Блудливый геленджик. часть одиннадцатая

У каждого свой наркотик. Я давно и плотно сижу на спиртном. Иногда на мне сидят женщины. Современное поколение целеустремленных карьерных валькирий предпочитает позу наездницы. Я не против побыть жеребцом. Но, однозначно, я не скаковая лошадь. И тем более не конь-ассимилятор. Нет, конечно, от меня залетала пара красоток. Случайность есть не познанная закономерность. И когда нет любви, все заканчивается одинаково. Есть нечто общее между абортом и разводом. И тот и другой случаются, когда любовь покидает здание. Страсть и вот оно. У меня задержка. Говорит она. Быт или не быт. А порой просто разные цели в жизни и любовь размазывает по стенке. Так или иначе все заканчивает одинаково. У всех по-разному. Но, в целом итог один.

Я был один в баре. Бар, подобно кораблю с пробоиной постепенно наполнялся водой из людей. Иногда кажется, я плыву по реке жизни. Меня окружают безволновые пресные люди, по большей части женщины, которые постепенно заполняют трюм воспоминаний. А в этом парне была соль. Моряк. Под сорок. Поклонник южных широт. Заказал двойную порцию Джемесона безо льда. Осушил кингстоны бокала и заказал вторую порцию. Сразу захмелел. Мне он сразу понравился. Наивный болезненный взгляд. Словно ребенок в теле огромного бородатого великана. Таких людей мысль не поднимется обидеть. Обернулся в мою сторону. И без экивоков направил разговор по фарватеру.

Женат? Спрашивает. В разводе. Отвечаю. Я тоже. За это и выпьем. Мы пропустили по бокалу ирландской свежести. Он свою вторую порцию. Я свою несчастливую шестую. Дети? Спрашивает.
Нет. Хотя если бы были, не думаю, что развелись бы. А ты? Дочь. Четыре года. Так люблю ее. Знаешь, дети. Они разводу не помеха. Я пытался все удержать в руках, но Видит Бог. И вот чем кончилось. Мы заказали еще по одной.

Давно здесь? Спрашиваю. Где, в баре? В Геленджике? А ты откуда знаешь, что я не местный. Местные так пить не умеют. Отвечаю. Тут ты прав, найти с кем выпить, тут еще поискать. А ты откуда? Отсюда. Иди ты! Правда местный? Местнее некуда. Ну тогда дружим, бармен, ему следующую за мой счет. Я не люблю отказывать и возражать. Да и денег у меня оставалось еще на пару порций и пачку сигарет. Завтра мой последний день в этом мире. Работы нет, да и не пара мы с ней. Трудно заниматься любовью с нелюбимым телом/делом (нужное подчеркнуть).

Знаешь. Говорит. А жена у меня красавица. Закрыл лицо рукой. Блять, до сих пор говорю, жена. Мы в разводе почти год. У нее карьера. Подалась в дизайн. Я заболел сильно. Был при смерти. Сказала, что если мне каюк, на что жить будет. И начала учиться. Конечно, говорю, иди, учись. Она пошла. Выучилась. А дальше закрутилось. Первый заказ. Успех. Карьера. Бомонд. Мельпомена, блять. В общем, не потянул я ее. Ты посмотри на меня. За год из мужа превратился в мужлана. А я же все это для нее. Все в дом. Ты, говорит, мне не подходишь по статусу. Тут и сказочке конец. Красивая, сука. Дочь ее копия. Вырастет, не знаю, что делать. Одна надежда - станет лесбиянкой. А, в ****у петровну, шаркнем разгулом по душе, давай пить! Бармен, еще порцию нам с другом!

Дружба она как демократия с соблюдением всех формальных признаков. Слово хорошее, но значение его с допущениями. У дружбы есть и ограничения. Никто не читает мелкий шрифт. Например, дружба может быть вечной, а что такое вечность в рамках одной человеческой жизни. Только слово. Все когда-нибудь заканчивается. И чаще всего, не успев начаться. Нет ничего хуже, чем начинать дружбу с выпивки. Нет ничего хуже, чем зачинать с выпивки. Нет ничего хуже выпивки. Если девочки любят плохих мальчиков, то плохие мальчики любят плохую. выпивку.

Мы дружили еще где-то час, пока его бортик трезвости не скрылся под водой неизвестности. Он пошел отлить и не вернулся. Я не стал подавать в розыск. Три дня еще не прошло. Я рассчитался тем, что оставалось. Остальное записал на свой счет. В этом баре меня любили, я приносил прибыль. А когда случались удачные деньки, возвращал и накопившиеся долги. Сегодня я был в ударе. Стадия безбабья подходила к концу. Яйца были полны густой весенней свежести. Мачта стояла в ожидании попутного ветра уже неделю. Я ждал ту самую. Ту самую бухту, где могу с неделю пережить постельную бурю без забот и опасностей венерических подводных рифов и случайного залета. Мне нужна была особенная бухта. И вот он ветерок. В моей голове заиграла The Beatitudes и море любви меня вынесло на улицу покурить.

Так много тонко чувствующих мудаков думает о вечном не заботясь о завтрашнем дне. Я был одним из таких. Зачем завтра, когда есть вечность. Я смотрел строго на север, а думал о мохнатом юге. Правда всегда посередине. Только сердце знает, где ты должен находиться в конкретный момент времени. И мое сердце знало. Я опустил глаза. Заплеванная тротуарная плитка. Окурки. Мои ботинки стояли в самом центре мира. А миром был я сам. Подул легкий ветерок. Я почувствовал приближение, как если бы стоял на станции метро. Сначала дует ветер. Затем свет. И вот оно прибытие поезда. Бар осветили фары такси. Машина остановилась. Открылась дверь и в моей голове заиграл Маскарад Хачатураяна. Открылась дверь и первое, что я увидел колени. Острые как бритва. Плавно переходящие в упругие ляжки. Сверкнула молнией летящая плиссированная юбка и бермудский треугольник черного кружевного белья. Навстречу мне вышла молодая коротко стриженная блондинка за сорок, оснащенная бездетной стройной фигурой. Черт меня разбери, это была моя будущая жена. Во всяком случае, прими я тогда решение жениться - она шла бы вне конкурса. И ведь кто-то разрушает эту красоту своим ***м. Ведь есть же на земле тот Герострат, который поджигает храм этой Афины. Хлопнула дверью, чиркнула по мне глазами и прошла мимо, словно Титаник вовремя увернувший от айсберга. Да там и не на что было смотреть. Я был в околохламном состоянии. Из всего было флера блестели у меня только глаза.

Я опомнился провожая ее взглядом, когда хлопнула вторая дверь. Боже ты мой, а кто это у нас, мой любимый писатель. Раздалось за моей спиной. Все лицемерие, что сказано после слов Мой любимый. Любви не нужны костыли. Она как заходящее за горизонт солнце, ему не нужны эпитеты. Диана. Известная в городе как квадратная Ди. Одна из всадниц апокалипсиса и умелая наездница. Моя прошлогодняя половая спутница недельной жизни. Не вынимая меня из себя, увлажняя себя моей слюной, а меня спиртным, она прожила у меня почти семь дней. Диана ухватила меня на локоток и отвела в сторону. Тут такое дело. Дама в драме от трагедии. Мы тебя весь вечер ищем. Ты умеешь вводить и выводить из транса. У нее муж умер. Надо бы девочку вдохновить. Ей нужны твои слова. Ну и сам понимаешь. В общем, она хочет, чтобы ты написал ее историю. Городок у нас сам знаешь, тут просто перепихон не поможет, да и бабские разговоры за аперолем так еще из говна пуля. Творческий кризис у нее. Ей прям вот ебарь нужен, который нужное в уши вложит. Ей слова твои нужны, а я навроде регента при ней. Ты только не подведи и сегодня больше не пей, а то от тебя проку в постели совсем мало, только посмотреть да облизнуться. В общем, помогай, я одна не вывезу, у нас проект горит. Если решишь, я тебе сотку подгоню. Только не проеби, как обычно.

Как обычно, так и происходит. Я не умею знакомиться с женщинами. Если можно описать человека, то я больше похож на переходящий кубок. Кто владеет, тот и правит. Проблема кубков в том, что они переходящие. Нет ничего вечного. Мы докурили и вошли в бар. Внутри было много разной рыбы, от мала до велика, от плоскогрудых энергичных мальков, светящих чулками до прошедших точку бифуркации состоятельных блудниц, падких на армянский словесный парфюм и греческое велеречивое достоинство. А в центре мохнатого безумия была она. Я же источал аромат русской безнадежности. Он вечер как духи Красная Москва.

Деньги мне были нужны, как капли мочи на туфлях. А вот она была нужна. Моя голова была наполнена музыкой из Сладкой жизни Федерико Феллини. Я был далеко не Марчелло Мастрояни. Я был. Я Просто был. К чему слова, когда есть действия. Я подошел. Меня зовут Т. Так-то и так-то. Я тот, кого вы искали. Протянул руку. Пойдем со мной. Я действовал как всегда без плана. Лучшая импровизация - подготовленная импровизации. Это для новичков. Я же просто импровизировал. Утраченное, так сказать, искусство. Она протянула руку. И мы вышли. Мир опустел. Я наполнился состраданием, перемешанным на похоти. Лучший коктейль, который делают к югу от границы. Границы водораздела между жизнью и мимикрией. Мы сели в такси, которое их привезло. Водитель произнес многозначительное однако. Она произнесла адрес. Я открыл окно и пометив территорию произнес на дорогу почти все, что пил вечером. Лужа блевотины, вот что когда-нибудь останется после меня.

Я вырубился где-то по дороге. Мне снилось, как ангелы касаются моего лица крыльями. Правда была где-то посередине. Она била меня по щекам, в попытке привести в чувство и высадить из машины. Это помогло. Я пришел в себя, вышел из такси. Мы были в районе Красногвардейской. Я осмотрелся. Это был фешенебельный жилой комплекс Акватория. Так тому и быть. Она вела меня к себе. А я чувствовал себя варваром, которого римляне волокут в столицу, чтобы он их покорил. У тебя выпить есть. Спросил. Есть, то только тебе это точно нужно? А тебе это нужно? Время покажет сказала Она, таща меня на себе. Мы поднялись на седьмой этаж. Или на тринадцатый. Я ввалился в квартиру. Не шуми, ребенок спит. У тебя сын? Никогда бы не подумал, судя по фигуре. У меня дочь. Ты оставила ее одну? Она с нянькой. Знаешь, видимо сегодня я не смогу тебя выебать. Мои мысли крутились вокруг Сюиты в старом стиле, Шнитке. *** висел на нитке. Он не думал о прибытке. Я подошел к окну и посмотрел на блудливый Геленджик. Он был весь в огнях. Мочал и спал стоя, как постовой заснувший на посту. Я протрезвел в одно мгновение. Может быть, в два. Повернулся к ней. И сказал. Кажется, у меня есть для тебя слова. Принеси выпить. Она ушла. Я сел за чертежный стол, достал бумагу. Взял ручку и начал писать. Когда она пришла. Я кончил. Сложил листок вдвое. Взял в руки и сказал. Это будет твоя награда. Пошли в койку. Она взяла листок в одну руку. А меня в другую.

Хороший роман редко начинается с постели. А у любви есть не только срок годности, но и просто срок. Любовь бывает вечной. Бывает мимолетной. Это была вторая любовь. Мимолетная любовь похожа на алкогольную дружбу. Вы оба знаете, когда она закончится. Или просто знаете, что она закончится. Все когда-нибудь кончается. Она кончила. Я тоже порадовался. Славная был скачка. Мы скакали без седла. Это было субботнее дерби. Наездница взяла первый приз. Мне достался корм. История пишется белыми густым чернилами. На фотофинише видно, как я залил в нее эти чернила. А потом был рассвет. Я просто смотрел в потолок. Она смотрела на лист бумаги. Спросила. Можно прочитать? Весь текст в тебе, безбрачная красота.

Я была замужем. Я знаю. Развелась. Я знаю. У меня дочь, но я все равно одна. Я знаю. Я не знаю, как жить в этом мире, я получила то, что хотела, а теперь не знаю, что с этим делать. Я знаю. Что? Береги дочь, и надейся, что она станет лесбиянкой. Она так искренне рассмеялась. Вот и мой бывший так говорит. Я знаю. Все ты знаешь. Только ничего не говоришь. Все там, красота. Я указал на письмо. Все ответы. Все слова. Они только для тебя. Никому не рассказывай. Счастье любит тишину. Я встал. Оделся. Налил себе. Налил ей. Мы выпили и я ушел.

Так сложно жить между людьми. Так тесно. Так мало места для маневра. Такой большой мир, а люди все равно находят друг друга. Их персональный мир так мал, а они умудряются в нем друг друга терять. Где-то через месяц ко мне зашла Диана. Я в память о той неделе зашел в нее. Она светилась от счастья. Я смотрел в потолок. Она в телефон. Что-то искала. Как ты сумел?! Мы сдали проект, на, посмотри. Красота, скажи же. Да. Говорю. Красота, она такая. Диана привстала на локоток. Говорит. После твоих слов, она сошлась с мужем, я ей всегда говорила, он не подходит ей по статусу. А она сейчас летает. Счастливая. Только между нами, она беременна. Я закурил. Закрыл глаза. Диана не унималась. Провела рукой по члену. Они собираются переезжать в Испанию, я только одного не могу понять. Это же ты? Я затянулся. Закрыл глаза. В моей голове играла Донна Нобис, Рихтера. Произнес. Нет, не я. Ты же помнишь, когда я пьяный, мало что могу. Да, в этом весь ты. Фантазер, ебарь, романтик. Диана встала. Сказала. Слушай. Мне пора. Достала из сумочки конверт. Это тебе. Я взял конверт. Открыл. Достал пару купюр на выпивку. Вернул конверт Диане. Однако. Сказала Диана, надевая туфли. И последнее, так что все таки ты написал ей, а то она не говорит. Я привстал на локоток. Ты же знаешь, джентельмены об этом не говорят. Но если предположить, что я фантазер, письмо начиналось бы так

Ты прекрасна, спору нет.
Авансом. Славный был минет...