Беркли. Штрихи к философскому портрету

 Далее в этих размышлениях нас ожидает Джордж Беркли ( 1685 – 1753). Приступим к разговору о нем. Его основные произведения – это «Трактат о принципах человеческого знания», «Три разговора между Гиласом и Филонусом», «Сирис», «Алсифрон или Мелкий философ».  Он провозгласил свое знаменитое: «Империя берет курс на Запад». То есть это была программа решительной борьбы с атеизмом и ересью. Христианство, по мысли Беркли, должно обращаться к вновь обращенным народам за новой энергетикой. Беркли решительно выступал против понятия материи и в защиту Бога.
Берклианские аргументы против материи были следующие:
------- гносеологический – человек имеет дело лишь с неким потоком ощущений, который он принимает за свойство существования внешних вещей. Никакой материи мы ощущать не можем. Мы образуем единичные имена и имена классов вещей, но ведь так, увеличивая степень абстрагирования, мы можем придти и к понятию материи, но это будет фикция, которой в реальности ничто не соответствует;
--------- методологический – понятие материи просто бесполезно, ибо оно ничего не прибавляет к нашим знаниям о действительности. ( В скобках здесь позволю себе заметить, что Беркли дал такое определение материи, которое впоследствии во – многом воспроизвел В. И. Ленин в своей работе 1909 года «Материализм и эмпириокритицизм» Так, Беркли писал, что материя – это естественная реальность, воздействующая на наши органы чувств. Это = ложное, по его мнению, определение, подтверждающее лишь, что материя – это фикция).
Далее, Беркли находит, что различение свойств на первичные и вторичные неверно, ибо все идеи обретаются в духе, а значит, все они субъективны и вторичны.  Беркли опирается на античный скептицизм. Он тоже, как и античные скептики, полагает, что нам сложно судить о вещах. Наше мнение о них зависит и от состояния организма, и от удаленности вещей, и от их комбинаций друг с другом, и от множества иных факторов.  Беркли уверен, что наши идеи похожи на вещи. Но сопоставлять можно лишь вещи сходные. Ничто похожее на идею не может быть вещью вне нас. За пределами нашего духа есть тоже идеи, то, что нам кажется миром вещей = тоже есть идеи, которые просто специфически воздействуют на нас. Но сам механизм этого воздействия неясен. И мы воспринимаем их как вещи. ( По этому поводу один наш уже современник пошутил: объективная реальность вне нас – это иллюзия, порожденная недостатком или переизбытком алкоголя в крови).
Беркли доказывает: существовать – значит быть воспринимаемым. Вещь – это комплекс моих ощущений, а что стоит за ними – неизвестно. Вещь существует только тогда, когда она воспринимается кем – то. Этот подход традиционно аттестуется как субъективный идеализм или солипсизм. Кстати, при желании усмотреть его истоки можно уже в античности у Протагора, провозгласившего, что человек есть мера всех вещей, существующих, поскольку они существуют, и несуществующих, поскольку они не существуют. Однако, Беркли – не стопроцентный солипсист, не радикальный, ибо для него существует еще Бог = верховный, вечный, абсолютный субъект, а, стало быть, все в мире существует в мыслях, восприятиях, чувствилище Бога.  Бог – гарант способности человека мыслить, и гарант существования вещей, не воспринимаемых человеком. Законы природы – это законы человеческого восприятия, принципы которого определены и установлены Богом. Идеи сами по себе пассивны. Гарант познания – Бог. Итак, есть Бог, есть духи ( души) людей, а больше НЕТ НИЧЕГО РЕАЛЬНОГО, никаких субстанций. Все остальное – идеи, сотворенные, эманируемые Богом. То есть идеи берутся из воздействия Бога на разум человека, а здесь уже намечается тропинка для перехода к объективному идеализму. В итоге получается, что мир – отнюдь не только мое представление, но творение верховной духовной субстанции = Бога. В этом = непоследовательность Беркли ! ( В скобках укажем, что О. А. Донских и А. Н. Кочергин даже вопрошают: «Если Беркли говорит об объективности Бога (и это принципиальный момент его системы – мир объективно существует в восприятии Бога), то можно ли характеризовать философию Беркли как субъективный идеализм?» Донских О. А., Кочергин А. Н. Античная философия. Мифология в зеркале рефлексии. – М.: Изд – во МГУ, 1993. – С. 33. Что же касается нас, то мы не будем углубляться здесь в дискуссию относительно квалификации берклианства, признаем лишь, что вопрос этот спорный, дискуссионный и неоднозначный, допускающий разнообразные трактовки, аттестации  и прочтения, но мы в рамках данного своего учебного курса все – таки для удобства изложения будем характеризовать философию Беркли традиционно, как уж повелось – как субъективный идеализм. Хотя, признаем, что возражения исследователей не столь уж безосновательны: Беркли, видимо, сам ощущал некую шаткость своей позиции и делал реверансы в сторону объективного идеализма).
Мир, который мы считаем миром вещей, мы познаем чувствами.  Мир духов мы познаем на основе разума. Других же людей мы познаем на основе антропного единства: мы осознаем, что раз мы – духи, то и другие – тоже духи. Здесь можно указать на некоторые противоречия Беркли: а) если человек – дух, то, спрашивается, что же тогда есть его тело? Тоже дух? Виртуальная реальность? б) о духах мы судим на основе их телесных действий – голос, облик, жест, поступок = тоже ведь противоречие; в) почему голос человека – это свойство духа, а голос, предположим, прибоя, листвы не есть свидетельство существования этих вещей? Непонятно. Один из комментаторов, оценивая интенции берклианской мысли, язвительно писал, что Беркли предлагает идею болезни пытаться лечить идеей настойки, чтобы в итоге получилась идея здоровья. Но это же ведь нелепость! 
Беркли рассуждает об истине. Да, у каждого – мир своих ощущений, но, заявляет Беркли, истина, тем не менее, есть. Дело в том, что в мире идей нет причинно – следственных связей. Некоторые наши знания соответствуют тому, что сотворил Бог, а другие – нет. Все критерии истины лежат в границах духа, идей, а не в сопоставлении идей с внешней реальностью. Критерии истины у Беркли следующие: а) ясность и отчетливость ( но здесь заметим, что ведь и сновидения могут быть ясными и отчетливыми, но значит ли это, что они истинны?! А истина может возникать и как смутная, едва различимая, неясная, интуитивная догадка); б) согласованность восприятий различных людей ( но только и здесь парируем: люди обладают различной чувствительностью, и большинство не всегда право, истина не устанавливается мнением большинства, напротив, в истории бывали случаи, когда большинство жестоко ошибалось. По этому поводу Б. Рассел однажды не без изрядной доли иронии заметил, что если бы истины принимались бы голосованием, то тогда победили бы мухи, а не люди, ибо мух гораздо больше); в) согласованность идей друг с другом = их когерентность ( но, опять же, в скобках укажем, что это может быть лишь дополнительный, но не основной критерий); г) из двух систем знания предпочтительнее та, которая наиболее компактна, обозрима, проста для понимания и восприятия ( но и это -  тоже лишь дополнительный критерий).  Вообще, следует заметить, что философия Д. Беркли достаточно туманна, нелогична, рассогласованна.
Теперь затронем проблему соотношения Беркли и христианства. И здесь, несмотря на то, что, как мы выше видели, Беркли накинул на себя тогу защитника Бога и христианских идей, защитника религии от всяческих на нее материалистических поползновений, у него имеется масса противоречий и нестыковок с христианской доктриной.  Вот некоторые из них: 1) Беркли противоречит Святому Писанию = книге Бытия, ибо, по Беркли, имело место только творение идей, но не материи, книга же Бытия ясно гласит, что Бог творит и материю; 2) если мир – это только лишь духи и нет телесности, то тогда сама собой отпадает проблема греха и добродетели, ведь грех напрямую связан с плотью; 3) если Бог – источник абсолютно всех идей, то тогда это – Великий Провокатор, ибо ведь он создает и прельщающие человека и разрушающие его идеи!
Ну и , наконец, скажем несколько слов о проблеме соотношения берклианства и науки. Вообще, для Беркли характерен субъективно – идеалистический эмпиризм. Он отрицает возможности науки. Он подчеркивает, что, например, математизация порождает массу фикций. Он критиковал дифференциальные исчисления: бесконечно малые величины – это фикции исчезающей реальности, это уменьшение в ничто, в чистый НОЛЬ. Что не ощущается – то не существует (например, порог чувствительности). Он критиковал Ньютона: многие его понятия никак не соотносятся с чувственными данными. Беркли решительно выступил против принципа причинности, объявив, что это – фикция.   Общие причины – это цели  Бога = телеология Беркли. Понятие закона природы – это тоже фикция. Причина всех ощущений – Бог. Закон – это лишь порядок,  в котором Бог вызывает в нас некие ощущения. Это – лишь вероятностные предположения о порядке реальности. Пространство – это человеческое упорядочивание определенных чувственных восприятий. Время – это субъективное выражение их взаимной последовательности. Стало быть, пространство и время не объективны.
Да, согласимся, Беркли слишком экстравагантен. Он впервые систематически изложил субъективный идеализм (кое – кто даже эмоционально назвал это новое течение «скандалом в философии»).  Но, при всей своей экстравагантности, он, тем не менее, впервые поставил весьма важные вопросы, являющиеся и до сих пор предметом обсуждений и дискуссий ( а ведь справедливо было замечено, что значение философа состоит не только в том, какие вопросы он решает, но и в том, какие вопросы он ставит, так сказать, завещает их как эстафету для будущих поколений исследователей – и по отношению к Беркли это замечание полностью сохраняет свою силу) : 1) о статусе в науке понятий, нескоррелированных с опытом; 2) о границах субъективности человеческого знания; 3) о конвенциональных элементах в познании; 4) о необходимости очищения, терапии языка, в ходе которого трудный путь уяснения понятий должна пройти философия – что – то отвергнуть, что – то переосмыслить, приблизить язык философии к описанию процессов реальной жизни.