Море моё - 4

                Индийский океан
 
   Экипажами самолётов Ту-95РЦ  авиации Тихоокеанского флота удалось обнаружить атомный авианосец "Энтерпрайз" ВМС США в Индийском океане  в районе начавшегося конфликта Индия — Пакистан.
Естественно мы направились в этот район, чтобы не позволить другим государствам вмешаться в этот конфликт*.
Командующий всей группировкой собравшейся в этом районе океана вице-адмирал В. С. Кругляков перенес свой флаг на наш ракетный крейсер «Варяг» и продолжил выполнения задачи, поставленной свыше. Наши и американские корабли продолжали следить друг за другом и после завершения боевых действий,между Индией и Пакистаном, но ситуация в корне изменилась, теперь перевес был на нашей стороне.

  Океан встретил нас небольшим волнением и непривычной для нас, вышедших из базы в декабре месяце, жаркой температурой воздуха  и воды. На юте, на палубе сделали навес из брезента. Установили душ, чтобы можно было охладиться от этой жары. Всем членам экипажа была выдана тропическая форма одежды: Шорты, пилотка с козырьком, который прикрывал глаза от яркого солнца, тапочки на кожаной подошве и рубашка без рукавов.
Распорядок дня: боевое круглосуточное дежурство. Свободные от вахты члены экипажа передвигаются по верхней палубе с шести до восьми утра. Днем передвигаться только по внутренним проходам, чтобы не перегреваться от солнца.
Нарушителей сразу можно было отличить от всех тем, что у них кожа бралась волдырями. Горячее солнце так поджаривало белую, нежную нашу кожу, что она не принимала шоколадный цвет, а от избытка влаги отслаивалась, словно у змеи, омолаживающая свою чешую.
Исключение составляло время, когда на нас обрушивался тропический ливень. Вода, попадая на железную, нагретую на солнце палубу, испарялась, образуя пар на высоту более пятидесяти сантиметров. Дождь лил словно из ведра, сплошной стеной.
 Продолжительность дождя была такой, что мы могли выстирать свою робу прямо на палубе и сами успевали искупаться. Особенная вода собиралась после дождя в брезентовых карманах, которыми была укрыта стартовая ракетная установка.
Поэтому после дождей, мы дружно поднимались на стартовую установку, чтобы убрать накопившуюся водичку. Обычно это было утром. Ласковое солнце поднималось над горизонтом. Утренняя прохлада обволакивала наше, раздетое по пояс, молодое тело. А вода! Тепленькая, чистейшая так и приглашала в свою купель. Окунись,шептала водичка. Ну кто же от этого предложения устоит. Нас никто здесь ни видит, можно и понежится. Тепленькая водичка так разморила, что собравшиеся на установке для проведения технического осмотра матросы, начали засыпать. Но вот заработала антенна артиллеристов "Турель" и мы словно зайцы сбежали с установки на палубу. Один только Валера Степанян не последовал за нами. Как позже выяснилось после вахты отрубился. Проснулся когда солнце было высоко и хорошо припекало. Ох и смеялись же мы, когда Валера начал линять. А ему не до шуток. Неделю корабельный доктор колдовал над ним со своими мазями.

  Нет. Это не круиз на большом белом морском лайнере. Это боевые будни нашей слаженной команды. Одни заступили на боевое дежурство, другие отдыхали, третья смена бодрствует. Ни для кого не секрет, что мы здесь с боевым оружием не на прогулке, противник тоже. Наша задача уничтожить противника, а это авианосец «Энтерпрайз», если с его палубы поднимутся в воздух более пятидесяти самолетов. Рядом с авианосцем его обеспечивают безопасность, с десяток корветов, заправщиков, сухогрузов. На корабле создана команда, которая следит за каждым маневром авианосца с расстояния нанесения ракетного удара. Со стороны это мало заметно. На кораблях идет плановая работа. Но глаза и уши корабельной системы следят друг за другом.
Вот с авианосца начали взлетать самолеты и сразу на нашем корабле, звучит сигнал «Боевой тревоги». Все в напряжении. Установки на угол старта, но цель не указано, а значит, установка стоит на углу старта, но не развернута в сторону противника. Наверное, чтобы не провоцировать противника на ответные действия.
У них идут учения. Самолеты отрабатывают упражнение по нанесению ракетного удара по плавучей мишени. Отработав, одна пара садиться на палубу, поднимается другая и так несколько раз. Находясь на месте рассыльного, наблюдаю в бинокль их мастерство.
Ко мне подходит старпом капитан лейтенант Виштак. Очень забавный и добрый человек, но это не мешает ему быть требовательным по отношению к своим подчиненным. Разве можно такого человека подвести. Посмотрел в свой, висящий на шее бинокль в сторону авианосца сказал:
— Ишь, как резвятся, да еще смеются с нас, что мы у них как на блюдце, говорят, раздавим как клопов. Убирайтесь домой.
— Запрашивают нас на соревнования,— вступил в разговор Командир корабля Дерябин.
— Да уже наши самолеты, где то на подходе, дополняет их разговор командир штаба эскадры капитан второго ранга Морозов.
И правда.
По связи идет запрос командира экипажа самолетов дальней авиации Ту – 95:
— 830, я 830 запрашиваю цель для выполнения своей задачи.
830 номер – это наш бортовой номер корабля. Интересно, что их номер самолета совпал с нашим номером.
Получив задание, наши самолеты, по согласованию нашего командования с нашим противником, использовали одну и ту же цель.
Слышно как переговариваются летчики между собой.
— На радаре вижу цель, разрешите выполнять поставленную задачу?
— Разрешаю!
Я внимательно слежу за целью. Жду, когда появятся наши самолеты. Самолетов не видно, а в направлении цели метнулась яркая стрела и от цели остались только обломки.
И тут над нами появились наши серебристые четырех моторные самолеты. Устроили нам и противнику показательную дозаправку в воздухе. Развернулись, помахали крыльями, и исчезли из нашего поля зрения.

  После этого противник выбросил еще одну цель и тренировки у них начались с новой силой.
Но вот что — то у них пошло не так. Заходивший на посадку палубного аэродрома авианосца «Энтерпрайз», самолет «Фантом» рухнул в воду.
Полеты сразу прекратились. Спасти экипаж не удалось. Здесь хорошая глубина. Командир соединения через сигнальщика шлет противнику соболезнование.
Моя смена закончилась. Ушел отдыхать.
Конфликт продолжался между Индией и Пакистаном, более двух месяцев и мы все время не выпускали из вида авианосец «Энтерпрайз» и его окружение.
Во время этой слежки, случился небольшой инцидент, поднявший нашему экипажу настроение.
К авианосцу подошел заправщик, и началась заправка. Эсминец и корвет, оголив борт авианосца, выдвинулись на место заправки и решили тоже заправиться, благо у них это отработано четко.
Наше командование резко сменило курс и направилось в сторону авианосца. Сколько было отработано задач по нанесении удара по условному противнику, кто говорит пять, кто меньше, кто больше, но факт остаётся фактом. Увидев, что мы изменили курс и на нашем корабле все установки в боевой готовности, подняли тревогу, и корабли охраны бросились нашему кораблю наперевес, обрывая заправочные шланги. Переполох получился значимый, но до конфликта дело не дошло. Корабль снова лег на свой курс.
 Вот что об этом слежении друг за другом вспоминает  вице – адмирал В.С. Кругляков:

  «Первая  группа советских кораблей, вышедшая из Владивостока в начале декабря, вошла в Индийский океан только 18 декабря, а вторая 24 декабря, то есть обе после того, как война закончилась. Таким образом, ни один из кораблей этих групп не являлся угрозой для АУГ* во главе с авианосцем  «Энтерпрайз» в течение нескольких дней, когда АУГ находилась в районе конфликта, в то время пока шли боевые действия. Это также подвергает сомнению пугающие заявления в некоторых американских источниках о том, как близко были  Соединенные Штаты и Советский Союз к военно-морской конфронтации в течение войны. Командующий советскими силами вице-адмирал В. С. Кругляков перенес свой флаг на ракетный крейсер «Варяг» и продолжил выполнения задачи. Наши и американские корабли продолжали следить друг за другом и после завершения боевых действий, но ситуация в корне изменилась, теперь перевес был на стороне советского флота.
    К моменту сосредоточения всех отрядов здесь находилось около 20 боевых и вспомогательных кораблей ВМФ СССР. Вице-адмирал в отставке В. С. Кругляков: «У нас в составе отряда к тому времени было два ракетных крейсера, три больших противолодочных корабля, три дизельные и две атомные подводные лодки. Слежение проходило между Цейлоном и Сунгарским проливом. Самолеты наши появились дня через четыре. Они стали давать нам разведданные. Сразу стало легче. Взаимодействие между надводными кораблями и подводными лодками было тоже очень хорошее. Все командиры — опытные и грамотные. Наш удар включал к этому времени уже 32 ракеты в первом пуске и 16 ракет во втором. Эти возможности, видимо, и отрезвляли американцев. Во время слежения многое пришлось наблюдать. В том числе и 3 аварии на "Энтерпрайзе". На наших глазах при посадке один самолет упал в море, причем весь экипаж погиб. Когда самолет упал, я предложил американцам свою помощь, но они отказались. Когда нам стало ясно, что летчики погибли, мы выразили американцам соболезнование. После этого каждый день с авианосца без подписи поступал семафор "Доброе утро". Всего же слежение длилось около месяца. Вдруг уже в конце военного конфликта мы перехватили телеграмму открытым текстом командира противостоящего нам соединения командующему Тихоокеанским флотом США такого содержания: "За нами ведется постоянное слежение, мы опоздали с развертыванием, советских кораблей много, а их командующий ведет себя нагло". Последнее было для меня неприятной припиской. Дело в том, что я получил приказание сфотографировать "Энтерпрайз" с близкого расстояния. Выбрав момент, когда авианосец принимал топливо для самолетов, я прошел рядом с ним на расстоянии примерно 30 — 40 метров. Даже лицо командующего американским соединением разглядел. Это и послужило поводом для последней приписки. Вскоре поступил запрос от министра обороны А. А. Гречко по этому вопросу. Пришлось объясняться, что выполнял приказ». © 2021 8eskadra