Марфа

  Дом  в станице мы покупали  у молодой семьи  с двумя маленькими детьми. Главой  семейства был бывший  военный, на то  время безработный молодой человек. Договариваясь с нами  о покупке, он много говорил и все время суетился. Его жена стояла в стороне, держа на руках  годовалую  девочку. На лбу у ребенка сияло огромное, с пятикопеечную монету, родимое пятно.   В начале   лета, шли сильные дожди и двор полностью  утопал в грязи. По двору, шлепая   по  лужам, ходили  мокрые от дождя куры, и теряли яйца. Из коровника, громко мыча выглядывала   худюшая  корова.
 Через месяц мы заселились в приобретённый нами саманный домик, состоящий из двух комнат  и крытый добротной красной черепицей. Бывшие хозяева продали всю имевшуюся у них живность, оставив нам на развод огромных наглых разьевшихся крыс. Грызуны не спеша,  грациозно разгуливали по двору, таща за  собой  длинные хвосты. Увидев среди бела дня крысу, спокойно направлявшуюся в сарай, я  громко закричала и принялась  топать ногами, на что она совсем не отреагировала, чувствуя   себя полноправной  хозяйкой во дворе со старыми  сараями, изрытыми крысиными норами.
  Ночью в ветреную погоду нам  хорошо был слышен   стук  чердачной двери. Он доносился из соседнего дома, а котором жила старушка. Она казалась нам такой же древней, как и её старый  саманный домик с двумя окнами. Баба Марфа была  тощая старуха, наполовину зрячая,  со  стеклянным невидящим глазом. Ходила она всегда с клюкой, деревянной толстой сучковатой палкой. Первое время мы побаивались бабку , у которой был довольно  грозный вид.
- Она колдунья,- поговаривают соседи.  Марфа, казавшаяся с виду   строгой на самом деле оказалась  доброй  и жизнерадостной старушкой: её второй полностью зрячий глаз смотрел на мир иронично и весело.
- Мы с тобою влюблены ты в оладьи, я в блины,- напевала  она, сидя с соседкой на скамеечке у дома.
  Летом Марфа целыми днями, согнувшись, стояла с тяпкой в огороде. Каждое семечко положенное в землю ее узловатыми    натруженными руками , росло и давало благодатные плоды: на грядках спели огромные красные томаты, ветки  старого сада  ломились от яблок.
 Совсем недалеко от Марфа, в переулке, жил её сын, длинный сутулый, уже пожилой человек, работавший на молочной  ферме. Его жена часто наведовалась к свекрови, остро и пристально следя за старушкой, работавшей в огороде.
  Баба Марфа, встававшая с петухами, в полдень пряталась от  жгучего солнца в дом. Увлекшись  однажды прополкой  в жаркий день, она получила солнечный удар. На мой зов о помощи сразу же прибежала её невестка. Надя с надеждой смотрела на старуху, едва подающую признаки жизни. Когда Марфа благополучно открыла глаза и пришла в себя, невестка едва сама не упала в обморок.
  Доставшаяся нам городским жителям корова, отелившись первый раз, вместе с нами проходила школу  молодой матери. От внезапно прибывшего большого количества молока, она упала с ног и не поднималась. Пришедшая по нашей просьбе Марфа, тихо и долго шептала над коровой, после чего она к вечеру встала и уже кормила телёнка своим молоком.
  В доме у Марфы, чистом и уютном, круглый год пахло сухими травами. В начале лета,  рано по утру,  согнутая,  с палкой  Марфа поднималась на ближайшую невысокую гору:собирала там  чебрец, душицу и сушила их в  доме, раскладывая на газетах. На лавке у двора Марфа нередко  оставляла несколько спелых яблок, зрелые томаты, а  осенью желто-зеленые поздние груши.
   Марфе пережившей войну и голод хотелось накормить и обогреть весь мир. О том времени, когда её семья погибала от голода и холода, высланная в  Казахских степи, Марфа вспоминала спокойно, с  оттенком обречённости. Только однажды  рассказала она как зимой, в стужу шли они   с сестрой в соседний посёлок,  где находилась её мать и  видели замерзших в пути людей.
- Я ходила по трупам и выжила,- говорила она о своём детстве.
  Заботливая невестка все же уговорила Марфу продать дом и поселиться у сына.
Марфа навестила нас поздней осенью с подарком, парой  вязаных своими руками теплых шерстяных носков,
- Не могу без работы,- жаловалась она. Оставшись без клочка земли, которому Марфа  была так верно и трогательно предана, она затосковала.
 Марфа умерла не дожив двух  дней до своего девяностолетия.