Глава 5. От Курска и Орла...

                Глава 5. От Курска и Орла...

Уже на рассвете Хабиб остановил газель на обочине дороги со словами «дальше ехать не могу, надо покемарить часок». Впоследствии я узнала, что у всех водителей это мероприятие под названием «покемарить часок» обычно затягивается минимум часа на три. Так вышло и здесь. Я проснулась в семь утра, но до девяти вынуждена была сидеть в машине, чтобы не разбудить Хабиба хлопком двери. Вот, казалось бы, вроде совсем незнакомые люди, а такая забота друг о друге. Попутчики помогали мне постоянно: кто едой, кто советом, кто деньгами, кто чем. Если вы не верите в людей и считаете, что вокруг одни отморозки, рекомендую вам: съездите куда-нибудь автостопом и, желательно, взяв с собой поменьше денег.
     Наутро полил сильный дождь. Мы с Хабибом доехали до Орловской области, и там, перед поворотом на Мценск он высадил меня на заправке, напоследок угостив кофе. Несмотря на светлое время суток, машин было мало. Поэтому я стояла внутри магазинчика, спасаясь от дождя, и выходила на дорогу, только увидев машину вдали. Минут двадцать спустя остановилась фура, идущая до Курска. Поэтому в Орел я решила не заезжать. Напомню, что я все еще ехала не по той дороге, ведущей вглубь Украины, вместо Черного моря. Водитель фуры объяснил мне, что из Курска есть дорога в Воронеж. Проехав по ней, я снова окажусь на трассе М-4.
     О Курске хочу написать подробнее, так как в этом городе я пробыла довольно долго, и он произвел на меня сильное впечатление. Высадил меня дальнобойщик около автовокзала, объяснил, на какую маршрутку сесть, чтобы доехать до нужного мне конца города и даже дал сто рублей на проезд. Номер маршрутки я забыла, деньги проела и, раз уж такие дела, решила подробнее изучить город. Чтобы зря не гулять, я стала двигаться в сторону нужного мне выезда из города. После долгих расспросов местного населения выяснилось, что он находится рядом с железнодорожным вокзалом.
     Город Курск располагается на холмистой местности, точно не помню численность его населения, но по сравнению с той же Тулой, он огромен. По Курску ездят маршрутки и трамваи, но отметить их остановки знаками то ли забыли, то ли посчитали, что и без них все понятно. В принципе, я и не искала остановку, ведь собиралась идти до ж/д вокзала пешком. Просто один из прохожих, у которого я спросила дорогу, удивился, почему я иду в такую даль пешком, когда есть общественный транспорт. Я ответила прямо: «Деньги не хочу тратить». Он дал мне денег на проезд и показал, где остановка. При этом хочу отметить один важный момент: не смотря на нужду, я ни разу за все свои путешествия не попрошайничала – если другие люди и выручали меня, то только по своей инициативе.
     Я села в трамвай и стала любоваться городом с высоты холмов, на которые он забирался. Так вышло, что со мной в трамвае ехал заяц. Среднестатистический алкаш примерно тридцати-пятидесяти лет. Разыгралась целая картина. Тощая кондукторша безуспешно убеждала его выйти. Обрюзгший бомж с заднего сидения заступался «Не трогайте честного человека, пусть едет себе, что вам, жалко?!» Какой-то дедушка-пенсионер ворчал из-под круглых очков: «Развели комедию, выкинуть его и все! Вот при советской власти все было по-другому!» При этом ни он, никто другой помогать кондукторше выкидывать зайца не спешили. Остальные пассажиры, включая меня, просто молча наблюдали за развитием событий. Чем эта история закончилась, я так и не узнала, потому что трамвай прибыл на Ж/Д вокзал.
     Вокзал был большой, красный и красивый. Не знаю, зачем, я зашла внутрь. Просто люблю вокзалы. У них какая-то своя таинственная и неповторимая душа. Что за шутки, спросите вы?! Душа вокзала! Я считаю, что у каждого места есть душа. Она складывается из всех людских бед и радостей, которые здесь произошли. На курском вокзале между подвальным и основным этажами одиноко сидел в углу лестницы дедушка. Мне стало его очень жаль.
- Здравствуйте. А что вы тут сидите?
     Сперва я не расслышала, что он пробормотал в ответ, но переспросив, осознала весь трагизм ситуации. Конечно, это был обычный бомж. Беда в том, что он заныкал мешки со своими пожитками в городе и забыл, где какой находится. Один мешок лежал рядом с ним, но этот, как я поняла, не самый важный. Черную сумку мы нашли на перроне, до которого топали целых пятнадцать минут из-за того, что у дедушки болят ноги. А время уже шло к обеду, и мне надо было в Воронеж. Но не бросать же бродягу в трудной ситуации! Ведь мы с ним по сути сейчас в одинаковой ситуации, но он старый, немощный, и ему некуда деться.
     Я отправилась искать главный мешок, в котором по словам деда были продукты. Для поиска у меня были сверхточные координаты: «вроде в ту сторону на второй улице за черным столбом, у крыльца цветочного магазина». Из всей этой галиматьи я поняла только про цветочный магазин, но конечно же на ближайших улицах его в помине не было. Может, он сторону перепутал, но не буду же я весь Курск обыскивать! Когда я уже совсем отчаялась, из одного двора вдруг вышел юноша не то что бы прям бледный, а скорее немного зелененький, но действительно со взором горящим, тут уж не поспоришь. И направился он прямо ко мне.
- Девушка, могу я вам чем-то помочь?
- Не знаю…
- Вы что-то ищете?
- Да.
- Я и смотрю, что вы уже два раза по этой улице прошли, и все высматриваете что-то. Что вы потеряли?
- Это не я потеряла, а дедушка один. Он на вокзале сидит. Попросил меня помочь его мешок найти.
- А где он его оставил?
- Если б я знала!
     Мы стали бродить по улицам вместе, заглядывая за каждый столб, но мешка, конечно же, так и не нашли. Зато интересно пообщались. Молодой человек оказался пьющим, зато очень позитивным и жизнерадостным. Вообще, о жителях Курска у меня сложилось впечатление, что это открытые, отзывчивые, но очень слабо обеспеченные и не очень счастливые люди. В итоге я вернулась на вокзал и сказала бомжику, что очень сожалею, но его мешок не нашелся и вручила в качестве утешительного приза остатки печенья, купленного еще в поселке Спас-Заулок на перекус. Вообще, все мое питание в то время шло по принципу «погрызть чего-нибудь, лишь живот не болел». Но такая голодная диета для меня скоро закончится. А именно на дороге из Курска в Воронеж.
     Как найти нужный мне выезд из города, объяснили прохожие, и, не буду кривить душой, навигатор на телефоне. Я не любитель карт и подобных вещей, как вы поняли, но они порой здорово выручают. Кстати, о телефоне. Я прекрасно понимала, что полиция легко меня вычислит по его местоположению и решила выкинуть сим-карту, но перед этим зашла в Курске в офис «Билайна» чтобы проконсультироваться. Мне сказали, что выкидывать симку не обязательно: если не пользоваться интернетом, меня итак не найдут. Обходя ж/д вокзал, я снова оказалась у той остановки трамвая, на которой выходила. Так как это окраина города, трамвай тут разворачивался на пустыре и рельсы заросли травой. Я пошагала прямо по ним, балансируя как акробат на веревке, вспомнив песню Янки Дягилевой «По трамвайным рельсам» и дошла до выезда из города. Снова закапал назойливый дождь.
     От Курска до Воронежа около двухсот тридцати километров. Большую часть этого расстояния я проехала на легковых машинах. Дорога узкая – в две полосы. Закат светил в спину. Ехали бодрым ходом и с музыкой. Попутчики были интересные – почти с каждым находилась тема для разговора. Все было прекрасно, ничто не предвещало перемен. Из последней машины я вышла уже в полной темноте. Только у заправки на другой стороне дороги светил одинокий фонарь.
     Пожилой водитель, очевидно пенсионер, ехавший на дачу, высадив меня, оставил пятьдесят рублей – хоть пирожок себе купишь. Вы можете предоставить мне тысячу доказательств человеческой жестокости, но я столько раз сталкивалась с милосердием и бескорыстием, что, я точно уверена, я найду им двадцать тысяч опровержений. Даже если речь идет о конкретном человеке. Иногда мне говорят про кого-то, что он – подонок законченный. Но я не верю и имею на это право – ведь меня столько раз выручали подонки! Мне кажется, что человек только тогда по-настоящему научился жить, когда он может хотя бы один лучик света заметить в каждой, даже самой темной и гнилой душе. А если взять не человека? Если взять, например, целый мир? Кто-то говорит, что человечество будет существовать, пока молятся за нас монахи, кто-то говорит – пока солнце не погаснет. Я считаю иначе: мир будет стоять до тех пор, пока в людях остается человечность. А ее, согласно моему опыту, хватит еще надолго.
     Я действительно зашла на заправку за пирожком и вернулась на темную пустую трассу. Голосовать было тяжело, так как в черной одежде меня почти не видели. Рядышком на обочине стояла фура, но я не стала туда стучаться, потому что водитель наверняка уже спит, да и понять может неправильно. Рядом с той фурой остановилась другая. Не припарковалась на обочину, как на стоянку, а именно остановилась метрах в пятидесяти передо мной. Я какое-то время думала-гадала, за мной это или нет, и наконец, решилась проверить. В машине сидел упитанный мужчина, лет сорока пяти. Как я позже узнала, его звали Вадим. Мы договорились, что он довезет меня до Воронежа и стали болтать.
     У него было очень много вопросов о том, что делает несовершеннолетняя девочка ночью на трассе. Я рассказала все, не скрывая. И про дом, и про отчима, и про то, почему сбежала, и про Веронику Сергеевну, и про план доехать до Черного моря, и про то, как сбилась с пути прошлой ночью. Подходило к концу еще только десятое мая, но, когда я прокручивала в голове все произошедшее, мне показалось, что я не была дома уже триста лет. Вадим показался мне человеком добродушным и приятным, он располагал к себе собеседника и спустя сорок минут мы уже общались как старые знакомые. Хотя, как я узнала позже от него самого, он поначалу не поверил в мою историю и очень насторожился.
     Вообще, много ходит среди шоферов историй о неприятностях на дороге. Как кого-то ограбили или убили и забрали груз, выкинув труп водителя в кювет, или банально подставили и вовлекли в аварию. Вот такие страсти. Поэтому дальнобойщики – люди осторожные. Невольно думаю, а что же я тогда за человек?! Водитель фуры отличается от меня по сути только одним – у него есть фура. А так, все тоже самое: на дворе ночь, он один, а вокруг неизвестность и чужбина. Может, моя безбашенность и отсутствие чувства самосохранения, конечно обусловлены возрастом, но мне порой кажется, что это никогда не пройдет. Я даже боюсь того времени, когда начну как взрослые люди всего бояться.
     Нет, я не говорю конечно, что я такая вот бесстрашная. Меня просто отличает то, что я не слушаю страшные сказки телерепортеров, а если слушаю, то не верю. Пусть даже они основаны на реальных событиях, пока что-то плохое не случилось именно со мной, для меня это не больше, чем сказка. А вот когда беда случается или угрожает случиться со мной, и я вдруг понимаю, что это точно не закончится словами «и жили они долго и счастливо», мне, как и всем людям, становится страшно. Как говорит моя бабушка, ты такая наивная до поры, пока жареный петух тебя не клюнет. Не знаю, при чем тут петух, но то ли он слабо клюется, то ли у меня высокий болевой порог и ветер в голове, но у меня действительно есть одно неприятное свойство – я совершенно не умею учиться на своих ошибках, не говоря уже о чужих. И после того, как все плохое закончилось, остаюсь такой же наивной.
     Я тоже спросила у Вадима о его маршруте. Оказалось, что он направляется из своего родного из Белгорода на Урал, в Екатеринбург, если быть точнее, и везет то ли мясные, то ли молочные продукты (уже не помню, что именно, но точно что-то скоропортящееся, так как в прицеп был встроен холодильник, или реф, как его коротко называют).
- Что ты будешь делать, когда приедешь в Воронеж? – спросил Вадим.
- Погуляю наверно ночью, город посмотрю. А с утра дальше поеду, в сторону Ростова-на-Дону, - ответила я.
- А поехали со мной! – неожиданно предложил он.
- Куда?!
- В Екатеринбург. А что, тебе же по сути все равно куда кататься, лишь бы выжить. А так хоть Урал посмотришь, да и мне с попутчиком ехать интереснее.
- Нет уж, - возразила я, - Мне надо на Черное море.
- Так никто тебе не запрещает туда ехать. Я на обратном пути тебя высажу тут же, в Воронеже и отправишься дальше. Ты учительнице своей кстати уже писала?
- Нет еще.
- Вот, напиши. Выясни хотя бы, ждет ли она тебя.
     Печатая сообщение Веронике Сергеевне, я прикидывала в голове: до Екатеринбурга ехать дня три, и столько же обратно. Значит, это почти неделя в тепле и безопасности. А потом на Черное море. В конце концов, не важно, каким путем туда ехать. Почему бы не через Урал? Я же горы никогда в жизни не видела, а тут такой шанс! Но я этого Вадима не знаю. Вдруг ему нельзя доверять? Но с другой стороны, если я выйду сейчас из машины в Воронеже, как будто там появится куча людей, которым доверять можно! И я решила согласиться поехать с Вадимом, не зная еще, к чему приведет это решение.