Маски

При встрече мы одели друг на друга маски.
Маски своих собственных лиц.
Мы смотрели друг другу в глаза, но видели себя. Это одиночество.
Наши сердца разорвались на меленькие кусочки. Больно. Мы расстались.
Мы вспоминали друг друга, лишь догадываюсь, что в действительности видели только себя.
Мы встретились снова. Мы вцепились друг другу в лица, пытаясь оторвать то, что уже давно выросло в кожу. Мы стали теми, кого в нас видели. Мы перестали быть собой, потеряли себя. Внутри все опустело, и стало ещё более одиноко и больно. Мы расстались.
Мы пробовали с другими людьми. И с каждым новым человеком пустота внутри расширялась, и засасывала все больше энергии, как ненасытная чёрная дыра.
Однажды мы поняли, что мы натворили.
Но было слишком страшно смотреть в зияющую пустоту, и мы стали делать вид, что ничего не происходит.
Так продолжалось годы. Пока не стало очевидно, что скоро от нас не останется совсем ничего.
Мы осторожно сделали шаг к пропасти, потом ещё один и ещё... Мы шли, шли, следуя зову беспощадной гравитации. Дыра поглотила нас полностью, окунула в ту бескрайнюю боль, что накопилась за годы отрицания.
Боль конечна. Её можно выдержать. В ней можно находиться, контактировать, видеть её и принимать. Боль можно исцелить, рассмотреть каждую её крупицу, дать ей законное место, разрешить сердцу болеть, грустить, разочаровываться.
И мы потихонечку вычерпали эту боль, не спеша, с величайшим уважением к каждому когда-то ранившему нас эпизоду.
За болью было одиночество. Одиночество — это обратная сторона уникальности, эксклюзивности. Мы неповторимый, а значит, мы одиноки. Мы слишком сложны, а значит, почти непознаваемы.
Мы слишком есть, чтобы нас не было вовсе.
Мы протягивает руку своему одиночеству, и вместе с ним обретаем свою творческую сущность, непоколебимую поддержку и субъективную правоту. Правота не бывает объективной. Любая точка зрения — это всего лишь точка. В одиночестве, осознавая его неизбежность, мы обретаем себя и снова идём навстречу дуг другу.
Мы знаем, что мы — это мы, мы знаем, что одевали друг другу неизбежные маски и теперь можем смотреть сквозь них, отказываясь от ожиданий друг от друга. Мы готовы видеть больше, чем доступно простому глазу, мы готовы показать свои шрамы, свои слезы, свои страшные тайны. Теперь мы не боимся быть отвергнутыми, ведь мы приняли сами себя.
Мы идём навстречу друг другу. Мир изменился, мы изменились. Мы научились видеть истину сквозь любые маски, сквозь шрамы, синяки под глазами, помятую одежду, пристрастия в еде и даже в музыке.
Мы выросли. Мы видим больше, чем когда-либо, и знаем, что не можем видеть всего.
Мы смотрим друг другу в глаза.
И можно ничего не говорить. Это и есть телепатия. Я знаю, что ты чувствуешь. Ты чувствуешь меня.
Впервые ты можешь чувствовать меня, а я - тебя.
Мы всматриваемся друг в друга, осознаем, кто мы друг для друга, хотим ли мы продолжать быть в этом контакте, хотим ли мы этот контакт.
Мы осторожно ощупываем друг друга руками, словами, находим резонанс и радуемся этому каждый раз как первый. Мы отдаёмся здесь и сейчас, осознавая присутствие прошлого и будущего. Мы все ещё можем ранить друг друга, но нам не страшно сближаться, нам не страшно просить быть друг друга более чуткими. Мы расширяем наши личности под душевный резонанс, чтобы сохранять не только происходящую между нами ценность, но и ценность нас самих.