761. Хуторская чертовщина. Вспышка молнии

Песя  извиваясь ужом, подползал к дверям, слыша, как там снаружи Тазя в ультимативной форме предупреждал в последний раз покинуть занятое помещение, после чего обещался поджечь со всех сторон мельницу.
       А для этого демонстративно подошёл к куче сушняка, принесённого Шобой и с хрустом ломая сухой хворост, давал понять, что дело приобретает трагический исход.
       После чего держа в руках пучок сухих побегов, вновь вернулся к двери, за которой услышал едва слышимую возню.
       Поманив к себе Шобу, пальцем указал тому, что за дверьми собираются с силами, чтобы дать достойный отпор поджигателям.
        Шоба, осторожно ступая от двери,  вернулся к куче сушняка, выбрал для себя высохший увесистый яблоневый дрын, а другой чуть по меньше подобрал для Тази. 
            Вернувшись обратно, Шоба вручил Тазе орудие возмездия и они стали дожидаться дальнейших действий  с обратной стороны двери.
          А там тихо и медленно был снять запорный дверной крючок, а затем с подёргиванием стали отпирать задвижку.
           Шоба изготовился, занёс над собой дрын, чтоб сразу, как только приоткроется дверь и покажется первая голова, нанесёт сокрушительный удар сверху, тогда как Тазя рванёт на себя двери, открыв их вовсю ширь и уже вместе они ворвутся в саму мельницу, круша всё на своём пути.
        Выбранная ими стратегия давала сто процентный шанс на успех.
      А в этот же момент с другой стороны двери, Песя почти беззвучно отодвинул задвижку и тихо, чтоб случайно не скрипнула дверь, собрался приоткрыть двери и позвать своих товарищей, чтоб общим гуртом устроить погром не прошеным гостям.
       По - детски радуясь и улыбаясь вовсю ширь своего рта, а как тут было не радоваться и едва не взвизгивать от переполняющих эмоций, когда он провернул такое не лёгкое дельце, чтоб устроить славное побоище по изгнанию ненавистных проходимцев из своей мельницы.
          Песя со светящимися счастливыми глазами и блестящей улыбкой во всю свою харю, приоткрыл двери и едва просунул туда голову, чтоб позвать своих приятелей, как вдруг неожиданно получает сокрушительный удар по голове, отчего моментально лишается всяческих чувств.
        Тазя со всей силы рвёт на себя двери, не глядя себе под ноги, а устремив всё внимание вглубь мельницы, топчут поверженный труп врага и врываются внутрь.
         В полной тьме размахивая дрынами на лево и на право, еда не наградив друг друга увесистыми ударами быстро сообразили, что враг в страхе попрятался по углам, откуда их придётся выковыривать, как кротов из норок.
         Шоба по личному опыту зная, где и что лежит у Песи в закромах, на ощупь надыбал подобие светильника, обычная жестяная банка с фитилём в масле, зажёг огонь и приподняв чуть выше своих глаз, глубоко и часто дыша, стал осматривать мельницу.
           Мельница на удивление оказалась пуста, что навело его на мысль:
-Слушай Тазя.
-Мне чудиться, что здесь сидел взаперти вот тот один, тщедушный типчик.
-Не похоже Шоба, сам вон глянь, здесь в недавнем времени не меньше чем с пяток чумазых ошивалось.
-А вот что я подумал Шоба, этого оставили здесь, так сказать для подстраховки, а сами ушли за провизией.
- За это время, что они здесь обитали,  изрядно успели проголодаться.
-И то верно.
-А давай – ка глянем, что с тем  шибутным доходягой.
-Сможет  очухаться, так мы у него всё и расспросим.
- Надо бы Песю позвать, пусть порадуется, что так легко нам удалось завладеть его мельницей.
         
            Тазя, чтоб случайно в темноте не споткнуться через поверженного врага, не стал перешагивать через него, а бесцеремонно наступил тому на спину, отчего у того вырвавшийся из лёгких воздух, издал приглушенное «хегк».
        Выйдя на угол мельницы к мельничному колесу, Тазя вначале не громко прокричал:
- Песюрик.
-Песюндей.
-Давай иди, принимай свои хоромы.
        Но из ночной темноты не последовало ни какого ответа, тут  же закралась у Тази  подлая догадка, что их приятель просто струсил и дал дёру.
         В голове Тази уже начали рисоваться смутные картины трусливого бегства Песи, как от дверей его окликнул Шоба, с едва мерцающим светильником, опущенным к земле, чтоб внимательней разглядеть им же поверженного дубиной по голове подлого вражину.
           Шоба был не только удивлён, но и обескуражен, когда со злостью дав под бок ногой и перевернув наглого захватчика на спину,  вдруг опознал в нём своего приятеля Песю.
         Шоба стоял и смотрел в полной растерянности на бесчувственное тело своего товарища, ещё не веря в произошедшую трагедию, говоря Тазе:
-Да как же это так вышло, а, Тазя?
- Не могу понять, как он оказался внутри?
-Ты же тоже Тазя этого не знал?
-Да откуда мне было знать, он хоть бы условный знак подал.
-Да сам он и виноват Тазя, чего было высовываться.
-Отворил бы дверь и в сторону, я ещё подумал в самый последний момент, с чего это было зубы скалить, уж не признал ли он нас за своих.
- Вот я и приложился дрыном, чтоб сразу на повал. 
-Так что получается Шоба, внутри ни кого не было, а мы тут всё это время комедию ломали?
-Хороша комедия Тазя, да концовка получилась с трагическим концом.
- Что теперь делать будем?
-А что делать, занесём Песю, уложим, компрессик на голову поставим, глядишь и отлежится.
         Шоба с Тазей ухватили Песю за руки и  ноги, а перед этим поставив ему в область пупка светильник, затащили вперёд ногами в помещение, здесь быстренько организовав что – то вроде постели, уложив на него Песю.
           На его бледно пепельный лоб положили смоченную водой грязную тряпку и усевшись рядышком, Шоба с Тазей стали с прискорбием наблюдать, когда их товарищ подаст хоть бы малейший признак жизни.
           Тихо шепчась, приятели недоумевали, когда же помещение мельницы опустело от незваных горе захватчиков.

         А опустело оно совсем недавно, стоило только поднять голову и посмотреть вверх на крышу с северной стороны, где явно был заметен свежий след от заделанной наспех дыры, через которую и покинули мельницу станичные изгои.
         Незаметно выбравшись по другую сторону от дверей, они садом пробрались к речке и вдоль берега отправились вниз по течению, в этот момент вся эта неугомонная компания затерялась в массивах зарослей болотного тростника у Вединяпинских болот.
          А бежали они из мельницы по одной простой причине, когда, как им показалось, во второй раз они отвадили приставучую троицу, то та затаив обиду направилась в станицу за подмогой, а весь этот спектакль с ультиматумом хитро придуманная ловушка.
        Их по наивности хотели выманить из мельницы, а в это время рядышком в саду притаились станичные бабайцы, чтоб разом навалится  всем гуртом  и окончательно смешать навоз с землею.
        Всё вышло, как и вышло, и даже где – то с более разумным исходом назревавшего конфликтного события, с сохранением за собой права, именоваться не побеждёнными.

          Шоба с Тазей чувствуя вину перед своим приятелем за свои поспешные действия, заключили договор на случай, если очнувшийся Песя начнёт расспросы по поводу, отчего и как так вышло, что его лишили чувств, в самый ответственный момент захвата мельницы.
          То им придётся сочинить трогательную историю, с выдумками грандиозной схватки, в которой они в суровой борьбе с беспутным сбродом, вышли грациозными победителями.
        Здесь нужно отметить, что Шоба своим метким и сногсшибательным ударом отбил все паморки у Песи, в этом сомневаться не стоило.
       Так, что  полёту фантазии друзей, было где развернуться, рисуя свои выдумки в самых красочных манерах, хотя, к слову сказать, что ночью всё видеться в тёмно – серых тонах.
        Но это не так важно, главное показать себя в глазах приятеля, самым лучшим и преданным другом, готового на любой риск, не щадя даже собственного здоровья, только ради того, чтобы прийти  на помощь попавшему в беду товарищу.
          Уже ближе к полудню, когда сквозь щели пробивался свет дня в максимальной параллельности своей ширины, Песя издал стон.
        Затем внезапно весь содрогнулся, открыл глаза, нервно задёргал руками, видимо, прикрываясь от занесенного над ним удара дубиной и  уже было хотел ускользнуть из своей примитивной постели, как его в четыре руки придержали заботливые товарищи и заискивающе ласково начали успокаивать:
-Лежи, лежи наш героический друг.
-Тебе вредно волноваться, а особенно двигаться.
- Мы, твои самые лучшие приятели, здесь.
-Можешь гордиться собой и нами, в жестоком противостоянии, нам удалось, прилагая не мыслимые усилия изгнать ничтожных бродяжек.
            Песя смотрел на своих мило улыбающихся товарищей и ещё толком не осознавал ими сказанных слов, но ласково звучащая речь из их уст была подобна мелодичному журчанию ручья, которое действовало на него успокоительным снадобьем.
         Заботливо поправив на лбу Песи грязную тряпицу, Шоба с Тазей продолжали заботливый уход за своим приятелем.
         Хотя всё это сюсюканье и не особо нравилось обоим друзьям, но вынужденные обстоятельства заставляли их поступать именно так.
           В какой – то момент Песю начинал морить сон, его веки медленно прикрывали глаза, и уже казалось, что он сейчас уснёт, как его тело вдруг содралось так, что можно было подумать, что кто – то снизу бьёт его  ступнями, не меньше чем с десяток ног.
          Песя таращил безумные глаза, метался в постели, отбивался не понятно от кого, размахивая руками, при этом издавая не понятные мычания.
          И после этого всё приходилось начинать сначала, успокаивать, поправлять тряпицу на лбу, мило улыбаться и объяснять, кто с ним рядом и что ему не стоит беспокоиться, так как он под тщательным присмотром своих приятелей.
          Это действовало до поры до времени, а затем всё повторялось сначала.
      
         С наступлением вечера Песе заметно полегчало, он активнее стал себя вести,  появился заметный блеск в его глазах, которыми он водил во все стороны, с удивлением опознавая свою мельницу.
        После чего уставившись на Шобу с Тазей, играющих в карты, спросил:
-А что со мной случилось и чего это я здесь лежу?
        С неохотою оторвавшись от карт, Шоба ответил Песе:
-Так ты что, наш отважный герой, ни чего не помнишь?
         Песя пожал плечами, снял со лба грязную тряпку и брезгливо отбросил её в сторону, а затем, с натугой  наморщив свой лоб, начал припоминать обстоятельства не давних событий.
         Но ничего конкретного припомнить он не мог с того момента, как они все втроём подошли к мельнице.
         А это давало Шобе с Тазей такой размах собственной фантазии, что только слушай и удивляйся.
         Шоба, чтоб отвести от себя всякое подозрение  в нанесении товарищу телесного повреждения, по стечению обстоятельств оглушив того своей дубиной, начал своё повествование с запутывания событий в конкретной последовательности.
-Ты не представляешь Песя, что здесь творилось.
- Вон, Тазя тоже подтвердит, мы так ломанули в мельницу и такое устроили побоище, что всей этой своре и оставалось, что бежать без оглядки.
           У Песи хоть и были провалы в памяти, но не настолько ему отшибло логическое мышление, чтоб не задать наводящий вопрос Шобе:
-А каким образом мы попали внутрь?
-Как мне помнится, двери были на крепком запоре.
-Всё Песя правильно и верно, а кто их нам открыл?
- Не подскажешь?
-Ну, думай, думай Песя, хорошенько вспомни и подумай?
- Не могу припомнить, всё расплылось в каком – то тумане.
-Неужели сорвали с петель?
-В каком – то смысле да.
-А после этого началось страшное побоище.
- Я тоже в нём участвовал?
- Как бы тебе сказать, чтоб ты правильно понял.
-Первый удар ты геройски принял на себя.
-Выходит, что я первым ворвался к себе?
-Не совсем так, на тебя первого обрушился град ударов, но ты стойко стоял и ожесточённо сражался.
-Вон мы с Тазей даже были удивлены, верно говорю.
-Ну, да, всё верно, тебе Песя, как заехали дрыном по голове, так ты и рухнул в дверях,
                без всякой застенчивости взболтнул Тазя, за что Шоба зыркнул на него своим недовольным взглядом, давая намёк, уж если врать, то более складно.
-Но до этого ты Песя успел уложить не менее трёх, прямо хватил их, что косой срубил,
                поправился Тазя, попав своей не складной болтовнёй в другую крайность.
           У Песи в голове медленно начали пробиваться отдельные моменты его недавних действий, вот он как на картине видит себя пролезающего в узкую дыру, затем не понятно, куда и зачем ползёт.
        Не понять почему, но  он слышит голос Тази за дверьми, который в ультимативной форме грозиться не понятно кому.
          Не большой провал памяти, а затем ясное проявление, как он Песя, отодвигает задвижку, приоткрывает  дверь и его поражает яркая вспышка, словно его поразило молнией и он проваливается куда – то вниз.
         Долгое падение и полное растворение в кромешной темноте.
        Не понятно, почему и для чего Песя задал такой странный вопрос:
- А разве этой ночью был дождь?
-И почему молния попала только в меня?
        Тазя с Шобой удивлённо переглянулись и подумали, что их товарищ начал бредить, по причине своего болезненного состояния головы.
       С заботливостью медбратьев предложили тому не волноваться и постараться поспать часок другой.
         Песя по причине своей слабости, согласился с приятелями, прикрыл глаза и уже казалось находился в объятиях Морфея, как вдруг вскочил и заорал, вытаращив глазища:
-Шоба продажная шкура, переметнулся гад на другую сторону!
-За что убивать собрался?
-Тазя, у нас измена!
         Но Песе его товарищи тут же предложили прилечь и успокоиться, объясняя, что всё это кошмары, результат нервного перенапряжения и скоро всё пройдёт, не оставив в памяти ни чего скверно выдуманного.
         А Шоба вот он, надёжный и верный друг. 
         И ни кого он не предавал, так ошибочная случайность вышла, а в остальном можно не сомневаться, все осталось как в прежние времена.
         Шоба с Тазей продолжили поигрывать в карты на интерес, а Песя, посапывая в две ноздри, мирно спал, под неустанным наблюдением своих товарищей, иногда нарушая тишину резкими всхрапами.
            Эта осеняя ночь обещала быть спокойной во всех отношениях, а там кто его знает, как дело повернётся, может кого и занесёт сюда ненароком, времена нынче слишком  тревожные.

28 – 29 июнь 2021г.