Галочка Рассказ 2

В перерывах между лекциями на втором курсе исторического факультета царило, как всегда, беззаботное веселье. Особенно рьяно шутили и дурачились ребята. Вадик Нестерцов, хитро поглядывая на большую жёлтую розу, украшенную гроздьями свисающих руликов (придумка мамы-модницы), приставал к Инге с просьбой: «Подари мне эти жёлтые шнурки!» Кто-то из ребят, набросив на себя чью- то девичью кофточку, важно прохаживался по аудитории, а кто-то из шутников накинул на лысину Вольтера, бюст которого украшал аудиторию, яркий женский шарфик. Всё студенческое общество представляло собой весёлое братство, брызжущее молодостью, энергией и задором.
Предстояла встреча с новым преподавателем, который должен был читать лекции по очередному периоду истории Украины. Ушлые студенты уже где-то прослышали, что этот новый преподаватель приехал к ним из Славянского пединститута. Прозвенел звонок и Он вошёл. Это был высокий, плотный, немного сутулый и уже начинающий лысеть брюнет. Звали его Роман Данилович Лях: вполне украинское имя и отчество. И как бы подтверждая своё имя и фамилию, он читал лекцию и разговаривал исключительно по-украински.
Инга, сидевшая за первой партой, усиленно конспектировала мало интересовавшие её аграрные процессы, происходившие на Украине в начале XX века, сплошь переполненные цифрами и диаграммами. Но с некоторых пор она с тревогой стала замечать, что преподаватель не сводит с неё глаз. И даже произнося лекционный текст, Роман Данилович продолжал упорно смотреть на Ингу. В этот раз на ней было синее, отделанное чёрным кружевом платье, а на голове красовался большой синий бант-бабочка, скреплявший её тяжёлую косу. Так продолжалось несколько лекций подряд.
С этих пор Инга стала ощущать страшную неловкость, но никому из подруг об этом не рассказывала. Только поделилась с мамой. Та сразу определила, что преподаватель просто влюбился в её дочь. Инга очень сконфузилась, но продолжала аккуратно посещать и конспектировать лекции этого странного преподавателя. И вот однажды, он, как заместитель декана исторического факультета вызвал Ингу в деканат. Не чуя под собой ног, Инга повиновалась и приплелась в кабинет зам. декана. И сразу у двери была огорошена странным вопросом Романа Даниловича: «Хто ваша матір?» Инга, не мешкая, ответила ему: «Звичайно, жінка, хто ж іще!» Тогда он задал ещё один вопрос: «А її дівоче прізвище , випадково, не Філоненко?» Инга ещё раз удивилась и механически ответила: «Філенко». «Тоді, был ответ, передайте своїй мамі, що ви дуже схожа на свою матір, тільки вона була трохи нижча зростом і красивіша за вас!» Ошеломленная таким известием, Инга выскочила из деканата. И в первый же свой приїзд домой всё доложила маме. Та сразу всплестнула руками и нараспев произнесла: «Та це ж Ромочка!»
И поведала дочери такую удивительную историю.
После освобождения Сталино от немецко-фашистских захватчиков, в городе, который ещё лежал в руинах, уже начали функционировать учебные заведения. И в 1945 году юная Галочка Филенко поступила на первый курс литературного факультета Сталинского Учительского Института. Время было послевоенное, голодное, не хватало даже элементарных вещей. В аудитории литературного факультета битком набивались студенты: как правило, лекции по общественным наукам слушали совместно и филологи и историки. Тогда в наклонной аудитории первого корпуса яблоку негде было упасть: студенты располагались и на ступеньках, и на подоконниках, кто-то писал конспект просто на коленке. Но у Галочки всегда было постоянное место за партой: предупредительный Роман опережал многих и всегда занимал место на себя и Галину Филенко.
У неё как раз недавно пришёл с войны старший брат, который воевал на Дальнем Востоке. Он привёз в качестве подарков несколько экзотических восточных вещей для жены и сестры: шифоновое платье на китовом усе, несколько отрезов японского шёлка и прелестные чёрно-красные замшевые туфельки с бантиками. Роман же постоянно ходил в выцветшей рубашке защитного цвета и … всегда очень много читал. Очевидно, он стеснялся своего внешнего вида и поэтому, наверное, никогда ни о чём таком с Галиной не разговаривал. Но только когда их всех, и филологов, и историков послали в колхоз на прополку, Галина, которая не отличалась крепким здоровьем, предложила Роману: «Ромочка, прополи замене і мій рядочок, а я за це сплету тобі віночок із сокирків» И Роман с утроенной энергией взялся полоть свой и галочкин рядок, а затем долго ходил в этом веночке, по коридорам института... Подошло время распределения. Галину Филенко направили в какое-то захудалое село Ганнивку, чему она была совсем не рада. Тогда её всемогущественный брат, который к тому времени уже работал в областном отделе образования, добился, чтобы сестру направили работать в среднюю школу районного посёлка Марьинка. В то послевоенное время Марьинка считалась самым богатым и успешным сельскохозяйственным районом области. Но Роман, видимо, этого не знал и тоже попросился в Ганнивку, надеясь, наверное, на встречу с Галиной. И когда там её не оказалось, он начал поиски своей Галины.
Прошло некоторое время, и Роман  приехал в Марьинку. Зашёл в школу. У Галины как раз в тот день не было уроков. От учителей он узнал, что Галина только что вышла замуж… И тогда Роман не стал её тревожить.
И вот прошло более двадцати лет и он, уже Роман Данилович, кандидат исторических наук, доцент, приехал преподавать на исторический факультет университета. А когда увидел Ингу, то буквально был сражён её сходством с Галочкой Филенко...
Прошло ещё некоторое время, и Роман Данилович пригласил родителей Инги к себе в кабинет на беседу. Видимо, уж больно хотелось ему посмотреть на Галочку Филенко. И когда мама Инги, одетая в блестящее платье (отрез был привезен из Кубы и подарен Галине братом её мужа), которое идеально подчёркивало её стройную фигуру, вошла с мужем в кабинет к Роману Даниловичу, тот от неожиданности уронил связку ключей на пол… Всё это видела Инга своими глазами.
Потом наступил черёд Галины и её семьи принять Романа Даниловича у себя на квартире. Роман приехал на электричке: благо, квартира семьи Инги находилась рядом с железнодорожным вокзалом. Приехал не один, а с женой, очень миловидной, начинающей уже полнеть женщиной и с младшей дочерью. Оказывается, у него к тому времени было уже трое детей. Когда заходили в квартиру, то Роман Данилович произнёс: «Проходь, Галю!» Мама Инги оторопела: кому это он говорит. Оказывается, Роман Данилович назвал свою младшую дочь Галиной.
Когда сели за стол и выпили изрядное количество коньяка (Роман Данилович пил коньяк с удовольствием  и довольно большими дозами), его жена иронически сказала : «Так вот почему ты настоял, чтобы дочь назвать Галей!» После коньячных излияний у Романа Даниловича стало портиться настроение. Инга хорошо запомнила, как он, с некоторой даже озлобленностью, порывисто снял с себя пуловер и так резко швырнул его на крышку пианино, что Инге стало даже жаль инструмент.
Они уехали в Донецк последней ночной электричкой. А мама Инги всё повторяла: «Но ведь это была только полудетская симпатия, и он мне ничего никогда не говорил и не предлагал!»
Да, не говорил, не предлагал, но образ юной Галочки сохранил на многие годы. Наверное, это память сердца, которая остаётся навсегда…