О, витязь, то была Фаина!

                Несказанные речи
                Я больше не твержу,
                Но в память той невстречи
                Шиповник посажу.
                ...
                Пусть влюбленных страсти душат,
                Требуя ответа,
                Мы же, милый, только души
                У предела света.

                (Анна Ахматова."Другая песенка")
                ***
                И она бежит, не снимая
                босоножки               
                Под безумным,
                солнечным дождем...
 
                (Леонид Агутин)

                ***
               
                "О слепом дожде, идущем при солнце, в народе
                говорят: «Царевна плачет». Сверкающие на солнце
                капли этого дождя похожи на крупные слёзы."

                (Константин Паустовский, «Золотая роза»)
         
 
  Про прописанность судеб...
 Сегодня день рождения Владимира Павловича Деткова. А это его Первая и светлая любовь - Фаина.  Я дружу с ней со времени начала работы над книгой воспоминаний о нем.  Она удивительная.  НАСТОЯЩАЯ. Сейчас таких не делают. Вот они идут по  южному городу, студенты Азово-Черноморского сельскохозяйственного института далеких 50-х... Как не похож юный Дед на себя, более позднего, того, аленделонистого, которого знали мы. Оказывается, он уже тогда  писал  "в стол" ("роман", как говорили однокурсники). И даже на танцы не ходил, не то что на свидания, наш такой Мужчина-Мужчина - Детков...

   ОНА:1958 год – третий курс. Девчата дружат с
мальчиками, бегают на танцы, в кино, некоторые наши
поженились, а я по-прежнему одна. Были ребята, очень
хорошие друзья, которые приглашали танцевать
(я очень хорошо танцевала, и несколько раз мы
получали призы за лучшее исполнение танца), но это
были просто друзья, а Человек, о котором думаешь и
который в сердце, молчит и вообще редко на глаза
попадается (не говоря уж про танцы).
Вдруг приходит письмо из Севастополя от
одноклассника, он говорит, что все эти годы
любил только меня и делает письменное предложение
выйти за него замуж, говорит, что летом приедет к моим
родителям просить моей руки.
Девочки из комнаты прочли это письмо, и,
конечно, сработало «сарафанное радио». Меня многие
начали спрашивать: «Правда, что ты выходишь замуж
за будущего морского офицера?», на что я отвечала:
«Все может быть, но пока я ничего не решила».
После экзаменов в том году у меня был
запланирован отдых (круиз на теплоходе по маршруту
Ростов – Москва – Ростов). И вдруг перед последним
экзаменом прибегают девчонки из нашей комнаты и
говорят, что меня ищет Детков, а они и сами не знали,
что я в шестой комнате читала учебник. Они сообщили
ему, где я нахожусь, и через несколько минут появился
взволнованный и растрепанный Володя.
Он говорит: «Я тебя полдня ищу, я не могу
готовиться к экзамену, меня не покидает ощущение, что
я тебя теряю…», на что я отвечаю: «Володюшка, а
скажи честно, разве ты находил меня хотя бы один раз?
Ты что, дружбу предлагал, в кино звал или просто
погулять? Разве ты хоть раз говорил о своем отношении
ко мне? Я ждала тебя три года, с тех пор как ты стал
здороваться со мной по несколько раз в день. Помнишь,
однажды по дороге в общежитие, я отважилась тебя
спросить: «Володя, а как ты ко мне относишься?».
Ты промолчал, и я продолжила: «Только что в городе
купила сборник стихов Евтушенко и, кажется, нашла
там ответ на свой вопрос». А ты улыбнулся:
«На странице двадцать семь? Я сегодня тоже купил этот
сборник». Когда ты назвал эту страницу, я все поняла
про твое отношение: «…И брать любовь не хочется, и
страшно потерять…», «…но не гляди тоскующе и верь
своей звезде, хорошую, такую же, я не встречал
нигде…»
Наш диалог стихами Евтушенко закончился, я
убежала в комнату и дала волю слезам… После того ты
нигде, кроме лекций, не появлялся почти год, а сейчас
говоришь с испугом, что меня теряешь, но ведь ты шага
не сделал чтобы меня «найти»…
– Говорят, что ты можешь выйти замуж…
Я ответила: «Да, возможно, я еще не
разговаривала со своим одноклассником и не знаю, как
поступлю. А сейчас, прости, Володя, но мне очень
горько за те три года, которые мы могли прожить в
светлой дружбе, а возможно и любви…».
Володя подумал и сказал: «Я тебя, Фаинка,
никому не отдам, прости, что был «бирюком»,
«отбилась голова от рук и засыхает чувства почка»…
Но, к счастью, глупость не вечна, кто подрастает тот
умнеет… Я ключ от сердца отдаю тебе…». А чтобы ты
поверила мне, я напишу тебе столько писем, сколько
будет городов по твоему маршруту Ростов – Москва –
Ростов. Я обо всем попробую тебе сказать, ты только не
выходи замуж ровно год, а потом дашь мне свой ответ».
Я ответила: «Хорошо, Володюшка, только
почему нельзя все сказать словами сейчас, а надо
обязательно писать письма?»
«У меня, Фаинка, не получится: во-первых,
завтра последний экзамен, надо срочно готовиться, а
потом – Алтай, отъезд в военный лагерь на Дон. Твой
теплоход «Багрицкий» проплывет мимо меня, и я
обязательно буду тебя встречать, ночью на берегу, и там
готов сказать тебе самые главные слова, которые ты
ждешь…».
Я поверила, ночь простояла на палубе теплохода,
но никто не появился на берегу хутора Пухляковка и не
прокричал мне главные слова, берег был пуст.
В каждом городе по Дону и Волге, до самой
Москвы, туристы спешили на экскурсии по городу, а я
ждала почтальона, чтобы прочесть то, что мне обещал
написать Володя, но ни в одном городе я писем не
получила. Вернувшись домой, я спросила, были ли мне
письма, а мама ответила: «Какие письма ты ждала,
доченька? Ничего не было…».
И только через шесть лет после моего
замужества, когда у меня уже подрастала пятилетняя
дочка, мама перед смертью позвала меня и стала
просить прощение. Она рассказала, что два письма
были. Она заставила папу вскрыть и прочитать письма,
а потом испугалась, что я выйду замуж за этого
мальчика и не закончу институт. Она решила скрыть от
меня эти письма. Как папа ни ругал ее, как ни просил не
бросать письма в огонь, мама была непреклонна.
– Мама, а я на вопрос Володи: «Ты получила
мои письма, и все равно вышла замуж?», ответила ему:
«И ты еще врешь мне, что писал их? Теперь я понимаю,
почему ты там, в комнате, ничего не сказал, а сослался
на то, что все скажешь в письмах. Не любишь ты меня,
Володя, вот и придумал такую историю с письмами…».
Заплакала и ушла.

ОН: «1958-й. Август. Спортивный лагерь в станице
Пухляковской на Дону. Место и время осознания
чувства глубокого-светлого-отрадного.Моя любимая однокурсница
Фаина Пономарева в
ночь на четвертое августа должна была проплывать
мимо нас из Ростова на туристическом теплоходе
«Эдуард Багрицкий» по Дону и Волге аж в самую
Москву. За полчаса до предполагаемого появления
«туриста» прибежали мы с Вовкой Козиным
(его жена Маша тоже плыла) на берег и, босыми ногами
ощутив мокрый песок в отдалении от кромки воды,
с отчаянной досадой сообразили, что проспали... –
большая волна уже была...
В те минуты я, пожалуй, впервые готов был
пропеть во все счастливое горло главные слова жизни –
я тебя люб-лю-у-у! – появись она на палубе в любой
толпе, а я – перед лицом своих товарищей на берегу...
Чувство вызрело всеобъемлющей радостью. Только
зарю ему пропели пухляковские петухи – многоголосо
и протяжно...
Накануне я облюбовал водозаборный дощатый
причал, выдвинутый по мелководью от усадьбы
писателя Анатолия Калинина, которого в ту пору в
станице не было. Там, над тихой текучей водой Дона,
я и складывал первое письмо любимой, адресуя его в
речной порт Сталинграда, где через несколько дней
должен был причалить «Багрицкий».

...И главные слова душа кричала восторженным
шепотом уже в строках последующих рассветных
писем, нацеленных в речные порты Саратова,
Куйбышева, Ульяновска, Казани, Горького, Москвы...
Семь рассветов, как семь дней рожденья... Тогда я,
конечно, еще не ведал, что вода не только в сказке
могучий вестник... И влюбленное сердце считывало
лишь желанные строки: «По этой воде проплывала
Она!» И я тянулся ей вослед уже против течения... Но
так и не дотянулся... Ни единого письма Фаина не
получила... Это я вдруг явно почувствовал, приближаясь
в октябре к институту. Первый встречный приятель
огорошил новостью: «А Фаинка замуж вышла!»
«Знаю», – ответил я просто.
Но сильнее всех искусств оказалось отнюдь не
простое студенческое товарищество. Первое время
друзья-приятели и даже девчонки опекали меня как
больного. Ни одна «самая ехидная душа» – не
съязвила... не подначила... не намекнула... Без слез
отрадных и благодарных я это вспоминать не могу...
Через много лет, уже перед самой своей кончиной, мама
Фаины признается ей и попросит прощения за то, что
утаила письма мои, пришедшие все разом перед самой
свадьбой, давно планируемой родителями... Предала
письма огню. Кто ж посмеет осудить ее за это...
Не думаю, что письма те несли в себе особую
художественную ценность. Но подлинно сердечную –
несомненно. Дон-Батюшка все запомнил и вернул мне
их в «Трех словах», светлой поэмой об острове...»

ОНА: 1968 год. Я овдовела, а в 1969 году решила
разыскать Володю и попросить у него прощения за
поступок моей мамы и за то, что не поверила ему. Адрес
дал Женя Лысенко (наш комсорг курса и друг Володи).
Когда послала письмо с покаянием, Володя ответил мне
сразу. Такой радостный, что я объявилась! Его ответное
письмо я читала и перечитывала сотни раз.
В жизни Володи все было сложно, радовали его
только работа и дети: Володюшка и Наташенька.
Он писал о них, переживал, когда сын уезжал в
командировки в горячие точки, молился, чтобы Господь
уберег сына. Он гордился детьми и любил их всем
сердцем. Всегда спрашивал о моих дочурках.               
 Однажды у старой и мудрой женщины я
спросила, что в ее понятии настоящая любовь, а она
ответила: «Настоящая любовь – это любовь к Богу и
благодарность за все, что создано Господом. Каждое
утро надо благодарить его за все, что вокруг
тебя, – небо, солнце, цветы, детей…». А я это делала
неосознанно, с детства, вставала с восходом солнца и
радовалась всему, что видела вокруг. Дважды ребенком
ночевала в нашей донской степи у реки, с тех пор
люблю стихи Никитина: «Дремлет чуткий камыш, тишь,
безлюдье вокруг… Куст заденешь плечом, на лицо тебе
вдруг брызнет каплей роса серебристая…». Чудо…
Сказка!
А любовь к мужчине – это чувство, когда
любишь не только человека, а и всех, кто его окружает.
Любишь родителей его, детей, жену, если она у него
есть, и даже куры и собачка у него во дворе кажутся
лучше всех. Проснешься утром – и ты счастлива, что
такой человек есть на свете. Ничего не требуется, ты
просто счастлива. Все остальное – не любовь, а
желания собственников.

...Многое бы еще могла рассказать об этой светлой повести. Общалась не только с Фаиной (вот и сейчас непринятый от нее вызов в телефоне - в день рождения ее Володюшки), и с тем самым их комсоргом, большим другом Деда со студ. времен Евгением Лысенко ( Евге;ний Григо;рьевич Лысе;нко: 13 мая 1938, Сталино — 8 ноября 2020 ; советский и российский учёный в области экономики сельского хозяйства, доктор экономических наук (1996), профессор (2001), член-корреспондент РАСХН (1999), член-корреспондент РАН (2014), член-корреспондент Международной академии наук педагогического образования (1997). Он переслал мне несколько своих книг, в том числе об их знаменитом вузе.(Светлая память, Евгений Григорьевич!) и другими свидетелями той давней истории Первой любви. И Фаина многое еще рассказала личного, женского в наших телефонных беседах. У них был дружный курс, буквально до недавнего времени встречались в Ростове - приезжали из разных уголков Земли. Фаина была только на одной из них, в самом начале 80-х. Он приехал не один. С юной спутницей. Лене А. (Лене первой) тогда едва ли исполнилось 20.               
  Больше Фаина в Ростове никогда не была. Только однажды В.П. устроил ей виртуальную прогулку по местам их юности (у него было время до поезда, он позвонил: "Давай погуляем!") - шел по городу и рассказывал ей о них. Это был июль 2009 -го. Его последняя встреча с однокурсниками. Полтора месяца до ухода.
Они переписывались и созванивались, были в курсе горестей и радостей, проблем друг друга, с первой женой Деда Галиной они с Фаиной поздравляли друг друга с праздниками... Он присылал ей свои газетные публикации и передавал через знакомых книги. Но после вуза виделись только один раз. На той самой  встрече однокурсников.
  В их последний телефонный разговор последним Бабьим летом (буквально накануне его ухода) шел ослепительно яркий слепой дождь - и у него в Курске на даче, и у нее в Коломне. Когда он позвонил, она смотрела в окно, слушала музыку дождя и думала о нем. "Ты сейчас один?" Нет. - А что у тебя?- Слепой дождь. - А у тебя? - Тоже.
 
  "Вечная любовь" Шарль Азнавур и Мирей Матье  в иллюстрацию к посту. Я песню поставила Фаине, когда она позвонила. "Une vie d'amour
Que l'on s';tait jur;e
Et que le temps a d;sarticul;e
Jour apr;s jour..."               
     И с дочкой Деда - Наташей Детковой друг друга поздравили.

  Они наконец созвонились с Фаиной (обе давно хотели, просили у меня телефоны) - у Наташи не самоя легкая очередная страница жизни). "Светлая душа Фаина," - написала мне Наташа. Она спрашивала у меня ее отчество перед тем, как  связаться с  папиной Первой любовью, но я забыла. Напрочь.  Когда-то называла Фаиной Андреевной (вспомнила все-таки), потом Фаиной и на "Вы"(по-европейски, и Наташе посоветовала так обратиться сначала), а сейчас срываюсь и на "ты".  Такая она своя, и   трогательная, эта чистая девочка времен Оттепели. С дочками-внуками и правнуками. С тридцати лет - вдова. И дальше - только дети и работа... Наташа тоже вдова - дважды. Длинноногая модель, яркая брюнетка - дочь, сынок - пока школьник.  Сама она  рано осталась без мамы, в 11. Отца любила и любит очень. Я спросила Фаину, как та ее назвала.- "Тетя Фая", - ответила Первая любовь  Деда. И это было очень естественно, не "по-европейски", а по-родному.

    " Люблю. Жду.Лена" - тут же откликнулись на именинный сегодняшний пост на ОК названием фильма Сергея Никоненко по повести Деткова "Три слова". В книге воспоминаний о Деде "Владимир Детков. Советский Союз"  после  той ее, Фаининой,  искренней главы "Свет ты мой светлый" - моя ремарка: "...Так что, когда гадают, кому из Лен посвящено «Люблю. Жду. Лена» (по дате выхода в свет
сомнений вроде нет – первой), ответ в тех словах из
самого Деткова. Повесть ведь первоначально
называлась «Три слова». Впрочем, ЖЕНЩИНА,
ЛЮБОВЬ всегда, на мой и многих других взгляд, были
для Деткова образом собирательным. Да простят
меня все спутницы жизни Владимира Павловича!"

  Но... чем дальше (и даже Наташа со мной соглашалась), и много еще свидетельств от посвященных  и знаков судьбы... Про "Женщину Жизни"  Владимира Павловича Деткова... "О, витязь, то была Фаина!"
 Так, одна их курская  однокашница - на курс старше училась в  том же Азово-Черноморском - расказала, что  Детков  однажды поделился с ней: "Наверное, я схожу с ума, смотрю на розовую герань на окне и вижу в ее цветах Фаинку"(он не знал, что это ее  любимые комнатные цветы - розовая герань), а еще раньше признавался Людмиле: ему кажется, что его горячо любимых детей Наташу и Володю родила ему она, Фаина. А они целоваись только один раз в жизни.
               
 Как в песенке, что пел Владимир Трошин про первую любовь: "Только первой, всё равно, сердце схвачено..."
               
   Пишу под те милые песенки Оттепели  и  навеянные давним пароходом, на палубе которого ждала свою Судьбу  юная луноликая девочка Фаина с талией, как у Гурченко:

"На меня надвигается
По реке битый лед.
На реке навигация,
На реке пароход.

Пароход белый-беленький,
Дым над красной трубой.
Мы по палубе бегали —
Целовались с тобой.

Пахнет палуба клевером,
Хорошо, как в лесу.
И бумажка приклеена
У тебя на носу.

Ах ты, палуба, палуба,
Ты меня раскачай,
Ты печаль мою, палуба,
Расколи о причал..."
               
 И митяевское: "... Наш пароходик отходит в светлое прошлое,
В лето с рубашками в клетку, в наивность речей,
В песни забытые, и в ожиданье хорошего,
В шелест плащей из болоньи и прочих вещей.

В прошедшее, знакомое
Туда, где февраль и прозрачен и свеж.

Там в сумерках окно мое
От радости светится и от надежд...

...Ни из окна, где свет погас,
Ни в скит, ни в страну, где получше живут,
В обратный путь - туда где нас
По-прежнему помнят, жалеют и ждут.

Car un au revoir
Ne peut ;tre un adieu
Et fou d'espoir
Je m'en remets ; Dieu
Pour te revoir
Et te parler encore
Et te jurer encore...
               
            (23 июня 2021)