Сатирическая монография

Отрывок из ненаучной монографии про трение в жизни людей

Отчего возникают трения между людьми? Они могут возникнуть на “ровном месте”, и обязательно на то есть причины. Существуют недоразумения даже в среде учёных, не то что у простых обывателей.

Приведу высказывания некоторых известных лиц в разные времена:

– Предложение господина Фултона об установке паровой машины на морских судах – сущая нелепость. Паровая машина не может заменить паруса. Франсуа ле Мойн, французский адмирал, комиссар по делам флота, 1803 год.

– Во всех европейских столицах полно авантюристов, которые носятся по миру и предлагают правителям свои фантастические изобретения. Все они – шарлатаны и обманщики, жаждущие только денег. Этот американец – один из них. О Фултоне не хочу больше слышать. Наполеон – о проекте парохода Роберта Фултона, 1803 год.

– Почему вы так поздно предупредили меня, что изобретение Фултона может изменить лицо мира? Если бы я знал об этом раньше! Ведь он приходил ко мне: Наполеон, 1812 год.

Ниже приводятся также курьёзные высказывания других современников, пытавшихся оценить новые идеи, но не сумевших это сделать в силу своего скромного воображения, ограниченного понимания и неограниченного высокомерия. Несмотря на впечатляющий и драматический прошлый опыт, история сплошь и рядом повторяется. Всё новое, необычное, выходящее за рамки существующих представлений, отвергается и осмеивается.

Поэтому собранные здесь курьёзы (из открытого доступа в интернете) должны служить поводом не только для улыбок и развлечения, но и стать предостережением для ныне живущих:

– Проект следует отвергнуть прежде всего потому, что, как всем известно, ни одна лампа без фитиля гореть не может. Постановление Французской академии наук по поводу газового освещения, предложенного Филиппом де Боном, 1797 год.

– Фантасты, которые хотят освещать улицы светящимся газом в трубках, могут с таким же успехом освещать Лондон куском Луны. Чарльз Уоллстон, английский физик, 1802 год.

– Предположение о том, что воздух состоит из азота и кислорода, абсурдно, ибо огонь, воздух, вода и земля давно признаны простыми элементами. Боме, французский академик, изобретатель ареометра, – по поводу сообщения Лавуазье о химическом составе воздуха, 1789 год.

– Ко мне пришёл некий молодой человек из Бирмингема. Оказалось, что он пытается получить патент на: наборную машину. Я вдоволь посмеялся над таким сумасбродным проектом: Роберт Николсон, редактор газеты «Таймс», 1821 год.

– По мнению председателя гильдии портных Генри Тальбота, сообщение о швейной машине мистера Зингера, поступившее к нам из Америки, – это смехотворный курьёз. Г.Ньюмен, редактор раздела “Новости техники” газеты «Таймс», 1851 год.

– Что может быть абсурднее предположения, будто локомотивы могли бы ехать со скоростью в два раза большей, чем почтовые дилижансы? Питер Карделл, инженер, журнал «Куотерли Ревю», 1825 год.

– Путешествие по рельсам на большой скорости совершенно невозможно, поскольку пассажиры не смогут дышать и умрут от удушья. Деннис Ларднер, автор книги «Паровая машина с разъяснениями и картинками», 1830 год.

– Строительство железных дорог нанесёт ущерб общественному здоровью, ибо движение со скоростью больше 40 км в час неминуемо вызовет сотрясение мозга и сумасшествие, а у публики, находящейся возле такой дороги, – головокружение и тошноту. Баварский королевский медицинский совет, 1837 год.

– Как показали тщательные немецкие опыты, уловить мимолётное изображение человека абсолютно невозможно не только с точки зрения техники. Такая попытка к тому же кощунственна. Человек создан по образу и подобию Божьему, а Божий образ нельзя уловить ни одним аппаратом, созданным человеком. Франц Опель, химик, журнал «Лейпцигер Анцайгер» – по поводу изобретения фотографии Луисом Дагером, 1839 год.

– В данном случае речь идёт об искусном чревовещании, ибо нельзя допустить, что простой металл может заменить благородный голосовой инструмент человека. С.Буйо, французский академик, – по поводу фонографа Эдисона, 1878 год.

– Проект прокладки подводного кабеля между Европой и Америкой нельзя считать серьёзным. Согласно теории токов, по такому кабелю электричество не сможет передаваться. Единственный способ соединить Старый и Новый Свет – это построить мост через Берингов пролив. Марсель Бабине, французский физик, газета «Ревю ле Монд», 1893 год.

– Электричество никогда не станет практическим источником энергии, так как потери в проводах слишком велики. Осборн Рейнольдс, английский физик, 1888 год.

– Поскольку гребной винт предлагается установить за кормой, то управление судном станет невозможным. Между кормовой и носовой частью возникнет вращающий момент, и судно будет ходить по кругу. Заключение комиссии специалистов Британского адмиралтейства, 1805 год.

– Будь этот Белл специалистом, он никогда не придумал бы такое нелепое устройство. Томас Эдисон, выдающийся физик и изобретатель, – о телефоне, изобретённом преподавателем риторики Александром Беллом, 1876 год.

– Телефон имеет слишком много недостатков и никогда не станет практическим средством коммуникации. Публика сможет убедиться в этом, как только утихнет сенсационная шумиха вокруг аппарата Белла. Р.Бейкер, президент компании «Вестерн Юнион», 1876 год.

– Идея бескабельной передачи электрических сигналов через Атлантический океан весьма забавна. Неужели господин Маркони не понимает, что его сигналы просто исчезнут в атмосфере? Кевин Тейлор, английский физик, – по поводу трансатлантического телеграфа Маркони, 1900 год.

– Хотя технически телевидение возможно, оно совершенно бессмысленно с коммерческой точки зрения. Ли Дефоре, изобретатель электронной лампы, 1926 год.

– Телевидение неизбежно выйдет из моды, потому что людям надоест каждый вечер смотреть на один и тот же деревянный ящик. Дарел Занук, кинорежиссёр, 1946 год.

– Я думаю, что мировой спрос на компьютеры составит примерно пять – десять штук. Стивен Келли, председатель Совета директоров компании «Ай-Би-Эм», 1943 год.

– В феврале 1929 года на заседании Британского медицинского общества Александр Флеминг впервые сообщил о феноменальном воздействии открытого им пенициллина на стафилококковые бактерии. Коллеги отреагировали на это ледяным молчанием. Докладчику не было задано ни одного вопроса, что свидетельствовало как об отсутствии интереса к работе, так и о непонимании её важности. Зато следующий доклад по весьма второстепенному вопросу вызвал продолжительную оживлённую дискуссию. Спустя 23 года, когда лауреат Нобелевской премии сэр Александр Флеминг находился на вершине славы, он всё ещё с содроганием вспоминал то заседание, которое задержало его исследования на 11 лет. Сэр Генри Дейл, президент Британского медицинского общества, 1959 год.

– В 1936 году Михаил Гуревич (впоследствии соавтор истребителя МиГ) сделал поразительное открытие: оказалось, что под воздействием сильного механического удара кристаллическая решётка железа перестраивается, и броня становится снарядонепробиваемой. Статью об этом открытии он направил в «Журнал экспериментальной и теоретической физики», откуда получил уничтожающую рецензию, подписанную известным академиком. Рецензент указывал на “теоретическую невозможность такого явления, которое находится в вопиющем противоречии с фундаментальными представлениями об энергетике кристаллической решётки”. Статья была отклонена. Вскоре по личному указанию Сталина работа Гуревича была засекречена. А в 1941 году на фронте появились первые танки КВ и Т-34, оснащённые его снарядонепробиваемой бронёй. Воспоминания доктора технических наук Вильяма Гуревича, сына Михаила Гуревича, 1998 год.

– Мы полагаем, что копировальный процесс, основанный на электрофотографии (первоначальное название ксерографии), не имеет технологической и коммерческой перспективы, и не намерены вкладывать средства в его разработку. П.Меллори, глава исследовательского отдела фирмы «Кодак», – ответ на предложение изобретателя ксерокса Честера Карлсона о совместной разработке копировальной машины, которая вскоре завоевала весь мир, 1959 год.

– Я полагаю, что все мыслимые изобретения и открытия уже сделаны. Поэтому в дальнейшем существовании патентного бюро нет необходимости. Предлагаю упразднить эту ненужную организацию. Томас Клайд, директор Федерального патентного бюро США, – письмо президенту Улиссу Гранту, 1876 год.

– Hic deficit orbis – “Здесь кончается мир”. Надпись на античных географических картах у Геркулесовых столбов (Гибралтарский пролив).

Ниже приведены “основные принципы” (годы жизни автора высказывания):

– Высмеивать непонятное есть признак ума быстрого, но не глубокого. Мишель Монтень, французский философ (1533 – 1592).

– Учёный должен быть готов выслушать любое, даже самое фантастическое предположение. Майкл Фарадей, английский физик (1791 – 1867).

– Опыт без фантазии может дать не много. Эрнест Резерфорд, английский физик (1871 – 1937).

– Основная ткань исследования – это фантазия, в которую вплетены нити наблюдения, рассуждения, измерения и вычисления. Джеймс Максвелл, английский физик (1831 – 1879).

– Способность удивляться принадлежит к числу чрезвычайно важных элементов научного творчества. Владимир Энгельгардт, советский биохимик (1894 – 1971).

– Наука – это истина, помноженная на сомнения. Бенджамин Франклин, американский физик (1706 – 1790).

– Если сомневаешься, лучше промолчать, чем отвергать. Джордж Сантаяна, американский философ (1863 – 1952).

– Когда учёный говорит: «Это предел, ничего больше сделать нельзя», – он уже не учёный. Эдвин Хаббл, американский астрофизик (1869 – 1953).

Перейдём от высказываний и “принципов” к представлениям о современной физике, таящей в себе также немало противоречий и загадок, особенно если речь идёт о соответствии теории явлений с окружающей нас реальностью.

***

Из интернета:  Силы инерции принципиально отличаются от всех остальных сил тем, что никакому реальному взаимодействию тел они не соответствуют.

При этом в силу равенства инерционной и гравитационной масс, согласно Принципу эквивалентности сил гравитации и инерции локально невозможно отличить, какая сила действует на данное тело – гравитационная сила или сила инерции.

Очень просто и понятно, только вот ясности о взаимодействии тел у меня так и нет! Вывод: в реальности на тела действуют не силы, а давление.

Взял я, к примеру, в руку сумку с грузом, – сразу чувствую вес груза и то, что принято обычно называть «силой» в мускулах. Сила в мускулах, стало быть, дана мне для того, чтобы чувствовать себя уверенно, зная, что подниму груз.

Немного изменил эксперимент. Вместо ручки привязал к сумке тонкую стальную проволоку или леску и попробовал поднять тот же самый груз. Ага, вот где тонкость моей фиктивной силы кроется! Проволока врезалась в ладонь, груз в итоге я поднять не смог… Ну, да ладно, зато ещё раз познал реальность! Я сам себе доказал, что давление лежит в основе любого трения, а не сила мускул!

Сила, не приложенная ни к чему, не имеет абсолютно никакого смысла. Но как только сила прилагается к поверхности, сразу возникают: во-первых, трение, и, во-вторых, давление. То есть, другими словами, силы нет, когда она ни к чему не приложена; сила также не возникает и потом, когда вес тела или его масса обретает опору, ибо воздействие гравитационного поля, либо инерционное движение, как результат некоего импульса, – это теперь не сила, а давление. Итак, любая фиктивная сила – это “мусор”, засоряющий мои мозги.

Я отбрасываю силы как понятия, лишенные физического смысла!

Знаю, учёным это не понравится, ибо на «силах» “выстроена” физика…

Импульс, конечно, как и скорость движения любого тела, может иметь постоянство. Но откуда всё же возникает импульс? Нужен толчок, либо перепад давления, либо магнитное поле, то есть нужны условия, при которых возникнет импульс.

Трение возникает всюду при контакте, хотим мы того или не хотим. Именно трение является во многих случаях причиной импульса и начала движения.

Первопричиной возникновения тепла также является трение.

Итак, трение имеет физический смысл воздействия, возникающего в природе и жизни людей и преобразующего энергию в различные её виды. Многое из того, что учёные называют «силой» – на самом деле лишь трение.
 
Трение есть повсюду и приложено оно к поверхности, либо к линии, либо к точке, и, несомненно, оказывает давление, в том числе на моё тело.

Любое поле, в физическом смысле, все тела и вещества состоят сугубо из набора материальных точек. В этом плане любую поверхность или линию можно считать тоже совокупностью расположения материальных точек.

Создание «КОРРЕКТНЫХ УСЛОВИЙ»
Зачем нужны корректные условия?

Корректные условия нужны для того, чтобы «наука», основанная на понятиях, не расходилась с реальностью. Если из науки убрать все фиктивные понятия, то наука рассыплется как карточный домик. Например, если я уберу фиктивную силу, как некое понятие в механике, механика в том виде, в котором я её знаю из учебников или сведений из интернета, перестанет существовать. Вместе с механикой перестанет существовать физика взаимодействия тел, после чего перестанет существовать физика, как раздел науки, и сама наука без физики уже не будет наукой, – т.е. одно вытекает из другого, это есть логика.

Я не собираюсь разрушать основы, на которых “зиждется” наука, более того не в моих правилах обсуждать законы, учёных, создавших законы, введённые ими (для взаимопонимания) физические величины и меры, даже фиктивные, и пр. Я не привык рассуждать, просто действую, размышляя над своими действиями, думая о пользе мною распространяемых знаний, основанных на наблюдениях и исследованиях. Корректные условия очень просты, понятны мне и обыкновенным людям – в этом-то и состоит их корректность.

Я не беру какой-нибудь частный случай, например, из области трения, и не пытаюсь из этого частного случая вывести какое-то правило или обобщающий физический закон.

На простых примерах я показываю, как можно легко ошибиться, «очищая» наблюдения или эксперимент от “различных обстоятельств”, а затем не понимать, почему выведенные мною «правила» или «законы» не совпадают с реальными условиями, происходящими в природе и касающиеся жизни обычных людей.

Я достаю из новенькой пачки две пластины пластилина и ложу одну на другую, демонстрируя тем самым, как якобы некая “таинственная сила” тяжести верхней пластины пластилина оказывает действие на нижнюю. В физике рассматриваемое явление называют ещё силой трения покоя. Я же называю это для себя и для обыкновенных людей просто давлением.

Давление – это вес предмета, приходящийся на опорную поверхность.

Если я вдруг вздумаю «очистить обстоятельства» (от опорной поверхности), то исчезнет давление, но и предмет начнёт падать в условиях гравитации, либо зависнет в условиях невесомости. Да это и так понятно…

Если я пойду по пути учёных, требующих единственного решения для создания корректных условий, нарисую воображаемую фиктивную силу, как это прописано в учебниках, начну рассуждать, как это принято согласно стереотипным сведениям о «силах», то быстро приду к абсурду.

Дело в том, что в реальности я поместил пластины пластилина на дощечку, которая служит опорой и удобна для перемещения, например, для взвешивания или ещё каких-нибудь изменяющихся обстоятельств “на физических опытах”.

Любимое моё занятие в экспериментах – ничего не делать. Поэтому я бы мог оставить две пластины пластилина, одну на другой, на некоторое время, например, на месяц, а ещё лучше – на год. Главное – потом вспомнить…

Но мне ведь не терпится, не хочется ждать, а нужно узнать результат эксперимента поскорее…, – что же произойдёт с пластинами пластилина через время? Для ускорения эксперимента, я вынес дощечку с пластилином на Солнышко и оставил на несколько минут… Увы, через несколько минут никакого трения покоя в моём эксперименте я уже не обнаружил – пластины пластилина слиплись между собой и вместе с тем, прилипли к дощечке. Во как!

Как видно, время и солнечная энергия оказали влияние на пластины пластилина так, что каким-то весьма таинственным образом сила трения покоя превратилась в силу сцепления. Это уже не физика, а какая-то «алфизика» получается, где можно легко «превращать» одну фиктивную силу в другую!

Я почитал в интернете, что так происходит и сращивание металлов: через какое-то время, если их оставить под грузом. Значит, сила зависит ещё и от времени? Да простят меня умные люди, но эту силу надо бы как-нибудь обозвать: каким-нибудь для пущей важности иностранным словечком!

А давайте-ка эту силу теперь назовём, например, силой континуума. И звучит как-то по особенному здорово! Созвучно с вакуумом…

Я не стану повторять опыты по «сращиванию» металлических пластин под грузом, веря информации, что кто-то где-то когда-то уже проводил эксперименты. Но я повторил эксперимент с новыми пластинами пластилина, только не ставил их «на Солнце», а положил ещё одну дощечку сверху пластин и прижал грузом на несколько минут! Эффект оказался такой же: через время сила трения покоя снова превратилась в силу сцепления.

Эх, а всё-таки «она» зависит от времени… Только в интернете я не нашёл информации о том, каким образом сила зависит от времени… То ли физики ещё не написали ничего об этом, то ли не придумали ещё одного понятия для такой зависимости, то ли пока не думались… Хорошо обыкновенным людям – они, ясно, вообще ни о чём таком не думают… А может быть, я плохо искал?

В любом случае, мне стоило обратиться к учебникам по начальной физике, найти раздел механики и возобновить в памяти мои зашоренные наукой знания. Действительно, я увидел там знакомые мне понятия…

Сила зависит от массы тела и ускорения и означает в физике меру…

Вообще, мне становится всё сразу понятно, когда учёные определяют меру для чего-нибудь и называют это каким-то образом… Ведь всё надо измерять, иначе невозможно ничего понять или объяснить. А для любого измерения нужна мера. Если я хочу узнать, например, массу моего тела, то мне понадобятся весы, но не просто весы, а тарированные, – они должны показывать точный вес. Я, как обыкновенный человек, не стану обращаться в Международное бюро мер и весов, расположенное вблизи Парижа, для того, чтобы сравнить точность моих весов с эталоном массы. Конечно, я понимаю, что вес и масса – это разные понятия. И я доверяю настройке весов заводом – производителем весов. И, главное, мне не столь важна точность при измерении массы моего тела… Мне важнее знать, что масса моего тела постоянно меняется, – стоит мне только попить водички или покушать, или хорошенько вспотеть… Все физики знают это…

Я тоже физик по образованию, да к тому же инженер-механик…
 
Поэтому я помню, как переводят вес тела (кГс) в массу (кг) и наоборот.

Должен отметить, я отношусь ко всем учёным прошлого, настоящего и будущего, в том числе к физикам, одинаково с уважением, потому что они дали, дают и будут давать мне хоть какие-то знания, потому что они своими научными трудами и экспериментами дают “пищу для размышления” всем людям, включая нормальных и не совсем нормальных, таких как я. Даже фантазии учёных или воображения, недостоверные сведения, вымышленные теории и фиктивные понятия не вызывают у меня раздражения, – я отношусь к этому как к истории развития науки. Если бы я оказался на месте предшественников или жил бы в то время (XIV–XIX века), не знал бы того, что знаю сейчас… Я им очень благодарен.

Кстати, раз я уже отвлекся на учёных и их труды, отмечу, что эта моя ненаучная монография резко отличается от многих научных трудов, в том числе моих и моих предшественников в области трения. Считаю, ясность и понимание физической сути любого явления природы невозможно раскрыть с помощью строгого научного подхода, “заумных” теорий, формул и т.д.

Сам же я имею право раскрыть ненаучным языком обычным людям особое видение на трение в жизни людей, предварительно исследовав эту область физики в течение 15 лет и создав, в итоге, новую парадигму трения.

В этом самом месте я вынужден вновь привести фразу Уильяма Джеймса: «Всякая доктрина проходит три этапа: сначала её допускают, объявляя абсурдной, потом допускают, что она, очевидно справедлива, но незначительна. Признают, наконец, её истинную важность, и тогда её противники оспаривают честь её открытия», – я начал настоящую ненаучную монографию с этого.

В чём скрывается подвох? Дело в том, что я живу в конкретный промежуток времени на Земле. Здесь нет философии жизни: каждый в своё время уносится на небеса… Но знания передаются, не исчезают навечно. Открытия принадлежат всему человечеству, даже если открыты не учёными, а некими наблюдателями.

А теперь представьте такую ситуацию, что данную книжицу опубликовали в «самиздате», а может быть по каким-то причинам отбросили и не опубликовали, а материал, то бишь знания, всё равно “ушли в народ”. В научном мире, знаю точно, такие материалы даже не рассматривают, не то, чтоб напечатать в журнале…

Из всех моих научных трудов удалось опубликовать в научных журналах лишь самые незначительные, неинтересные, неважные статьи. Редактор журнала отсылал мне письмо с извинениями, если описываемая мной статья казалась ему абсурдной, и давал рекомендации обратиться куда-нибудь ещё. Но материалы-то он прочёл! Редактор журнала – тоже ведь представитель народа!

Ни в коем случае не обвиняю редакторов многоуважаемых издательств, особенно научных журналов, а лишь привожу примеры, как одновременно одни и те же идеи «зарождаются» у учёных из разных стран(!), а честь открытия той или иной доктрины «присуждается» тому, кто раньше оформил на неё авторство.

Достаточно бегло просмотреть ещё раз приведённый выше список разных курьёзных высказываний и усомниться, например, в том, что первооткрывателем идеи бескабельной передачи электрических сигналов через Атлантический океан в 1900 году стал господин Маркони, а не господин Тесла…

Я же уповаю на то, что такие монографии, как эта, вообще никто не читает.

Эта книжица рассчитана-то всего на одного человека – её автора, и то – под псевдонимом. Но вдруг кто-то всё же “удосужится” почитать на досуге? А если он дочитал уже до этого места? А если этот кто-то – Учёный с большой буквы?

А ведь эта брошюра – ненаучная, напоминает художественную литературу, где главным персонажем является «трение». Нет, все Учёные с большой буквы в основном порядочные! Во всяком случае мне встречались только такие. И всё же, допускаю, находятся «шалунишки», которые спешат в патентное бюро, чтоб по быстренькому оформить авторство на ухваченную чужую идейку…

Поэтому свои стоящие идеи для корректности я давно запатентовал, и даже на международном уровне. И в сборники международных научных конференций статьи тоже попали. А вот «голые идеи» или “высказывания" типа: «Мир спасёт отсутствие трения между людьми», пускай уходят “в народ”! Для народа-то эти высказывания и предназначены!
      
Извините за отступление, продолжаю создавать корректные условия…

Итак, некая таинственная, как считают многие учёные, фиктивная сила лежит в основе столь распространённого явления, которое известно человечеству многие тысячелетия… под названием «трение». И вот, сила трения покоя легко может становиться через время трением сцепления.

Теперь я понимаю, отчего масса моего тела меняется постоянно… Значит меняется и вес(!), его ученые могут называть силою тяжести или ещё как-нибудь… Сила под тяжестью меняется с ускорением… Во как! Если я вдруг начинаю приседать, стоя на весах во время взвешивания, тут же обнаруживаю сей факт: вес сразу изменится!

Помню один мой разговор с учёным-коллегой по поводу сохранения массы – это стереотипное понятие относится к закону сохранения энергии, импульса, скорости света и тому подобного, если только взять замкнутую систему и очистить от обстоятельств (то есть, в необычайных условиях – несуществующих). Дошло до абсурда, помню, посоветовал коллеге провести эксперимент: воду в замкнутом объёме (в кастрюле, накрытой крышкой) взвесить на электронных весах – сначала холодную, а затем нагретую, положим, до 60-65 градусов по Цельсию и сравнить. Понятно, что при нагреве все вещества и тела расширяются и меняют свой вес, а стало быть и массу. Выходит, физическая суть веществ пока не выявлена…   

Меняться постоянно – это значит меняться во времени. То есть, в каждый момент жизни масса имеет различные значения, как и вес тела…

Тут немного стоит углубиться в физические величины, чтобы понять связь между реальными и фиктивными понятиями, от которых “растут ноги”…

Чтобы мне шагать, т.е. двигаться по земле, понадобятся ноги. Но мне всё ещё не ясно, что заставит меня двигаться – какая-то сила, либо некий импульс от трения, а может быть даже простое желание передвигаться по земле…

Основные понятия в физике рождались в мучительных спорах; после того была установлена международная Система Измерения под названием СИ.

Чтобы никто не посягал на массу в 1 килограмм, как некую меру веса, сделали эталон, и хранят его как «зеницу ока» при определённых условиях – температуре, давлении, и пр. Если случайно у кого-нибудь собьются весы, не нужно отчаиваться… всегда есть эталон для тарирования весов…Вот так!

Точно так установили некий отрезок, и назвали этот отрезок 1 метр. А чтоб никто не сомневался, изготовили эталон, и хранят его как «зеницу ока» при определенных условиях – температуре, давлении, и пр. Вдруг линейку нужно поверить – знаем, куда обратиться…

Эти события в учёном мире произошли сравнительно недавно, поэтому свежи в памяти и мотивы создания эталонов, и сами эталоны пока не утеряны. Впрочем, измерительных приборов для весов и метров наделали столько, что эталоны остаются чистой символикой, и нужны теперь разве что как история создания 1 килограмма и 1 метра, либо для того, чтоб сомневающимся можно было отличить 1 метр от 1 килограмма…

Но вот понятие времени человечеством, видимо, утеряно: слишком давно его придумали.
 
До сих пор умные люди пытаются установить единый эталон для 1 секунды, но не могут прийти к единому мнению… Поэтому множество эталонов существует для 1 секунды, как и множество мнений по поводу «что такое время?»…

В научных работах я приоткрываю своё видение про “меру” измерения времени, утерянному человечеством… Там же поясняю и существующую связь между расстоянием в 1 метр и 1 секундой, взятой из наблюдений о природных явлениях, привожу выверенный достоверный факт: 1 секунда = 1,236… метра.

Однако, для ненаучной монографии такой расчёт скучен и неинтересен, потому что здесь читатели – обыкновенные люди… Зачем им мой расчёт?

Для обывателя, если он нормальный, совершенно неважно знать, что такое время и что такое секунда. Есть ведь часы, с которыми можно сверить…

Масса, длина и время, – договорные понятия физиков с лириками…

Фиктивная сила, согласно сведениям из интернета и учебников по физике, связывает все эти три договорных понятия воедино. Ясно, скорость зависит от времени, и ускорение зависит от времени. Теперь выяснилось: масса моего тела тоже зависит от времени. Давайте, разделим массу на время, а чтобы не поменялась размерность фиктивной силы в известной научной формуле, я вынужден и фиктивную силу также поделить на время.

Примерно таким образом «строится физика» фиктивных сил; остаётся только назвать как-то производную массы по времени, если учесть, что уже производная фиктивной силы по времени обозначилась как сила континуума. Не хочу тратить ничьё драгоценное время, предлагаю “обозвать” производную массы по времени – массой континуума. Физическая суть не важна, если есть название… Обычно “подгоняют” что-либо под что-нибудь… Можно, понятно, и название поменять: по-своему… кому как нравится… и авторство получить…

Итак, на простом примере я показал, как выстраиваются совершенно новые понятия и меры измерения в физике, где не важна физическая суть.

Я ж пытаюсь здесь и сейчас создать корректные условия, убирая из «науки» всевозможные фиктивные понятия, опираясь на физическую суть трения, как одного из основополагающих явлений в природе и жизни людей.
 
Но корректно ли убирать фиктивные понятия, например, фиктивные силы из физики вообще, не ломая общепринятого стереотипного мышления?

Для корректности, на мой взгляд, не нужно пытаться подменять названия, но фиктивные понятия нигде и никогда не упоминать, не опираться на них. А если уж придётся использовать фиктивную физическую величину, то прямо так её и называть не иначе как «фиктивной». Стереотипы сами по себе уйдут в небытие, когда каждый раз наряду с их упоминанием будут указываться также реальные физические вещи, события, явления, процессы, состояния и пр., не лишённые физического смысла. Я за то, чтобы больше не упоминать «силу трения», а говорить просто: «трение», а вместо «силы инерции» – просто: «инерция», вместо «упругих сил» – просто: «упругость», и т.д.

Меня также коробит, когда слышу, что вес или тяжесть тела измеряют не в килограммах (фиктивной силы), а в ньютонах.

С исторической точки зрения абсурдно было, даже абсолютно некорректно связывать имя физика Исаака Ньютона с фиктивной силой – некой принятой мерой для измерения чего-то нереального в «ньютонах», которую признали в системе СИ спустя почти 200 лет после смерти самого Исаака Ньютона…

Может в этой известной всему миру формуле, где <сила есть произведение массы на ускорение>, либо <сила есть произведение массы на производную скорости по времени>, возникшей благодаря последователям Исаака Ньютона, время относится вовсе не к изменению скорости, а к массе? Ведь, в конечном счёте, изменяется импульс во времени, независимо от результата движения (т.е. мне, как и Исааку Ньютону, абсолютно не важно, движется ли моё тело с ускорением или с замедлением)…

Меня беспокоит другое: как реагирует моё тело на изменения массы при резком увеличении скорости или резком торможении! Может ли тело выдержать ту или иную нагрузку? Ведь не даром же космонавтов готовят к полётам!

Есть над чем подумать современным господам (учёным, разумеется)…

Но зачем теперь ломать голову, когда эту неразбериху с фиктивною силой итак уже взвалили на плечи Исаака Ньютона, жаль только что нельзя расспросить его самого об его “таинственных” «Началах», которые интерпретируют теперь как угодно – только на свой лад…

Масса-то уж точно зависит от времени и местоположения…

Вот толкнул я себя резко, придал импульс, и масса моя изменилась…

У меня такое ощущение, будто я смотрю в кривое зеркало в поисках ответа на вопрос «зачем нужна сила?», и в отражении вижу самого Исаака Ньютона: он смотрит оттуда на меня даже с некой укоризной…

Тут я берусь сделать отступление и провести небольшой экскурс по поводу корректности знаний, «доходящих» до тех, кому недосуг интересоваться кладезем знаний в виде интерпретаций. А также собираюсь “окунуться” в «познания», коими обладал несомненно сам «первооткрыватель» Исаак Ньютон.

Главным признаком корректности в преподношении любых знаний я считаю достоверность – ключевое слово, позволяющее отделить «мух от котлет», т.е. всевозможные интерпретации от того, что меня действительно интересует. Для этого существуют первоисточники, которые редко попадают в руки нормальным людям. Первоисточник Ньютона не пропал, ибо он был трижды переиздан при его жизни. Я же взял ту версию издания «Начал…» за 1871 год, по которой был сделан единственный пока перевод, признанный Академией наук СССР в 1936 году и вышедший в свет для широкой публики в 1989 году. Я благодарен не только Исааку Ньютону, но и Крылову Алексею Николаевичу за его колоссальный труд и за преодолённые трудности, с которыми он столкнулся при переводе с латыни на русский язык в 1915 году.

Я здесь специально указываю годы: перевода «Начал…», признания перевода Академией наук СССР и публикации на русском языке – хочется верить, что верность перевода достаточна для того, чтобы и я ему верил…

Кроме того, я особо благодарен А.Н.Крылову за то, что он помимо «сухого» перевода, сделал пояснения к тем или иным словам или фразам, и показал некоторые отличия в определениях, которыми располагает физика как бы «современная» от тех определений, которыми располагал Исаак Ньютон.

Далее следуют выписки из интересующих меня мест издания за 1871 г. на русском и для сравнения на латыни, чтобы оставаться корректным по отношению к многоуважаемым трудам Исаака Ньютона и переводу А.Н. Крылова.

Выбранная последовательность выписок не случайна, это позволяет мне “проникнуть” в суть изложенных Ньютоном определений и его поучений.

Я стараюсь не делать собственных комментариев, только иногда даю своё собственное понимание выведенной Ньютоном сути о силах движения, т.е. максимально предоставляю возможность почтеннейшему читателю самому разуметь, о чём идёт речь… (если он всё ж готов к «подвигу» это прочесть!)

Выписки из «Philosophiae Naturalis Principia Mathematica»:

Из предисловия автора к первому изданию:

«Итак, геометрия основывается на механической практике и есть не что иное, как та часть общей механики, в которой излагается и доказывается искусство точного измерения. Но так как в ремёслах и производствах приходится по большей части иметь дело с движением тел, то обыкновенно все касающиеся лишь величины относят к геометрии, все же касающееся движения – к механике. В этом смысле рациональная механика есть учение о движениях, производимых какими бы то ни было силами, и о силах, требуемых для производства каких бы то ни было движений, точно изложенное и доказанное. Древними эта часть механики была разработана лишь в виде учения о пяти машинах, 2 применяемых в ремёслах; при этом даже тяжесть (так как это не есть усилие, производимое руками) рассматривалось ими не как сила, а лишь как грузы, движимые сказанными машинами. Мы же, рассуждая не о ремёслах, а об учении о природе, и следовательно, не об усилиях, производимых руками, а о силах природы, будем, главным образом, заниматься тем, что относится к тяжести, легкости, силе упругости, сопротивлению жидкостей и к тому подобным притягательным или напирающим силам. Поэтому и сочинение это нами предлагается как математические основания физики. Вся трудность физики, как будет видно, состоит в том, чтобы по явлениям движения распознать силы природы, а затем по этим силам объяснить остальные явления».

Здесь я для себя понял, что силы нужны для того, чтобы различать любые движения, впрочем, как все другие названия – чтобы отличать одно от другого…

А.Н.Крылов поясняет: «2 Основные машины, рассматривавшиеся древними авторами, суть: vectis – рычаг, axis in peritrochio – ворот, trochlea sue polispastus – блок, cochlea – винт, cuneus – клин».

Я понимаю также, что при жизни Ньютона никаких иных машин, типа ракет, самолётов, пароходов, паровозов, автомобилей и пр. – не было. Это факт!

А.Н.Крылов поясняет также: «2 Слова: <Pers haec mechanicae a veteribus in potentiis quinque ad artes manuales spectantibus exculta fuit, qui dravitatem (cum potentia manualis non sit) vix aliter quam in ponderibus per potentis illas movendis considerarunt> представляют для перевода ту трудность, что здесь слово <potentia> употреблено в двух разных смыслах, из которых один уже более не употребляется. Сохранившийся смысл слова <potentia> есть сила, мощность; и лишь этот смысл и сохранен за этим словом в переводе Wolfers’а, где поставлено слово <Krafft>, или маркизы Du Ch;telet, где поставлено слово <puissance>, и фраза Ньютона становится совершенно непонятной. Между тем, во времена Ньютона слово <potentia> употреблялось и как равносильное слову <machine> – машина… В тексте самих <Principia>, в следствии II законов, Ньютон употребляет слова: <potentiis mechanicis> как равносильное <machinis mechanicis>, чтобы избежать частого повторения <machina>»
   
Здесь мне понятно, что при переводе А.Н.Крылов сверял свой текст с ранее переведёнными текстами на английском и французском языках. Однако, я тут же заглянул в словари и распознал, что два современных слова: в физике – «потенциал», а в жизни – «потенция», в смысле «способность», – переводятся на латынь одинаково как «potentia». Поэтому я уверен, что слово «потенциал» в обиходе учёных стало применяться гораздо позже Ньютона, т.е. при появлении в физике терминов, связанных с электричеством. Но это пока не важно.

Из предисловия автора к первому изданию: «Было бы желательно вывести из начал механики и остальные явления природы, рассуждая подобным образом, ибо многое заставляет меня предполагать, что все эти явления обуславливаются некоторыми силами, с которыми частицы тел, вследствие причин покуда неизвестных, или стремятся друг к другу и сцепляются в правильныя фигуры, или же взаимно отталкиваются и удаляются друг от друга. Так как эти силы неизвестны, то до сих пор попытки философов объяснить явления природы и оставались бесплодными. Я надеюсь, однако, что или этому способу рассуждения, или другому более правильному, изложенные здесь основания доставят некоторое освещение»

Мне ясно, что в те времена уже был сконструирован микроскоп, а также оптический телескоп и уже были предпосылки к тому, что бы учёные смогли наблюдать не только за звёздами, но и распознавать микромир.

Завершает Ньютон своё предисловие к первому изданию так:

«Я усерднейше прошу о том, чтобы всё здесь изложенное читалось с благосклонностью и чтобы недостатки в столь трудном предмете не осуждались бы, а пополнялись новыми трудами и исследованиями читателей».

Из предисловия издателя ко второму изданию: «Остаётся лишь кое что присовокупить относительно самого метода этой философии. Пытавшимся излагать физику можно вообще отнести к трём категориям. Прежде всего выделяются приписывавшие разного рода предметам специальные скрытые качества, от которых неизвестно каким образом и должно было происходить, по их мнению, взаимодействие отдельных тел. В этом заключалась сущность схоластических учений, берущих своё начало от Аристотеля и перипатетиков. Они утверждали, что отдельные действия тел происходят вследствие особенностей самой их природы, в чём же эти особенности состоят, тому они не учили, следовательно, в сущности, они ничему не учили. Таким образом всё сводилось к наименованию отдельных предметов, а не к самой сущности дела, и можно сказать, что ими создан философский язык, а не сама философия.

Другие, отбросив напрасное нагромождение слов, надеялись с большею пользою затратить свой труд. Они утверждали, что всё вещество во вселенной однородно и что всё различие видов, замечаемое в телах, происходит в некоторых простейших и доступных пониманию свойствах частиц, составляющих тела. Восходя, таким образом, от более простого к более сложному, они были бы правы, если бы они на самом деле приписали этим первичным частицам лишь те самые свойства, которыми их одарила природа, а не какие-либо иные. Но на деле они предоставляют себе право допускать какие им вздумается неведомые виды и величины частиц, неопределённые их расположения и движения, а также различные неощутимые жидкости, свободно проникающие через поры тел и обладающие всемогущею тонкостью и скрытыми движениями. Таким образом они предаются фантазиям, пренебрегая истинною сущностью вещей, которая, конечно, не может быть изыскана обманчивыми предположениями, когда её едва удаётся исследовать при помощи точнейших наблюдений. Заимствующие основания своих рассуждений из гипотез, даже если бы всё дальнейшее было ими  развито точнейшим образом на основании законов механики, создали бы весьма изящную и красивую басню, но всё же лишь басню.

Меня поражает особая прозорливость тех, кто писал эти строки более 300 лет назад, ибо в бесконечных поисках истинной сущности вещей и явлений методика поиска первичных частиц остаётся одна и та же до сих пор: сначала всю природу делят на части, отделяя материальные тела от нематериальных явлений, затем, не имея возможности определить скрытые свойства и какие-либо особые закономерности движения и взаимодействия, продолжают делить материю на более мелкие части – вещества, молекулы, атомы, элементарные частицы, амеры и т.п., а движения материи и явления в пространстве-времени различают по различным силам, пытаясь придать тем или иным направлениям поиска не физический смысл, но математический приём, основанный на анализе, какая же из двух величин больше, а какая – меньше, либо какой геометрией обладают тела и видимые или невидимые глазом явления. Так исчезает физическая суть о природе вещей и явлений, и, самое главное, ускользают из наблюдений сами эти вещи и явления.

Но мне не стоит упрекать или винить кого-то за то, что я сам не вижу…
 
Я понимаю страстное желание поделить целое на бесконечно малые части, когда нет возможности понять суть возникающих вещей, и это напоминает мне разрешение проблемы на уровне самой проблемы.
 
Если я как белка кручу колесо и сам кручусь в этом колесе, то никогда не получу надежды увидеть, пронаблюдать, а главное, понять, в каком же направлении и в какой системе координат движется колесо вместе со мной. О таком положении вещей я и говорю: разрешение проблемы на уровне самой проблемы. Однако, стоит мне выйти за пределы «круговерти» и взглянуть на картину движения со стороны, как мне сразу открываются тайные нюансы моего движения, и главное, я начинаю видеть и понимать движется ли или неподвижна система, в которой я сам только что пребывал.

Если я хожу по планете, отталкиваясь ногами от поверхности земли и придаю тем самым импульс своему телу, испытывая некое магнитное притяжение, либо действие давления атмосферы, а может быть, действие одновременно того и другого, то я никак не ощущаю и не смогу чувствовать своего движения вместе с планетой с огромной скоростью вокруг оси Земли, а относительное движение системы «Земля – Солнце», прописанное в учебниках, мне ничего не даёт в плане реального моего движения в пространстве-времени…

Только осуществляя полёт по орбите вокруг Земли и находясь за пределами доселе мне привычной системы отсчёта моего движения по поверхности Земли, я вдруг обнаруживаю, что реальная скорость движения моего тела по планете, мягко говоря, не соответствует действительности, т.е. математические формулы, которыми напичкана моя память, не учитывают круговое вращение Земли вокруг её собственной оси, а также не учитывают движения Земли вокруг Солнца, Солнца относительно Галактики, Галактики относительно Вселенной и т.п. Я никогда не пойму, как движется Земля вокруг Солнца, если только не выйду за пределы самой Солнечной системы и не понаблюдаю за взаимным расположением и относительным движением, как говорится, точнейшим образом! Поэтому мне вдвойне интересен метод, которым располагал Ньютон, производя на свет свои достоверные расчёты.

Из предисловия издателя ко второму изданию:

«Остаётся третья категория – это те, кто является последователями экспериментальной философии (т.е. экспериментального метода при исследовании явлений природы). Они также стремятся вывести причины всего сущего из возможно простых начал, но они ничего не принимают за начало как только то, что подтверждается совершающимися явлениями. Они не измышляют гипотез и не вводят их в физику иначе, как в виде предположений, коих справедливость подлежит исследованию. Таким образом они пользуются двумя методами – аналитическим и синтетическим. Силы природы и простейшие законы их действия они выводят аналитически из каких-либо избранных явлений, и затем синтетически получают законы остальных явлений. Вот этот-то самый лучший способ исследования природы и принят преимущественно перед прочими нашим знаменитейшим автором. Лишь к этому методу он счёл достойным приложить свои труды для его усовершенствования и развития. Он же дал и знаменитейший пример приложения этого метода, выведя счастливейшим образом изъяснение системы мира из теории тяготения. Уже и другими предполагалось или подозревалось существование тяготения как общего свойства тел, но лишь он первый и один из всех смог доказать существование тяготения на основании совершающихся явлений и положить его в основу самых возвышенных изысканий»

Действительно, сам для себя я должен признать, что без практических наблюдений и кропотливых исследований любой теоретический метод по изучению материального мира и явлений природы не является достоверным, а значит, любой метод без практики не корректен. Практический же метод исследования, бывает, не всегда подтверждает выдвигаемые аналитические предположения, и это также означает, что принимать за основу можно лишь те практические результаты опытов, экспериментов и наблюдений, которые соответствуют предположениям. Я считаю не корректно распространять действие законов по избранным явлениям на любые другие явления без практических исследований и подтверждения их достоверности (в этих других явлениях).

Так, например, оказалось, что механика Ньютона “не работает” при скоростях, близких к скорости света(!), и это подтверждено экспериментально спустя столетия другими учёными. Правда, мне не совсем понятно, что имеется ввиду под «механикой Ньютона» – законы, выведенные самим Ньютоном, либо интерпретации этих законов кем бы то ни было ещё…

Я не то, чтобы встаю на защиту трудов Ньютона, но меня гложет смутное сомнение по поводу того, что Ньютону приписывают то, чего он не творил. Поэтому жажда распознания первоисточников и изучение того, о чём писал сам мастер, превалирует над трактовкой его учений другими философами.

Прежде, чем начать читать перевод самого текста «Начал», перечитав и выписав трактовки законов Ньютона из других источников, я тут же сам себе задал вопрос относительно первого и второго законов Ньютона и составил, по типу игры «Кто хочет стать миллионером?», четыре предполагаемых варианта ответов.
 
Вопрос: Как движется тело после придания ему импульса?

Варианты ответов:    
 А. с ускорением               
В. с замедлением
                С. равномерно по прямой    
D. начинает вибрировать

Думаю, это отнюдь не глупые ответы, как кому-нибудь может показаться на первый взгляд. Я просто стараюсь быть последовательным и прилежным продолжателем пожелания Ньютона: «чтобы недостатки в столь трудном предмете не осуждались бы, а пополнялись новыми трудами и исследованиями читателей».

Мне абсолютно ясно, что во все времена каждый нормальный человек бросал какой-то предмет, например камень, придавая ему импульс, и наблюдал за полётом данного предмета. Ньютон был тоже нормальным человеком, поэтому не мог не знать, как летают тела, которым придаётся импульс. Я попробую выбрать правильный вариант ответа, используя метод «дедукции», отбрасывая нереальные варианты или невозможные, или неоднозначные… При этом я обязан буду соблюдать корректное условие, при котором любое моё предположение будет достаточно верно.

Оказывается, с ускорением тело может двигаться при разовом импульсе лишь кратковременно, т.е. совершенно не долго, если есть трение и вокруг него, к примеру, есть препятствия: магнитные поля, порывы ветра и пр., а в условиях космоса – не может реально ускоряться от разового импульса до бесконечности, т.е. разогнаться быстрее скорости света, или покуда не столкнётся с чем-то, или не войдёт в зону влияния чего-то. Если же я подбрасываю камень вверх вблизи поверхности земли, то камень сначала замедляет своё движение вплоть до останова, а затем падает вниз на землю с ускорением. Если я сброшу этот же камень с крыши, придав ему импульс, то он также будет лететь с ещё большим ускорением, покуда не столкнётся с землей, водой или другим препятствием.

Если я стану метать плоский камень, словно диск, он станет вибрировать и закручиваться, возможно, будет лететь кувыркаясь, но точно опускаясь к воде или земле. Если плоский камень удачно, т.е. всей своей плоскостью, опустится на поверхность воды или земли, то он станет подпрыгивать или скользить по поверхности, пока не столкнётся с чем-нибудь или не потонет. Но если же вместо камня я возьму мячик или другой упругий предмет, то явно изменятся и отскок, и вибрации, когда мячик коснётся поверхности воды или земли. Такие подробности известны нынче любому ребёнку. Причём, без знания законов механики движения.

Поэтому, любой выбранный из вариантов будет приемлем для тех или иных условий. Только ещё сами выбираемые условия должны быть корректными…

Я за то, чтобы в каждой школе, где только преподносят свои знания учителя детям, была бы оснащённая всевозможными стендами лаборатория по типу ныне существующих музеев естествознания в разных городах мира, чтобы дети сами могли наблюдать и распознавать законы движения, вместо тупого заучивания уравнений и формул, не объясняющих детям ровным счетом ничего…
 
Побывав однажды в таком музее в Канадском Монреале, я вынес для себя пользы больше, чем за все годы распознания основ движения по учебникам!

Я бы пополнил наблюдения лабораторным специальным стендом с вакуумной барокамерой, где через прозрачное стекло видно движение тела от действия импульса, причём горизонтально летящего по отношению к земле, а для того, чтобы гравитация не искажала наблюдений полёта, в нижней части барокамеры установил бы магнит, направленный своей отталкивающей стороной к телу, коим выбрал бы металлический шарик.

Движение окажется простым и достоверным – равномерно и по прямой. Если же добавить две вертикально расположенные металлические пластины, между которыми будет летать шарик с отскоком, то через какое-то время движение замедлится настолько, что мне захочется придать ему ещё повторный импульс, иначе движение шарика прекратится.

Вот теперь наконец-то я обращусь к тексту первоисточника, но опять таки начну сразу с поучения Ньютона, а не с его законов или определений.

Из поучения Ньютона: «В изложенном выше имелось ввиду объяснить, в каком смысле употребляются в дальнейшем менее известные названия. Время, пространство, место и движение составляют понятия общеизвестные. Однако необходимо заметить, что эти понятия обыкновенно относятся к тому, что постигается нашими чувствами.

Отсюда происходят некоторые неправильные суждения, для устранения которых необходимо вышеприведенные понятия разделить на абсолютные и относительные, истинные и кажущиеся, математические и обыденные»

Здесь, понятно, я не буду углубляться в суть понятий общеизвестных, таких как время, пространство, место и движение, хотя поучения Ньютона весьма интересны и полезны, с моей точки зрения, а перейду к менее известным понятиям, многие из которых впервые ввёл Ньютон.

Причём сразу начну с пояснений А.Н.Крылова, дабы понятно стало читателю, о каких терминах или определениях идёт речь у Ньютона.

А.Н.Крылов поясняет: «9 Вся первая книга <Начал> занята почти исключительно учением о центростремительных силах и их действиях. При этом всегда Ньютон рассматривает лишь <ускорительную силу> в данном месте. При теперешней терминологии можно сказать, что в первой книге им исследуются <силы поля>, и то, что он называет  <ускорительная сила>, теперь называется <напряжение поля> в данном месте. Замечательно, что Ньютон, вводя понятие <ускорительная сила>, не пользуется понятием об ускорении, а заменяет его скоростью, производимою в продолжение заданного времени. Вообще, понятие ускорения, как оно разумеется теперь, в <Началах> не применяется, и под словом <acceleratio>  – <ускорение> всегда разумеется приращение скорости в течение заданного конечного или бесконечно малого промежутка времени.

Мне, конечно, и так понятно, что с теми пятью машинами, известными во времена Ньютона, т.е когда не было ни паровозов, аэропланов, реактивной тяги и пр., сложно даже представить, это было бы по крайней мере странным, чтобы Ньютон сам мог бы навязывать идею об увеличении или уменьшении скорости движения в течение какого-то длительного времени…

А.Н.Крылов поясняет далее: «10 Давая определение понятия <движущая сила>, т.е. того, что теперь зовут просто <сила>, Ньютон обращает внимание на способ её измерения и именно – способ статический, уравновешивая другою силою, препятствующей движению к центру. В этих немногих словах и установлена связь между статикою и динамикою при посредстве второго закона – сила статически вдвое большая сообщает и вдвое большее количество движения в заданное время. Замечательно также, что нигде Ньютон не говорит, чтобы сила измерялась произведением из массы на ускорение, но что движущая сила пропорциональна произведению из ускоряющей и массы, и ускоряющая сила не есть понятие, равнозначущее ускорению, а, как уже сказано, напряжению поля в данном месте, т.е. это есть сила, действующая на массу, равную единице. Ньютон, если и не применял, то ясно представлял измерение силы при помощи растяжения пружины или нити, вообще динамометра; это можно видеть из его поучения в конце этой главы, где он указывает, как различить абсолютное движение от относительного, и, приводя опыт с шарами, говорит: <по натяжению нити (соединяющей шары), можно будет узнать их стремление удалиться от оси вращения и по нему вычислить количество движения>, т.е. он здесь имеет ввиду именно такое <статическое> измерение силы, и по нему находит её действие.

И есть ещё несколько пояснений А.Н.Крылова: «11 Отсюда следует, что масса всего тела считается равной сумме масс частиц его.

12 Ньютон употребляет термины <gravitas acceleratrix> и <gravitas motrix>, т.е. <ускоряющая тяжесть> и <движущая тяжесть>. Современные термины: <напряжение силы тяжести> и <сила тяжести или вес>.

Уже из этих пояснений А.Н.Крылова видно, что современными терминами он называет понятия, распространённые во время его перевода труда Ньютона, т.е. в 1915 году. За последующие десятилетия эти названия также претерпевали изменения. Например, когда меня учили в школе и университете, никто не говорил <ускоряющая тяжесть> или <движущая тяжесть>, и тем более <напряжение силы тяжести>; зато ввели (видимо для простоты) формулу, ссылаясь почему-то на второй закон Ньютона, в котором нет формул, и понятие <ускорение тела помноженное на его массу>, либо <ускорение свободного падения помноженное на массу тела>.  В первом случае подразумевался импульс, придаваемый телу с ускорением, причём явно подразумевалось, что скорость могла расти в течение длительного времени, о чём в трактате Ньютона просто не упоминалось.

Во втором же случае терминология из учебников <ускорение свободного падения помноженное на массу тела> совпадала с понятием <сила тяжести или вес>, которое приводит А.Н.Крылов.
 
Двумя последними пояснениями, приведёнными А.Н.Крыловым я завершаю переход к определениям, которые ввёл Исаак Ньютон.
 
Из пояснений А.Н.Крылова: «13 В этих словах и устанавливается различие веса и массы при пропорциональности их между собою».

«14  Точный смысл латинского слова <impulsus> вполне передаётся словом <натиск>, включающим в себя как понятие о напряженности, так и продолжительности действия.
   
Я преднамеренно начинаю давать перевод определений Ньютона, коих он дал восемь, с конца, придерживаясь больше логике понимания, нежели поучения.
 
Из V-го определения Ньютона: «В центростремительной силе различается три рода величин: абсолютная, ускорительная и движущая».

VIII-е определение Ньютона: «Движущая величина центростремительной силы есть её мера, пропорциональная количеству движения, которое ею производится в течение данного времени. Таким образом вес большей массы больше, меньшей – меньше; для той же самой массы или того же самого тела вес больше вблизи Земли, меньше в небесной дали. Эта величина есть направленное к центру стремление всего тела, которое и называется его весом. Движущая сила распознается по силе, ей равной и противоположной, которая могла бы воспрепятствовать опусканию тела. 10  »

VII-е определение Ньютона: «Ускорительная величина центростремительной силы есть её мера, пропорциональная той скорости, которую она производит, в течение данного времени.

Так, действие того же магнита более сильно на близком расстоянии, слабее – на дальнем, или сила тяжести больше в долинах, слабее на вершинах высоких гор и ещё меньше (как впоследствии будет показано) на ещё больших расстояниях от земного шара; в равных же расстояниях она везде одна и та же, ибо, при отсутствии сопротивления воздуха, все падающие тела (большие или малые, тяжёлые или легкие) ускоряются ею одинаково»

VI-е определение Ньютона: «Абсолютная величина центростремительной силы есть мера большей или меньшей мощности самого источника её распространения из центра в окружающее его пространство.

Так, магнитная сила, в зависимости от величины магнита или степени намагничивания, может быть в одном магните больше, в другом меньше»

Далее Ньютон сравнивает эти величины центростремительной силы между собой: «Для краткости эти величины сил можно называть силами движущими, ускоряющими и абсолютными, и для отличия – относить их к самим притягиваемым к центру телам, к месту тел и к центру сил, а именно: движущую силу – к телу, как стремление всего тела к центру, причём это полное стремление составляется из стремлений отдельных частиц тела; силу ускорительную – к месту тела в пространстве, как некую способность, распространённую центром на все места окружающего пространства и заставляющую приходить в движение тела, в этих местах находящиеся, абсолютную же силу – к самому центру, как заключающуюся в нём причину, без которой движущие силы не распространялись бы в окружающем пространстве; сказанною силою может служить или какое либо центральное тело (как напр., магнит в центре сил магнитных или Земля в центре сил тяжести), или что бы то ни было иное, хотя бы и ни в чём не обнаружимое. Эти понятия должно рассматривать как математические, ибо я ещё не обсуждаю физических причин и места нахождения сил»

Как по мне, всё что изложено выше, с учётом пояснений переводчика, абсолютно ясно. В моём понимании, говоря современным языком, Ньютон делит центростремительную силу конкретно на вес, зависящий от массы тела, гравитационную составляющую и магнитные или иные какие бы то ни было качества центрального тела, без которых нет причин для движения, придавая всему разделению этих величин лишь математическое значение.
   
В современных терминах «количество движения» называется импульсом. Таким образом, говорить о величине движущей силы лишь как о весе тела было бы не верно по самой сути, ибо сам же Ньютон говорит, что «Движущая сила распознается по силе, ей равной и противоположной, которая могла бы воспрепятствовать опусканию тела»

Вообще, у математиков всё очень легко: поставил знак «минус» вместо «плюса» и получил противоположное значение. У нас же, увлекающихся физиков-экспериментаторов, на всё имеется особый взгляд и доскональность проверок.
 
Я вот знаю как минимум три движущих силы, при которых может возникать количество движения, как называл в своих определениях Ньютон, или импульс, как его называют современные физики, а именно: давление, трение и магнетизм, причём мне совсем не важно знать, какой стороной магнита – притягивающей или отталкивающей – придаётся импульс телу или полю. Я много раз искал информацию и до сих пор интересуюсь, что такое «магнит» по своей сути? Мне известно, что написано в учебниках, и о том, как распределяются железные опилки под действием магнитных силовых линий, но мне важно знать не о знаках «+» и «–», а о том, что находится в зоне раздела фаз, т.е. внутри самого магнита, между полюсами. Учёные либо сами не знают, либо тщательно скрывают от меня сею информацию… Приходится самому ставить эксперименты и докапываться до истины… Ведь и впрямь, проконсультироваться-то не у кого…

Я также расспрашивал физиков, – что такое импульс, его физическая суть и что является источником возникновения импульса? Ни один физик из встретившихся мне, не ответил ни на один из этих вопросов, – наверное тайну природы соблюдал… или скрывал собственные «познания» о природе…

Сам же я человек простой и понимаю, что импульс возникает от разницы давления и/или от напряжённости, причём само давление, придающее импульс телу или полю, как и напряжённость, возникает лишь в условиях концентрации энергии, а если быть ещё точнее, при разнице энергетического потенциала.

Таким образом, мне совершенно ясно, что движение энергии – та часть энергетического потенциала (на латыни <potentia>), которую “обзывают” обычно <динамическим состоянием>, напряженность же – та часть энергетического потенциала, которую “обзывают” обычно <статическим состоянием>.

Природа вещей всегда увязана с моими чувствами, она постигается ими и ещё кое-чем: умением понимать и мыслить здраво…

Когда я встаю ночью, наевшись с вечера арбуза, то напряжение внутри меня заставляет спрыгнуть с постели, а ноги сами несут сонного в нужном направлении, кое определяется весьма интуитивно.

Физики же чаще разъединяют природные явления, пытаясь объяснить их, но игнорируют чувство реальности, – получается не просто “иллюзорное” отражение в зеркале, но и вдобавок отражённое в искривлённом зеркале!

Мне не надо искать кривое зеркало или искаженную интерпретацию, чью бы то ни было, как в «испорченном телефоне», чтобы понять для себя самого, что импульс создается давлением, и, наоборот, давление создается импульсом, причём и то и другое – не может возникнуть без концентрации энергии, т.е., если хотите, без внутренней напряжённости или при отсутствии разницы потенциалов. Интерпретируйте сами так, кому как нравится…

  Без концентрации энергии, без напряжённости или без разницы потенциалов не может возникнуть движение и импульс, т.е. изначально не может возникнуть вообще ничего, – не могут появится сами по себе ни “курица”, ни “яйцо”, и тогда мне уже совсем не важно, кто из них появится первым…

Главное – создавать реальные корректные условия для того, чтобы начать разбираться в любых природных явлениях, как это делал Ньютон в своё время. Теперь снова возвращаюсь к «Началам», то бишь к Ньютону…

А.Н.Крылов поясняет мне смысл латинского слова «impulsus» как «натиск». Латинское же слово «potentia», которое применяет Ньютон, и о трудности перевода которого указывает в своём пояснении А.Н.Крылов, с моей точки зрения, соответствует некой «способности», впрочем как и позже вошедшее в физику английское словечко: «потенциал» (potential).

Ньютон пишет о связи движущих сил: «Таким образом, ускорительная сила так относится к движущей, как скорость к количеству движения. В самом деле, количество движения пропорционально скорости и массе, движущая же сила пропорциональна ускорительной и массе, ибо сумма 11 действий ускорительной силы на отдельные частицы тела и составляют движущую силу его. Поэтому близ поверхности Земли, где ускоряющая сила тяжести для всех тел одна и та же, движущая сила тяжести, или вес, пропорциональна массе тела. Если подняться в такие области, где ускоряющая 12 сила тяжести будет меньше, то и вес пропорционально уменьшится; вообще вес будет постоянно пропорционален массе тела и ускоряющей силе тяжести. Так, напр., в тех областях пространства, где ускоряющая сила тяжести вдвое меньше, вес массы вдвое или втрое меньшей будет вчетверо или вшестеро меньше, нежели близ поверхности Земли. 13 Далее я придаю тот же самый смысл названиям <ускорительные и движущие притяжения и натиски>. 14 Название же <притяжение> (центром), <натиск> или <стремление> (к центру) я употребляю безразлично одно вместо другого, рассматривая эти силы не физически, а математически, поэтому читатель должен озаботиться, чтобы в виду таких названий, не думать, что я ими хочу определить самый характер действия или физические причины происхождения этих сил, или же приписывать центрам (которые суть математические точки) действительно и физически силы, хотя я и буду говорить о силах центров и о притяжении центрами.

Итак, данное откровение Ньютона очень уместно и понятно для меня, потому что здесь мне разъяснено самим Ньютоном, что суть физических названий для ведения математических расчётов безразлична! Что касается изменчивости веса или массы тела при создании условий измерения, открывается то самое моё утверждение, что, приседая и вставая на весах (придавая ускорительную силу), я тем самым буду постоянно наблюдать колебания собственного веса, независимо от гравитации. В том-то и состоит вся «связь» массы тела с его движением!

Однако, чтобы понять суть самих законов Ньютона, мне придётся ещё поусердствовать немного над всеми его определениями, потому что именно в изложении этих определений Ньютоном имелось в виду объяснить, в каком смысле им употребляются в дальнейшем менее известные названия…

V-е определение Ньютона: «Центростремительная сила есть та, с которою тела к некоторой точке, как к центру, отовсюду притягиваются, гонятся или как бы то ни было стремятся.

Такова сила тяжести, под действием которой тела стремятся к центру Земли; магнитная сила, которою железо притягивается к магниту, и та сила, каковою бы она ни была, которою планеты постоянно отклоняются от прямолинейного движения и вынуждаются обращаться по кривым линиям.

Камень, вращаемый в праще, стремится удалиться от вращающей пращу руки, и этим своим стремлением натягивает пращу тем сильнее, чем быстрее вращение, и как только её пустят, то камень улетает.

Силу, противоположную сказанному стремлению, которою праща постоянно оттягивает камень в руке и удерживает его на круге, т.е. силу, направленную к руке или к центру описываемого круга, я и называю центростремительной. Это относится и до всякого тела, движущегося по кругу. Все такие тела стремятся удалиться от центра орбиты, и если бы не было некоторой силы, противоположной этому стремлению, которая их и удерживает на орбитах, то они и ушли бы по прямым линиям, двигаясь равномерно. Эту то силу я и называю центростремительной. Брошенное тела, если бы силы тяжести не было, не отклонялось бы к Земле, а уходило бы в небесное пространство по прямой линии равномерно, если бы не было и сопротивления воздуха. Своею тяжестью оно оттягивается от прямолинейного пути и постоянно отклоняется к Земле в большей или меньшей степени, сообразно напряжению силы тяжести и скорости движения. Чем меньше будет отнесённое к массе напряжение тяжести и чем больше будет скорость, с которою тело брошено, тем менее оно отклонится от прямой линии и тем дальше отлетит.

Если свинцовое ядро, брошенное горизонтально силою пороха из пушки, поставленной на вершине горы, отлетит по кривой, ранее чем упасть на землю, на две мили, то предполагая, что сопротивления воздуха нет, если его бросить с двойной скоростью, оно отлетит приблизительно вдвое дальше, если с десятерною, то – в десять раз. Увеличивая скорость, можно по желанию увеличить и дальность полёта и уменьшить кривизну линии, по которой ядро движется, так что можно бы заставить его упасть в расстоянии и десяти градусов, и тридцати, и девяноста, можно бы заставить его окружить всю Землю или даже уйти в небесные пространства и продолжать удаляться до бесконечности. Подобно тому как брошенное тело может быть отклонено силою тяжести так, чтобы описывать орбиту вокруг Земли, так и Луна или силою тяжести, если она ей подвержена, или же иною силою, которая влечёт её к Земле, может быть отклоняема от прямолинейного пути и вынуждена обращаться по своей орбите; без такой силы Луна не могла бы удерживаться на своей орбите. Если бы эта сила была меньше соответствующей этой орбите, то она отклоняла бы Луну от прямолинейного пути недостаточно, а если больше, то отклонила бы её более, чем следует, и приблизила бы её от орбиты к Земле. Следовательно, надо, чтобы эта сила была в точности надлежащей величины. Дело математиков найти такую силу, которая в точности удерживала бы заданное тело в движении по заданной орбите с данною скоростью, и наоборот, найти тот криволинейный путь, на который заданною силою будет отклонено тело, вышедшее из заданного места с заданною скоростью»

Так Ньютон предвосхитил возможность полётов по заданной орбите вокруг Земли за долго до вывода на орбиту первого спутника. Я вспомнил как нам, студентам физико-технического факультета, получавшим высшее образование по специальности «Двигатели летательных аппаратов», преподаватель рассказывал о выводе спутников на орбиту Земли именно так, как это звучало у Ньютона. Основоположник же теории реактивного движения самоучка-математик К.Э. Циолковский, благодаря одержимости познаний и своему таланту, рассчитавший 1-ую и 2-ую космические скорости для преодоления земного тяготения и для вывода ракеты за пределы Солнечной системы, тоже был явным приверженцем и почитателем трудов Ньютона. Честь и хвала ему за то, что смог создать теорию.

IV-е определение Ньютона: «Приложенная сила есть действие, производимое над телом, чтобы изменить его состояние покоя или равномерного прямолинейного движения.

Сила проявляется единственно только в действии, и по прекращении действия в теле не остаётся. Тело продолжает затем удерживать своё новое состояние вследствие одной только инерции. Происхождение приложенной силы может быть различное: от удара, от давления, от центростремительной силы»

Так постепенно, идя с конца к началу, зная уже определение Ньютона о центростремительной силе с тремя родами различающихся в ней величин –  движущей, ускорительной, абсолютной, зная о том, что лишь математическое значение придавал сам Ньютон вводимым в терминологию силам, мне становится абсолютно ясным из данного IV-го определения, что сила – это лишь абстрактная величина.

В данном месте, прежде, чем размышлять над первыми тремя определениями Ньютона, позволю себе взглянуть сразу на «третий» закон Ньютона. Этот закон, на мой взгляд, самый простой: «сила действия равна силе противодействия». Для математиков сущий пустяк различать эти две силы. Но меня интересует, как этот закон представлен самим Ньютоном, причём хорошо было бы разархивировать и опубликовать все три закона Ньютона в том виде, как они звучали в первых двух изданиях его «Начал» при его жизни, т.е. которые мало кто “интерпретировал” на свой лад.

Не имея под рукой первых двух изданий, мне снова приходится довольствоваться только этим же изданием за 1871 год с переводом А.Н.Крылова, благодаря пояснениям которого мне предстоит просветлеть.

Из пояснений А.Н. Крылова о третьем законе: «В поучении, в конце отдела о законах движения, Ньютон особенно подробно останавливается на третьем законе, показывая как подтверждения его опытами, так и важные его применения во всех случаях, где дело идёт не об одном, а о нескольких телах, действующих друг на друга»

Из пояснений А.Н. Крылова к законам Ньютона: «16 В виду важности основных законов движения приводим и подлинную их формулировку»

III закон Ньютона и перевод А.Н.Крылова: «Actioni contrariam semper et aequalem esse reactionem: sive corporum duorum actiones in se mutuo semper esse aequales et in partes contrarias dirigi»

«Действию всегда есть равное и противоположное противодействие, иначе – взаимодействия двух тел друг на друга между собою равны и направлены в противоположные стороны.

Если что-либо давит на что-нибудь другое или тянет его, то оно само этим последним давится или тянется. Если кто нажимает пальцем на камень, то и палец его также нажимается камнем. Если лошадь тащит камень, привязанный к канату, то и, обратно (если можно так выразиться), она с равным усилием оттягивается к камню, ибо натянутый канат своею упругостью производит одинаковое усилие на лошадь в сторону камня и на камень в сторону лошади, и насколько этот канат препятствует движению лошади вперед, настолько же он побуждает движение вперед камня. Если какое-нибудь тело, ударившись о другое тело, изменит своею силою его количество движения на сколько-нибудь, то оно претерпит от силы второго тела в своём собственном количестве движения то же самое изменение, но обратно направленное, ибо давления этих тел друг на друга постоянно равны. От таких взаимодействий всегда происходят равные изменения не скоростей, а количеств движения, предполагая, конечно, что тела никаким другим усилиям не подвергаются. Изменения скоростей, происходящие также в противоположные стороны, будут обратно пропорциональны массам тел, ибо количества движения получают равные изменения. Этот закон имеет место и для притяжений, как это будет доказано в поучении»

Третий закон мне понятен. Мне также ясно всё, о чём писал Ньютон в своих «Началах». Здесь я не сомневаюсь в правильности перевода и особо благодарен А.Н.Крылову за то, то он приводит оригинал текста закона на латыни.

Я сам для себя делаю вывод, не отвлекаясь от контекста 3-его закона Ньютона, ничего не выдумывая и не подвергая сомнению действие самого закона, что один и тот же магнит производит одинаковое действие как своею притягивающей стороною, так и отталкивающей; различие состоит лишь в том, что направление воздействия притягивающей и отталкивающей сторон – прямо противоположное. А это попросту означает, что закон всемирного тяготения можно трактовать как закон всемирного отталкивания. Т.е. мне, принимая в расчёт только математику, безразлично, притягивается ли Луна Землею или же Луна в равной степени отталкивается от Земли неведомой силою, впрочем как и все небесные тела могут не притягиваться друг к другу, а отталкиваться друг от друга при помощи одного и того же магнитного поля… Это ни в коем случае не противоречит V-му определению Ньютона о центростремительной силе: «Такова сила тяжести, под действием которой тела стремятся к центру Земли; магнитная сила, которою железо притягивается к магниту, и та сила, каковою бы она ни была, которою планеты постоянно отклоняются от прямолинейного движения и вынуждаются обращаться по кривым линиям».
 
Прозорливость Ньютона в данном контексте меня поразила настолько, что я поставил с помощью подручных средств эксперимент и заставил крутиться один магнит вокруг другого не притягивающей, а отталкивающей стороной магнита. Эксперимент удался, и я тут же предположил, что Луна и впрямь не притягивается «магнитным полем» Земли, а наоборот, своим собственным «магнитным полем» отталкивается от Земли, дабы не «шлепнуться» на неё под силою тяжести самой Луны… Более того, можно предположить, что Луна внутри полая, то есть как мяч – может легче отталкиваться. Один магнит был сильнее другого в 1000 раз, т.е. я примерно соблюдал пропорциональность между силами магнитного поля Земли и Луны, а также обратил внимание в своём эксперименте на то, что именно меньший магнит своей отталкивающей стороной «крутит» больший магнит. Это позволило мне сделать ещё одно предположение, что одной из причин вращения Земли вокруг её собственной оси может являться не постоянное действие отталкивающей силы магнитного поля Луны, а постоянно-направленный импульс от движения Луны по изменяющейся её орбите движения. Хотя, казалось бы, это очень слабый импульс.

Такое предположение основано на двух аспектах. Во-первых, вокруг меня единый мир, состоящий из движения энергии, в котором наблюдается закон изменения энергии с наименьшими потерями, а это означает, что любое действие или распространение движения тел импульсами наиболее эффективно.

Во-вторых, если тело движется по круговой орбите, то импульс должен быть либо очень мощным, либо достаточно частым, но когда тело вращается вокруг центра по орбите, напоминающей эллипс, то даже малый толчок незначительной мощности может обеспечивать цельный оборот движения.

В юности мне нравилось качаться на качелях-лодочках в детском парке или во дворе. Можно было разместиться в лодочке вдвоём, а можно было раскачивать лодочку и одному, слегка поджимая и расправляя в коленях ноги, придавая импульс движению, при этом удавалось настолько раскачиваться, что качели зависали в верхнем положении, и если бы не ограничители, то легко можно было крутить сальто. Гимнасты тоже меня понимают, особенно те, кто хоть раз в жизни крутил сальто на турнике – техника кручения несложна и заключается в прогибе и выпрямлении спины в нужный момент, когда придают импульс для очередного оборота вращения. Таким образом, несмотря на то, что центр вращения жестко связан с телом, за счёт поджатия ног, стоя в качелях, или за счёт прогиба спины при вращении на турнике, движение осуществляется не по кругу, а по траектории, с трудом напоминающей эллипс. Толчок же или импульс при расправлении ног или от прогнувшегося тела в движении возникает при незначительном усилии.

Ньютон часто упоминает и об инерции движения тела. При вращении тел инерционные силы достаточно велики (возьмите хотя бы его пример с камнем, раскручиваемый и удерживаемый в праще), они могут быть значительно выше, чем силы магнитных полей, либо сил, возникающих от давления или трения. Теперь мне ясно, что инерционная сила движения тел является также частью движущей или ускорительной силы, которою мне не стоит пренебрегать при любых математических исчислениях количества движения или импульса.

Кстати, в этом месте я немного поразмыслил над тем, что такое гравитация? Этот вопрос давно мучает особенно учёных мужей.

Гравитация – это просто название, впрочем как и электрический ток или электрон с протоном, элементарная частица, «черная дыра» и прочие названия в физике, – выдумываются для того, чтобы придать этим названиям важность или некую научность, и чтоб отличить одно от другого, когда нет удовлетворительного объяснения природным явлениям таким, например, как тяжесть тела или вес.

На самом деле, вот моя субъективная точка зрения: никакой гравитации не существует, а придавливает меня к Земле не что иное, как давление атмосферы. Всё легко и просто! Правда, в физике я пока не находил такого ясного и простого определения. Так запутано, будто кто-то специально физику упрощал, «очищал», пока сам не запутался: потому и не могут найти объяснение гравитации.
 
Вообще, когда я обращаюсь к таким работам, как «Начала» Ньютона, то начинаю понимать, что взаимодействие различных видов энергии на самом деле происходит не под влиянием одной какой-то конкретной причины, а сразу от нескольких причин. Движение энергии меняется при взаимодействии тел и полей и не может включать только одну какую-нибудь отдельно взятую математическую величину, например, напряженность магнитного поля при взаимном отталкивании тел. Оно должно учитывать и иные величины: трение, давление, инерцию и, возможно, другие какие бы то ни было причины, как то концентрации или разреженности материи полей в пространстве, что физики привыкли “обзывать” температурой, всевозможные излучения, как и потоки и вихри, поднимающие, засасывающие и выталкивающие, возникающие от сопротивления среды при движении, от разницы потенциалов и давлений, от вибраций и пр.

Поэтому у меня есть собственная модель «вращения» Земли вокруг Солнца – она полностью отличается от общеизвестной и общепринятой учёными. Но эта модель частично сочетается и с их теориями, и не противоречит наблюдениям.

Я понимаю также, чтоб рассчитать корректно любое абсолютно движение математически, совершенно недостаточно дифференцировать или расчленить на составляющие все действующие силы, определить их направление, какими-то пренебречь, а затем интегрировать или, попросту, сложить в единое целое, ибо полученный результат будет именно таким, как искажённое изображение в кривом зеркале. И это в лучшем случае. На самом деле условия движений энергии вокруг постоянно меняются, как и силы, действующие на эти движения. Мне необходимо понимать суть количества движения, ибо те силы, которыми действительно можно пренебрегать в некоторых случаях, могут возрасти до такой степени, что они изменят и направление движения энергетического потока, и математический результат! Так, например, при расчётах сил трения, не имея достаточного представления о трении вообще и о физической сути происхождения сил трения в частности, пользуются коэффициентами трения из справочных данных, т.е. без учёта возможного разброса значений коэффициента трения в разы(!), т.е. вне зависимости от изменения условий сопротивления движению. В результате неверных расчётов происходит так, что тело или не долетает до заданной орбиты, или отклоняется от расчётной траектории полёта, либо вообще летит в ином (непредвиденном) направлении…

Если поразмыслить мне ещё немного над всеми составляющими сил, что участвуют в давлении атмосферы на моё тело и прижимают меня к Земле, то, несомненно, магнитные силы магнитного поля Земли и Луны, и даже Солнца присутствуют и могут оказывать на моё тело какое-то действие, притягивающее или отталкивающее, особенно если я одену на себя железные доспехи или свяжу самого себя с огромной железякой. Но намного больший эффект от воздействия магнитного поля я получу, если окажусь нечаянно внутри железяки при погрузке металлолома от мощного электромагнита подъёмного крана. Я заодно проявлю чудеса левитации, если к железяке дополнительно приставлю мощный магнит, конечно отталкивающей стороною, чтоб уравновесить действие электромагнита.

И это не есть моя фантазия из сказочного мира – так просто работает моё мышление, приводящее меня в реальность. Кто сомневается, может сам устроить любые эксперименты с магнитами и получить подобный результат.

Таким образом, для отличия закона всемирного тяготения от закона всемирного отталкивания, я бы предложил в известной математической формуле не просто поменять знак «+» на «–», но ещё дополнительно ввести коэффициент 1/100, или лучше 1/1000, ибо от этого суть воздействия магнитного поля Земли, Луны и Солнца на моё тело вообще не изменится. Этой силою, с моей точки зрения, я могу вообще пренебречь, ибо она незаметна по сравнению с той, которую я испытываю, привязанный к железяке, когда мощный электромагнит подъёмного крана поднимает меня вместе с железякой, либо когда мощный магнит отталкивает меня вместе с железякой. Я и тут ясно себе представляю, что мощный магнит в реальности притягивает или отталкивает вовсе не меня, а железяку вместе со мной. Как только я отвяжусь, спрыгну с железяки, я полностью освобожусь от действия любого самого мощного магнита, если только на мне нет каких-то иных «железных доспехов».

Моя дотошность и наблюдательность позволяет мне предположить, что, спрыгивая с железяки в эксперименте с левитацией, я тут же шлёпнусь на поверхность земли под действием давления всё той же атмосферы. Любой эксперимент, мною поставленный, должен быть ясным и простым. В этом так же заключается корректность создаваемых условий.

Одной из составляющих сил, участвующих в давлении атмосферы на моё тело, в моём понимании, может быть, несомненно, Солнечный ветер, но и он оказывает влияние больше в условиях Космоса, возможно удерживая саму Землю на орбите движения её вокруг Солнца, создав потоком электромагнитных лучей парусность – концентрацию энергии у поверхности Земли, не позволяющую Земле «вырваться из вихря» и улететь из «объятий Солнца» в никуда во Вселенную.

В условиях же атмосферы Солнечный ветер, с моей точки зрения, не может достигать поверхности Земли всей своей массой, и потому не оказывает существенного влияния на моё тело. Хотя на вращение Земли вокруг собственной её оси поток солнечного света, по моему мнению, оказывает достаточно большое инерционное влияние. Давление же от рассеянных лучей Солнца я не ощущаю. Я могу ощутить солнечный удар в жаркий летний день, если не поберегу голову и не прикрою её от прямых солнечных лучей или не перейду просто в тень. Мои мозги на Солнце тоже могут «расплавиться».

Интересно, какою силою обладает солнечный удар?

Несомненно, что и постоянный столб воздуха довлеет надо мною. Вес этого столба, каждый 1 м3 которого примерно равен 1,29 кГс при нормальных условиях, будто мешок камней давит на мою несчастную голову и плечи, а также на все предметы и тела вокруг. Сколько же воздуха надо мной, если я нахожусь на уровне Земли? Это может посчитать любой «школяр», зная из учебников, что основная масса воздуха (до 80%) находится в слое ~ 15 км от поверхности Земли. Давление, естественно, можно рассчитать и в других единицах, например в мм ртутного или водяного столба, зная вес воздуха, приходящийся на каждый 1 см2 поверхности моего тела.

Конечно, легче посчитать статику, а не динамику «стоячего» воздуха, т.е. не учитывать, что давление постоянно изменяется из-за того, что энергия вокруг движется, когда меняется температура, влажность и т.д. и т.п. Представляю на мгновение, как каждый скачущий ребёнок, легко подпрыгивая, не ощущает этого «могучего» давящего на него столба! Когда он подпрыгивает, не только меняет массу (вес) собственного тела, но и “сотрясает” столб воздуха над головой! Я заглянул в Интернет и ужаснулся стереотипным знаниям, преподаваемым в школах и университетах в данной области…

Оказывается, отличить силу тяжести от силы веса можно, но лишь по точке, к которой она прикладывается! Давление – это сила, приходящаяся на единицу площади поверхности, причём не важно, какая именно неведомая сила влияет как атмосферное давление… С телами или предметами казалось бы проще… Когда я режу хлеб элементарно на кусочки, что мне лучше сделать – заточить нож или притупить? Давление возрастёт или уменьшится, если я заточу нож? Помимо моих мускул, что за неведомая сила такая помогает или мешает мне резать хлеб на кусочки? Конечно, я нарезаю хлеб по инерции, не задумываясь ни о чём. А может быть это всё-таки сила трения? Если это сила терния, то нужно увеличить или уменьшить эту силу? Что для этого мне нужно сделать – увеличить или уменьшить площадь врезания, т.е., вновь-таки, заточить или притупить лезвие ножа? Не понимая физической сути любого явления, будь то атмосферное давление, либо трение, никакие названия сил и точки их приложения, а также математические формулы и тем более знаки «+» или «–» для противоположных значений не помогут мне разобраться в физике! Легче не думать вовсе…

Учёным в оправдание неразумения сути чего-то можно придумать название несуществующей силы, типа «гравитация», действие которой обусловлено пока необъяснимым притяжением Земли(?) или «особым видом поля». В крайнем случае, можно сослаться на иную силу, обусловленную неземным притяжением: «чёрную дыру», например, если суть понятий не так уж важна для физики…

У меня складывается впечатление, что в голове у Ньютона было больше научного порядка и меньше хаоса с его предположениями, нежели теперь, когда природные явления определяются не по сути знаний о них, а из интерпретацией и всякого рода суждений вокруг выдуманных названий и по подогнанным под эти названия теориям…
 
С моей субъективной точки зрения, для создания корректных условий в науках естествознания, нельзя углубляться и уходить в сторону от природной сути вещей и явлений до тех пор, пока до конца не будет выявлены и объяснены все возможные причины и следствия реальных преобразований энергии: видимых и невидимых, ощущаемых и неощущаемых, в том числе любые изменения, возникающие при взаимодействии тел и полей, которые приводят эти тела и поля в их новые энергетические состояния.

На сегодняшний день упущен(!) целый пласт молекулярно-механической физики, без исследований которого невозможно реально ощутить причину и следствие хотя бы тех состояний и изменений движущихся частей энергии, которые я наблюдаю воочию и могу измерить их величины с помощью имеющихся современных технических средств. Почему-то физики «отставили» реальный мир “природы веществ”, отдав “на откуп” химикам, а сами “окунулись” в микромир и квантовую физику, и теперь утверждают, что, мол, всё состоит из «нуклонов»?!

Но довольно отступлений, продолжу излагать о корректности условий.

Об абсолютности и относительности движения планет и других небесных тел очень хорошо написал Ньютон в «Началах»

Из поучения Ньютона: «Свойство движения состоит в том, что части, сохраняющие постоянное положение по отношению к целому, участвуют в движении этого целого. Так, все части вращающихся тел стремятся удалиться от оси вращения, для движущихся поступательно полное движение образуется из соединения отдельных частей движений. Следовательно, когда движутся окружающие тела, то движутся и те, которые по отношению к ним находятся в покое; поэтому нельзя определить истинное абсолютное движение по перемещениям от соседних тел, рассматриваемых как неподвижные. Эти тела должны быть действительно в покое, а не только приниматься за покоящиеся».

Я предлагаю следующий простой эксперимент. В барокамеру, из которой откачен воздух и тем самым имитируются условия невесомости, помещаем различные предметы, свободное падение которых, как это было установлено ещё в XVI веке, будет одинаковым. Но среди этих предметов я преднамеренно размещу магнитный камень, магнит, электромагнит, который я стану включать или выключать дистанционно. Если магнитное поле Земли является причиной притяжения, то, несомненно будет притягивать все магниты сильнее, чем другие помещённые в барокамеру тела, ибо магнитные силы будут складываться. Если магнит в барокамере падает свободно и развёрнут в магнитному полю Земли своей стороной отталкивающей, то немедленно произойдет поляризация магнита, и сила поляризации развернёт его стороной притягивающей к магнитному полю Земли. Если же нет никаких видимых изменений и магнит будет падать вместе с другими телами одинаково, то нужно искать иные причины «свободного падения», например, давление света, солнечный ветер, мизерное остаточное давление воздуха в барокамере и пр. Я сам такой эксперимент не ставил.

Для скептиков предложу ещё один эксперимент. Положите на весы электромагнит и понаблюдайте за изменением веса в двух его состояниях – включенном и выключенном. О результатах эксперимента, если вы, конечно, верите своим глазам, не забудьте написать в научных журналах и в отчётах…

Мне абсолютно понятно, что в условиях Космоса, где учёными «принят» абсолютный вакуум, никакие тела и даже мощные магниты не движутся к Земле, т.е. не притягиваются магнитным полем Земли: там их вес банально равен нулю, но, наоборот, тела могут двигаться в любом направлении по инерции, потому что каждое материальное тело обладает массой. Для начала движения любых тел и полей нужен только импульс.

А вот ещё один каверзный вопрос: равна ли масса тела в Космосе нулю? И если да, то о какой массе речь – инерционной, гравитационной или ещё какой-нибудь?

Когда я создаю корректные условия, то подразумеваю ясность, чистоту и простоту эксперимента, которым можно подтвердить любое моё предположение.

Ещё существует немаловажная метода при наблюдениях и исследованиях, которой я придерживаюсь. Эта метода состоит в том, что я изучаю материалы исследований или наблюдений, результаты экспериментов, которые когда бы то ни было и кем бы то ни было проводились в интересующей меня области. Это позволяет найти не одно единственное принятое решение, а множество разных предложений и предположений, которые в силу каких бы то ни было причин либо признавались научным сообществом, либо отвергались. Существуют хорошо «забытые» очень толковые предположения относительно движения Земли и других планет, помимо магнитного притяжения, а также идеи о заполнении пространства эфиром, и прочие идеи, которые были отвергнуты в своё время.

Я же стараюсь не отвергать, а по возможности изучить все интересующие меня предположения и извлечь для себя пользу в понимании причин, по которым те или иные предположения строились толковыми наблюдателями.

Пояснение А.Н.Крылова к предисловию издателя ко второму изданию: «4 В настоящее время декартова теория вихрей не только совершенно оставлена, но и совершенно забыта в физике; во времена же Ньютона и ещё лет двадцать после его смерти её упорно придерживались, в особенности Парижская Академия Наук. Предложив, напр., на премию вопрос о теории приливов, она, разделяя в 1740 г. эту премию между сочинениями Даниила Бернулли, Маклорена и Эйлера, строго математическими и основанными на законе тяготения, присоединяла к ним и сочинение иезуита аббата Cavaleri, основанное на картезианских воззрениях, мотивируя своё решение тем, что Академия не признаёт возможным отдать предпочтение которой-либо из двух систем, ньютоновой или декартовой. Декартовское же объяснение приливов основано на предположении, что Луна, оказывая давление на атмосферу, заставляет воду морей подниматься; понятно, что все подобные рассуждения доказывались диалектикою, и тем не менее их противопоставляли ньютоновским доказательствам, наблюдениям и расчётам. Отсюда понятна полемика Котеса и его указание на склонность противников ньютоновской философии к бредням»
 
Между тем, как я выше указывал, с моей точки зрения возможны одновременно несколько причин относительного движения Земли с Луной вокруг общего центра масс, а также при вращении Земли вокруг собственной оси, при возникновении приливов и отливов и т.п. Отметая одну какую-либо причину и придерживаясь только стереотипов, можно легко упустить важные детали для измерения реального движения энергетических потоков, т.е. не понимать того движения, которое на самом деле существует в природе!

Пояснение А.Н.Крылова оттуда же: «2 Резкая полемика и все выпады Котеса против вихрей направлены не столько против Декарта, как против Лейбница, который напечатал в 1689 г., т.е. через два года после издания ньютоновских <Начал>, статью под заглавием <Tentamen… astronomiae>… В этой статье он объясняет движение небесных тел не только действием силы, направленной к Солнцу, но ещё и переносом их жидкостью, движущейся вместе с ними. Лейбниц затем неоднократно возвращался к этому вопросу, упорствуя в своем заблуждении. Надо также иметь в виду, что второе издание <Начал>, редактированное Котесом, совпало по времени с самым разгаром спора между Ньютоном и Лейбницем об открытии исчисления бесконечно малых, или метода флюксий – по терминологии Ньютона и дифференциального исчисления – по терминологии Лейбница».

При создании корректных условий я всегда придерживаюсь понятий, основанных на фактах. Я понимаю, что предположение Лейбница о переносе движения небесных тел некоей жидкостью, которая заполняет пространство Вселенной, основано на наблюдениях вращающихся тел в небесных далях, движение которых по форме напоминает круговорот или спираль, типа вихря, – для меня это неоспоримый факт: посмотрите внимательно своими глазами…

Ставлю элементарный эксперимент, раскручивая чай в стакане. Я вижу то, что видит каждый – воронку и «неведомую силу», которая засасывает внутрь воронки чаинки – это факт! Таки есть сила засасывающих вихрей!

Или возьму, да и почитаю про торнадо – узнаю про могучую силищу…

Мне сейчас важно знать физическую суть атмосферы Земли, которая состоит из частиц воздуха (с примесями), воды (с примесями), земли (пыли), огня (допустим, это копоть и сажа), и взаимодействия или преобразования энергии этих частиц при столкновениях, взрывах, вибрациях и пр. Пока я не пойму физическую суть взаимодействия всех этих частиц на механическом уровне, мне не стоит всерьёз углубляться далее – в методы исчисления или ещё глубже – в названия типа «молекула», «атом», «фотон», «протон», «квант», «элементарная частица», «амер» и т.п. Иными словами, я не помышляю прыгать, не научившись крепко стоять на ногах, – последовательность при создании корректных условий для меня очень важна.

До сих пор я вникал в суть и выискивал такие условия, которые я могу безоговорочно считать корректными. Теперь я задался вопросом: а какие же условия я не могу считать корректными? Во-первых, я не приемлю споры о том, кто первым придумал то или иное название, потому что названия сами по себе нужны лишь для того, чтобы отличать одно от другого. Любые названия не придают иного смысла природному явлению, если этот смысл не вложен в само название и чётко не объяснён так, чтобы все, и даже я, могли с лёгкостью и однозначностью понимать смысл такого названия. Во-вторых, первооткрывателей природных явлений, которым дано объяснить толково или которым дано описать простым языком результаты наблюдений или ими самими поставленных экспериментов, дабы не было разнотолков, я никогда не стал бы по-своему интерпретировать, т.е. настаивать на том, как я это понимаю. Если я не понимаю чего-то в текстах и учениях первооткрывателей, то это вовсе не означает, что я имею право корректировать их текст или учение.

Явным примером могут стать рассуждения учёных об известной теории относительности Альберта Эйнштейна. Всё, о чём писал Эйнштейн в своих трудах, понятно далеко не всем нормальным людям, однако я бы не стал менять или корректировать ничего, либо интерпретировать на свой лад то, с чем я не согласен или согласен. На самом деле относительность есть – это факт. Все нормальные люди признают, что относительность существует.

Кривизна пространства тоже существует. Мне достаточно взглянуть на себя в кривое зеркало, чтобы убедиться в справедливости данного факта. Но если меня по какой-либо причине не устраивают объяснения Эйнштейна данных явлений, или я не понимаю чего-то, то я сам могу задаться целью и объяснить самому себе относительность или кривизну пространства более простым языком, правда над этим мне придётся изрядно поразмыслить…

В-третьих, когда я начинаю искать смысл каких бы то ни было явлений природы в придуманных для этих явлений названиях, то часто “натыкаюсь”, вместо ясности или хотя бы доступности для понимания, на «тайную завесу» или «завуалированность» в математических формулах и/или в словоблудии.

Это совершенно не приемлемо для меня. Уверен: абсолютно не корректно ставить условия по изысканию какого бы то ни было смысла в формуле или в словоблудии и, тем более, не понимая ровным счётом ничего ни в формулах, ни в словоблудии; не корректно придумывать природные явления такими, какими они на самом деле не являются. Ведь меня интересует лишь реальная картина движения и преобразования энергии, а не вербальная иллюзия или чей-то взгляд на то, т.е. меня не интересует гипотетическая метафизика или математическая модель любых несуществующих явлений и процессов в природе.

Чуть выше я привёл пояснение А.Н.Крылова, в котором есть слова: «Надо также иметь в виду, что второе издание <Начал>, редактированное Котесом, …», – т.е., мне надо полагать, что некто Котес внёс поправки в текст Исаака Ньютона? Это даёт мне повод для недоверия ко всем последующим изданиям, которые вышли в свет после смерти Ньютона, в которых могут появиться, несомненно, любые поправки, приписываемые автору…

Если Котес корректировал текст издания «Начал» при жизни Ньютона, и Ньютон знал об этом и был согласен с поправками, то это ещё полбеды.

Но если Котес или кто бы то ни было внёс в законы Ньютона свои поправки, исходящие не из головы Ньютона, а из их собственной головы, то такие поправки для меня абсолютно не корректны и приводят даже к абсурду, когда под именем первооткрывателя, мастера опытов и наблюдений, скрываются чьи-то выдумки… Но это лишь моя субъективная точка зрения.

Когда я общаюсь с учёными, то иногда у них спрашиваю: «Корректно ли интерпретацию закона кем бы то ни было выдавать за закон, выведенный якобы автором этого закона?» Я не услышал ни одного ответа, который бы указывал о корректности любых интерпретаций законов. «Но тогда почему второй закон Ньютона интерпретируют все, кому не лень, да ещё на свой лад?», – задаю я им следующий вопрос, – «ведь Исаак Ньютон ничего не излагал об ускорении»…

Сведения из Интернет: «Второй закон Ньютона – дифференциальный закон механического движения, описывающий зависимость ускорения тела от равнодействующей всех приложенных к телу сил и массы тела» – полный бред!

В Интернет также есть формулировка второго закона, взятая из «Начал» Ньютона: «Изменение количества движения пропорционально приложенной движущей силе и происходит по направлению той прямой, по которой эта сила действует».

Я тут же сравниваю формулировку перевода А.Н.Крылова с приведённой из Интернет (взятую из «Начал»), – обе совпадают.

Но не зря А.Н.Крылов приводит подлинную формулировку, в виду важности 2-го закона: «Mutationem motus proportionalem esse vi motrici impressae et fieri secundum lineam rectam qua vis illa imprimitur»

Именно только подлинная формулировка является ВТОРЫМ ЗАКОНОМ Ньютона, и даже перевод А.Н.Крылова – это тоже есть перевод-интерпретация.

Я и тут допускаю, что, не понимая до конца вложенного смысла самим автором в данный закон, возможны любые неточности перевода. Я просто беру словарь латыни и сверяю качество перевода А.Н.Крылова.
 
Фраза <Mutationem motus> означает вовсе не <изменение количества движения>, а попросту <изменение движения>. Почувствуйте разницу!

Здесь я себе позволю вспомнить ещё раз, что во времена Ньютона не было самолётов, пароходов, авто, ракет и прочей современной техники. Поэтому этот второй закон Ньютона был настолько прост, что я диву даюсь! Закон звучит: «Как и в какую сторону “придавишь”, так и в ту сторону движется!»

Кроме того, слова <impressae> и <imprimitur> являются связанными со словом <impressa>, для которого Ньютон даёт чёткое определение, но не переводится <imprimitur> как <действует>, потому что слово <действие> на латыни звучит как <actio>. А.Н.Крылов переводит слова <impressae> и <impressa> как  <приложенная> (сила), что с моей точки зрения не является точным переводом в том смысле, который вкладывал в это слово Ньютон.

Из пояснения А.Н.Крылова к переводу определения III: «7 …Вообще латынь Ньютона отличается силою выражений:… про силу не говорится просто, что она прикладывается, <applicatur>, к телу, а <imprimitur>, т.е. <вдавливается> или <втискивается> в тело и т.п. В переводе принята менее выразительная, но общеупотребительная теперь терминология»

 Я же, как все нормальные люди, склонен переводить точно, а если это по каким бы то ни было причинам невозможно сделать точно, мне не нужно трактовать свою версию вместо Ньютона, особенно в столь важном вопросе, как формулировка основного закона движения!

Я вновь теперь обращаюсь к переводу А.Н.Крылова для определения IV, но сначала приведу подлинную формулировку Ньютона: «Vis impressa est actio in corpus exercita, ad mutandum ejus statum vel quiescendi vel movendi uniformiter in directum». Допустим, я не знаю точного перевода для слова <impressa>, тогда перевод определения IV должен звучать так: «сила <impressa> есть действие, производимое над телом, чтобы изменить его состояние покоя или равномерного прямолинейного движения.

Сила проявляется единственно только в действии, и по прекращении действия в теле не остаётся. Тело продолжает затем удерживать своё новое состояние вследствие одной только инерции. Происхождение силы <impressa> может быть различное: от удара, от давления, от центростремительной силы»

Как по мне, такой перевод более корректен по отношению к автору для данного определения IV, т.е. не нарушает смыла, вложенного самим Ньютоном.

Затем, применяя более корректный перевод для 2-го закона Ньютона, я просто “вставляю” слова <impressae> и <imprimitur> и после этого даю их точный смысл, взятый из определения IV Ньютона, – пусть это будет глупо, но точно.
 
Тогда формулировка 2-го закона Ньютона будет уже звучать примерно так: «Изменение движения пропорционально движущей силе <impressae> и происходит по направлению той прямой, по которой эта сила <imprimitur>.

Я попросту объединяю 2-й закон с определением IV и получаю следующее:

«Изменение движения пропорционально движущей силе <действия, производимого над телом, чтобы изменить его состояние покоя или равномерного прямолинейного движения>, и происходит по направлению той прямой, по которой эта сила прикладывается»

То есть, именно так и следует прописывать в учебниках 2-й закон Ньютона, приводя, естественно, и точную формулировку на латыни.
 
Для того, чтобы окончательно разобраться с определениями законов, которые Ньютон пишет в «Началах», конечно, нужно было бы обратиться к Первому закону и к первым трём определениям, из которых, собственно говоря, можно пролить свет на все остальные определения, законы, леммы, следствия и т.д. Я же преднамеренно иду шаг за шагом с конца, дабы глубже прочувствовать особую ответственность при рассмотрении Первого закона.

Но прежде, чем перейти к Первому очень важному закону, я всё-таки приведу ещё одну современную интерпретацию 2-го закона Ньютона, взятую из Интернет: «В инерциальных системах отсчёта ускорение, приобретаемое материальной точкой, прямо пропорционально вызывающей его силе, совпадает с ней по направлению и обратно пропорционально массе материальной точки». Далее приводится формула, связывающая ускорение, силу и массу. Есть интерпретация второго закона с использованием понятия «импульса», и даже приведена интерпретация Эйнштейна для второго закона Ньютона: «Дифференциальный закон является той единственной формой причинного объяснения, которая может полностью удовлетворять физика. Ясное понимание дифференциального закона есть одно из величайших духовных достижений Ньютона… Только переход к рассмотрению явления за бесконечно малое время (т.е. к дифференциальному закону) позволил Ньютону дать формулировку, пригодную для описания любого движения… Так Ньютон пришёл…к установлению знаменитого закона движения: Вектор ускорения x Масса = Вектор силы. Это фундамент всей механики и, пожалуй, всей теоретической физики»

 Учёными позже выяснилось, что второй закон Ньютона справедлив только для скоростей, много меньших скорости света, и только в так называемых физиками инерциальных системах отсчёта…

Мне же здесь остаётся обратиться к логике вещей и констатировать тот факт, что ни одна их всех мною встреченных интерпретаций второго закона Ньютона, не соответствует тому закону, о котором прописал Исаак Ньютон!

Ни формулы, ни ускорения, ни массы, ни вектора, ни материальной точки, ни дифференциальных исчислений, никаких инерциальных систем для отсчёта движения в формулировке второго закона в «Началах» Ньютона нет – это факт!

А это для меня означает, что сам Исаак Ньютон не измышлял второго закона в том виде, в котором его представляют всякого рода интерпретаторы, искажающие не только суть самого закона, но и порочащие имя самого мастера. Вот к чему могут приводить не корректные условия!

Придуманные формулы и трактовки 2-го закона движения не имеют ничего общего со вторым законом Исаака Ньютона, потому что были надуманы и сформулированы кем угодно, но только не самим Ньютоном. Это факт!

Ну, а если ещё кто-то дочитал до этого места (кроме меня) и сомневается в выводах, тому рекомендую самому изучить первоисточники трудов Ньютона.

Или, как бы это объяснить мне поделикатнее… Ну, не было во времена Ньютона никаких механизмов и машин, которые могли бы длительно ускорять или замедлять движение тел! Это факт.

Зато во времена Ньютона уже были известны устройства, с помощью которых можно было производить движение длительно с равномерной скоростью, как механизм движения стрелок в часах от подвешенных гирь или от заключённой внутри механизма пружины.  И если уж придерживаться точности, Ньютон назвал методом флюксий открытое им исчисление бесконечно малых, но не Ньютон, а Лейбниц назвал то же самое дифференциальным исчислением… Надо сказать, Исаак Ньютон слишком искусно владел математикой, предлагая прогрессивные формы математических приёмов и методов («леммы»). И, как я понял из «Начал», Ньютон разделял на малые части тела или поля для того, чтобы показать, что действие сил на отдельные части тел и полей складываются или вычитаются, в зависимости от направления действия этих сил. Однако, я нигде у Ньютона пока что не встретил, где бы он разделил на малые части исчисление времени как такового, – речь в «Началах» идёт лишь об изменении скоростей в движении.

А вот абсолютность и относительность пространства, времени, места и движения в поучении Ньютона описаны как нельзя лучше и отражают его точку зрения, потому что описаны им самим, а не интерпретаторами.
 
Между тем, каждый может поразмыслить чуть-чуть и высказать свою точку зрения относительно абсолютности и относительности пространства, времени, места и движения, и может статься так, что их точка зрения станет отличной от других и в чём-то уникальной. Можно придумывать попутно и новые названия… чтобы отличить затем одни чувства (уникальности) от других…

Ведь вся «уникальность» заключена не в названиях, а в моих чувствах…

Я стою неподвижно в одном месте и наблюдаю за движением мимо меня транспорта. Мне трудно и почти невозможно определить скорость равномерного движения, не говоря уже об ускорении или замедлении…

Я ощущаю себя наблюдателем и хочу создать корректные условия для понимания относительности движения мимо меня материальных тел…

Мне не хватает точки отсчёта в пространстве, и я нахожу эту точку в виде неподвижного столба, мимо которого мчатся машины…

Но мне не хватает ещё чего-то очень важного…

И тут вдруг, как бы невзначай, я обращаю внимание на прохожего, чеканящего шаг по мостовой мимо столба… Я увлечён и подмечаю, что размерность его шагов напоминает мне что-то до боли знакомое… Вдруг меня осеняет! Я вижу чётко шаги прохожего: раз и два, раз и два, – работает ногами точно секундомер в моих часах… Эврика!!!

Вот оно! Это именно то, что я искал… И то, чего мне не хватало!

Мне не нужно больше ничего для того, чтобы видеть относительность движения машин и других тел, пролетающих мимо меня и неподвижного столба…

Я отсчитываю шаги случайного прохожего от одного столба до другого: раз и два, раз и два; и измеряю зрительно количество метров между неподвижными столбами… Теперь я понимаю суть движения проезжающих мимо меня машин относительно движения случайного прохожего… И я представляю себя на месте этого случайного прохожего: как бы я вместо него иду мимо меня самого…

В этом-то и заключается некая «тайна времени», когда я “вуалирую” в секунде обыкновенные мои два шага, и тогда сам себя запутываю мысленно, не представляя, как же я могу проходить мимо себя самого? Поистине, однажды для меня все «тайное» становится явным…
 
И ещё я вспоминаю ощущения из собственного жизненного опыта, когда время почти останавливается и еле-еле шевелится, особенно когда я жду кого-то или чего-то… Или наоборот, время, бывает, мчится, особенно если я чем-то увлечён или играю в компьютерную игру (это бывает весьма редко)… Не об этом ли изменении-искривлении времени писывал в своём учении Эйнштейн?… Т.е. ощущения о сжатии и ускорении времени я теперь тоже понимаю…

А о расширении пространства мне понятно было с юных лет… Ведь, поставив перед собою зеркало, я расширяю пространство уже ровно в два раза…

Другое дело – искривление пространства… Первый вариант – кривое зеркало, но я поставил два овальных зеркала друг напротив друга и увидел в девятом отражении напротив расширение и искривление пространства – словно я попал в межзеркалье, напоминающее изнутри панцирь улитки… Это уникальное явление может видеть каждый, кто захочет, повторив эксперимент. Это факт!

Я не стесняюсь делиться своими ощущениями от сделанных открытий и в своих научных трудах раскрываю суть измерений пространства, которые доступны для органов чувств и в моих ощущениях. Там для наглядности-подтверждения вставлено и фото, где я нахожусь в межзеркалье. Выглядит очень просто.

Меня сейчас таки волнyeт тема давления атмосферы, но для полной ясности мне придётся сначала завершить пояснение Первого закона Ньютона в его «Началах» и обратиться вновь к примечаниям А.Н.Крылова.

Из примечания А.Н.Крылова: «16 Первый закон представляет для точного перевода некоторые затруднения, именно – по отношению к словам <perseverare> и <nisi quatenus>. Слово <perseverare>, как уже упомянуто в примечании 7, включает в себе понятие о стойкости или упорстве в сохранении чего-либо. Но, кроме того, оно может включать и понятие о длительности сохранения или пребывания, и в этом смысле оно или, точнее говоря, соответствующее существительное <perseverantia> употреблено Ньютоном в пояснение понятия об абсолютном времени, где сказано прямо: <duratio sen perseverantia existentiae>, т.е. <длительность или продолжительность существования>. Сообразно тому, какой смысл придать слову <perseverare>, надо придавать и смысл словам <nisi quatenus>, т.е. <ограничения в смысле времени или в смысле количества>, и тогда их надо переводить или словами: <до тех пор пока> или просто <пока> – в первом случае, и словами: <кроме того поскольку> или просто <поскольку не> – во втором. Таким образом в первом толковании первый закон можно перевести так: <Всякое тело продолжает пребывать в своём состоянии покоя или равномерного прямолинейного движения, пока приложенные силы не понудят его изменить это состояние>. Во втором толковании этот закон можно перевести так: <Всякое тело удерживает своё состояние покоя или равномерного и прямолинейного движения, поскольку оно не понуждается приложенными силами изменять это состояние>

В первом толковании будет оттенено, что одного только времени недостаточно для изменения состояния покоя или равномерного и прямолинейного движения тела, необходимо ещё действие силы. Во втором – что тело лишь постольку удерживает своё состояние покоя или равномерного прямолинейного движения, поскольку внешние силы ему в том не препятствуют. В пояснении, в первых двух примерах, как бы оттеняется второе толкование, причём в первом повторено выражение <perseverant nisi quatenus>, в третьем же сказано просто <сохраняют> – <conseverant>, и подчеркнута именно длительность этого сохранения.

Таким образом, латинский текст включает в себе одновременно оба толкования или оба понятия, и словом <perseverare> Ньютон использовал всю силу латинского языка. Сочетать совершенно точно в русском переводе оба толкования я не сумел, и в той формулировке, которая дана в тексте, второе толкование как бы несколько пересиливает»

Мне импонирует, что А.Н.Крылов честно признался в затруднении точного толкования им перевода первого закона. Я за честность ему признателен!

Замечательно, что А.Н.Крылов приводит подлинную формулировку в виду важности первого закона: «Corpus omne perseverare in statu suo quiescendi vel movendi uniformiter in directum, nisi quatenus illud a viribus impressis cogitur statum sum mutare»

Но что же на самом деле имел в виду Ньютон в своём первом законе? Я попытался сам для себя сделать перевод, засел за справочники, причём, опять таки, обратил внимание на ключевое слово <impressis>
 
Тут я ни в коем случае не собираюсь интерпретировать «Первый закон» и придерживаюсь корректного правила: законы Ньютона произношу так, как это делал сам Ньютон, т.е. на латыни, без переводов и всяческих интерпретаций! Это, с моей точки зрения, поистине честно по отношению к самому автору – Исааку Ньютону.

Для себя я осознаю смысл первого закона в том, что каждое тело стремится сохранять своё упругое состояние, элементарно сопротивляется, как только оно может, любому деформированию и воздействию со стороны других тел и полей. Логика любого движения энергии есть наименьшее сопротивление; если же случается воздействие извне, то энергия внутри тела стремится, прежде всего, не поддаваться изменению своего начального состояния.

Для меня ясно, что ключевое слово здесь <impressis> указывает на внутреннюю силу упорства, которой тело обладает, которою оно сдерживает своё первичное состояние и сопротивляется воздействию внешних сил.

Это может быть внутреннее напряжение или упругость, или, попросту, внутреннее давление, потому что корень слова <press> как раз и показывает мне причину – не внешний натиск, а внутреннее давление или, современным языком, противодавление. Поэтому первый закон в моём толковании (лишь для меня самого!) звучит примерно так: «Всякое тело продолжает пребывать в его состоянии неподвижности или равномерного движения по прямой за исключением случаев, когда оно вынуждено изменить это состояние»

Это очень важный закон! Для меня первый закон намного важнее второго!

В отношении человеческого бытия этот первый закон объясняет мне всю сущность натуры, психологию насилия, оказываемого давления и пр., – что это может вызывать лишь одну единственную реакцию: сопротивление! Проявится ли сопротивление в изворотливости, обмане, противодавлении или ещё как-то – уже не так важно. Единственное, что может “нарушить” сопротивление – это второй закон: т.е. когда кожаным ремнём с размаху по голому заду, да с оттяжкой…

Но русский дух всё стерпит: в том-то и состоит его стойкость…

Если я понимаю первый закон именно так, то мне совершенно не сложно понимать и примеры, приведённые Ньютоном как пояснение того же самого, и звучит в переводе А.Н.Крылова: «Брошенное тело продолжает удерживать своё движение, поскольку его не замедляет сопротивление воздуха и поскольку сила тяжести не побуждает это тело вниз. Волчок, коего части, вследствие взаимного сцепления, отвлекают друг друга от прямолинейного движения, не перестаёт вращаться (равномерно), поскольку это вращение не замедляется сопротивлением воздуха. Большие же массы планет и комет, встречая меньшее сопротивление в свободном пространстве, сохраняют своё как поступательное, так и вращательное движение в продолжение гораздо большего времени».

В подтверждение вышесказанного смысла первого закона, привожу ниже в переводе А.Н.Крылова III-е определение: «Врождённая сила материи есть присущая ей способность сопротивлению, по которой всякое отдельно взятое тело, поскольку оно предоставлено самому себе, удерживает 7 своё состояние покоя или равномерного прямолинейного движения.

Эта сила всегда пропорциональна массе, и если отличается от инерции массы, то разве только воззрением на неё.

От инерции материи происходит, что всякое тело лишь с трудом выводится из своего покоя или движения. Поэтому <врожденная сила> могла бы быть весьма вразумительно названа <силою инерции>. Эта сила проявляется телом единственно лишь, когда другая сила, к нему приложенная, производит изменение в его состоянии. Проявление этой силы может быть рассматриваемо двояко: и как сопротивление и как напор. Как сопротивление – поскольку тело противится действующей на него силе, стремясь сохранить своё состояние; как напор – поскольку то же тело, с трудом уступая силе сопротивляющегося ему препятствия, стремится изменить состояние этого препятствия. Сопротивление приписывается обыкновенно телам покоящимся, напор – телам движущимся. Но движение и покой, при обычном их рассмотрении, различаются лишь в отношении одного к другому, ибо не всегда находится в покое то, что таковым простому взгляду представляется»

В этом определении Ньютона как нельзя лучше и понятнее всего звучит смысл того, что есть в первом законе. Всё-таки, приведу пояснение А.Н.Крылова: «7 Как в этом определении, так и при формулировке первого закона движения, Ньютон пользуется глаголом <perseverare>, включающем в себе не только понятие о сохранении чего-либо, но ещё и понятия о длительности и упорстве такого сохранения, поэтому слова <perseverare in statu quo> наиболее точно передаются словами: <продолжает упорно пребывать в своём состоянии>; слова <удерживает своё состояние> передают короче те же понятия, хотя и с меньшею силою выражения»

С моей субъективной точки зрения, самым важным законом о движении является первый закон Ньютона, от которого исходит определение уже второго закона, а затем и третьего, основанного на положениях опять таки первого закона.

Обращаюсь, наконец, к первым двум определениям. II-е определение Ньютона в переводе А.Н.Крылова: «Количество движения есть мера такового, устанавливаемая пропорционально скорости и массе».
 
Я со свойственной мне дотошностью заглянул в подлинную формулировку для II-го определения Ньютона и узрел опять таки неточности перевода. Ньютон указывает на пропорциональность скорости, количеству материи. В пояснении данного определения Ньютон указывает так: «Движение целого есть сумма движения отдельных его частей, значит для тела вдвое большего, при равных скоростях оно двойное, при двойной же скорости – четверное»

I-е определение Ньютона в переводе А.Н.Крылова: «Количество материи (масса) есть мера таковой, устанавливаемая пропорционально плотности и объёму её». Примечательно, что и здесь слова <масса> нет в тексте у Ньютона!

Дело в том, что Ньютон после каждого определения даёт собственные пояснения, из которых видно, что он имеет в виду конкретно. Так же даёт свои пояснения в переводе и А.Н.Крылов, где приводит его (Крылова) «современную» терминологию, заменяя слова, как ему кажется, на равносильные: количество материи на массу и пр. Такие неточности перевода, с моей точки зрения, не корректны и не допустимы, если только речь идет об основополагающих определениях Ньютона и его законах движения материи и прочих тел с полями в придачу… Мне приходится вновь немного пошевелить мозгами для того, чтобы самому понять из пояснений Ньютона суть отличия количества материи от массы.

Когда Ньютон применяет слова <количество материи>, то поясняет так: «Однако, при этом я не принимаю в расчёт той среды, если таковая существует, которая свободно проникает в промежутки между частицами. Это же количество я подразумеваю в дальнейшем под названием тело или масса. Определяется масса по весу тела, ибо она пропорциональна весу, что мною найдено опытами над маятниками, произведёнными точнейшим образом, как о том сказано ниже»

Вообще, на мой чисто субъективный взгляд, в «Математических началах натуральной философии» Исаака Ньютона намного больше смысла заложено в определениях и поучениях относительно природных явлений, несмотря на то, что писаны им эти труды в XVII веке…

Из предисловия к «Началам» в переводе А.Н.Крылова: «1 Не случайно и то, что в глазах Англии XVIII в. Ньютон был <новым Моисеем>, которому бог явил свои законы, начертанные на скрижалях, и которому была явлена истина мира»

Здесь уместно привести пример из моего собственного жизненного опыта, дабы самому уразуметь натуральное отличие количества материи от массы тела или вещества. Когда я создаю вещество для уменьшения трения в механизмах и машинах, то смешиваю жидкость с пористым порошком. Жидкость имеет плотность 0,87 г/см3, т.е. в литровой банке помещается ровно 870 грамм жидкости. Порошок же я получаю измельчением твёрдого тела до определенного состояния специальным способом. Плотность не измельчённого тела ~ 2,2 г/см3, но в измельчённом состоянии плотность пористых частиц составляет уже ~ 0,45 г/см3, что почти в 5 раз меньше, чем плотность исходного тела. Измеряю, соответственно, плотность насыпным весом и определяю, что в литровой банке помещается ровно 450 грамм порошка. Это означает только то, что однородный материал, вес которого не остаётся прежним, а при измельчении изменил плотность и свой объём таким образом, что в промежутки между частицами свободно проникла среда, заполняя тем самым промежутки (в моей технологии в качестве проникающей среды используется не воздух, а инертный газ).

Когда я смешиваю жидкость с пористым порошком, то жидкость вытесняет газ, заполняет промежутки между частицами, вновь изменяя плотность вещества.

Действительно, когда я смешиваю между собой 1 литр жидкости, вес которой составляет 870 грамм и 1 литр порошка, насыпной вес которого составляет 450 грамм , то объём смеси вещества вмещает уже ~ 1,1 литр, хотя общий вес частей его равен 870 + 450 = 1320 грамм. Таким образом, и плотность смешанного вещества легко определить: 1,320 / 1,1 = 1,2 г/см3.

Примечательно, что плотность ~ 2,2 г/см3 исходного тела, из которого я получаю пористый порошок измельчением его на составные части, а затем заполняю промежутки между частями жидкостью, уменьшается на ~ 1 г/см3.

Такова «метаморфоза» превращения вещества в реальном процессе!

Естественно, полученный продукт обладает изменёнными и совершенно уникальными свойствами, сильно отличающимися от свойств исходного тела.

Я делаю окончательный вывод (для себя!), что количество материи измеряется плотностью, а точнее – концентрацией вещества в твёрдом теле, либо в жидкости или газе, привязанного к одному и тому же объёму; а масса или вес того же самого тела, жидкости или газа определяется на приборах, типа весы, учитывающих не один, а множество факторов, таких как давление атмосферы, неоднородность тела, инерцию движения, воздействие проникающей энергии…

Итак, «Начала» Ньютона и собственный опыт помогли мне разобраться и отличить «божий дар» от яичницы. Кстати, яичница не соответствует весу яйца…

Когда я начинаю созидать, то, несомненно, приемлю лишь корректные условия, без которых невозможно увидеть и установить много важного…

Я приведу пример из области создания корректных условий, когда я режу хлеб или сыр ножом на кусочки… Уверен, это делает каждый человек в своей жизни неоднократно, причём почти никогда не задумывается, что происходит на самом-то деле с мускулами его руки и непосредственно с “процессом резания”…

Этот процесс производится от трения, которое осуществляется методом возвратно-поступательного движения, либо методом прямого давления.

Мне важно определить силы, возникающие в процессе резания, т.е. при приложении некоего усилия, и исчезающие вместе с окончанием действия…

Итак, есть две силы в этом процессе: сила воздействия мускул руки на нож и сила воздействия ножа на тело, когда я режу его на куски. Обе силы – это силы трения, они передаются одновременно на нож и на тело (хлеб или сыр).

Сейчас я не придаю значения тому, что это – фиктивные силы, с помощью которых мне предстоит разобраться в интересном процессе трения, ибо за этой фиктивностью сил скрывается от меня что-то более важное…

 Просто я наблюдаю за реальным процессом и вижу, как хлеб, особенно если он свежий рассыпчатый и мягкий, либо сыр, наоборот плотный, но мягкий, не поддаются процессу резания, стараются восстановить свою форму так, что мне ничего не остаётся другого, как либо рвать их от злости на куски, либо попросту наточить нож… Точение ножа – это тоже трение…

Я не вникаю в процесс точения ножа и сосредотачиваюсь на резании хлеба или сыра уже наточенным ножом… и слежу за сутью эксперимента…

Вдруг я обнаружил (о, великий боже! – ты помог мне додуматься наточить нож!), что и хлеб и сыр поддаются, не сминаются, но режутся от действий моих мускул руки и наточенного ножа… И резать-то стало мне значительно легче, хотя различие методов резания мягкого рассыпчатого хлеба и мягкого, но плотного, сыра я увидал сразу… Рассыпчатый хлеб легче резать методом возвратно-поступательных движений, а плотный сыр – методом прямого давления, но это не меняет сути данного эксперимента…

Но что же происходит на самом деле с перераспределением сил? Я вдруг смекаю, что сила мускул руки становится значительно меньше лишь оттого, что я заточил нож, и произошло при этом настоящее чудо – сам нож стал врезаться в хлеб и сыр, а не сминать или крошить… Это чудо раньше было скрыто от моих глаз, ибо оно открывается лишь чудакам, затеявшим эксперимент…

Сила трения от острого ножа на хлеб или сыр возросла настолько, что я реально ощутил высвобождение силы мускул в своей руке, оттого и стало мне легче резать… И тут я смекнул, что сколько силы добавилось в ноже, столько же силы убавилось в руке моей… ведь хлеб со своими свойствами рассыпчатости и мягкости и сыр со своими свойствами плотности и мягкости вовсе не изменились – какими были, такими и остались! А это значит, что суммарное давление руки на нож и ножа на хлеб или сыр в данном процессе резания не изменилось!

Перераспределились лишь силы трения самым чудесным образом…

 Это чудо возможно стало после того, как я наточил нож и, тем самым, изменил условия резания… С точки зрения математиков, я изменил площадь сечения режущей кромки ножа… И я специально различил в этом процессе силу, пусть и фиктивную, которая возникает от действия моих мускул на нож, от силы действия ножа на предмет резания… И обе силы эти названы (не мою) силами трения… Если я почувствую в вышеприведённом эксперименте необычайную лёгкость в мышцах своей руки, мне захочется увеличить усилие действия на нож, но этого делать нельзя! Ведь я только нарушу чистоту эксперимента, вызывая дополнительную силу в мышцах. Чтобы не нарушать силу действия мышц руки на нож, я должен контролировать эту силу каким-то невероятным образом.

Допустим, я могу изменить изначально условия эксперимента… Например, подбрасывать хлеб или сыр и рубить его на лету не ножом, а саблей… При этом привязать к своей руке динамометр и следить, чтобы сила удара саблей была неизменной… От тупого лезвия сабли хлеб и сыр будут отскакивать как от палки, а от острого лезвия – рассекаться на куски… Ура!

Таким образом, в данном эксперименте я перешёл из области “тупого” математического исчисления сил, не объясняющего мне ровным счётом ничего, к остроте своих чувств, позволяющих мне выявить, что силы трения целиком и полностью зависят от площади поверхности врезания: чем меньше площадь, тем больше сила трения. Если я начну резать хлеб или сыр палкой, а не ножом (на столе), или тупой саблей (на лету), то, извините, у меня ничего не выйдет: я не достигну цели резания, лишь буду наблюдать замечательные упругие свойства предметов, отскакивающих от сабли или сминающихся под действием палки, но тут же моментально восстанавливающие свои упругие свойства (в соответствии с первым законом Ньютона) – после прекращения таких действий.

Я бы никогда не стал делать выводы на основе интерпретаций неверно понятых кем бы то ни было, если бы не проверил собственноручно те или иные нюансы в экспериментах, потому что я верю лишь своим ощущениям…

Если кто-то ссылается на интерпретации законов Ньютона, которые сам Ньютон не издавал, либо в области трения ссылается на интерпретации закона Кулона, а тот в свою очередь ссылался на рисунки Леонардо да Винчи, но не удосужился исследовать этот вопрос самостоятельно, если этот кто-то хотя бы ради собственного интереса или для понимания не соизволит сверить чьи бы то ни было интерпретации с первоисточником или проверить экспериментально и собственноручно, удостовериться в точности интерпретируемых законов – это всё не есть корректные условия.

Некто М.А.Гуковский ещё в 1947 году в статье «Механика Леонардо да Винчи» представил рисунки и записи Леонардо в переводе на русский язык. Эти рисунки я сразу же нашёл в Интернете, сделав соответствующий поиск.

В переводе М.А.Гуковского я нашёл дополнение к закону Кулона, которому «приписывают» основной закон трения… В переводе первоисточника  Леонардо да Винчи у М.А.Гуковского есть следующая фраза: «рисунки 225 и 226, иллюстрирующие приведенную запись, к сожалению, по-видимому, не законченную, показывают нам те простейшие опыты, которые проделывал Леонардо в своей работе над проблемой трения; запись вносит в первую общую и лаконичную формулировку закона трения два важных дополнения: во-первых, она утверждает, что трение зависит не только от давления, но и от характера поверхности трущихся тел; во-вторых, она констатирует, что при мало шероховатых поверхностях, соприкосновение которых облегчено смазкой, трение не зависит от величины поверхности трущихся тел; при сильной же шероховатости трение пропорционально величине этих поверхностей».
 
Из вышеприведённого явствует, что только в некоторых случаях я могу почувствовать, что площадь поверхности соприкасающихся тел мало влияет на трение тел, и то, в данном конкретном случае мне необходимо разобрать причины таких ощущений (как в приведенном случае резания ножом или саблей хлеба и сыра); в остальных же случаях трение сильно зависит от площади поверхности соприкасающихся тел. Это неоднократно проверенный факт!

Однако, несмотря на все мои ощущения при прояснениях первоисточника от Леонардо да Винчи и экспериментально подтверждённые мною факты, которые открыли мне глаза на распределение давления трения, поражают всякого рода интерпретации закона о трении… Я сам для себя считаю, что основополагающие законы движения, трения, магнетизма, горения и пр. нельзя распространять на все тела и поля, исходя лишь из частного случая, в котором проверено конкретное явление, потому что в других частных случаях справедливость закона может быть нарушена. Только когда во всех возможных частных случаях закон проверен и в точности работает, и распространение закона становится возможным, то такое распространение на все остальные частные случаи можно считать корректным.
 
Если хоть в одном конкретном случае закон по какой-то причине не работает, то такой закон неуместно распространять на все случаи…

В интерпретациях же закона о трении последователями Леонардо, то ли Альберти или Амонтоном, то ли Кулоном или иными «интерпретаторами» по их наивности или может преднамеренно были упущены в формулировке закона все возможные случаи, показывающие суть явления трения, но выбран лишь один частный случай, который пытались объяснить и распространить на одно из самых важных явлений в природе и жизни людей… но принятый закон не работает…

В своих научных трудах я показываю подробно и последовательно все общие случаи, в которых общепринятый закон трения не работает…
 
Однако, в данной ненаучной монографии о трении в жизни людей, где я пишу формально простым языком о трении и явлениях вокруг трения, т.е. о тех явлениях, которые тесно связаны с трением, я не стану отвлекаться и проводить «расследование» всевозможных интерпретаций законов движения и трения. При всей моей дотошности, я не стану обвинять и «интерпретаторов», которые не разобрались в данных вопросах, либо никогда не проводили самостоятельно опыты, либо преднамеренно искажали факты…

Корректные условия я создаю, основанные на фактах и личных опытах…

  Завершая эту главу, столь важную для меня, благодаря которой я понимаю теперь как создаются начальные и корректные условия для любых исследований в жизни людей, отмечу ещё несколько любопытных фактов…

В приведённом выше эксперименте с резанием хлеба и сыра, я показал наглядно как перераспределяются силы трения, хотя это – силы фиктивные, т.е. эти силы существуют лишь умозрительно и служат мне только в одном случае – для математических расчётов. Реально я создаю на тело давление либо прямым способом, ломая хлеб руками или разгрызая сыр зубами, либо не прямым, а косвенным способом, т.е. когда беру в руку острый нож или саблю.

Если я не меняю усилие мышц руки, то давление на тело, будь то хлеб или сыр, не меняется, хотя у меня складывается впечатление, что в случае с тупым ножом прилагаемое мною усилие больше, а в случае с острым ножом – меньше. Это действительно так. Реально перераспределяется нагрузка на нож от руки и на хлеб или сыр от ножа. В одном месте усилие уменьшается, а в другом – на столько же увеличивается. Что касается давления, то и там что-то меняется. Но меняется реально не общее давление на тело, а только лишь концентрация давления: становится выше в области соприкосновения лезвия (острого ножа) и ниже в области соприкосновения руки с рукояткой (ножа).

Энергия трения острого ножа с телом становится сконцентрированной, а энергия трения руки с рукояткой ножа рассеивается. Вот такой эффект…

Вообще насчёт распределения давления я очень внимателен в своих опытах и наблюдениях. Распределение давления целиком и полностью зависит от концентрации энергии в процессах трения, которое возникает от прямого соприкосновения тел, полей и от вибраций среды, также как и от количества сконцентрированных, либо рассеянных частиц материальных тел или полей в любой среде – в жидком, газообразном или твёрдом состоянии.
 
В состоянии плазмы взрыва концентрация энергии происходит наибольшим образом. Когда взрывается баллон пропана, скорость распространения частиц и сконцентрированной энергии от эпицентра взрыва в воздушную среду меньше всего, в кислородную среду – больше, а в озоновую – ещё больше.

Если взрывается кислородный баллон, то скорость распространения частиц и сконцентрированной энергии от эпицентра взрыва сразу высока и соответствует скорости распространения в кислородной среде, что примерно в пять раз выше, чем скорость распространения горючего газа в воздушной среде. Обусловлено это количеством кислорода в воздухе. Если газ негорючий, то взрыва вовсе не происходит; скорость горения водорода значительно выше в сравнении со скоростью горения углеводородов, при этом распространение и температура при взрыве водорода происходит вверх от поверхности (земли), что даёт возможность меньше обжечь поверхность (земли) и сами тела и предметы возле поверхности, чем при взрыве пропана.
 
Это всё общеизвестные факты. Однако, размышляя над давлением и температурой, я понимаю зависимость направления распространения энергии по пути наименьшего сопротивления от её сконцентрированного состояния к рассеянному, но также понимаю прямую зависимость от количества частиц, участвующих в движении и распространении энергии. Температура – это и есть скрытая форма движущегося (трущегося) количества материальных частиц, от массы и величины которых в среде зависит распространение энергии. Известно, что температура от солнечных лучей в верхних слоях атмосферы достигает двух тысяч градусов по Цельсию и выше, однако это не мешает космонавтам выходить в открытый космос, т.е. космонавты подвергают себя опасности наименьшим образом, находясь в защитной среде (скафандре) с рассеянной энергией.
 
Что же касается «устройства» Солнечной системы и вращения планет, то здесь я понимаю точно, что, находясь внутри этой системы, невозможно видеть картину целиком. А это означает, что можно наблюдать, предполагать и даже придумывать всякие версии вокруг да около своих ощущений, но реально увидеть картину целиком, не фантазируя и не измышляя гипотез, можно лишь тогда, когда я сам окажусь за пределами Солнечной системы и взгляну на неё со стороны…

И наконец, касательно времени, натуральными условиями движения энергии я считаю соответствие 1 секунды расстоянию в 1, 236… метра.

Это соответствие, выведенное по числам Фибоначчи, вполне устраивает меня, но догадываюсь, заведёт в тупик астрономов и математиков-звездочётов, ибо простое перемножение периода обращения Земли вокруг Солнца, принятое за 365,24 суток на количество секунд в сутках, равное 24 х 3600 = 86400 сек, да помноженное на 1, 236 метров, позволяет мне вычислить ориентировочную длину орбиты обращения Земли вокруг Солнца в км: 365,24 х 86400 х 1,236 / 1000 = ~ 39000 км, что сопоставимо с длиной окружности Земли по экватору. Спешу успокоить оппонентов, ибо математики-звездочеты придумали для себя уже новые единицы исчисления: астрономическую единицу, астрономический год и т.д.

Мои представления о расположении орбиты движения Земли вокруг Солнца иные, они отличаются от общепринятых; но этот мой субъективный взгляд я уже изложил в других своих научных трудах. Здесь же могу лишь отметить, что Земля вовсе не несётся вокруг Солнца с «бешенной» скоростью (почти 30 км/сек), а «дрейфует», как на волнах солнечного потока энергии, оставаясь в неизменном местоположении относительно звёзд.

Последнее, что меня интересовало в этой главе – давление атмосферы.

Хотя это лишь моя личная точка зрения, но я убежден, что атмосфера без воды невозможна. Если нет воды, то нет и атмосферы. Вода – это мало изученное вещество. Кластерная структура воды, как это принято называть, не изучена. Энергетического состояния воды (твердое, жидкое, газообразное, плазменное) и отличия их геометрических форм нет. Я даже не упоминаю, чем отличается возбужденное состояние вещества от невозбужденного…

Прежде, чем понять состояние атмосферы, расположение планет и их движение по небу, структуру воды и других веществ, а также состояния их частиц, природные явления трения, магнетизма и т.п., мне нужно обратить внимание ещё на что-то очень серьёзное и важное, что помогло бы мне не просто объяснить всё необъятное движение энергии вокруг меня, но хотя бы понять частичку того, что происходит на самом деле в окружающем меня мире. Для этого я посвятил следующую часть важнейшему по значимости понятию, которое следует сразу после постановки начальных и, несомненно, корректных условий для повествования о трении в жизни людей.

Следующая глава приводит меня в мир ощущений.