Сектор ветеранов

На скамье под палящим солнцем сидел старик. Брезентовый тент, натянутый для тени, не выполнял своего предназначения – слишком высокие опоры. Солнце било в глаза и неласково нагревало фуражку, прикрывающую редкие седые волосы. От глубоких вздохов позвякивали награды, коими была щедро увешана грудь ветерана. Рукоять трости накалилась, пока та стояла рядом, и теперь обжигала ладонь.

Мужчина прослушал обычную речь мэра, повторявшуюся слово в слово годы подряд, и тоскливо смотрел на семьдесят шестой парад победы советского народа. Улыбался, слегка приподнимая кончики блёклых губ.
 
– В ногу! – вполголоса скомандовал направляющий дружины, стараясь, чтобы не услышали зрители.

Ухоженные, сытые мальчишки ещё не научились ходить строем. Один насмешливо ухмылялся, думая, что останется незамеченным в середине шеренги, и считал парад игрой. Второй – знаменосец – крутил головой, не осознавая торжественности момента. Были третий, шестой...

Они забыли о том, что прогремело на весь мир. Оставалась надежда, что помнят другие.

Через проход горько зарыдал мальчонка в ладной форме танковых войск и большеватой фуражке офицера ВМФ. Его сестричка стояла спиной к параду и смотрела в отражение на поручне, поправляя нарядные бантики. Чёрно-оранжевые, точь-в-точь георгиевские ленты. Молодые родители гордо оглядывались по сторонам.

Когда проходил показ техники, мужчина несколько раз рефлекторно вскидывал руку с тростью, пытаясь отгородиться от воспоминаний о реальных – не холостых – выстрелах.

Танки казались ненадёжными. Группы захвата, показывающие мастерство – неловкими.

Вздохнул. Оглядел скамьи, выделенные сослуживцам. Нет смысла приходить на следующий парад. Сектор опустел.

Он – последний.