Между отчаянием и надеждой

а мы с тобой, с вами - с теми, кого не знали, с кем не суждено отобедать в столовой - влачим наши сущности в толпе людей, лицедеем по максимуму коллег по очереди, потому что не знаем, что такое человек. бесконечные, быть может от этого чужие, больные сущности. на самом деле слабые, - а может думаем так, потому что однажды поломаны, и так и не вправлены обратно (а вдруг никогда?). с глазами переливающимися, жестами ломаными и звенящим смехом. скажут нам шёпотом насторожено, что не все дома. а мы согласимся, не думая, - нас самих дома нет, бездомные странники, которыми не хотим быть.
без памяти. решето, сквозь дыры утекает всё данное и накопленное для коммуницирования с Землёй.
давим наш минус колёсами плюса. нет, давай подумаем, давай очнёмся и поймём, что лучше потратить монеты не в табачке, а на звонок на горячую линию.
где-то внутри я всё же думаю, что мы достойны всего лучшего. а потом ты говоришь мне о смерти и бессмысленности - я соглашаюсь. и думаю после, какой смысл быть. кардиограмма бьётся между отчаянием и надеждой. так в книжках по драматургии написано. только вот не думала, что попаду в эти книжки, споткнусь и упаду между строк. и вот один день рыдается и котелок не работает - всё беспробудно. в своём лабиринте совсем забрела, и теперь не имею возможности ступить ни на шаг влево или вправо. прерывают, чтобы очнулась - иди поспи.
а я не могу уже без обезбола и дня.
и вот следующий день ясный, точнее голова ясная. 10 минут и все проблемы решены. и вновь думаешь о значимости карьеры, страданий и разума - и всё бессмысленно до понятного.
мне всё понятно. поэтому так пусто.
и вообще калейдоскоп мыслей рассеяно мечется в голове. вырвать бы чего связного, да хоть шарф тебе на новый год связать. знаешь, моя мама такие классные шарфы вязала. мам, у меня до сих пор спрашивают, где такой достала.
но всё бессмысленно.
я так рада, что, по моей логике, после ничего нет. мне достаточно жизни на вечное осмысление бренности и неотвратимости забвения - шизоид! эпилептоид! истерия! драма!
ярлыки созданы, чтобы их вешать. если это даёт объём жизням - пусть будет так.
я ведь действительно влюблённая в жизнь. но я не могу отделаться от подозрения, что влюблена безответно.
и всё это только в голове. только в голове. только здесь. здесь, куда я пускаю, хотя нет, скорее проветриваю, чтобы дышалось посвободнее.
и всё-таки есть радость - я глупа. глупа настолько, чтобы биться, несмотря на конечность жизни, на раннюю смерть и неожиданности. потому что я самый главный верующий - верующий в надежду. ведь кардиограмма бьётся между отчаянием и надеждой. отчаянием и надеждой. так в книжках по драматургии написано.