Сломанные крылья. глава 3

    Глава 3. Эй, ты, там на другом берегу.

     Сергей сердито хлопнул дверью подъезда офицерского общежития и торопливо зашагал в сторону части, боясь опоздать к утреннему разводу, что ему как молодому лейтенанту, только недавно приступившему к прохождению службы после окончания артиллерийского училища в Санкт-Петербурге, грозило нагоняем со стороны командира полка, мужика сурового, воспитанного еще на традициях Советской Армии. Такое уже случилось на первой неделе после его прибытия в часть, и причиной того опоздания послужила такая же точно утренняя ссора с женой, которая произошла и сегодня. Причиной недовольства Екатерины, с которой они поженились, когда он заканчивал последний курс своего училища, послужило неприятие ею места  распределения для прохождения службы Сергея, который, как она справедливо полагала, был достоин либо остаться в самом Петербурге на одной из бюрократических должностей в штабе Ленинградского военного округа, либо, по крайней мере, проходить службу в части, расположенной в непосредственной близости от Северной столицы, где проживали ее родители, которые давно уже приготовили ей «теплое место» в одной из районных Администраций и, которое было упущено, «благодаря» Сережиному распределению. Вчера ей звонила мама, которая, задействовав все свои связи в чиновничьей сфере, предварительно договорилась о переводе зятя в часть непосредственно под Петербургом, а впоследствии через год-полтора и зачислении его же в Высшую военную академию тыла, что на Васильевском острове. С утра выслушав обрадованную таким развитием событий Екатерину, Сергей попытался ей объяснить, что не может он вот так, не отслужив даже месяца, подавать рапорт о переводе. Это и повлекло ссору, которые достаточно часты в молодых офицерских семьях, когда жены вдруг осознают, что красивая и новая лейтенантская форма может быстро намозолить глаза, а пропасть между званием мужа и вожделенными генеральскими красными лампасами оказывается длинною в жизнь, а может закончиться даже и, не достигнув генеральских погон, остановившись до трех больших полковничьих звезд и каракулевой папахи. Хотя если уж быть до конца откровенным, то распределение в эту часть, к которой он сейчас шел быстрым шагом, не по душе было и самому Сергею, поскольку по численности личного состава она была заполнена лишь на 30 % от штатного расписания и относилась к категории войсковых подразделений, которые поддерживались на минимально необходимом уровне боеготовности, чтобы в случае необходимости ( т.е. военных действий) быть полностью укомплектованной за счет призванных резервистов. На вооружении она имела системы залпового огня «Град», правда, далеко не последнего поколения, которые стояли в боксах в условиях консервации. Таковая численность личного и командирского состава определяла необходимость постоянных, практически через день, дежурств, что семейному климату тоже мало способствовало.
    Вбежав на КПП части, Сергей механически бросил руку к козырьку фуражки, в ответ на воинское приветствие дежурного, который остановил его окриком:
-   Товарищ лейтенант! Вам приказано срочно явиться в штаб на совещание!
     Сергей кивнул и направил свои стопы к штабу, в котором уже находилось все небольшое командование его части. Полковник Севостьянов, грозно зыркнув на Сергея из-под кустистых бровей, мотнул головой, прерывая доклад Сергея о прибытии, и  указал ему на свободный стул. Сергей, сняв фуражку, присел.
-  Так, Иван Валентинович, начинай!-  обратился Севостьянов к начальнику штаба и положил свои тяжелые руки на стол перед собой.
     Докучаев Иван Валентинович кивнул, достал платок, вытер им свою вспотевшую лысину, а потом с минуту протирал им  же и свои очки.
«   Что это нач.штаба так впечатлился?» - подумал Сергей, - « Аж плешь взопрела, что в нашей части может случиться кроме какого-нибудь побега солдатика или того же мордобоя между ними, но это же не повод всех дергать на совещание!»
-  Итак, - прокашлявшись, начал Докучаев, - сегодня получен приказ по округу о выдвижении всех частей и занятию ими диспозиции по условиям оперативного плана « Беркут». Напоминаю, что в силу данного плана наша часть в течении обозначенного в поступившем приказе времени должна выдвинуться для оборудования скрытых огневых позиций вблизи Ивангорода и быть в готовности для выполнения поставленной задачи огневой поддержки.
 - Что у нас по комплектованию части? - обратился Севостьянов к кадровику, майору Нестеренко.
-  Здесь мы зависим от работы военных комиссариатов Петербурга и области, но сомневаюсь, что до выдвижения на позиции в обозначенное время, мы кого-то дождемся, я связывался с военным комиссаром области. Ну и объяснил он мне в двух словах на русском матерном, что пока они с полицией будут наших резервистов отлавливать, уже надобность в них отпадет, - вздыхая, доложил Нестеренко.
-  Так, сколько машин мы можем вывести на позиции с учетом имеющегося личного состава? – Севостьянов тяжело посмотрел на начальника вооружения Белова.
-  С учетом всех, даже недавно прибывших, которых еще учить и учить, а также задействовав весь офицерский состав, максимум четыре установки, - стараясь не глядеть на командира, но тем не менее твердо ответил Белов.
-    Вот ведь, в перекрест мать их! – громыхнул кулаком по столу Севостьянов, - Всегда объяснял этим тыловым и штабным мордам, что «кастрированная» часть никогда не успеет во время «Х» в современных условиях быть укомплектованной и боеспособной. Нет, эти старые ж…ы мне постоянно тыкали в ответ опытом Второй мировой, когда была возможность комплектовать свежие дивизии в Сибири! А сколько потом от этого «свежака» на фронте оставалось после первого боя, никто и никогда не считал!
     После всех этих докладов Сергею стало не по себе, и он, дождавшись, когда Севостьянов закончил речь и напоследок еще длинно и вычурно выматерился, робко произнес:
-   Можно вопрос, товарищ полковник?
-   Давай, лейтенант, - махнул Севостьянов рукой.
-  Оперативный план «Беркут» он ведь на случай реальных боевых действий разработан, а…
-  Х…  на !!!, - заорал на него Севостьянов, - Раньше в часть приходить надо! Если развод в восемь, вы, б…ь, и приходите прямо к восьми как в кадеты в училище, я лейтенантом первые месяцы в казарме жил, домой не попадая, и все знал! Ну что сидите, ж…а сгнила у всех уже! Все по местам, боевую тревогу по части!
   Все сорвались со своих мест и побежали по местам боевого распорядка. Рядом с Сергеем ,тяжело дыша, мчался его приятель, окончивший то же училище, что и он, только годом ранее – Ливицкий Дима.
-  Ну, ты даешь, Серега! - на бегу начал просвещать его Дима,-  Вчера наш летун с амерами  в драку ввязался, причем здесь, недалеко от нас. Они и раньше такой ерундой страдали, правда, без стрельбы. Ну, а тут, что уж точно произошло я не знаю, да и нач.штаба тоже объяснил ситуацию в общих чертах. Короче, летун на «Сушке» завалил толи одного, толи даже двух амеров, а они в ответ выдвинулись на рубеж границы всей своей прибалтийской группировкой. Правда, войны вроде как никто не объявлял еще, и объявит или нет непонятно, ну а нам теперь торчать на позициях пока ситуация в ту или в другую сторону не качнется, если только стратеги наши или НАТОвские не изжарят нас какой-нибудь ядерной плюхой!
«  Вот это да!» - подумал Сергей, вбегая  в казарму своей батареи, где уже, выстроившись, его ждал личный состав солдат,- « Надо Катьке позвонить или смс-ку кинуть, чтобы ехала к родителям, а потом еще дальше в Сибирь куда-нибудь! Если заваруха будет иметь продолжение, то вряд ли Питер можно назвать безопасным местом!»
   Оглядев стоящих перед ним подчиненных в виде неполного взвода солдат, Сергей пришел в ежедневное уныние, но по Уставу выслушал доклад сержанта Магомедова, непонятно каким образом попавшего после призыва служить в ракетную артиллерию:
- Таварыщ, лейтэнант, взвод пастроин, бальные нет!- Магомедов, не спеша приложил ладонь с растопыренными пальцами к солдатской кепке,  и также медленно отошел в сторону.
    На Сергея смотрело его войско, наполовину состоящее из земляков Магомедова, которые более охотно шли на срочную военную службу, стремясь вырваться из своих кишлаков, где перспектив для молодежи не было совсем, и остальной части, которая вроде бы и принадлежала к титульной нации Российской Федерации, но производила достаточно жалкое впечатление людей, которые волею злой судьбы вынуждены коротать определенный законом календарный год здесь, в армии, из-за неспособности или невозможности избегнуть службы ввиду низкого умственного или социального статуса. Из этих представителей выгодно отличался только Константин Ломакин, которого отчислили за прогулы с очного отделения института и который на теоретических занятиях проявлял понимание для чего создана система залпового огня, а также  как она действует и работает.
- Тревога не учебная, сразу предупреждаю! - стараясь выглядеть как можно солиднее и суровее, сказал Сергей,- Ставлю боевую задачу! Готовим две, закрепленные за нами установки, для боевого выхода на позиции, выполняйте!

     В положенные по оперативному плану «Беркут» часы боевое соединение полковника Севостьянова, даже в усеченном составе, выдвинуться не смогло, поскольку таковые действия в законсервированной части не были предусмотрены  планами ни очередных, ни внеплановых   учений и тревог.
    Сам Севостьянов охрип от лая и матерщины, постоянно выслушивая «накачки» от штабного начальства, которое ни за что не хотело принимать объективную реальность обстановки, неукоснительно требуя выполнения оперативного плана, разработанного и утвержденного кем-то давно и принимаемого до сих пор как вещь, которая, конечно, нужна, но вряд ли когда-нибудь реально окажется необходимой.

    Сергей к концу дня буквально валился с ног, потому что когда они наконец выгнали с трудом расконсервированные установки из боксов, оказалось что за время консервации, двигатели машин на платформе которых были установлены грозные «Грады» большей частью пришли в неисправность. Пока техники разобрались с причинами неисправностей, подзаряжали аккумуляторы, меняли и чистили свечи, выполняли кучу других ремонтных мероприятий, время, отведенное для занятия позиции согласно оперативного плана, было упущено, причем кратно.
    Сейчас, разместив установки на определенном для них участке и выполняя обязательную маскировку, Сергей думал о том, что даже если бы они уложились в норматив, их передвижение, их позиция, давно уже для противника не представляет секрета, учитывая какие мощные группировки спутников военного назначения задействованы на орбите Земли.
    Потерев лоб  испачканной в земле и травяном соке рукой, Сергей посмотрел в западном направлении, где находился уже не «условный», а настоящий противник. Враг, который будет также как и он, Сергей, посылать реактивные снаряды и другое несущее смерть  железо, и будут они это делать, стремясь убить друг друга, выполняя приказы, суть и значение которых им никто не разъяснит. Как могут остаться не известными для него, Сергея, причины нового массового убийства на планете Земля.
   Очнувшись от раздумий Сергей, помыл руки, привел себя в порядок и уже было собрался с докладом к Севостьянову, как прибежавший к нему в палатку Магомедов, утратив свое вальяжное восточное спокойствие, коверкая больше обычного русскую речь, доложил ему о пропаже Ломакина, которого нигде не могут найти уже час. Выслушав исковерканный доклад, Сергей опустился на походный топчан, наскоро сколоченный и втащенный в его палатку, и, глядя на еще стоящего по стойке «смирно» Магомедова, подумал:
«  Вот они современные реалии и готовность призванного на службу поколения не жалеть «живота» своего для спасения Отечества, и Ломакин, наверняка, первая ласточка, поскольку соображает быстрее остальных. Скоро, наверное, его примеру последуют и бывшие пастухи.»