Энтропия одиночества

Каждый раз, когда я оглядываюсь на прошлое, я понимаю, что я всегда был один - это не касается людей, даже и близких, но мысль... она в одиночестве. Человеческое сознание только в себе, можно сказать, что оно замкнуто, более того, замкнуто на себя. От любви до ненависти все наши чувства по отношению к другим, но что нам остается по отношению к себе? Мы переживаем себя как что-то внешнее, и не замечаем, что нас самих нет, мы никак к себе не относимся, потому что не можем найти себя. Мир дал нам возможность обладать бытием, антропологический аспект которого в нашем понимании себя, так как мы знаем себя через другого, а не сами по себе, тогда на деле аномальность нашего мышления оказывается не способной объяснить самое себя, как мы объясняем внешние объекты. Мы ходим вокруг да около в поисках мысли, но не ухватываем ее как процесс, лишь как результат наших поисков.
Что в одиночестве нас толкает мыслить, как мыслительный эсперимент, в котором мозг создает внутри себя внешний мир, он наедине с самим собой и больше нет никого, поэтому он творит, страшась вечного одиночества, которое ему предстоит. И это экзистенциальное одиночество мы и не замечаем, только в страхе перед смертью нам открывается его глубина, ведь больше всего нас пугает в смерти не отсутствие бытия, этого нечего бояться, поскольку там мы ничего не обнаружим, сами не замечая в каком мы состоянии, мы боимся, что останемся одни, вот это самое страшное, как неупокоенные призраки, которые бесцельно бродят в кромешной темноте, но не могут найти ничего, даже самих себя.
И пока мы живем, обладая всей полнотой бытия, мы находим способы преодолеть нашу покинутость, наше столкновение один на один со всем миром. И когда обнаруживается, что мир и есть мы, мы находимся в мире, а он отражается в нас, мы тогда понимаем всю глубину бытия, да так, что чувствуем с ним единение, тогда нас покидают страхи, мы избавляемся от страданий, и тогда-то мы можем вдохнуть полной грудью, ликуя во славу Бога.