Консепсьон

Наш корабль вышел в море из порта Лаваль и направился к берегам далёкой Латарны. На прекрасном фрегате «Альбатрос» я оказался по воле случая. В порту Сан-Франциско у меня украли багаж, к счастью при мне осталось самое дорогое — старая кожаная сумка через плечо, в которой я всегда ношу с собой папку для рисунков и плотный блокнот, где храню рукописи. Также в сумке были документы и немного сбережений. Их хватило бы только на то, чтобы взять билет до ближайшего города. Но на удачу свидетелем моих злоключений стал матрос с «Альбатроса», он и предложил мне помощь. Я — странствующий в поисках вдохновения писатель и немного художник, поэтому подобное путешествие сыграло мне на руку. А вещи — дело наживное.

Капитан, старый морской волк, сначала было хотел гнать меня в шею с корабля долой. Но пока они с матросом (зовут его, кстати, Линдон) спорили, я, по своей привычке, набросал портрет капитана Грина, увидев который, тот сказал:

— Неплохо! Похоже, ты — толковый парень. Ладно! Некогда мне с вами, пусть
остаётся! — бросил хриплым басом капитан, уходя с палубы.

— Пойдём-те, мистер писатель! — улыбнулся Линдон, молодой парень с беззаботным выражением лица и манерой насвистывать весёлые песенки. — А меня можете также, как капитана?

— Что?

— Ну, намалевать-то.

— А! Могу, конечно.

— Это здорово, — улыбнулся Линдон. — Проходите, вот Ваша каюта, располагайтесь.

— Мне бы ещё какую-нибудь одежду, а то ведь я остался без вещей.

— Будет сделано, мистер писатель, — уходя, весело отозвался Линдон.

Так началось моё путешествие на «Альбатросе». Как я уже говорил, фрегат взял курс на Латарну, выйдя из порта Лаваль. Я попал на судно где-то в середине его плавания.
Капитан привык к моему нахождению на «Альбатросе», и я по истечении некоторого времени стал почти частью команды. Погода была погожая и я часто выходил ночью на палубу наблюдать звёздное небо. Южное полушарие прекрасно своим созвездием Южный крест. Во время нашего путешествия я мог видеть его абсолютно ясным. Вдохновлённый мириадами сияющих звёзд в открытом надо мной небе, я написал пару рассказов.

В одну из ночей, совершенно ничем не отличающихся от предыдущих, небо глядело с высоты серебряным взглядом в окружении тонких лучиков света, когда вдруг… Мне ясно было заметно, как в море упала звезда. Я даже сделал набросок в своём блокноте, что происходит редко, обычно для этого у меня есть несколько чистых листов. Ветер стал прохладнее, я вернулся в каюту и почти сразу заснул.

***

Она вышла из моря в платье из звёзд. Я встретил её на песке. Девушка пела и танцевала босиком. Её голос звал за собой. Мы бродили по морскому побережью. Перед рассветом незнакомка обрела пару крыл и взмыла в небо. Видение исчезло в созвездии Южного Креста. Прежде мне удалось узнать имя. Консепсьон.

***

Проснувшись, я в то же мгновение записал свой сон. Записал её песни. Вот они передо мной.

Рассказывать кому-либо о своём видении не решился. А Линдон, встретив меня прогуливающимся в забытьи по палубе, когда я чуть было не свалился за борт, сказал в своей манере: «Какой-то Вы странный сегодня, мистер писатель! Будьте осторожны, море здесь часто неспокойное.»

Неспокойна в то утро была моя душа. И я никак не мог дождаться наступления ночи, чтобы снова увидеть Консепсьон. В эту ночь я не выходил на палубу смотреть на звёзды.
Новый сон принёс новую встречу. Мой ангел спустился по мне с небес. Её белые крылья серебрились в лунном свете. Той ночью она учила меня играть на гитаре. Утром я обнаружил в своём блокноте ноты, записанные моей рукой, прочесть которые не смог. А прежде девушка исчезла в морских волнах.

Но ни на следующую ночь, ни в ближайшие две недели я не видел Консепсьон. И в отчаянии стал снова приходить на палубу ночью и звал её, глядя на звёзды. Если бы спустя это время, мне не удалось увидеть незнакомку вновь, то, вероятно, безумие ждало меня. Ведь накануне возвращения прекрасных видений в припадке помутнения, с криками глядевшего на звёзды, я был застигнут капитаном:

— Ты чего это тут разобрался, приятель?! — возмутился он.

Я устремил на него ошарашенные глаза и не смог ничего ответить. Меня отвели в каюту, где я уснул. И наконец снова увидел её. Она улыбалась и обещала скорую встречу.
— Удача, что наше путешествие завершается, иначе я бы снял тебя в ближайшем порту. Чуяло моё сердце: не стоило с тобой связываться. Да, что уж там, хорошего пути, писатель!

Мы с капитаном пожали друг другу руки. Линдон по своей простой натуре, конечно, расчувствовался и обнял меня на прощание со словами:

— Бывайте, мистер писатель!

Поблагодарив команду за всё, я сошёл на берег. Но ещё спускаясь по трапу, вдруг увидел её. По залитому солнцем порту шла Консепсьон. И была настоящей, я мог коснуться ангела.