Глава 14. Долина непокорных

       На закате дня    въезжали  на территорию отряда, где на вышке маячил часовой. Впереди  ехали Поспелов с Корхом, за ними  бойцы, позади  катились тачанки. В одной белели повязками раненые, во второй под охраной Азата, сквозь зубы что-то насвистывал пленник. 
       У казарм последовала команда «слазь!»  заместитель  с отделенными   занялись текущими делами, а Поспелов, передав Ворона коноводу, пошагал к дому. Из ворот  навстречу выбежали обе дочки  (подхватил на руки)  и вошел во двор.
       Утром, когда семья пила чай, пришел Корх,  доложив, что в отряде все в порядке, личный состав занимается по плану. Соня налила ему из самовара чашку.
       - Что будем делать с   анархистом,  Михаил Дмитриевич? - прихлебнул, усевшись. 
       - Для начала допросим, а там решим,- подвинул ему тот  вазочку с вареньем.
       Завершив чаепитие, отправились к личному составу. Как всегда на службе, Поспелов  был  в отутюженном, ладно сидевшем   мундире, при шашке и начищенных сапогах. 
       Бойцы отряда занимались текущими делами:  одни чистили  оружие,     другие обихаживали коней, отделение  младшего Эймурадова  готовилось к выезду на  кордон Сарам - Сакли сменить дежуривших там товарищей.
       - Кучен!  -  подозвал его  Поспелов.
       - Слушаю вашбродь, - подбежав, приложил руку к папахе.
       - Поскольку оружия у нас прибавилось, захватишь на кордон  один «льюис».     Иметь его там постоянно.
       - Яхши*, - блеснул тот зубами.-  Разрешите выполнять?
       - Удачи.
       Затем   прошли в караулку жилой казармы (дневальный драил там полы шваброй), Корх приказал привести пленного.
       - Как зовут? - спросил   Поспелов, когда того усадили на  табуретку.
       - Евсеев Василий Прокопьевич -  закинул  ногу на ногу.
       - Из казаков? 
       - Ну да, потомственный, с Кубани
       - Где служил раньше?  - поинтересовался Корх.
       - В Закаспийской казачьей бригаде в Кушке, охраняли афганскую границу.
       Офицеры переглянулись. - Кто по званию? - закурил папиросу ротмистр.
       - Урядник*, командир  взвода.
       - А как оказался у анархистов? - выдул вверх струйку дыма. 
       - По идейным соображениям.   
       - Разъясни.
       - У них свобода  и  никакой власти, это по мне.
       - К тому же можно всласть пограбить, - уничижительно  хмыкнул Корх. 
       -  Мы экспроприировали только богатых, не надо, - сузил глаза Евсеев.
       -  Тогда как насчет крестьян?
       -  Ваши живут зажиточно, делиться надо. Для  революционных, так сказать, нужд.
       -  М-да, что же с тобой делать? Расстрелять или отпустить? - затушил в плошке окурок Михаил. 
       - Вообще - то лучше, расстрелять, - длинно зевнул станичник. - Отпустишь, снова  прибьюсь к какому-нибудь отряду.  Люблю, понимаешь, воевать, за народ и против угнетателей.
       -  Тогда давай к нам,  мы тоже за  народ.
       -  За народ гутаришь? (приподнял бровь).  А какая у вас платформа?
       -  Охраняем всех, кто   живет в долине  от  грабителей  и разбойников. С той и этой стороны. 
       - Подходяще, -  чуть подумал казак. - А что? Я согласный.
       - Зря вы его взяли,  Михаил Дмитриевич, - сказ  Корх,  когда вышли  из казармы. - Форменный бандит.
       - Не скажите Сергей Францевич, - возразил  Поспелов. - Он взводный командир, к тому же служил на границе. И никакой не анархист, просто в голове  ветер гуляет.
       - Вам виднее, - пожал плечами заместитель.
       На следующее  утро состоялся   смотр. Бойцов с лошадьми в поводу (теперь они имелись почти у всех) выстроили в  шеренгу на плацу, Поспелов с Корхом,  неспешно обошли строй.   
       У пятерых   ротмистр проверил винтовки с шашками, те были вычищены и смазаны,  довольно хмыкнул. А вот обмундирование у всех желало лучшего. Потрепанные свитки с бешметами, картузы  и лохматые  папахи, видавшие виды сапоги, а у  многих сыромятные чарыки*.
       Лошади  тоже  были разномастными, от крестьянских меринов до лохматых «киргизов»  и  поджарых  «текинцев», для строя  годились далеко не все.
       Потом отделенные вывели отряд в степь, где под руководством Корха начались занятия по джигитовке, умению владеть шашкой и огневому  бою. Поспелов же занялся обучением    специально отобранных бойцов стрельбе из бомбометов. 
       Теперь на заре  в отряде  пел рожок, возвещая побудку, бойцы вели на водопой коней,  на  горных кордонах  неслась служба. Одним таким днем, проведя развод, Поспелов с Корхом  уединились в дежурке.
       - Да - повесив на вешалку фуражку, уселся  Михаил за  канцелярский  стол.   
       - На носу зима, а бойцы у нас фактически раздеты. Продовольствия и фуража тоже кот наплакал,  того что дают селения и аулы  не хватает. Нужно что-то решать (взглянул на заместителя).
       - Предлагаю закупить все необходимое в Геок-Тепе или Ашхабаде, деньги у нас есть, - кивнул на стоявший в углу массивный  сейф  Корх.
       - Деньги есть, да что толку. Вчера навещал  Митрофана Степановича, к нему как раз  приехал брат из области, там война  и голод, на базарах пусто. Имеется другая задумка (пожевал ус).
       - Какая? 
       - Закупить все на другой стороне, у персов.
       - Опасно, у них тоже война, к тому же чужое государство.
       - Все так, но другого выхода нет. У меня  в Кучане  остался закордонный агент, который помог нам захватить Асгар-хана. Попытаемся сделать это через него, послав туда своего человека.
       - Дельная мысль,- согласился прапорщик, - Азата?
       - Его. А в подмогу дадим еще двоих, кто тоже бывал в Персии.
       - Но предприятие весьма рискованное.  Агент может отказаться, а то и предать, на Востоке это дело обычное.
       - Бывает, -  вспомнив  «Джинна» Поспелов. - Но выбирать не приходится. Так что займемся подготовкой. Дневальный!
       - Я! - возник тот  через пару секунд в двери.
       -  Разыщи и пригласи командира первого отделения. 
       На следующий день, ближе к вечеру они  сопроводили  лазутчиков одетых  дехканами  через  перевал, где распрощались, пожелав удачи
       - Аллаху акбар, - провели те ладонями по лицам и толкнули пятками чарыков  своих мулов. У Азата в кушаке полосатого халата   был спрятан кисет с червонцами, а  за час до выезда Михаил рассказал, как найти агента, и дал пароль для связи. 
       Провожавшие обождали, пока  мулы скрылись  пустыне, а потом, развернув лошадей, тронулись  по ущелью обратно. Где-то  в горах раздался далекий рык барса, откликнувшееся эхо повторило.
       - Вроде как Ширхан? - придержал жеребца  Корх.
       - Он, стервец,  - улыбнулся Поспелов.
       Иногда бывшего питомца замечали  часовые с вышки, он наблюдал с одного и того же места на склоне  за  людьми, а потом  неспешно уходил.
       С каждым днем солнце пригревало меньше, в горах выпал и растаял первый снег, отряд готовился  к зиме. Из села  завезли несколько телег с кирпичами   кизяка*, по утрам  свободные от дежурства, прихватив    топоры с веревками, угодили в горы на заготовку дров, которые  потом доставлялись лошадьми.  Охотник  Хашим с полученным карабином  тоже отправлялся туда, порою добывая  архара или  козла.
       Между тем  отряд продолжал пополняться людьми, которых  война разорила    за пределами Гермабской  долины, но Поспелов принимал не всех -  только желавших сражаться.    Число бойцов  увеличилось до семидесяти восьми, оружия    хватало, но с продовольствием становилось все хуже, год выдался неурожайный.
       Прошли две недели, выставленный в ущелье пост  движения в пустыне не наблюдал. Изредка там возникали пыльные смерчи и,  закручиваясь спиралью, уносились вдаль.
       Утром, на исходе третей, в отряд прискакал боец с поста, сообщив, из Каракумов идет караван. Оставив Корха за себя, Поспелов вместе с посыльным и резервным отделением, выехал  к перевалу.
       Когда,  миновав ущелье,  спешились у поста  на входе, первые вьючные бактрианы вошли под сень  нависавших скал. Головного вел за повод  худой жилистый человек  с посохом и в  накидке,  рядом  на муле следовал  Азат, позади  еще верблюды и люди.
       Здравствуй  командир, -  спешился отделенный,  и они тепло обнялись. - Вот, все доставили, -  кивнул на вставший караван. Подъехали два его спутника, сделав то же,  и скрестили на груди руки «салам»,  в стороне  молча остановились  несколько вооруженных джигитов в лохматых шапках  и  на лошадях.
       - Разгрузить нужно здесь, дальше они не пойдут, - сказал Поспелову Азат.
       - Белов, приступайте, - обернулся ротмистр  к отделенному. 
       По команде, недовольно храпя,   верблюды  опустились на колени, распуская сыромятные ремни их стали освобождать от мешков с тюками.  Человек в накидке  подошел к Азату и потер указательный палец руки о большой, - пуль*.  Тот, достав кисет, передал ему два червонца, - последние  (взглянул  на командира). Ротмистр  молча кивнул.
       После разгрузки   караван  снова исчез в пустыне,   к вечеру все доставили в отряд. Теперь в наличии имелся запас  муки с ячменем, рис, сушеное мясо, чай, сахар,  табак. Были и несколько тюков с  зимними халатами, шароварами и сапогами.
       В комнате дежурного, смыв дорожную пыль, Азат доложил командиру с заместителем  подробности своего вояжа. Нужного человека в Кучане не оказалось, он, как выяснилось, переехал в Боджнурд, купив там    караван-сарай.  Отправились туда, Азат встретился с бен-Али (так звали агента)  и назвал  пароль.
       - Сначала он отнесся ко мне с недоверием  и предложил вас описать,- рассказывал  отделенный. - Затем выслушал просьбу и,  узнав чем буду платить, сразу подобрел. Свел нас со своим приятелем-купцом, у которого мы закупили все необходимое, а потом организовал караван с охраной, доставивший груз к нам.
       - И как  добрались, спокойно? - поинтересовался Корх.
       - Были пару стычек с мелкими бандами по пути, но  отбились.
       - А как сейчас обстановка  в Персии? - задал  очередной вопрос Поспелов.
       - Примерно так же, как и у нас. Беспорядки и волнения, а еще англичане ввели туда свои войска, чтобы не допустить свержения шаха.
       - Тревожная новость, - переглянулись офицеры. Оба знали, что в Туркестане  пришли к власти меньшевики  и тоже обратились  к ним   за помощью, желая отделиться от России.
       Когда отделенный закончил свой рассказ, его отправили отдыхать, а на следующий день  Поспелов решил  снова навестить  областной центр, прояснить обстановку.
       - Давайте поеду я, - предложил Корх. - Хозяин, у которого жили мы с Полиной, весьма осведомленный  о делах в городе человек. 
       - И кто же он?
       - Практикующий врач, доктор медицины,
       - Хорошо, Сергей Францевич,  я не возражаю. Только будьте осторожны.
       Вернулся заместитель  через три дня с новостями. Первой и главной  была высадка в Туркестане   английского  экспедиционного корпуса под командованием  генерала Маллесона,  штаб которого расположился  в Ашхабаде.  По его указанию  меньшевистским правительством объявлена всеобщая мобилизация, для борьбы с большевиками создан Закаспийский фронт.
       Кроме того в  области  проводились  аресты и зачистки всех сочувствующих им, которых  британская разведка расстреливала  без суда и следствия.   
       - Такие вот дела, Михаил Дмитриевич, - закончил  Корх. - Полагаю, скоро явятся и к нам. Что будем делать?
       - Обороняться,- жестко сказал Поспелов. - Никакой мобилизации.
       Как подавляющее число русских офицеров он не терпел  англичан, по праву считавшихся исконными врагами  Империи, и не желал участвовать в братоубийственной войне.
       - Я тоже так считаю, начнем готовиться?
       - Безусловно.
       Откладывать в долгий ящик не стали и на следующий день  пригласили в отряд всех сельских старост. Поспелов рассказал, как обстоят дела, старики задумались.
       - Получается, будут забирать в ихнюю  армию? - первым задал вопрос Митрофан Степанович.
       - Именно так. 
       - А если мы  не жалаем? - нахмурил лохматые брови Киприян.
       - Кто  отказывается, тех  ставят к стенке, -  пожал плечами   прапорщик.
       - Инглизи плохие люди, - сказал  один из аксакалов. - Мой дед воевал с ними. Другие согласно закивали.
       - Говори сардар что делать, - подытожил курдский вождь. - У тебя светлая голова.
       - Для начала быть готовыми к встрече нежелательных гостей, - оглядел всех Поспелов. - А если появятся,  не пускать   к нам.  Вплоть до вооруженного отпора. Как, согласны?
       - Согласны,- вразнобой ответили старики.
       - В таком случае с завтрашнего дня мне нужны  два десятка людей с мотыгами и лопатами, а еще пара телег,  построим  на въезде в долину, там, где казачья могила,  линию обороны.   
       Когда старейшины, обещав все прислать,   разъехались, Поспелов с Корхом, вспомнив занятия по фортификации, начертили на листе бумаги план.  Он  предусматривал две земляные огневые точки,  бомбометную  позицию и  траншею. 
       На следующее утро в степи закипела работа. Крестьяне  с дехканами и бойцы,   под руководством командиров начали строительство  укреплений. 
       Для начала по    сторонам дороги, в двухстах метрах впереди   гранитного креста соорудили  в земле две пулеметные  огневые  точки   с накатником из бревен,  замаскировав сверху дерном. Отсюда они могли перекрывать огнем всю долину, ширина которой на въезде составляла порядка трех верст. В  каждой установили по снятому с тачанок «максиму», а еще настелили нары и сложили для обогрева печки.
       Еще за два дня на   ближнем склоне  подготовили закрытую площадку для бомбометов, а на околице Гермаба  вырыли  траншею с бруствером и стрелковыми ячейками.
       - Ну вот, теперь пускай сунутся, - принимая работы, сказал Поспелов Корху.
       - Да, все по законам фортификации, не зря  учили, - поднял  тот  палец, оба рассмеялись
       Чтобы не студить личный состав (наступили холода), решили держать  на позициях караул из трех бойцов, а  еще  посылать в степь конный разъезд. 
Старшим   назначили  Евсеева.   
       Бывший  урядник лихо рубился шашкой и стрелял, а в джигитовке уступал только командиру. В свободное же время играл на тальянке*, распевая казачьи песни.  Назначение  анархист воспринял с радостью,   «уважаю разведку», подобрал себе трех джигитов и  отправился по назначению.
       Как обычно, зима в долине выдалась довольно мягкой, по ночам был легкий морозец, утром оттепель, чего не скажешь о горах.  Над  Копетдагом  клубилась белая мгла, порой оттуда прилетали метели, перевалы занесло снегом. Бойцов с кордонов Поспелов снял  (ущелья стали непроходимыми), и собрал все силы в кулак для встречи непрошенных гостей, но  они   не появлялись.
       Евсеев, постоянно пропадавший  с разъездом   в степи   доносил,   она пуста, ожидание затягивалось. И только в начале  января, на рассвете, от него прискакал на  взмыленном коне джигит  сообщив,   по дороге из Геок-Тепе к  перевалу идет отряд - четыре десятка всадников и   пехота на девяти повозках.
       - Многовато, -  почесал затылок  Корх.
       - Ничего, справимся, - застегнул воротник френча командир - Общий сбор.
       Придерживая шашку, заместитель выбежал наружу, там  переливчато запел рожок. Спустя несколько минут отряд за исключением дневальных, иноходью тронулся в сторону Гермаба. Там уже обо всем знали,  встретил  староста и пара десятков   мужиков с ружьями, улицы были пустынны.
       - Может и мы подмогнем, Михаил Дмитриевич?
       - Не сейчас, - придержал коня  Поспелов, а Корх отдал команду. Большая часть отряда спешилась и поспешила на околицу, остальные поскакали дальше. Когда заняли позиции и коноводы увели в село оставшихся лошадей, прапорщик доложил  стоявшему у креста ротмистру о готовности.
      - Добро, -  ответил тот, рассматривая в бинокль уходящую за перевал  дорогу. После очередной оттепели ее развезло, мокрой была и поросшая бурьяном степь  с лентами тумана, сквозь облака неярко проглядывало солнце.
      - А огневых точек  почти не видно, - довольно изрек Корх, поводив по сторонам  взглядом.
      Опустив «цейс», Поспелов  вынул из кармана платок и протер запотевшую оптику, а когда приложил вновь,  с перевала катились три черных точки.
       - Наш разъезд (выдохнул), прапорщик, вытянул вперед шею. 
Точки быстро приближаясь,  стали всадниками, спустя   несколько минут, разбрызгивая грязь, подскакали вплотную.
       - Идут, ваш бродь! - блестя глазами, свесился  с коня Евсеев.
       - Добро,- кивнул  ротмистр, - давай со своими в траншею.
       Когда топот за спиной стих, оба продолжили наблюдение. Через  десять минут (Михаил засек на часах время) на перевале возникла конница, а за ней повозки, начав спуск  в долину.
       - Значит, как договорились, -  обернулся  Поспелов к Корху,  и тот тоже поспешил в укрытие.
       Оставшись один, Михаил отщелкнул крышку на коробке маузера, пощупал лежавшую в кармане  шинели  гранату и  направился вперед по  раскисшей дороге.
       Когда  до головных всадников  оставалась сотня метров, остановился и поднял   руку. Позади тут же заговорил «льюис», дав  длинную очередь  в небо - колонна  прекратила движение.
       - Старший ко мне остальные на месте! - зычно проорал Поспелов.
Коротко посовещавшись двое спешились, пошли навстречу и остановились в нескольких шагах.
       - Кто такие?
       - Я  уполномоченный  Закаспийского  временного правительства  Ионов, - заявил первый, а это - показал на соседа,- английский военный советник майор Фейн. Стоявший рядом  сухопарый  офицер в   фуражке  со львом на тулье,  небрежно кивнул.
        - А вы, если не ошибаюсь,  бывший начальник Гермабской пограничной стражи ротмистр Поспелов? 
        - Вроде того, - прищурился Михаил. - Чем обязан?
        - Нашим правительством в Туркестане объявлена всеобщая мобилизация. В  долине проживает почти тысяча   азиатов и молокан. Мы пришли их призвать.
        -  А если я скажу нет?
        -  В таком случае мы применим силу, - покосился   Ионов на британца. 
        -  Йес, -  подтвердил тот. И на ломаном русском добавил, - а вас рот-мистр, я повьешу.
        -  Ну что же, попробуйте. Честь имею, - развернувшись,  пошагал обратно.
Оставшиеся проводив его взглядами,  направились обратно.
        -  Приготовиться, - спрыгнул с бруствера  в обитую горбылем траншею,  бойцы  защелкали затворами, Корх поправил сошки   «льюиса». 
        Через несколько минут со стороны дороги послышались неясные команды,  всадники остались впереди, с повозок  рассыпаясь  в цепь, спрыгивали солдаты.
        - В атаку марш-марш! - донеслась очередная, в воздухе холодно  блеснули шашки, лошади двинулись вперед, набирая ход.
        - Огонь! - взмахнул маузером Поспелов,  из траншеи  и ДЗОТов, вперемешку с залпами  дружно ударили пулеметы. Едва начавшаяся атака  захлебнулась, на  дороге и по ее сторонам  все смешалось. Вылетали из седел и катились  по земле всадники,  солдаты в панике разбегались,  часть,  укрывшись за повозками, отстреливалась, оттуда  тоже понеслись очереди.
        Со склона в ответ захлопал бомбомет, меж повозок вспучились разрывы, опрокинув одну, бегство стало повальным. Из села коноводы  бегом доставили коней,  Поспелов    с двумя отделениями бойцов, выхватив шашки,  начали преследование.
        Ворон на махах ушел  вперед, в ушах тонко запел ветер. Догнав первого всадника,   без шапки и с  синими  лампасами на шароварах, Михаил закружился с ним в схватке. На третьем ударе выбил шашку и своей нанес удар плашмя по затылку, казак, взмахнув руками, сполз набок.
        Появившийся справа Кучен, с визгом зарубил второго, в табачного цвета хаки, а слева впереди  Михаил заметил еще одного  такого же, в приметной фуражке, стал догонять. Изредка тот оборачивался назад, стреляя из револьвера, но не попадал. Они все дальше уходили в степь, расстояние сокращалось.
        Михаил, припав  к шее  Ворона,  стороной обошел противника, вырвался вперед, а затем,  остановившись, преградил путь.  Осадил  соловую кобылу и англичанин, это был  Фейн.
        -  Стрелок вы никакой майор, сдавайтесь - облизал губы  ротмистр
        -  В ответ  тот молча потянул из ножен  палаш.
        -  Ну что же, тогда пеняйте на себя.  Разъехавшись на сотню метров, вихрем понеслись друг на друга.  Британец  держал клинок   острием  вперед, русский - вниз и на отлете. В последние секунды, пав на шею Ворона  выбросил ее навстречу, шашка  по эфес вошла в грудь  Фейна.
        Проскочив  немного, дал левый повод, развернулся, подъехал. У понуро стоявшего  коня раскинув   руки,   лежал на земле  британец  глядя  мертвыми глазами  в небо.  Бросив гурду в ножны, с минуту смотрел на убитого врага, а затем тронул бока лошади шенкелями.
        Когда вернулся назад, бой закончился.  На дороге  и вокруг валялись тела,    бойцы собирали оружие и ловили в степи  коней, у повозок жалась группа пленных под охраной.  Чуть дальше, заложив   руки за спину, невозмутимо попыхивал папироской Корх. 
        - Ну,  вот и все, - подъехав, спешился  ротмистр. - Как с потерями?
        - Убиты Черемис  и Мустафа-оглы, трое  ранены,  растоптал  окурок заместитель. - Что будем делать с этими? (кивнул на пленных).  Подошли, встали напротив.
        - Ба! И вы здесь?  - увидел Поспелов в  их числе  уполномоченного.
        - Прятался под  повозкой, господин ротмистр, тот еще вояка, - доложил один из охранявших группу бойцов. Вид   Ионов  имел неважный:   вывалянный в грязи    и с подбитым глазом.
        - Нас расстреляют? - спросил трясущимися губами.
        - Вообще-то надо, чтобы  другим было неповадно. Но на этот раз отпустим. Как Сергей  Францевич?  - обернулся Поспелов.
        - Пусть убираются, -  махнул прапорщик рукой в перчатке.      
        - Так что господин  Ионов забирайте своих солдат, возвращайтесь в Асхабад и передайте   начальству - здесь никаких мобилизаций.  Ясно? 
        - П-понял, -  часто закивал пленный.
        - Кстати,  прапорщик, прикажите  доставить сюда их военного советника, он лежит  за Лисьим увалом.      
        Джигиты вскоре привезли убитого майора  навьюченного на   лошадь, положив в одну из повозок, туда же погрузили   обнаруженных раненых и унылая процессия под охраной конного разъезда Евсеева, поплелась к перевалу.
        Трофеи оказались богатыми. Кроме  английских винтовок   и станкового «виккерса» с изрядным боезапасом, отряд получил   девятнадцать кавалерийских лошадей, добротные повозки (одна с фуражом и продуктами),  а еще оказавшуюся среди них полевую кухню.
        - Вай - вай! - покачал лохматой шапкой курд   Салар, - какой хороший арба. Неужели  сам   варит? - обернулся к  отделенному  Белову.
- Ну да, - послюнявил тот самокрутку.    - Ты едешь, а она варит. Остановился, каша готова.
        - Какие  хитрые инглизи, - поцокал  языком текинец  Мухамед, а несколько бойцов расхохотались. Потом из селений  и  ближних аулов  приехали  жители с заступами и мотыгами, чужих   закопали подальше в степи, своих забрали.
        - Да,-  сказал, руководивший всем Митрофан Степанович. -  Тяжкие времена настали, много еще прольется кровушки.
        -  Близится конец света, -  поднял к небу глаза  Киприян. 
        -  Иншаллах, -  провел руками по щекам  один из аксакалов.
        -  Ладно отцы, об этом потом, - сказал стоявший среди них ротмистр. - Завтра  утром  жду   в отряде. Будем решать, что делать дальше.
        Внимание всех привлек стук копыт на дороге, вернулся разъезд,  ушедший  с пленными.
        - Так что  сопроводили за перевал, вашбродь,-  лихо отрапортовал Евсеев.
        -  А откуда  еще один   конь и что на нем за чувал? -  покосился ротмистр  на лошадь в поводу  у одного из  его джигитов.
        - Жеребца поймали в степи, а в чувале  англицкие мундиры и сапоги, ребятам сгодятся.
        - Так ты раздел пленных? - возмутился  Корх.
        -  Экспроприировал, так сказать, - ухмыльнулся казак. - Прибегут  к своим, им ишо выдадут.
        -  Ну и жох ты, Василий, - покачал Поспелов головой.- Ну да ладно, я сегодня добрый. Спустя еще час,  отряд вместе с захваченным обозом    двинулся  обратно. На окраину  села высыпали  женщины, старики и дети, молча провожавшие его взглядом.
        Когда прибыли на место, ротмистр приказал затопить баню, вымывшись, поужинали и  легли  спать. На землю опустились сумерки, за речкой тявкал шакал, на смотровой вышке прохаживался часовой.
        Утром, после побудки, бойцы числили оружие и обихаживали  коней, Поспелов   с Корхом  в комнате дежурного  беседовали с приехавшими  старейшинами. В  углу потрескивала  печка,  далеко за окном белели горные отроги. 
        - Значит так, господа  старики, - помолчал  ротмистр. - В том, что  к нам из Ашхабада  направят новый отряд, сомневаться не приходится. А потому имеется предложение, доложите Сергей Францевич. 
        - Для  его отражения нужны еще люди, - прокашлялся в кулак  Корх, - хотя бы десятка три четыре.
        - Снова направлять к вам? (озадачились приглашенные).
        - Зачем же, они останутся в селениях, где нужно создать группы.   Оружие всем выдадим.
        - А потом?
        - В случае тревоги всем прибыть в отряд.  Для  участия в обороне.
        - Ну и как вам такое? - оглядел  старейшин  Поспелов.
        Аксакалы стали перешептываться, Киприян  отрицательно качнул головой,  и только староста Гермаба  дал согласие.  А потом, налившись краской рявкнул, -   отсидеться хотите, мать вашу?! Не выйдет!   Михаил Дмитриевич, посади их в холодную, нехай там подумают.
        - Зиндан* не надо, - запротестовали тряся бородами  мусульмане. - Люди у нас найдутся.
        - А ты? - уставился  на молоканина.
        - Будь по вашему, -  недовольно пробурчал тот.
        - Вот и отлично, -  хлопнул по столу Поспелов. - Завтра,  присылайте за оружием. 
        В течение  следующей недели сформировали в селениях  ополчение  числом в  сорок  человек,  назначив старших, с  согласия отца Иллариона  установили в Гермабе  на церковной колокольне  пулемет, а еще выдвинули   к Чертовым воротам кордон. Замыкавший  долину  скальный  проход   зимой   был   труднопроходим,   но его тоже на всякий случай перекрыли...