше нет ни фига!
Ни гвоздя, ни жезла, тьма исчезла, но внезапно вновь воскресла из небытия,
Катится по небу путеводная звезда бог весть куда, остаются линии и пятна;
Вероятно, что даже она уязвима, и к тому легко ранима! Не проплыть бы мимо
Событий неотвратимых, прикоснувшись к ним незримо, взглядом недвижимым
До конца осознать, куда идти, куда бежать, чтобы вровень со столпами цивилизации встать?
Не отделавшись ни точкой, ни запятой, оставшись наедине с самим собою, снять с плеч покатых
Пиджак измятый, пусть отдохнёт от ратных будней, быть может, жизнь не будет такой занудной?
Быть может вдохновение придёт в движение, и новое сопоставление линий и пятен
Вышвырнет трутней из улья слов, и они обретут смысл вновь,
Множество символов полупьяных опустошают твой ум и карманы,
Они будто разноцветные фазаны или бесы окаянные взлетают вверх,
И в окружении свадебных лент несутся навстречу багровому закату,
Чтобы вблизи горизонта вдохнуть запахи пряные и пусть мысли случайные
Скрывают все свои данные, пусть встают в позу, но в стихах и в прозе
Немного позже слова бездомные обретут новый смысл!
Катится жизнь по наклонной плоскости,
Хулиганы оставляют на ней шрамы,
От словесной косности не дождёшься лёгкости,
Вот и лопнули прямые линии и остались в горсти
Жалкие обломки жизненного пути, и не возможности
Преодолеть все сложности, гордясь одержимой победой справедливо,
Шагать дальше без перерыва на обед, интрига жизни оставляет в душе заметный след!
Скрипят плюшевые диваны, мысли пролетают, как фанерные аэропланы, пакуются чемоданы,
В них летят чужие капканы, а ты стоишь в подштанниках рваных с рублём деревянным 
В дырявом кармане, мысли пространно, и взором пьяным ищешь знакомую даму для души,
Чтобы вновь с ней в тиши, в полном безмолвии войти в ритме рваном в молитвы и романы,
На тебя смотрят со стороны столетние платаны, как на истукана, ты штопаешь последние штаны,
В таких ходит полстраны, летят в сторону брызги слюны, но ты на фоне огромной волны
Очередного вдохновения готов пойти ради Музы на самосожжение! Муки и лишения
В прежнем положении зрят в сторону линий и пятен, им непонятен смысл затворнического жития,
Внутри него бьёт творческая струя, и ты стоишь у письменного стола, будто грешник у алтаря,
Вокруг бурьян, дети внуки и родня, а тебя иная стезя, мысль продолжает фантастический полёт,
Она живёт и своего времени ждёт, пока Муза под своё крыло и мысль и слово не возьмёт!
Ты оборачиваешься стремглав, дёргаешь вдохновение за рукав, на колени встав,
Лишаешься мирских забав на короткий час, всему - своё время, всему – свой час!
Есть время строить, есть время рушить! Есть время радовать душу и тут же её мучить!
Творческий ток пробует твою верность на зубок, приходит срок, и ты читаешь между строк,
Что близок последний итог, мутится рассудок, он не подсказывает в течение суток,
Что и как, когда и с кем, но постоянно спрашивает: зачем? Всё – тлен! Всё – суета!
Ночь видений полна, они имеют слащавый вкус, происходит смешение мыслей,
Пятен и линий, и чувств, возникает ещё один искус сбросить воспоминаний груз,
И отрешившись от всего, облегчить грешное естество от давления бурного вдохновения,
Откуда оно взялось, как бы потом раскаиваться не пришлось! А воз и ныне там,
Где возвышается недостроенный храм, под него не подведен фундамент,
Как под постамент, он может рухнуть в момент, но пока сияют золотые купола,
И муза уже к твоему столу вплотную подошла, фортуна тебе не чета!
Душа вновь ожила, ущербная луна прошлась по позвонкам, оставила толику тепла,
И мысль увела в неведомую даль, отвернув тоску и печаль, взрастила два крыла,
Напряжение с сердца сняла, похоже, что прикрыла грешника дырявой рогожей,
Ему негоже одному замерзать и душу домыслами до утра зря терзать!
Пришло время спать, спокоен дом, пусть этот сон добыт своим горбом,
Потом ты вспомнишь дивный сон с огромным трудом, раздвинешь его двери плечом,
И слёзы прольются наземь ручьём! Вспомнишь были земные,
Как мы жили, как душу, и плоть до утра  веселили, изменяли и любили,
Жалобно завыли две разорванных гитарных струны,
Душа вновь требует покоя и первозданной тишины!

г. Ржищев
23 июня 2021г.
7:49