Спасти его любой ценой. Глава 45

Утро радует солнечным светом и птичьим гомоном в кустах сирени за окном. Но я открываю глаза с огромной тяжестью на душе. Некоторое время просто лежу и смотрю на выкрашенный белой краской потолок. Рассматриваю незатейливый светильник, потом перевожу взгляд на входную дверь. Что-то не так. За ней тихо. Никто не разговаривает, не ходит. Может, я все еще сплю? Снова вспоминаю свой сон. Он был настолько реалистичен, что я до сих пор ощущаю прохладное дуновение воздуха мне в лицо, как это было, когда я стояла на том балконе. До мельчайших подробностей помню Градова и его семью. Значит? все же им устроили «свидание». Верховный выполнил свое обещание. Но зачем там была я? Зачем мне нужно было увидеть их встречу? Пока не понимаю. Только в Искуплении ничего просто так не делают. Наверняка, меня отправили на тот вокзал с какой-то целью. А вот с какой, я понять пока не могу. Моего ума на это явно не хватает.

Сажусь на кровати. Оказывается, что кто-то заботливо укрыл меня ночью одеялом. Интересно, кто заходил ко мне, пока я спала? Саша? Вера Никитична? В любом случае, эта забота мне приятна.  Спускаю ногу на пол и наступаю на что-то шуршащее. Снова резко подпрыгиваю на кровать. Но ничего страшного на полу не лежит. Там какая-то коричневая бумага. Неровно оторванная по краям и с темными маслянистыми пятнами. Что это такое? Поднимаю ее, держа двумя пальцами, принюхиваюсь. Пахнет…пирожками. Ой! Я и забыла. Вчера же мне дали сверток, который я так и не достала из сумки. Но если не я его вытащила, то кто? Хм, знаю я, кто.
- Домовой! Появись. Знаю, что ты тут.
Он тут же проявляется. Сидит на подоконнике, болтает короткими ножками и насмешливо смотрит на меня.
- Доброе утро.
- Доброе утро. Откуда на полу бумага, в которой я принесла вчера пирожки? Можешь объяснить?
Старичок усмехается еще шире.
- Могу. Это я его туда положил. Чтобы ты утром увидела и выбросила.
- Неужели. А где сами пирожки?
- А я их скушал. Вкусно!
- Не лопнул? В одно лицо столько пирожков? – Я не сержусь, мне смешно. Глядя на его лоснящееся лицо, вполне верится, что он один мог слопать шесть пирожков и не лопнуть.
- Неа. А тебе жалко?
- Не жалко. Но делиться тебя не учили?
Дедуля ловко для его возраста спрыгивает с подоконника. Подходит к комоду, на котором лежит моя сумка и вытаскивает из нее пирожок.
- Учили. Вот оставил тебе один.
- Вот спасибо тебе, дорогой. Наверное, всю сумку мне маслом перепачкал. Да?
- Вот ты вредная какая! Я тебе пирожок оставил? Оставил! Сам не съел, хотя хотелось, а ты злишься. Все Ратники такие вредины?
Видно я перегнула палку со своими наигранным гневом. Не выйдет из меня путной Сары Бернар .
- Да ешь на здоровье. Не жалко. Лишь бы проблем со здоровьем не случилось. Только куда в тебя столько лезет непонятно. Ты мне лучше скажи, кто в мою комнату входил, когда я спала? Кто укрыл меня одеялом?
- Я. Ты же завалилась вчера без задних ног. А я пожалел, укрыл, а тебе пирожков жалко.
- Сказала же - не жалко. – Я немного разочарована. Почему-то в душе теплилась надежда, что это был Саша. Мечтательница…
- А почему в доме так тихо? Спят еще все?
- Какое спят? Ты на часы смотрела? Все давно работают. Одна ты тут дрыхнешь, как барыня. Вставай! На рыбалку пора собираться.
Ой! Точно. Рыбалка. Вспомнила вчерашнюю «угрозу» Михаила Ивановича и радостный блеск в глазах Градова. Может, пронесет, и все уже забыли про нее? Но я со вздохом встаю с кровати. Ищу свою одежду. Кстати, я ее вчера так и не постирала. Некогда было. Кстати, хорошая причина, чтобы остаться дома. Но заветного узелка не нахожу.
- Где тут мой сверток с одеждой был?
Домовой хмыкает.:
- Ищи вчерашний день. Его хозяйка постирала давеча. Воняло так, что даже пауки разбежались из дома.
- Как хозяйка. Мою одежду? – Мне стыдно, что Вера Никитична вынуждена меня обстирывать.
- Ну да. В стиральную машинку закинула и постирала. Вон на дворе на веревке болтается.- Старичок кивает в окно через плечо. - Иди, снимай. А то может хозяйке тебе ее и снять, и принести, Ваше Высочество? Ишь, на дармовщинку все падки. А как работать, так некому. – Домовой вошел в раж и ворчал уже не скрывая раздражения.
- Хватит бурчать. Сама все сделаю. Тоже мне воспитатель нашелся. Где ты был, когда меня воспитывать надо было?
И мы обиженные друг на друга мы расходимся по своим делам. Вернее, я иду во двор за своей одеждой, накинув на себя тот самый халат, в котором пришла вчера из бани, а Домовой просто тает в воздухе, выдав при этом недовольное «пуф».

Переодевшись в свою одежду, я почувствовала себя увереннее. Да, футболка немного помята, но я решила, что она на мне разгладится. Ничего, не на подиум выходить, в конце концов. А для рыбалки в селе – самое то. Зато мое. Выхожу на кухню. На столе что-то накрыто белой салфеткой. Приподнимаю ее и вижу румяные булочки и графин с молоком. Я чувствую потрясающий аромат домашней выпечки, и слюна наполняет рот. Беру одну булочку и откусываю большой кусок. М-м-м-м! Как же вкусно! Мягкая, в меру сладкая, с ароматом ванили, булочка в прямом смысле тает у меня во рту. И жевать особо не надо. Проглатываю сдобу в считанные секунды. Тянусь за второй. Но одергиваю себя. «Не с голодного же края! Нормально поешь!» Наливаю себе молока из графина в найденную на полке для посуды кружку. Отпиваю глоток. Молоко, конечно, своеобразное. У него определенный вкус и запах. Никогда не была любительницей козьего молока, но сейчас  оно мне нравилось. Вторую булочку я съедаю уже «по-цивилизованному» - сидя за столом и запивая ее молоком от козы Зойки. Третью булочку кладу себе в карман, закончив завтрак и уходя из кухни. Мало ли. В прошлый раз оладьи спасли меня от удара рогов Абдула в мягкое место. А может и не только туда. После вкусной сдобы настроение у меня поднимается. Уже нет такой черной тоски на душе, как после сна. Но меня беспокоит один вопрос: где мой кот? Надо идти на его поиски. А то может его нечисти в лес утянули уже.

На дворе тоже никого. Вымерли они все, пока я спала, что ли? Но вот из-за хозяйственной пристройки раздаются голоса. Ага! Люди там. И я направляюсь по уже знакомому маршруту. Но не успеваю зайти в сарай, как на его пороге вырастает мой злейший «друг» Абдул. Козел сурово смотрит на меня своими выпуклыми глазищами с огромными светло-карими зрачками. Но драться не кидается. Вот так стоим и играем в гляделки. Первым сдается козел. Он подходит ко мне и тыкается длинной мордой в тот карман, где у меня спрятана булочка. Как узнал? Кто ж его, козла, знает. Но я достаю сдобу и отдаю ее Абдуле.
- На, на! Ешь. И не дерись больше. Понял? – Козел смешно часто двигает челюстями, перемалывая угощение, и снова нюхает мою руку.
- Нет больше. Уж извини.
Поняв, что больше ничего вкусного ему не светит, Абдул отходит в сторону, пропуская меня внутрь постройки. И я иду на голоса. Выйдя с той стороны сарая, вижу Михаила Ивановича, Ксению и Веру Никитичну. Каждый занят своим делом. Хозяин дома точит огромную косу. А я-то считала, что ими давно никто не пользуется. Но, видимо, ошибалась. Михаил Иванович проводит по лезвию косы прямоугольным камнем и та отзывается громким звуком. Шахх! Дзынь. Шахх! Дзынь. Хозяйка и Ксения собирают только что скошенное сено длинными граблями. Я таких и не видела никогда. Они сделаны полностью из дерева и отличаются  длинным хребтом с короткими широко расставленными зубьями. Рядом уже есть несколько собранных кучек травы. Пахнет потрясающе. Запах свежий и пряный. Хочется набрать полные легкие и не выдыхать.
- Как говорится: «Чем меньше девушек мы любим, тем больше времени на сон». Доброе утро, Светлана. – Михаил Иванович снова в своем репертуаре. Только я не совсем понимаю, кто из нас кого меньше любит и у кого больше времени на сон.
- Доброе утро. Я, кажется, проспала. – Стараюсь придать себе виноватый вид.
- Ничего страшного, Светочка. Выспалась, и хорошо. Это мы привыкли вставать ни свет ни заря. А тебе-то зачем. – Вера Никитична добро улыбается. – Сейчас кормить тебя пойдем.
- Спасибо. Я уже позавтракала. Очень вкусные булочки!
- Абдул, а ты чего тут? – Михаил Иванович протягивает руку и козел доверчиво подходит к нему. Оказывается он стоял за моей спиной. Хозяин ласково треплет его за ушами.
- За тобой пришел, видать понравилась.
- Я вообще-то Дрему своего искала. Котика.
Ксения тоже прекращает работу, достает из кармана цветного фартука платок и вытирает пот со лба. Потом задумчиво глядя в небо, произносит:
- А так часто бывает: ищет девка котика а находит…- Она красноречиво смотрит на Абдулу. - …козлика.
Абдула обиженно фыркает и, гордо задрав бороду, уходит в сарай.
- А котик твой только здесь был. Дельный кот из него выйдет. С утра под двери тебе мышь приволок. Поймал и принес хозяйке. Я, конечно, выкинул ее. Но факт есть факт. Справный кот будет, когда вырастет.
Вот вам и Дрема. Я его в изменщики записала, а он мне мышь поймал. Мелочь, но приятно. Пойду, поищу его. Возвращаюсь в сарай. Останавливаюсь посреди и мысленно зову:
- Амбарник…. Кота моего не видел?
Голос раздается сразу:
- Мне только чужих котов не хватало. Я вам нянька? Сами следите за своей живностью. Мне своей хватает.
Да. Что-то он злой сегодня. Ладно. Попробуем иначе.
- Амбарник, помоги, пожалуйста. Что тебе стоит?…
- Да вон, спит твой кот на сене. – Его голос уже другой. И не такой сердитый.
- А Градова…ну мужчину, с которым мы тут спали, не видел?
В ответ раздается смешок:
- Во, дает девка! Всех растеряла. Спать меньше надо, а то останешься и без кота, и без мужика. А они сейчас дефицит.
Я не уточняю, кто сейчас в дефиците: коты или мужчины.
- Так ты знаешь, где он или нет?
- Не знаю. Но на дворе его точно нет. Посмотри за воротами. Вроде туда шел с хозяйскими снастями.
- Спасибо за помощь. Пусть будет твоя работа легкой.
- Хмык. Когда это она была легкой? Все на мне держится. Но спасибо. Тебе тоже не переработаться.

Градова я действительно нахожу за воротами. Он сидит на низкой скамеечке, притулившейся к забору, и что-то делает с удочкой. Две другие лежат у его ног на земле.
- Доброе утро, Саша.
Он даже не поднимает головы.
- Доброе? Кому как.
Без очков видно, что настроение у него хуже некуда.
- Плохо спал? Что-то неприятное приснилось? – Может, скажет, в чем причина утренней хандры.
- Нормально спал. Ничего не снилось. Ты выспалась? Я попросил, чтобы тебя не будили.
Так вот кому я обязана лишним часом сна.
- Спасибо. Только снилось что-то тревожное. Наверное, вчера переутомилась сильно.
- Сегодня отдохнешь. - Он все еще не смотрит на меня. В его голосе слышится хитрая усмешка.
- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду рыбалку. Отдых в чистом виде. Давненько я не стоял с удочкой.
- Сомнительное удовольствие. Стоять и пялиться в одну точку в ожидании рыбы-дуры, которая клюнет на брошенного в воду червяка-смертника.
Вот тут он все же поднимает на меня глаза. Мне кажется или они красные? Но разглядеть хорошенько я не успеваю. Градов снова утыкается в свою работу, только презрительно хмыкает и укоризненно качает головой.

Из-за забора слышится голос Михаила Ивановича.
- Ну и где вы? Пошли что ли? В таком деле как рыбалка надо поспешать. А то, как говорится: «Тише едешь, ближе кукиш».
Откуда он берет все эти присказки? Всю жизнь их учил? Градов встает со скамейки, собирает с земли удочки, зовет:
- Пойдем. Пора.
Видимо, лицо у меня такое кислое, что он свободной от удочек рукой приобнимает меня за плечи, слегка прижимает к себе и успокаивает:
- Тебе понравится. Вот увидишь.
Я обреченно киваю головой и позволяю увести себя на двор. Потом меня экипируют. Просто в джинсах и футболке, видите ли, на рыбалку не ходят. Надо куртку. Но моя  осталась в лесу, разодранная на полосы и закопанная под корнем огромного дерева. Возникает радостная надежда, что меня не возьмут. Нет, «выручает» Ксения. Добрая душа, блин! Она приносит мне свою ветровку, которая мне большая размера на четыре. Я могу завернуться в нее, как в парус. Но все домочадцы, посмотрев на меня, одобрительно кивают головой. Мол, пойдет. И куртка – это еще не все. В кроссовках тоже нельзя. Надеяться, что это станет причиной отмены рыбалки, я даже не смею. Мужчины уже «закусили удила». Их теперь никто и ничто не остановит. Откуда-то из сеней мне принесли резиновые сапоги. Вера Никитична гордо говорит:
- Мои. - И с нежностью смотрит на обувку. Очевидно, им через многое пришлось пройти вместе. Я засовываю сперва одну, потом вторую ногу в темное зево сапог. Оказывается, они тоже мне велики. Правда, не так сильно, как ветровка Ксении.
- Красота писанная. Взглянуть и умереть. – Голос звучит сверху. Поднимаю глаза. На светильнике, свисающем с потолка комнаты, сидит Домовой и издевательски улыбается.
- Вся рыба – твоя. Только увидит тебя, брюхом кверху так и всплывет от страха. Только ходи с корзиной, да собирай.
Вокруг слишком много народу, чтобы вступать в препирательство с Хранителем дома. Ладно, потом поговорим. И я незаметно показываю ему кончик языка. А он делает тоже самое мне в ответ. Ну, вот и обменялись любезностями.
Сборы длятся недолго. Минут через пятнадцать мы, груженые всяким скарбом (и зачем столько всего? Мы же идем на час-два, а не на неделю) отправляемся на местную реку за уловом. И помоги мне Создатель вернуться оттуда живой и невредимой. А то всю дорогу у меня перед глазами сценка из советского мультика про Волка, который поймал сам себя за рубаху на крючок, а потом зашвырнул на середину водоема.