Неотосланные письма, неэкранизированный сценарий

По несчастью, или к счастью,
Истина проста:
Никогда не возвращайся
В прежние места.
Геннадий Шпаликов (1937--1974)

Я выбрал это четверостишие Шпаликова в качестве эпиграфа скорее, как напутствие молодым талантам. Повторю снова: - никогда не возвращайтесь в прежние места. И вот почему. Эта одна из тех историй, произошедших со мной, но которая вплетена в жизнь и творчество близкого мне человека. После окончания ВГИКА полный надежд и творческих планов я возвращался в Казань. На прощанье Янина Борисовна Боголепова (мой педагог по монтажу), заранее зная исход дела, как бы невзначай, спросила: - И чего ты там забыл? Я тогда помогал ей резать очередной американский фильм, убирая слишком вызывающие сцены. А она, как никто другой знала наперёд, судьбу неудачников. К слову, Янина Борисовна была режиссером монтажа фильма «Белое солнце пустыни». Но тогда в Москве мне ничего не светило, а в Казани дом, семья. Теперь уверен – если ты выбрал для себя профессию режиссер художественного фильма, будь готов бросить всё и всех, как бы кощунственно и тяжело не было. Готовься отдать самое дорогое. И тогда, может быть удача к тебе повернётся.

Мне повезло. Я явился в Госкино Татарстана на встречу с тогдашним председателем З. Г. Бухараевым, и он предложил мне начать работу над фильмом по повести Аделя Кутуя «Неотосланные письма» в качестве режиссера постановщика. Это был предел мечтаний. В конце девяностых кино Татарстана переживало, как ни странно сейчас это звучит, период расцвета. Булат Мансуров запустил фильм «Теплые ветры великих булгар», получила второе дыхание Казанская студия кинохроники. В Казани жило и работало много профессионалов кино, работавших на многих картинах на просторах Советского Союза. Без труда сложилась съемочная группа. Вторым режиссером стал Рамис Назмиев, окончивший сценарный факультет ВГИКА. С теплыми чувствами вспоминаю высочайшего профессионала, оператора постановщика Валерия Севастьянова и многих других, горевших, чтобы фильм запустили.

Предстояла встреча с автором сценария, писателем Рустемом Кутуем. Я уже был наслышан о Рустеме, как человеке с тяжелым характером, требовательным и упрямым. На деле конечно так и случилось, только такие черты характера он демонстрировал не к нам, а к чиновникам. Мы сразу нашли общий язык. Он передал рукописный вариант сценария с рабочим названием «На холмах – родник». Через несколько дней договорились встретиться после прочтения у него дома с предложениями. Надо сказать, в сценарии было всего 19 страниц, впрочем, как и в оригинале и необходимо было его растянуть до требуемого объёма в восемьдесят листов. Жестких требований, как сейчас, к форматированию сценария не было. И это давало нам с Рамисом определенную свободу творчества. Но работа предстояла большая так как сценарий писать нужно было писать заново, придерживаясь концепции Рустема Адельшевича. Тем временем информация о начале работы над фильмом уже вышла на страницах центральных газет. Нам такая поддержка была очень важна. Искреннюю заинтересованность и поддержку оказали мои друзья журналисты Юра Николаев с Оксаной Гармай своими статьями в АиФ, «Московском комсомольце», газете «Время и деньги».
 
В процессе знакомства со сценарием, повестью, биографией Аделя Кутуя, я всё больше убеждался в том, что Рустэм Адельшевич хотел сделать более выпуклым и реальным персонаж Искэндера. А также показать истинные мотивы его поступков. Не секрет, что Адель Кутуй, хотя и завуалированно писал этого героя с себя, но многое осталось невысказанным. И перед нами в повести предстаёт образ предателя, труса в отличии от насквозь положительного Вэли по отзывам читателей. Но в книге писатель не мог рассказать о том давлении, которому он подвергался со стороны КГБ, обстановке в театре, где его считали чуть ли не врагом народа. Зная всю правду о своём отце, Рустем Адельшевич и хотел показать в сценарии и затем в фильме. Искандер в его версии бросает семью и просит уехать туда, где их трудно будет найти, чтобы оградить их от дальнейших репрессий, а сам, как и автор уходит добровольцем на фронт. Но мы решили изменить концовку, усилить напряжение и в нашей версии Искандер возвращается с фронта живым, хотя и с ранением, и Галие приходится делать непростой выбор между ним и Вэли. Угадайте, кого она все-таки выбрала?

Придя в гости в назначенный срок, я удивился скромности жилища писателя. Всё убранство состояло из стола с печатной машинкой и дивана. Предложенный нами вариант сценария писателю понравился, и мы с облегчением решили, что с запуском фильма проблем не будет. Здесь необходимо сделать маленькую оговорку. В кулуарах Госкино велась дискуссия, на каком языке будет снят фильм. Рустем Адельшевич чётко дал понять, что как и сама повесть «Неотосланные письма» писалась на русском языке, так и фильм будут в первоначальном варианте на русском языке. Это в конце концов, как мне кажется, и сыграло злую шутку в судьбе фильма. Сценарий приняли и Госкино выплатило гонорар Рустему Кутую в размере 20 000 руб. Мы с Рамисом не получили ни копейки. А фильм положили «на полку». Для Рустема это было серьёзным ударом. Дело было не в деньгах, а в памяти об отце. Именно тогда мы с ним подружились. Сидя как-то в пивбаре «Раки» он сказал: - Олег, уматывай отсюда. Ничего тебе здесь сделать не дадут. И оказался прав.

В Татарстане национализма нет – так говорят все официальные лица. Согласен. Между простыми людьми ничего подобного – все равны. Но, на каком –то празднике по случаю кино в Союзе кинематографистов уже подвыпивший Председатель СК Харис Фатхутдинов сказал мне откровенно: - хороший ты мужик, но тебе снимать не дадут потому что ты русский. Рамису тоже ничего не предложили, хотя он татарин, и Гарри Сайфутдинову, создателю первого мультфильма Тан Батыр, талантливейшему человеку тоже. Может дело и не в национализме, а в деньгах?

Начался новый 21 век. Он принёс развал и закрытие Казанской студии кинохроники, бесславную кончину фильма «Теплые ветры древних булгар», и в конце концов кончину татарстанского кино.

Что в остатке – копия рукописи Рустема Адельшевича Кутуя, газетные вырезки, сценарий полнометражного фильма «На холмах» и добрые воспоминания о людях, многих из которых уже нет с нами.