ХМГ-3. Этап 4. Одинь день в городе Н

Ночью

     Йиииййххррррр…. Йиии-ййиий-ххххррррр….. Жесткий, режущий слух звук  железной двери. Бьющийся в истерике ветер. Стучащие в окна в диком танце сухие голые ветки. Вой. Скрип. Холод. Темнота.

     Неказистый, но еще крепкий дом бабушки словно давно ждал встречи с Верой. В детстве Вера часто  приезжала в город Н. и гостила у бабушки. Девушка знала все уголки бабушкиного дома и сада, она помнила этот дом светлым, полным веселых голосов родным очагом. Каждое утро бабушка звала всех завтракать, ставя на огромный деревянный стол золотистые пышные оладьи на узорчатом блюде, или румяный пирог с кисло-сладким сливовым вареньем, легкие и пушистые булочки с изюмными глазками. Дом наполнялся ароматом выпечки и жизнью. В этом доме не было места страху или огорчению. Вера помнила дом именно таким.

     А теперь бабушки нет. Никого нет у Веры. Остался у нее только бабушкин старый холодный дом в покинутом всеми мертвом городе, полный страшных звуков, чужой и враждебный. И что делать с домом, Вера пока не знала. Она подростком потеряла родителей, в то время Вера мечтала выучиться на врача, но, когда родители умерли, о своей светлой мечте пришлось ей забыть, надо было работать и зарабатывать пусть копейки, но какие-то деньги, чтобы не умереть с голоду, благо крыша над головой была. Вера устроилась санитаркой в местную больницу, где приходилось работать за двоих из-за нехватки кадров, получая двойной тариф, но и этих денег ей не хватало. Она  жила обычной жизнью малоперспективной молодежи, без поддержки, и как-то свыклась с мыслью, что ждать от жизни чего-то большего не стоит, ведь тысячи людей живут вот так, мелко, пресно, работая, чтобы выжить. Быт и жизнь  девушки  уже были налажены с теми малыми возможностями, которые имелись у нее, и ждать подарков судьбы было нелепо. И вот дом…

     Вера приехала вечером, несколько часов назад. Ехала долго, на попутках, с короткими остановками. На одной из остановок Вера вышла, решила прогуляться, размять ноги. Она отошла чуть в сторону, туда, где виднелся лесок с редкими деревцами. Тонкие стволы деревьев гудели от ветерка, мусор вперемешку с листвой шуршал под ногами. Вера любила такие прогулки, когда вокруг тишина и ты гуляешь, вдыхая аромат прелых листьев и влажной земли. Вера шла бездумно, любуясь лесом, и вдруг наступила на кочку, заваленную жухлой листвой и бытовым мусором. Из кучи мусора наружу дернулась рука трупа. Вера с криком отскочила в сторону, и в ту минуту почувствовала жуткую вонь разлагающегося тела. Зеленая туча мух разом поднялась, грозно зажужжала, огромные зеленые мухи с выпученными глазами подлетели к Вере, закружили вокруг нее, ей показалось, что запах тухлятины окутывает ее смрадным облаком, заражая  тело и душу.

     Вера выбежала из леса и в панике села в автомобиль. Водителю ничего не сказала, она была занята только своими ощущениями и испугом. Да и что она могла сказать? Да, труп. Надо будет вызывать полицию, дело затянется на много часов, придется писать какие-то бумаги, а Вере не хотелось терять время на неожиданные и неприятные хлопоты. Водитель заметил ее волнение, и кося глаз на Веру, спросил:

     - Все в порядке?
     - Д-да… Пожалуйста, едем. Мне надо поскорее доехать до города Н.
     - А ты знаешь, что там никто не живет? Город мертв.
     - Знаю. Там дом бабушки. Она умерла, и дом достался мне.
     - Да ты невеста с приданым, - улыбнулся водитель.
     - Да уж… - недовольно ответила Вера. – Я живу в другом городе, и что делать с наследством, не знаю.
     - Можешь продать дом… Хотя, кто его купит в мертвом городе-то.
     - Вот именно. Наследство какое-то несуразное у меня – ни продать, ни использовать.

     Далее ехали молча. Водитель крутил баранку, иногда сигналя редким встречным машинам,   а Вера думала о происшествии в лесу. Внутренний голос говорил, что надо было оповестить водителя о трупе, вызывать полицию. Однако… хотя… Противоречивые чувства портили девушке настроение, в своих глазах она выглядела трусливым, жалким человеком, и оправдывала свой поступок тем, что спешит.

     Водитель высадил Веру в городе Н, автомобиль скрылся вдали, и только гул мотора некоторое время нарушал тишину.

     Вера отправилась к дому бабушки, она хорошо помнила эти места, хотя прошло много лет. Но детская память оказалась на удивление крепкой, и с каждым шагом приближаясь к дому, девушку охватывало сильное волнение.

     Город был пуст. Вечер темным полотном опускался на безжизненные черные здания и мощеные булыжником улицы. Почему-то Вере не было страшно, ей в голову не приходила мысль, что город может таить в себе какую-то опасность. Она знала, что тут никого нет, и значит, нет опасности.

     Открыв калитку, Вера вошла в знакомый с детства двор. Те же деревья, выросшие и огрубевшие от времени, старые качели, висящие на почерневшем тросе, с дощечкой вместо сидения, клумба с разросшимся розовым кустом, какие-то бытовые предметы еле виднелись в темноте. У дома на высоком столбе желтым глазом мерцал фонарик, высвечивая предметы в своем ореоле и погружая в темень сад. Шагая в сторону дома, Вера увидела вдруг серый силуэт, который двигался ей навстречу. Девушка резко остановилась. Остановился и силуэт. Вера судорожным движением поправила воротник вязаного жакета, крепко сжала сумку. Силуэт повторил ее движения и стал приближаться. С ужасом Вера увидела, что это она сама – Вера видела себя словно в зеркале. Ей показалось, что она сходит с ума, что за наваждение? Силуэт подошел близко-близко, постоял с минуту и растворился в воздухе. Неприятное чувство страха и тревоги опутало Веру, девушка по нескольким каменным ступеням вбежала в дом, хлопнула дверью, словно хотела оставить страх там, в темном дворе. Она бросила сумку в комнате, тронула кнопку выключателя, но свет не загорелся. Гнетущая страшная темнота плотным сгустком окружала Веру.

     Вера присела на продавленный диван. Надо бы поспать, а с утра решать, что делать. Надо бы помыться, откуда брать воду? Что и где готовить на завтрак? Как быть с домом, как, кому продавать, или оставить, как дачу? «Какая дача в мертвом городе» - подумала она и вздохнула. Ее сильно напрягали эти заботы, разорвавшие привычный уклад жизни.

     Луна вынырнула из черных облаков и слабо осветила комнату. Вера, накинув на себя теплый вязаный жакет, прилегла на диване. Закрыла глаза, но уснуть не могла, скрип невидимой двери и завывание ветра мешали ей. В полудреме она почувствовала  какую-то тяжесть на плече, открыв глаза,  она скосила взгляд в сторону и увидела огромную, мужскую кисть. Вера быстро подняла руку, чтобы сбросить эту непонятную кисть с плеча, но чужая рука сжав ее плечо на секунду, исчезла. «Показалось», - подумала Вера, помассировала затекшую шею и плечо, и снова закрыла глаза.

     Во сне она увидела бабушку в каком-то старом фартуке с красными пятнами-цветами. Бабушка молча стояла в углу и улыбалась, из угла рта тонкой струйкой вытекала кровь и медленным дождем капала на пол. А в руках она держала голову черного кота. Голова тоже улыбалась.

     Дернувшись во сне, Вера проснулась. Откуда-то донесся шорох. Девушка сразу приподнялась, вглядываясь в темноту. В углу комнаты появились два оранжевых кружка и стали приближаться. Вера вскочила на кровать и закричала. Оранжевые кружки бросились на нее, боль пронзила лодыжку.

     - Аааааа! –  крикнула Вера от боли и страха.
     Ветер все сильнее стал биться в окна, ветки все сильнее стучались. Несколько огромных черных птиц появились ниоткуда и стали острыми клювами колотить в стекла. Их большие страшные крылья топорщились, закрывая вид из окна.
     - Аааааа! – кричала Вера, и трясла ногой, стараясь сбросить с ноги крысу. Девушка спрыгнула с кровати, в ее ноги ударилось что-то мягкое и неприятное.

     Вера с криком выбежала из комнаты, она в панике бегала по дому, искала место, где ее не настигнет ночной зубастый ужас.

      Вбежав на кухню, она сразу включила свет. Одинокая тусклая лампа осветила помещение, засветился кружком середина массивного деревянного стола. В центре стола копошились, извивались, и ритмично переплетались огромные черные черви.
    
     - Аааааа! – закричала Вера. Она в страхе прижалась к холодной стене кухни.
     Шшшшшшш…. – черви стали сползать со стола вниз. Вера с ужасом смотрела на них. Ее ноги были в крови, но девушка не чувствовала боли. Кровь сочилась из прокушенной крысой раны и образовала крохотную лужицу на дощатом полу. Сладковатый запах крови манил червей, и они катились к лужице единым черным месивом-клубком.

     Вера закрыла лицо руками – ей было страшно, одиноко. Куда бежать, к кому? От кого ждать помощи? Девушка была одна в этом когда-то родном, а теперь страшном доме, среди этих кровожадных и мерзких тварей.

     - Ааааааа! – снова закричала Вера, и в панике  дернула ручку старой двери, но ее заклинило. Вера все дергала и толкала дверь, била ногами, надеясь на спасение. Дверь была наглухо закрыта. Вера попала в западню.

     Шшшш… Черви огромным клубком катились в ее сторону, из плотного клубка червей вырывались наружу длинные тельца и тянулись к ногам девушки. Вера отбежала в сторону, оставляя кровавый след на полу. Она лихорадочно перебирала в мыслях варианты спасения – прыгнуть в окно? Спрятаться за шкафом? Выломать дверь?

     Вера подбежала к кухонному шкафу и достала из его недр небольшой топорик. Потом она увидела бутылку с керосином. Достала спички. Мозг лихорадочно перебирал пути спасения. Девушка осмотрелась, нашла огромный бидон с широким горлом, осторожно заглянула вовнутрь. Бидон был полон затхлой воды с плавающими в ней дохлыми мушками.

     Подойдя поближе к клубку червей, которые окунулись в кровавую лужицу у двери, Вера спрыснула на них керосином и бросила в эту черную кучу горящую спичку. Клубок вспыхнул желтым пламенем, черви стали быстрее переплетаться в клубке, тельца быстрее сокращались, тошнотворный запах горелой плоти распространился по кухне. Пол под червями стал тлеть. Вера была начеку и быстро зачерпнув ковшиком воды, плеснула на месиво, чтобы загасить остатки огня.

     В тот же миг в углу кухни появились два оранжевых зрачка, манимых горелой плотью. Огромная черная крыса, скаля зубы, приближалась к Вере, цокая когтями по полу и глядя на нее страшными пустыми глазами. Девушка крепче сжала топорик, и встала на лавочку у стены. Когда крыса с диким визгом прыгнула на Веру, девушка на лету отбила ее прыжок топориком, сильно ранив, и с высоты плеснула на крысу керосином из бутылки. Крыса истошно завизжала, закрутилась на полу, керосин вьелся в кровоточащую рану на теле. Что-то мягкое и противное упало сверху на плечо Веры и она судорожно стряхнув это нечто, одновременно почувствовала острую боль в плече и на лодыжке.

     Со всех углов к ней  двигались огромные крысы. Они грозно шевелили длинными усами, скалили острые зубы. Часть крыс устремилась к сгоревшим червям, а часть  - направилась к Вере. Их большие желтые пустые глаза были устремлены на девушку. Холод пробежал по телу девушки.

     - Аааааааа! – закричала Вера и бросилась к двери, крысы завизжали и устремились за нею. Девушка топориком ударила по двери, стремясь ее выбить. Дверь резко раскрылась, Вера упала в узкий темный коридор. Дверь с громким треском захлопнулась. Крысы с визгом бросались на дверь с другой стороны, но девушка была для них уже недосягаемой.

     Вера присела, прислонилась к стене, отдышалась. Ждала, когда глаза привыкнут к темноте и что-то увидят. Ее бил озноб. Заныли раны на плече и лодыжке. Вся кожа ног и плеча были в кровавых полосах.

     Вера помнила, что на другом конце коридора находится дверь на задний двор. Она встала, и прихрамывая прошлась в конец коридора. В руке она все так же крепко держала топорик.

     Но двери на месте не оказалось. Вера в панике провела руками по стене – двери не было. Вместо двери перед девушкой находилась черная глухая стена. И висело зеркало.

     Вера несколько секунд в ступоре смотрела туда, где должна  быть дверь. Вдруг в зеркале появилась тень. Вера вздрогнула от неожиданности.  Тень превратилась в бородатого старца. Волосы седыми космами свисали на грудь,  густые брови нависали над веками, а в беззубом рту торчал черный клык. Бородач стал заливаться жутким истеричным смехом. На миг Вера  ощутила искру безумия, ей показалось, что голос в ее голове прошептал – «Вырви свои глаза... Отрежь свои уши...».

     - Ааааааааааа! – в страхе закричала Вера и замахнулась на тень топориком. Зеркало рассыпалось острыми осколками. Вера стала метаться в узком коридоре, билась в стены в поисках выхода.

     Выхода не было. Веру окружали стены. Стены без окон и дверей.
     Она в отчаянии стала махать топориком, разрывая кирпичную преграду. Стены глухо стонали под ударами топора, словно живые. Звуки стона еще больше пугали Веру, ей казалось, что эти живые стены сейчас набросятся на нее и задавят, превратят в клейкое кровавое месиво. И черви будут копошиться в ней, питаясь ее кровью.

     Бррррр…  Вера с брезгливой гримасой сильно ударила топориком в стену и вывалилась из возникшей ниоткуда ниши в сад.

     После глухого коридора шум ветра и треск сухих веток оглушили Веру. Она не понимала, что происходит и тупо всматривалась в шумную темноту. Скоро глаза и уши стали различать происходящее вокруг.

    Откуда-то налетели черные птицы с острыми когтями и клювами, они орали, визжали, хлопали крыльями и наполняли адским шумом двор. Одна из птиц с размаху свалилась мохнатым мешком на голову Веры, больно вцепилась когтями и пыталась вырвать ей волосы. Вера замахнулась на птицу,стукнув ее острием топора, птица упала замертво, лапками наверх, остальные птицы злобно кружа, с раздраженными криками скрылись в темноте.

     Деревья мелко дрожали, ветер бился в припадке, срывая листья и швыряя их вокруг. Издалека слышался вой собак, или волков, Вере уже было все равно – она чувствовала себя такой уставшей, беззащитной, опустошенной. У нее не было сил, все тело болело, ныли раненые плечо и лодыжка. В дом Вера не хотела возвращаться, а ночевать во дворе, без теплой одежды, было холодно.

     Вера стала замерзать. Зубы стучали от ночной прохлады, тело немело. Свернувшись клубочком, она прижалась к старому шершавому дереву. Было неудобно, больно, Вера не знала, что ей делать дальше. Она устало прикрыла глаза. И увидела, что идет она по черному полю с кривыми крестами, и стоит среди них кривой черный дом. Девушка хочет войти погреться, а в окне бабушка, грозя кулаком, прогоняет ее.

     - Эй, кто тут? – сквозь мутную пелену сознания она услышала голос. Вера с трудом разлепила тяжелые веки – перед ней стоял молодой мужчина в противогазе, из-под которого торчала небольшая бородка. От его грязной, давно не стиранной одежды несло потом и помойкой. Вера так устала и замерзла, что даже не успела испугаться этого чудовища, мозг ее спал, потеряв способность анализировать. И инстинкт самосохранения затупился.

     Мужчина снял противогаз и спросил:
     - Ты кто? Как ты тут оказалась? – Видя, что Вера не в силах отвечать, он легко поднял девушку и закинул на плечо. Вера не могла сопротивляться и висела на плече мужчины безвольным мешком.

     - Я тебя отведу к себе, рядом живу, у кладбища, - сказал он. Мужчина шел, плечи его размеренно поднимались и опускались. По пути Вера запомнила только высоченные деревья у темного кладбища, и  скрипучие детские качели, которые болтались на ветру.

     Дом молодого мужчины был ветхим и мрачным. Внутри все покрылось пылью, грязью и засохшей кровью. Везде были разбросаны вещи, словно после драки. На столе громоздилась куча оторванных птичьих голов.

     - Не обращай внимания на все это, - мужчина уложил Веру на старую кушетку, сам сел рядом и стал рассматривать девушку.
     - Тебе холодно? На, выпей горячего молока, - сказал он, укрыв толстым вонючим пледом Веру, и подал ей кружку с молоком.
     - Я сам собирался пить его, но услышал какой-то шум, и вышел посмотреть. Ты внучка бабы Насти? Вера?
       Вера кивнула.
     - Да, баба Настя хорошей соседкой была, всегда угощала пирогами. А меня не помнишь?
     - Нет…
     - Я Андрей, мы часто у речки играли, ловили рыбу, неужели не помнишь? У меня рыжий кот был, который как-то разбил бутылку самогона, и мой отец его повесил на кресте.

     Вера вспомнила этот случай. Это было омерзительно, и чудовищно жестоко. Котяра прыжком разбил драгоценное для отца Андрея бутылку самогона, за что этот пьяница повесил рыжика на старом кресте и сам стоял рядом, чтобы никто кота не мог спасти. Кот жалобно болтался на веревке, дергая конечностями, визжал, а потом стал хрипеть. Дети стояли вокруг и плакали, умоляли дяденьку спасти котика, а  Вера прикрыла ладошками глаза и убежала домой. После этого случая она боялась соседей и не выходила со двора, ночами просыпалась и плакала. Вспомнила Вера и самого Андрея, которого все кликали Блевотой, настолько противным и гадким ребенком он рос. И не удивительно. Его родители пили по-черному, и напившись, творили дичь – то бросались друг на друга и детей своих и душили, то дрались с соседями и воровали у них кур. Андрей-Блевота часто ходил с синяками, в лохмотьях,  и был вечно голодным, не гнушался лазить по карманам ребят и воровать по мелочи.

     - А ты приехала сюда жить, или будешь дом продавать?
     - Жить тут не буду, - твердо сказала Вера, глотая горячее молоко.
     - Я мог бы купить его, недорого, денег мало у меня. Мой дом совсем ветхий, нужно обновить…
     - Один живешь?
     - Да, родители давно умерли. Остался один. У тебя кровь, - сказал Андрей.

    Вера сильнее закуталась в плед. Ей неприятен был пытливый взгляд мужчины.
     - Надо обработать раны, - сказал он и принес воды, вату, промыл раны. Вера благодарно улыбнулась и закрыла глаза.

     Через секунду она вскрикнула от острой боли. Андрей вонзил зубы в ее рану на плече и стал слизывать кровь. Вера ощутила его горячий влажный язык и крепкие зубы.

     - Аааааа! – закричала в страхе Вера, но не могла шевельнуться, Андрей крепко ее держал. Вера билась под ним, но силы были неравны. Через несколько секунд он оторвался от плеча Веры, вытер струйку крови с подбородка рукой и что-то сказал. Вера ничего уже не слышала. Сладкая пелена сна окутала ее. «Он  что-то подмешал в молоко», - с этой мыслью Вера крепко заснула.

Утро

     Утром, когда стало совсем светло, Вера проснулась. Все тело сильно болело. Девушка была очень слаба. Голова кружилась, во рту было горько и противно. Она захотела присесть на кровати и обнаружила, что привязана толстыми веревками. Вера не могла шевелиться. Сердце бешено заколотилось. Ужас сковал ее. Она поняла, что стала жертвой маньяка.

     Андрей с кружкой молока  вошел в комнату. И как ни в чем ни бывало, спросил:
     - Ааа, проснулась? Доброе утро. Как спалось на новом месте, снились ли женихи? – пошутил он. – Говорят, когда ночуешь на новом месте, снятся женихи и невесты.

     - Развяжи меня. Слышишь? – Вера несколько раз дернулась под веревками.
     Андрей, не обращая внимания на слова Веры, наклонил кружку, и стал вливать ей в рот молоко. Вера не хотела пить, и только мотала головой, отказываясь. Молоко тонкой струйкой полилось на ветхий плед.

     - Пей, - ласково шептал Андрей, - а то отрежу головку, налью молоко туда и зашью, гы-гы-гыгыгы! – захохотал он. И опять наклонил кружку. Струя молока текла по сомкнутым сухим губам и подбородку Веры на грудь, а мужчина смотрел и улыбался.
     - Ну, а теперь, и я позавтракаю, - заявил он и впился зубами в шею Веры.
     Вера потеряла сознание.

     Когда она очнулась, рядом никого не было. Слышны были какие-то голоса, смех – мужской и женский. Скоро в комнате появилась парочка – Андрей с какой-то женщиной.

     - Подожди здесь, - сказал Андрей и скрылся в глубине дома.
     Женщина осталась стоять в середине комнаты. Это была молодая упитанная женщина с длинными черными волосами. В черных одеждах она напоминала крупную хищную птицу. Женщина осторожно оглянулась и увидела лежащую на кровати Веру. Тихими шагами она подошла и склонилась над нею. Когда Вера резко открыла глаза, женщина отпрянула.

     - Фу. Напугала, - сказала она.
     - Помогите, - прошептала Вера.
     - Да-да. Конечно. – Женщина отошла от кровати. Черным коршуном она кружилась в  комнате, ожидая хозяина дома.

     Вошел Андрей и отдал ей небольшую коробку. Женщина со смехом сказала:
     - Малышка моя умерла несколько дней назад, мы спали вместе, но я не смогла ее спасти, и вот, умерла. Но мы продолжали спать вместе, не могу ее отпустить. Думаешь, в коробке ей будет лучше?

     Андрей кивнул. Женщина взяла коробку и черным облаком скрылась из глаз. А Андрей, что-то мурлыча, копошился в дальнем углу комнаты. Потом сел у стола, стал потрошить руками неведомых черных птиц, разрывая их тело и вонзая пальцы во внутренности. Оторванные головы он складывал отдельно. Затем  собрал все головы в пакет, так же мурлыча, вышел из дома.

       От бессилия и гнева Вера зарыдала, слезы лились из глаз, стекая с щек на шею и грудь, она не знала, как выпутаться из этой истории.

     Через несколько минут послышался шорох, и в окне появилась голова женщины в черном. Она влезла через окно в комнату, подбежала к Вере и торопясь, освободила ее от веревок. Вера была очень слаба, она потеряла крови, была еще под действием отравленного лекарствами молока.

     - Идем скорее, - прошептала женщина. – Я тебе покажу дочку. Ей было всего годик, она умерла. Но я ее люблю. Всегда буду любить.
     Вера с трудом поднялась с кровати. Слабые ноги не удерживали тело. Женщина обняла ее за талию, и они медленно стали уходить прочь от этого дома.
     - Я тебя спрячу, а то Андрей найдет и убьет тебя, в гневе он страшен, неуправляем… Настоящий псих.

     Шли они через заброшенный сад. Тропинка была усыпана  серыми улитками, и их сухие панцири противно хрустели под ногами, Вере казалось, что ходит по живому, тошнота спазмом сдавила ей горло. Солнце ярко светило, сухие травы золотились вокруг, было обычное летнее утро, но Вера ничего не видела и не чувствовала, ей просто хотелось уйти подальше от этих мест и никогда больше не встречаться с Андреем.

     Они вошли в какой-то двор, заполненный мусором. 
     - Прячься тут, - сказала женщина и затолкнула Веру в ветхий низкий курятник. С треском щелкнула щеколда деревянной двери.

     Курятник был полон птиц. Тут были и куры, и петухи, и гуси, и даже голуби. Все они копошились в земле, и «разговаривали» между собою, не обращая внимания на Веру.

     В углу курятника лежала куча соломы, Вера присела на нее. И сразу птицы заверещали сильнее, загалдели и грозно, стаей двинулись к ней. Вера в страхе поджала под себя ноги, оглянулась в поисках чего-нибудь для защиты, предмета какого-то – топора, или лопаты, увидела только облезлую метлу. Она схватила метлу и стала ждать.

     Подошли курицы с петухами, заквокали, сзади стали наступать гуси и голуби, «ругаясь». Вдруг один из гусей сильно цапнул Веру за колено, на гуся налетел огненный петух, куры стали защищать петушка, гуси напали на кур, голуби поднялись к потолку тесного курятника, и оттуда резко пикировали на остальных птиц и на Веру.

     Крик Веры, шелест крыльев, голоса птиц… Перья летели в воздухе, Вера в страхе и истерике сжалась в углу, махая метлой перед собою, одна из птиц села на голову девушки, запуталась когтями в волосах Веры. Девушка закричала от боли, не могла отбиться от голубя. Вера боялась, что голубь выклюет ей  глаз, и спасаясь, она локтем укрывала лицо от обезумевшей птицы.

      Еще несколько минут продолжался бой птиц. Стало нечем дышать. Вера задыхалась. Вонь птиц, помета, взлетающие перья, пучки соломы, крики птиц…

     Вера зажала уши руками и завизжала. Нервы сдали, визг вырывался из ее горла, схваченного спазмом, и Вере казалось, что сейчас шея лопнет от напряжения и голова откатится в сторону. И птицы станут плясать на ее окровавленной голове и клевать глаза…

     Вмиг пронеслась в сознании девушки эта жуткая картина. Страх парализовал ее настолько, что она могла только визжать, спасая себя от этих сумасшедших птиц                звуком своего истерического голоса.

     Она не сразу поняла, что случилось. Рот ее все еще был открыт, шея напряжена, но визга уже не было слышно.

     В курятнике наступила тишина. Птицы успокоились, и как ни в чем ни бывало, копошились в углах, только один петух, дергая головой, поглядывал на Веру, изредка тряся бородкой.

     - Ко-ко-ко, - заворчали куры. Вера протянула вперед затекшие ноги, и чуть отдохнув, поползла к двери, и просунув палец через гнилые доски, она толкнула щеколду. Щелк – и дверь распахнулась. Птицы с гиганьем вырвались на свободу, куры разбежались, голуби сели на ветки. Гуси исчезли.

      Вера выползла из курятника. Она не знала куда идти, что делать. Но отсюда надо было бежать.

       Вера встала на ноги и оглянулась, она вышла со двора, увидела тропинку и пошла. Вдруг из-за деревьев появился гусь и грозно преградил ей дорогу.
     - Дай пройти, - грубо сказала Вера и сделала шаг. Гусь накинулся на нее, стал больно кусать, гигая.
     - Ааааааа! Сволочь! – закричала Вера и пнула гуся. Он еще раз набросился на девушку. Гусь клокотал, кусал, страшно махал крыльями. А Вера пыталась избавиться от птицы.

      Вдруг сильный толчок в спину повалил Веру на землю, от боли она потеряла сознание.
     - Ишь ты, убежать хотела, шкура, - это были последние слова, ею услышанные.

День

     Вера очнулась снова в курятнике, но птиц не было. Она не знала, сколько времени находилась тут. В тело вонзалась сухая колючая солома, ноги затекли. Болели плечо и голова.

     Дверь распахнулась и Вера увидела голову женщины в черном.
     - Очнулась? Ну-ну… - сказала она и согнувшись, вошла в курятник. Она подошла к лежащей на земле Вере и схватила ее за волосы. – Это что ты надумала, а? Убежать хотела? Куда? Отвечай!
     - Пустите меня! – визгнула Вера.
     - А ну, сядь! - женщина больно дернула за руку Веры. – Дай тебя рассмотрю. Ишь, ты, резвая какая, убежать!

     Вера приподнялась, села. Женщина оглядела ее с ног до головы, затем остановила взгляд на ее груди.

       - Мелковата ты… Худая, слабая… Но ничего, сойдешь. – В руке у женщины заблестел нож, она подняла руку, чтобы вонзить его в грудь девушки. Вера с криком увернулась. Женщина кинулась на нее, удар ножа пришелся на предплечье девушки. Охнув, Вера пнула женщину ногой, от неожиданности та уронила нож. Женщины сцепились. Рука женщины впилась в волосы Веры и сильно оттягивала их вниз,  а Вера, разгибаясь, схватила нож и вонзила в мягкий живот женщины. Вытащила нож. И снова вонзила чуть повыше. Женщина как-то сразу обмякла, но Вера не могла остановиться, она в неистовом, неуправляемом гневе тыкала и тыкала ножом в тело, кровь просачивалась алыми каплями из ран, текла струйками вниз, к ногам женщины.

     Полуживая, но уже не опасная женщина, шевеля губами, тихо лежала на земле. Увидев содеянное, Вера, отбросив нож в сторону, зарыдала, задыхаясь и всхлипывая,  закрыла лицо руками. Вспотевшие волосы паклей висели по сторонам ее лица, концы волос испачкались  в крови из предплечья. Качаясь, будто пьяная, она вышла из курятника и пошла вон.

Вечер

     Вера долго шла, бездумно, без цели. Шла, не понимая куда идет и зачем. В голове не было ни одной мысли. Она еле волочила ноги. Болело израненное тело. Кровь медленно сочилась из предплечья. Если сейчас выскочит из-за деревьев привидение и бросится на нее, она  не удивится, будет безразлично все. За одни сутки весь ее простой, скромный добрый мир перевернулся, наполнился дерьмом, превратился в клоаку. Она в одночасье лишилась родного дома, и самое главное, ночные события осквернили светлые, радужные детские воспоминания, накинув на них страшную больную тьму.

     Вокруг стало темнеть. Надо было искать ночлег. Вера не надеялась, что встретит тут нормального человека, она чувствовала, что в этом городе ждет ее только смерть и мучения. Прочь, прочь от этого страшного логова!

     В дом бабушки не хотелось возвращаться. Тропинка привела Веру к речке. Узкая, но живая речка тихим журчаньем своим несла покой и умиротворение. Казалось, Вера попала в другую реальность, где не было места боли и страхам.

     На берегу реки сгорбилась одинокая фигура у костра. Вера услышала треск горящих дров. В нос ударил приятный запах ухи и сильно раздразнил девушку. Она вспомнила, что давно ничего не ела.

     Фигура заметила девушку и махнула рукой:
     - Подойти, не бойся, - ласково сказала фигура. Вера подошла чуть ближе.
     - Чужая ты… Не здешняя… - оглядел ее мужчина. – На, поешь, глаза у тебя голодные, - он улыбнулся.

     Мужчина налил в жестяную банку немного горячей, пряной ухи и отдал Вере, она, обжигаясь,  стала прихлебывать терпкий рыбный бульон, который приятным теплом согревал желудок.
     - Да, вчера ночью приехала в дом бабушки.
     - И ранена? Что случилось?
     - Да вот… разное…
     - Тебе нужна помощь, идем ко мне.
     Вера в страхе отпрянула. Хватит с нее мучительных приключений!
     - Не бойся. Я не причиню тебе зла. Аааа, ты оттуда? – Мужчина кивнул в сторону. – Из поселка чокнутых?
     - Чокнутых?
     - Да. Если заметила, в поселке только несколько жителей, и все с приветом.  После катастрофы все уехали, остались одни отморозки.
     - А зачем они остались?
     - Вот не знаю… Сам думаю, зачем не уезжают… Чем они заняты, непонятно…
     - А вы чем заняты? Вы тут живете, один?
     - Я рыбачу, продаю рыбу. Живу один. К чокнутым не хожу. Боюсь их. Никогда не знаешь, что творится у них в голове.
     - Мне нужно уехать.
     - Переночуй у меня. Завтра поедем, мне надо отвезти в соседний город рыбу.  Поедешь со мной.
     - Я боюсь, - честно призналась Вера. – Столько пережила за несколько часов...

     И Вера рассказала ему все. Она не понимала, почему вдруг прониклась доверием к этому незнакомцу, но ей нужно было выговориться. Мужчина внимательно слушал девушку, и качал головой. Он был  сильно озадачен.

     - Я слышал о том, что там творится дичь, но нет прямых свидетелей. В том поселке люди исчезают бесследно, тебе повезло, что ты выжила. Идем ко мне.

     Мужчина закидал костер камнями, забрал котелок с остатками ухи, взял мешок с вещами и отправился в путь. Вера шла за ним, отгоняя тревожные мысли.

     Когда они добрались до дома, мужчина вошел во внутрь, поставил котелок на лавку и показал спальное место Веры, а сам ушел в другую комнату. Вера, заперев дверь, легла, не снимая одежды, в постель и сразу же уснула.

Ночь

     Глубокой ночью она проснулась от громкого стука в окно. Дребезжали стекла, и в свете луны Вера увидела искаженное от злобы лицо Андрея.
     - Я тебя нашел! Выходи! – крикнул он.

     Вера вскочила с кровати. Окно с треском распахнулось, и Андрей ввалился в комнату. Девушка схватила железный ковшик для воды, который лежал рядом с кроватью,на лавке, и стала бить по голове мужчины. Андрей  повалил Веру на пол. Ковшик откатился в сторону.

     Андрей и Вера бились на полу, он хотел схватить девушку и унести с собою, а она сопротивлялась, что было сил. От страха Вера не могла кричать, только хрипела и старалась вырваться из крепких мужских рук.

     - Что там происходит?  – Хозяин дома с силой постучал в дверь.
     - Помогите! – Вера крикнула. – Убивают!
     Хозяин ударом ноги распахнул дверь и прыгнул на Андрея. Они катались по полу, дубася друг друга кулаками. На секунду хватка психа ослабла и хозяин сильным ударом обезвредил его.

     Андрей лежал на грязном полу, раскинув руки. Голова безвольно склонилась на бок, нос заострился, и мелко-мелко тряслась его редкая козлиная бородка.

     - Все. Он не опасен, - сказал хозяин, тяжело дыша. Он достал из ящика веревку и крепко обвязал руки-ноги Андрея. – Пусть тут полежит. Завтра решим, что с ним делать.

     Вера дрожала от пережитого. Ангел-хранитель в очередной раз спас ее. Хозяин дома обнял Веру, сьежившуюся на полу,  они просидели, обнявшись, несколько минут, слушая дыхание и сердцебиение друг друга.

     - Все-таки надо немного поспать, - сказал мужчина, - а то завтра будем как кисель, слабые, сонные.

     Они поднялись с пола и перешли в другую комнату. Хозяин бросил старый матрас на пол и лег, укрывшись курткой. Вере он указал на железную кровать с одеялом:
     - Ложись, ничего не бойся. Я рядом.

     Вера легла и укрылась одеялом, спрятав голову под ним. От нервного напряжения и пережитого слезы внезапно полились из глаз, и всхлипывая, она, наконец, забылась в тревожном и беспокойном сне.

Утро

     Ранним утром Вера резко проснулась и сразу посмотрела на пол, где была постель хозяина. В углу лежал сложенный матрас. Девушка быстро встала с кровати, привела одежду в порядок. Услышав шорохи, в комнату заглянул хозяин дома:

     - Проснулась? Отлично. Давай, умывайся и поедем. Позавтракаем в городе. Я уже загрузил рыбу в машину, надо торопиться.
     - А что с Андреем?
     Мужчина замешкался на секунду, и вымолвил:
     - Эммм… не хотел я тебя пугать, но он… убежал.
     - Как? Как убежал? О, боже…
     - Надо было мне его караулить, не думал, что он развяжется, я же его крепко связал. Но ты не бойся, рядом со мною тебе ничего не грозит. У меня есть ружье, я его захвачу с собой.

     Они вышли из дома и сели в старую, заляпанную грязью легковушку. На крыше автомобиля громоздились тюки с рыбой. Мужчина положил короткоствольное ружье на колени, дулом к двери, и завел двигатель. Затарахтел мотор и машина медленно выехала со двора.

     - Я даже не знаю, как вас зовут, - сказала Вера. – Вчера забыла спросить.
     - Федор Иванович, для тебя – дядя Федя.
     - А я Вера.
     Мужчина кивнул.

     Серая пелена окутала  все вокруг, и сквозь нее силуэты города казались декорацией страшной сказки.

     - Через час будем на месте, я поеду на рынок, а тебя высажу на вокзале. Поедешь автобусом домой. Лишь бы этот псих оставил нас в покое, - пробормотал дядя Федя, - не хотелось бы задерживаться в пути.

     Машина мирно катилась по мертвой дороге. Дядя Федя сосредоточенно смотрел вперед, крепко сжимая руль, а Вера, закрыв глаза, слушала гул мотора, погрузившись в свои мысли. Вдруг послышался шорох и один из тюков с крыши свалился на дорогу. Дядя Федя резко нажал на тормоз, машина встала.

     - Черт! Плохо закрепил, что ли, - он чертыхнулся и хотел вылезти из машины, как перед лобовым стеклом появилась голова Андрея, лицом вниз. Кривя рот в злой гримасе, Андрей пытался сползти с крыши автомобиля на капот. Вера вскрикнула. Дядя Федя резко газанул, тюки с рыбой свалились на дорогу, и Андрей кубарем скатился с капота. Он ловко поднялся на ноги и погнался за машиной, грозя кулаком и что-то крича.

     - Гони! Гони! - орала Вера. – Прочь из проклятого города!

     Через короткое время машина остановилась.

     - Бензин закончился, - сказал дядя Федя, - помню, что заполнял бак, неужели этот псих повредил его.

     Дядя Федя вышел из автомобиля, чтобы осмотреть его. Вера с тревогой наблюдала за ним. Вдруг кто-то схватил ее за горло – это был Андрей, который подкрался к машине и через открытое окно схватил девушку. Его пальцы крепко сжимали ее горло. Она хрипела и билась, стараясь освободиться.

     Раздался выстрел и Андрей, ослабив пальцы, рухнул на землю.  Вокруг его тела разлилась кровяная лужа. Дядя Федя, держа ружье в руке, сплюнул:
     - Вот мерзавец! Все-таки, напакостил, мразь. – С минуту он подумал. – Ехать не можем, придется вернуться, захватить из дома запасную канистру с бензином.

     Дядя Федя оттащил бездыханное тело Андрея подальше от дороги и скинул его в овраг. Вера вышла из машины, протирая шею. Дядя Федя, улыбаясь, сказал:

     - Всё, девочка, понимаешь, всё!   - Он захохотал, раскинув руки, словно хотел обнять все небо. – Всё закончилось!

     Глядя на его по-детски радостное лицо, на руки, обнимающие весь мир, Вера поняла – опасности больше нет, и мир снова восстановил свои краски…