Приледнились

История   про  одного белого мишку, который любил подводный флот. 
 « Мы плывем на льдине, как на бригантине,
   По седым, суровым морям..»  Ю. Яковлев
       Только не надо меня называть  Умкой!  Умка – уже совсем старый медведь и его место обитания далеко от меня. Он живет на острове Врангеля, или, как мы его называем, остров Метелей, который располагается в Ледовитом океане между Северо-Восточным  и Чукотским морями. А я же живу на самом Северном полюсе!
       Я взрослый белый медведь, который уже многое повидал и испытал в своей жизни. Моя родная мамочка, зовет меня Маритин (прошу сразу ставить правильно ударение на второй слог).
       Хочу сделать важное уточнение, которым, к сожалению, пренебрегает Человек разумный в последнее время.  Он считает, что белый медведь – это  земное млекопитающее. Заявляю смело, что мы относимся к морским животным, и по латыни нас зовут Ursus Maritinus.
       У меня прекрасный вид здорового и красивого обитателя Севера, который может показать врагу 42 коренных зуба и догнать его со скоростью 40 км в час. В море  я несколько медлителен. Гребу я отлично передними лапами, а задние мне служат отличным рулем. Хочу подчеркнуть, что мы, белые медведи, не правши и не левши. Мы все делаем сразу двумя лапами. Ими мы и прикрываем нос и глаза, потому, как только они излучают теплоту, и охотимся, и едим, и дарим красивую сосульку своей возлюбленной (извините, цветов у нас нет). 
       Как все мои сородичи, я люблю валяться в снегу. Лежать, глядеть на солнышко, когда оно есть. Любоваться одной ночью и одним днем, так как, подчеркиваю, что живу в Арктике.
       По складу характера – любознателен, и  меня всегда интересовало что-то новое и необычное.
       Я родился уже давно от того времени, когда появились первые подводные лодки, которые вздумали не только ходить подо льдами, но и всплывать на самой «макушке» земли.
       Прабабушка мне рассказывала, что где-то,  шестьдесят лет назад, американская лодка «Наутилус» (SSN-571) прошла под нашими льдами своим ходом, таким образом, проложив дорогу через Северный полюс под водой.  Спустя неделю еще одна американская атомная субмарина - "Скейт"( SSN-571) всплыла в 40 километрах от вершины мира.
       Проплыла и проплыла, нам то что!
       Припомнился мне один случай, который мне рассказывала та же моя ненаглядная прабабушка.
       Однажды, как она мне рассказывала, мертвую тишину арктической пустыни нарушил странный звук. Словно начинали булькать пузыри от нагретой воды рождающегося вулкана, где-то в глубине океанского ледового панциря. С каждой минутой звук становился все отчетливее. Я тогда очень испугался. Наконец на поверхности, разбрасывая ледяную крошку и брызги морской воды, появилось странное сооружение, чем-то напоминающее обрезок трубы магистрального газопровода. Спустя еще несколько минут на ее верхушке показался человек. Спрыгнув на лед, он закурил папиросу и оперативно принялся устанавливать неизвестно откуда взявшиеся антенны.
       Об этой истории сегодня мало кто знает. А я знаю! До сих пор эту историю можно назвать фантастической.
       Представляете себе, в кормовой части рубки, у лодки располагается ледовый бур! Не верите? А была такая лодка у русских. 613-Ш. Эта лодка была предназначена для отработки новых гидроакустических средств и возможности длительного пребывания подо льдом и мела специальное буровое устройство для проходки льда, обеспечивающее зарядку аккумуляторов, вентиляцию, радиосвязь и выход экипажа на поверхность льда.
       Бур представлял  собой 4-метровую трубу диаметром 120 сантиметров, который при помощи гидравлики поднималась вверх. Наверху трубы было установлено вращающееся при помощи электромотора зубчатое кольцо (венец), которое и пропиливало путь на поверхность.
       Площадка подо льдом должна была быть идеально ровной. Ее искали специальные телекамеры. Затем лодку нужно было прочно прикрепить ко льду, ведь любое смещение грозило обернуться катастрофой: через отверстие диаметром более метра небольшая субмарина могла быть затоплена в считанные секунды.   Сначала в носовой части рубки поднимался первый зацеп, похожий на острый шип, и лодка начинала "подвсплывать". После того как он врезался в лед, лодка крутилась на месте, выравнивалась по течению. Затем поднимали второй штырь и давали еще полтонны плавучести. Таким образом лодка неподвижно фиксировалась за лед. Сам процесс бурения занимал несколько минут. После того как бур выходил на поверхность, специальный механизм освобождал трубу ото льда. В лодке открывали люк, и моряки могли выходить на поверхность. Но это так и осталось экспериментом, потому, как появились уже атомные лодки.
       Через четыре года, русская подводная лодка «Ленинский комсомол» (Б-3), которая появилась под нами и одним проходом не обошлась. Не знаю, может, подводники сами не поверили, что оказались на полюсе, но для верности вернулись и прошли под ним еще раз. Наверное, и этого им показалось мало, потому, как немного отплыв от полюса, они решили на него еще и посмотреть. (Видать перископ просунуть не могли). Найдя полынью, всплыли  и радостный, небритый экипаж, вывалив кто мог, на лед, и с  невероятным счастьем водрузили красный флаг.
       Прабабуля мне как рассказывала, что русские – народ необыкновенный и упрямый. Флаг они поставили, а себе взяли на заметку, что надо рубкой всплыть, как раз в окурат, на этом месте. Долго не откладывали, примерно через год, они явились опять на «К-181» (Кит), и своей «головой», что есть силы уперлись в полюс. Я думаю, что они просто вернулись, потому, как одного флага им показалось мало над Арктикой, и они в этот раз подняли красный и свой военно-морской с серпом и молотом. Не знаю, видать, пацаны сильно промерзли у нас, потому, как с невероятной прытью, рванули в Египет греться. Их лодка оказалось первой, посетившей порт Александрия, прибывшая с дружественным визитом в страну Клеопатры. ( Понятное дело, где еще так с пристрастием рассказать о вечных льдах и снегах, как в вечных песках пустыни).
       У меня, лично, есть свой друг, которого я всегда жду и которому всегда рад. Это один русский морской офицер. Имя его называть не буду, так как понимаю, что обладаю некой секретной  информацией.
       Так вот,  он более пятидесяти раз тут всплывал, проламывая льды. Я зову его «арктическим адмиралом» или мой Штурман.  Считаю его своим собратом, потому, как он в общей сложности провел более семи лет под водой, а под самими льдами почти год! Это ровно столько, сколько проводит времени за свою жизнь здоровый и красивый медведь!
       Ни один раз мы с ним говорили по душам под звездами. Что за потрясающие то были встречи. И песню вместе пели:
« Ложкой снег мешая, ночь идет большая,
   Что же ты, глупышка, не спишь?
   Спят твои соседи, звездные медведи,
   Спи скорей и ты, малыш…».
   Это он мне рассказал, мой Штурман, что медведи бывают и на небе. Я часто  всматриваюсь в бесконечное, звездное пространство, любуясь «звездной ложкой», которая, якобы Большая Медведица и вспоминаю своего Героя.
       Так вот, случилась со мной однажды, одна необычная история, о которой мне хотелось вам  рассказать.
       Я влюбился.
       Это у людей есть такое сравнение –  горячо, у нас, как раз наоборот – влюбился очень холодно и круто. Моя возлюбленная, обладала потрясающей шкуркой! Шубка ее была такой ослепительно белой, что ее ворсинки рассеивая свет, умопомрачительно кружили мне голову. Звали ее Нанук. По эскимоски это означает «быстрая». Жила она недалеко от меня, на соседней льдине.
       Я долго скрывал свои чувства, и вот, наконец, решился к ней отправиться и рассказать все как есть, не стесняясь своей красоты и мужества.
       Оттолкнув лапами «хребет меридиана», я не спеша, отправился к своей возлюбленной. День был шикарен. Солнце светило так ярко, что я даже на миг представил восторг Нанук, когда увидит мои большие лапы и свободолюбивый взгляд. 
       Пройдя несколько километров, мои глаза приковали какой-то непонятный темный выступ. Будучи медведем любопытным, я без колебания отправился к нему.
       Не знаю почему, но люди, которые бывают в наших местах, считают Арктику «одинаковой». Одни и те же пейзажи, постоянный холод  вечных снегов. Если бы они только могли себе представить, сколько красоты в себя вмещает Север! Это же  снежный Рай, в объятьях таинственных огней святого Эльма. Снежная сказка, которая манит своей неизведанностью и первозданно-чистой красотой.
       Задумавшись над всем этим, незаметно, я близко подошел к интересующемуся  мной объекту.
       Подойдя совсем близко, я стал понимать, что это рубка неизвестной субмарины. Надо сказать, что прожив всю жизнь на севере, я прекрасно знал, что такое подводная лодка и ее обитатели.
       Вокруг рубки было тихо, без всяких признаком того, что скоро появится корпус. Я некоторое время спокойно наблюдал, опасаясь приблизиться ближе. Осмотревшись, на снегу я обнаружил следы использованной красной  сигнальной шашки, понимая, что это предупреждение о том, что у экипажа какие-то проблемы.
       «Ледяное изваяние» немного зашевелилось, еще чуть-чуть приподнялось над поверхностью льда.  Я присел и стал терпеливо ждать.  Мне очень хотелось, чтобы от - туда вышли люди с белым флагом с  голубыми полосами. Это бы был залог того, что я могу получить вкусную банку сгущенного молока с добрыми словами:     «Какой красивый мишка!» и, если повезет, увидеть своего Штурмана. Но никто не появлялся, и происходящее меня начинало беспокоить.
       Я разлегся на снегу, заложив лапы за голову и расставив ноги,  стал размышлять,  ожидая событий.
       «Изучают ледовую обстановку! -  думал я - « Наверное, в перископ любуются моим невероятным обаянием! Я же у них на приборах  треугольник.  А в перископе  - я красавец!»
       Для выхода лодки на поверхность, покрытую льдами, предусмотрено два способа: всплытие без хода или, как крайний случай, на ходу с проламыванием льда корпусом. Интересно, а эти о чем думали?  Всплытие на ходу чревато повреждениями корпуса, выдвижных устройств, гидроакустического комплекса и торпедных аппаратов. На сегодня о случаях проламывания льда на ходу неизвестно. А всплытие без хода — штатный маневр, достаточно часто применяемый. Да, что-то  не так пошло.
       Надо пройтись. Пусть посмотрят на меня со всех сторон.  Да и лапы немного затекли. Я обошел рубку.
       Перед всплытием в штатном режиме лодка «зависает» в воде, а затем начинает очень медленно подниматься — со скоростью несколько сантиметров в минуту. Чтобы обеспечить безопасное всплытие на ходу, придется укрепить рубку и носовую часть лодки — эти части корпуса и принимают на себя удар.  Лодка приледняется двумя точками: ограждением рубки и носом. При этом корма уходит вниз. Приледниться – это как бы  пришвартоваться, только по-арктически.
       На корме находятся рули и главные винты, задача командира — не повредить их, не поломать об лед. После приледнения цистерны балласта продуваются сжатым воздухом, и лодка всплывает, ломая лед. После успешного разлома льда и поднятия на поверхность встает задача очистки от глыб льда палубы лодки. Что часто оказываются закрыты льдом самые важные для стратегических подводных кораблей части корпуса — ракетные шахты. А эти чего сидят? Я начал беспокоиться.
       Время шло, но ни каких действия не предпринимались.  « А что, если они меня испугались и ждут, пока я отойду?» - пришло ко мне осознание, в которое мне не верилось.
       Я стал  поодаль в более интересной позе, показывая свою дружелюбность.
       Я, как бывалый моряк - подводник, не понаслышке знаю, что подводное дело сложное, то плавание подо льдами в Арктике – это риск в кубе.  Охотиться подо льдом, мама медведица, готовит медвежат четыре года. Пискуны – это маленькие медвежата, приучаются правильно всплывать и искать себе еду на пропитание. А если по каким причинам, остается сирота – сеголетка, то  его не оставят в беде, а всегда приютят в любой медвежье семье и обучат всему, что нужно для жизни.
       Так и у подводников, все требует тренировки и сноровки. Поэтому под лёд отправляются только подготовленные, высококлассные экипажи.
       Мне мой друг, мой Штурман, как рассказывал, что командир подводной лодки всегда ищет тонкий лёд, потому что ему нужно выполнить задачу по нанесению удара, всплыв на поверхность. Для этого существуют системы наблюдения, ледовые разведки. Подводники-северяне плавают рядом с полыньями. Если подводная лодка не смогла корпус поднять, значит, это просчёт по толщине льда. Пока лёд с корпуса не счищен, применение оружия невозможно. Ничего сверхэкстренного и непонятного здесь нет. Если просчитались, надо снова погружаться, и начинать все снова.
       У нас, у медведей, тоже самое происходит. Иной раз так обидно бывает, но что поделать.
       Ну, я несколько отвлекся.
       Вот с такими воспоминаниями, я прогулялся возле незнакомой мне лодки, и вспомнил, что меня ждет моя любимая.  Я подумал, что пора бежать на свидание, а на обратном пути я вернусь этой же дорогой. Думаю, что лодка никуда не уйдет, пока экипаж не встретится со мной. Они подождут, я уверен! Потому, что все подводники знают, что такое, когда ждет женщина и особенно на Северном полюсе! Вот так-то!