Глава 9. Как началась сказка

                Глава 9. Как началась сказка.

 Я шла по мосту и вслух рассуждала о красоте окружающего пейзажа, когда меня вдруг кто-то окликнул по имени. Согласитесь, это довольно странное происшествие, если учесть, что я находилась в незнакомом, чужом городе. Я быстро обернулась. Меня догонял один из тех парней. Попыталась вспомнить его имя, но оно уже вылетело из головы.
- Саша, постой! - прокричал он и перешел на шаг, видя, что я остановилась.
     За ним на мост вбежал второй. Его, я точно запомнила, звали Костя. У него были широкие плечи и красивая рыжая борода, что придавало ему вид какого-то книжного героя-морехода. Правда, как оказалось позже, он был обычным строителем. Вот думаю сейчас, бывает же так, что неожиданно отключают свет. Если бы в тот вечер хотя бы на час такое случилось в Красноярске, я бы не любовалась пейзажем и шла побыстрее. Тогда бы они точно меня не догнали. Тогда все пошло бы совсем по-другому! Но город сиял огнями. И это - очередное доказательство того, что жизнью управляют роковые случайности. 
- Саша, послушай, мы тут с ребятами поговорили, - отдышавшись, начал первый, - и решили предложить тебе переночевать у нас. Отоспишься хоть нормально, поешь, в душ сходишь. А завтра с утра поедешь в Иркутск.
     Это предложение было очень подозрительным и... очень великодушным, особенно учитывая окружающие его события. Никогда в жизни до этого дня никто так не бежал за мной, чтобы помочь мне. Да даже люди, которым от меня что-то надо, никогда не бегали за мной, не говоря уже о таком! Но с другой стороны... Они зовут меня к себе. На ночь. Они парни. Их четверо, а я одна. Страшно. Но еще страшнее показалось мне на корню задушить этот порыв доброго сердца, если это действительно он, а не ложь! Оставить человека, который искренне хочет мне помочь? Одного, запыхавшегося, здесь, на этом волшебном мосту? Нет, ни за что! И...  я пошла с ними, до крайности удивляясь происходящему. 
     Домой мы зашли втроем - с Геной и Андреем, тем самым, который на мосту догнал меня. Как выяснилось, Костя и Ваня (четвертый из той компании, самый низкий, щуплый и, как мне показалось, самый молчаливый парень) жили в другом месте. Меня действительно пустили в душ помыться, покормили. Андрей даже уступил мне свою кровать, а сам пошел спать на полу в Гениной комнате. Такого тепла и добродушия, проявленного ко мне, казалось бы, совершенно незнакомому человеку, я никак не ожидала и, как только осталась одна в комнате, разревелась навзрыд. А потом вынула ножик из кармана, убрала его в рюкзак и спокойно заснула. Впервые за многие дни в нормальной кровати. Ничего не опасаясь. Как дома.
          Утром Андрей сказал, что я плакала и кричала во сне. Что мне снилось, я не запомнила, да и слава Богу, но даже сейчас, когда я пишу это, слезы наворачиваются на глаза. Я не понимаю, зачем все это было нужно. Зачем было бежать за тридевять земель, чтобы найти там именно то, чего мне так не хватало, а потом закончить все это за пять минут. От мимолетного порыва души. Но я не оправдываюсь. Конец этой истории действительно был необходим. Может быть, не такой резкий и страшный, но протяни я еще чуть-чуть, и было бы хуже. Может быть, просто я должна была в тот вечер все-таки до конца перейти Енисей. Но случилось то, что случилось, и теперь нет смысла ни плакать, ни злиться, ни держать в своем сердце обиду. Я не из тех, кто может добавить человека в черный список. Когда я понимаю, что мне с человеком не по пути, я просто сразу вычеркиваю его. Из всех списков. И все - его больше для меня нет. Но в последнее время в связи с определенными событиями меня все чаще мучает один вопрос. Как можно раз и навсегда вычеркнуть человека из души? Его и все то, что вы с ним друг для друга сделали?
     В Иркутск я на следующий день не уехала. Андрей сказал, что вечером соберутся их друзья, будет интересная компания, и он хочет меня с ними познакомить. Торопиться было некуда, поэтому я решила остаться, а в ночь поехать в Иркутск. Вообще, на протяжении всего своего путешествия я старалась перемещаться по ночам, а города осматривать днем. Во-первых, потому что в машине можно поспать, а во-вторых, потому что ночью все люди спят. А от кого можно что-то узнать о городе лучше, чем от его жителей. Некоторые хвастаются, что побывали во многих городах. Но когда их спрашиваешь, чем запомнился тот или иной город, они начинают перечислять достопримечательности. А спроси их, чем живет этот город, какие у него проблемы и радости, и ответить будет нечего. Как было сказано раньше, я считаю, что у каждого места есть своя душа. Но в нее невозможно проникнуть, путешествуя туристом. Достопримечательности можно увидеть и в географическом атласе, для этого не обязательно тратить десятки тысяч. Но для настоящего путешественника они не так важны. Ведь каждый человек сам по себе – достопримечательность, и уникальная. И самое ценное, что я приобрела в своих поездках – это знакомства с самыми разными людьми. Кого только не встретишь порой на дороге. Вспоминаю один примечательный момент.
     Однажды я ехала из своей деревни в школу. А у меня была своя стратегия.  Дело в том, что из нашей деревни в город ездит много таксистов. Они на этом специально зарабатывают: стоят в центре деревни, набирают по четыре человека, берут с каждого сто рублей и едут. Но даже когда просто голосуешь, можно наткнуться на человека, который попросит денег – цену проезда от Новоселиц до города знают все. Поэтому я выбрала деревню на полпути и на первой машине ехала до нее, а там голосовала дальше. Так как расстояние очень маленькое, никому даже в голову не придет брать плату за проезд. И вот, однажды утром я поймала в своей деревне машину. Это была шикарная ауди. Кожаный салон и прочие навороты. За рулем сидел респектабельный мужчина средних лет. Тихо играла классическая музыка. На полпути я вышла из этой машины. Голосую снова. Останавливается грязно-болотного цвета жигуль. Открываю переднюю дверь, там сидит рыжий парень в камуфляже, мы поздоровались, и я села в машину. А там! Все панели покрыты толстым слоем какой-то ржавой пыли, про пол и вообще говорить нечего – такое впечатление, что по нему прошелся взвод солдат только что вылезших из болота - на всех ковриках, если они там вообще были, не разберешь, сплошная бурая засохшая глина. В машине вопил на всю громкость какой-то диковатый рок-н-ролл. Такой резкий контраст меня поразил. Казалось бы, в одно время, по одной и той же дороге проезжали эти две машины, а вон они какие разные.
     Предложение познакомиться с новыми людьми меня заинтересовало, и я решила остаться до вечера. Утром Гена ушел на работу, а мы с Андреем пошли гулять. Он показал мне Красноярск и даже залез вместе со мной на самую высокую горку ради того, чтобы попасть в часовню. Героический поступок для атеиста! А ведь это была та самая часовня Параскевы Пятницы, которая изображена на десятирублевой купюре. Потом мы долго ходили по городу и общались. В основном он говорил, а я слушала. Андрей рассказывал мне обо всем: о своих детских играх, о Красноярске, о мечте создать гончарную мастерскую, о своих родителях, обо всех своих бывших. Если честно, от такого потока информации я немного устала, но мне было очень интересно. Да всегда интересно узнавать нового человека, погружаться в его мир. Только важно помнить, что по-настоящему узнать кого-то – это как выпить компот из кувшина. Ты увидел, что спрятано у него на дне, и теперь для тебя важен не только кувшин, но и его тайное содержимое. Он стал ценнее. После этого уже нельзя допустить, чтобы он упал и разбился. А я совершила такую ошибку. Но уже отплатила за нее сполна. Правда, это совсем другая история…
     А тогда был солнечный прекрасный день. Я шла по улице и улыбалась. Со мной рядом шел мужчина. Интересный мужчина, который вчера меня спас. Да, мне было семнадцать, и я была одна, в чужом городе. А когда он появился на этом чудесном мосту и позвал к себе, глядя на меня своими добрыми глазами, я не смогла просто пройти мимо. Мне кажется, в такой ситуации никто бы не смог. Он рассказывал мне много всего интересного. О жизни, людях, каких-то случаях, которые с ним происходили. У него был очень богатый опыт для двадцати трех лет. А у меня не было никакого. И постепенно, еще с той самой первой прогулки, мир стал открываться мне, поворачиваться всеми своими бесконечными гранями по очереди, заиграл разноцветными красками, и с каждой минутой казался все ярче и великолепнее.
     Бобры необычно строят свои дома. Они, маленькие зверюшки, ни на что, казалось бы, не способные, заваливают огромные деревья и разгрызают их в щепки. Этот страшный и разрушительный процесс обычно происходит очень медленно, постепенно. Но неотвратимо. Как это связано с Красноярской историей? Представим, что моя цель уйти в монастырь была эдаким деревом, растущим где-то в глубине души. За несколько лет оно, конечно, выросло, крепко пустило корни. Но Андрей… Он подселил туда бобра.
     Вечером действительно собралась большая компания. Были там Костя и Ваня, и много других незнакомых мне людей. Всего нас было человек десять. И из всех кроме меня только одна девочка. Ее звали Викой. Мы пришли в парк на острове посреди Енисея, сели там вкруг, расстелив плед и стали играть в мафию. Странное занятие для довольно взрослых людей, но это лучше, чем пойти в бар и напиться вдрызг. Отдохнули мы очень неплохо. Был теплый вечер, приятная компания. Гена играл на гитаре песню Би-2 «Мы не ангелы, парень», в центре круга дымил притащенный Андреем кальян. Солнце над Енисеем медленно спускалось за горизонт. Бобер грыз дерево все сильнее.
     Когда стемнело, все стали расходиться, а мы вчерашней компанией отправились на крышу. Дело в том, что Гена давно обещал показать Косте это место, и они решили – почему бы не сейчас. Я сначала на крышу лезть не хотела, хотя Костя и звал. Но когда увидела, что туда направляется Андрей, пошла с ними. Вообще, он был из тех редких людей, чье присутствие успокаивает. Казалось, что с ним даже среди бушующего океана будет тихо, мирно и уютно. Наверное, этим он меня и зацепил. С крыши открывался потрясающий вид на ночной город. Потом мы спустились и пошли домой. Я снова не уехала в Иркутск.
     Андрей говорил: «Ты обязательно должна побывать на столбах. Если ты не была там, то можно считать, что ты не была в Красноярске. Мы можем завтра туда съездить». Заповедник «Красноярские Столбы» располагается на юго-западе от города и демонстрирует во всей красе природу Среднесибирского плоскогорья. Нетронутую человеком тайгу в этом месте разрывают зубы нескольких громадных скал. Мне было неудобно так долго оставаться у них дома, но Андрей все-таки смог меня уговорить, с условием, что сегодня вечером я точно уеду в Иркутск. На столбы мы отправились вместе с Викой и Андреем, Гена работал. Но из-за карантина к самим скалам проход был закрыт, и мы просто прогулялись по тайге, покормили бурундуков семечками. Вика подарила мне настоящую кедровую шишку. Мой вопрос «Что с ней делать?» ее искренне удивил. «Как что делать? Есть!» – ответила Вика. «То есть для жителей Сибири подобно белкам орехи из шишек выковыривать – обычное дело,» - отметила я про себя.
     Мы с Андреем проводили Вику на автобус и поехали домой. «Научи меня жарить картошку», - неожиданно попросил он. Я очень люблю жарить картошку, и он об этом знал. Дело в том, что в нашей семье, если это сборище неудачников можно так назвать, жареную картошку любили все. А готовить ее маме было лень. Ведь надо начистить, намыть, нарезать килограмма полтора картошки (чтобы точно на всех хватило), а затем еще полчаса стоять рядом и следить, чтобы она не подгорела. Для женщины, обремененной всем домашним хозяйством, работой, подработкой, маленьким ребенком и придурковатым мужем, это слишком трудно, поэтому почетная обязанность жарить картошку была полностью возложена на меня.
     А у меня есть такое странное свойство – я люблю то, что делаю. Когда я впервые заметила, что хожу на работу с радостью, я решила, что мне просто повезло с работой. Но потом работа поменялась, а радость не пропала. И тогда я поняла, что дело не в работе, а во мне. Начиная новое дело, я могу его ненавидеть, бояться ошибок и злиться «зачем на меня вообще это повесили?». Но когда я понимаю, что надо будет делать что-то постоянно, я просто начинаю это дело любить. Так же было и с картошкой.
     Когда мы с Андреем вместе готовили на его кухне, я как будто бы перенеслась в будущее. В то, о котором я мечтаю. А я, как и все молодые девушки, мечтаю сделать то, что не удалось моей матери – создать крепкую и счастливую семью. Семью, в которой я буду ждать мужа дома, помогать детям делать уроки и жарить ему картошку. В тот день в Красноярске до этой картины не хватало только детей и работы, но с моей фантазией это далеко не проблема. Проблема была только в сковороде. Это убожество даже сковородой то назвать трудно. Она была тяжелая, как объевшийся слон, совершенно без ручки, и моя картошка к ней пригорала, не важно, хоть ведро масла туда вылей. Почему я об этом рассказываю, вы поймете позже, и сковородочная история, я уверена, не один раз вызовет улыбку на вашем лице.
     Пообедав, мы поехали куда-то на автобусе. Я собрала вещи, чтобы отправляться в дальнейшее путешествие, но перед отъездом Андрей решил показать мне еще одно красивое место. «Мы договаривались, что ты уедешь вечером, и ты сама говорила, что в ночь ездить любишь, а сейчас еще только три часа дня,» - вот каковы были его аргументы. Тут мне вспоминается одна фраза: «Мужчина – это мужчина, который запретит, обоснует, убедит, и ты будешь слушаться. А мальчик – он просто обидится». В Андрее я впервые в жизни встретила мужчину. И захотела того же, чего он -  остаться с ним. Но как нелепо это выглядело бы! Ведь мы знакомы всего два дня, я живу в другом городе, я в розыске – мне даже будет не устроиться на работу. Поэтому, это было невозможно.
     Мы приехали на окраину города. Это было прекрасное место. Не парк, но и не дикий лес, а слева обрыв высотой метров пятьдесят. Внизу текут воды Енисея, а за ним простираются холмы и бескрайняя тайга. Мы прогулялись по берегу, а потом сели на траву на спуске с холма. Ко мне пришло вдохновение, я схватила блокнот и стала писать стихи, а Андрей куда-то отошел. Погруженная в творчество, я где-то на краешке сознания заметила, что он прикоснулся к моей голове, и лишь когда дописала, обнаружила в своих волосах белый цветок. Он попросил прочитать ему стихи. Я никогда не показываю людям черновые варианты своих произведений, но ему я прочитала. Он даже вспомнил, что сюжет стихотворения напоминает ему какую-то давно слышанную сказку. Мне же сказку напоминало происходящее. Но все сказки когда-то заканчиваются. На обратном пути к автобусной остановке он снова сорвал какой-то одуванчик и подарил мне. Я убрала цветы в блокнот, чтобы сохранить. Удивительно! Обычно, когда мне пытаются понравиться молодые люди и спрашивают, какие я люблю цветы, мой ответ про полевые ставит их в тупик, особенно зимой. А он сам об этом догадался. Может и не одуванчик это был, ведь у цветка был тонкий травянистый стебель, а у одуванчиков ведь они обычно толстые и полые, как трубочки. Хотя, это нормально. Ведь в сказках должны быть чудесные цветы.
     Помню, как я уезжала из Красноярска на закате двадцатого мая. Андрей проводил меня до выезда из города. Пришло время прощаться. Ранее мы договаривались, что на пути обратно из Владивостока я обязательно к ним заеду, я даже оставила ему свою куртку, чтобы не таскать с собой, думая, что потом заберу. Но все же я испытала очень странное чувство, когда он на прощание обнял меня. Это трудно объяснить словами и почти невозможно встретить в обыденной жизни. Чувство, которое возникает, когда ты понимаешь, что человек обнимает тебя в первый и одновременно в последний раз. Чувство смешанное, и не грустное,  и не радостное, только от чего-то невероятно сильное.
     На протяжении всей дальнейшей дороги я часто вспоминала о событиях, произошедших в Красноярске. И бобер, поселившийся в моей душе, несмотря на мой отъезд, был еще жив и постепенно делал свое дело. Во мне как будто что-то оборвалось. Знаете, бывает так, что ребенок пишет например слово “корова” через букву “а”. Но в один момент ему рассказывают, что правильно не “карова”, а “корова”. Да, после этого он может еще некоторое время забывать и делать ошибку на автомате, но исправив ее с десяток раз самостоятельно, он уже не может продолжать писать “карова” как прежде. Можно сказать, что во всем дальнейшем путешествии мною руководил такой же автоматизм, мной двигало только мое природное упрямство. Помимо прочих разговоров, Андрей отговаривал меня ехать дальше. “Ну покатаешься ты еще какое-то время, а потом все равно так или иначе вернешься домой. Нет, я тебя ни к чему не принуждаю. Просто хочу, чтобы тебе было лучше. Я не говорю тебе “разворачивайся прямо сейчас”, так как понимаю, что это бессмысленно. Не прошу и остаться у нас, хотя ни я, ни Гена не против. Просто ты не можешь вечно идти по дороге в никуда. Ты - очень умная девушка, и я верю что ты обязательно найдешь свое место”, - так он говорил. И эти слова стали определяющими в моей судьбе. “Скитаться - не мой удел”, - поняла я. Я поняла, что достойна большего. Я поняла, что способна жить так, как захочу, могу решать проблемы, а не просто от них бегать. Этот человек научил меня верить в себя. Его бобер сделал наконец свое грязное дело. Я поняла это гораздо позже, но вспоминая обо всем этом сейчас, осознаю, что в моем подсознании еще в тот момент все было решено. Буква “о” в “корове” привлекла мое внимание. И в  итоге, оказавшись одна на объездной дороге Красноярска, я крепко задумалась, куда мне ехать дальше - вперед или назад. И...поехала вперед. На автомате.