Кадры решают все

 
Адвокат Васильев приехал в следственный изолятор к своему подзащитному. Изолятор находился в Горелово под Петербургом, а подзащитного звали Виталиком. Специализировался Виталик на краже автомобилей, причем исключительно марки Хонда Цивик. Впрочем, больших высот в ремесле он не достиг - попался на 5-й краже. Да и воровал автомобили Виталик исключительно для того, чтобы затем вернуть похищенную машину законному владельцу - за скромное вознаграждение в 50 тысяч рублей. Кроме печати скромности Виталик был отмечен другим клеймом - туберкулезника. Как нередко бывает среди людей открытых миру, болезнь его также носила открытую форму.
Во время первой встречи с подзащитным в камере изолятора Петроградского района ничего не подозревающий адвокат беспечно уселся в полутора метрах напротив Виталика - следователь попросту забыла предупредить его о заболевании. Очень скоро он заметил неприкрытое восхищение в глазах подзащитного.
- Вы - первый, кто напротив меня уселся! До вас были два адвоката, так один сразу отказался со мной работать, а второй сидел в углу камеры на табурете и до самого конца допроса оттуда не вылезал.
Когда Васильев узнал про диагноз Виталика, ему захотелось незамедлительно побежать в этот угол, но табурета там не было видно.
Вошедшая в камеру молодая девушка-следователь весело заметила:
- Я смотрю - вы уже поладили! - и столь же бесстрашно уселась рядом с Васильевым для проведения допроса.
Просить табуретку и бежать в угол на ее глазах Васильеву было стыдно - и этот стыд оказался сильнее страха заболеть. С невозмутимым видом он отработал допрос до конца, чем вызвал безграничное доверие и уважение со стороны Виталика. По окончании допроса Виталик письменно заявил, что отказывается от иных защитников в пользу Васильева…
Сегодня адвокат собирался обсудить с подзащитным результаты экспертизы по техническим средствам, используемым Виталиком в его “работе”. Сразу после изолятора он планировал встретиться и погулять со взрослой уже дочерью Светой по лесным дорожкам Павловского парка, поэтому оделся в самое затрапезное: джинсы, кроссовки и свитер. Васильев сдал портфель в камеру хранения при изоляторе, а необходимые документы и рабочую тетрадь с записями переложил в целлофановый пакет, довольно помятый. Положив туда же   авторучку и футляр с очками, он отправился на пост контроля.
Контролер, молодой парень не старше 25 лет, проверил его служебное удостоверение, принял на хранение мобильный телефон и прокричал в рацию:
- Люба, прими адвоката на пятый блок!
“Люба” отозвалась:
- Пять минут. А еще лучше подними его до третьего этажа, я встречу.
Контролер чертыхнулся, но все же предложил Васильеву:
- Давайте, я вас быстро отведу на этаж и передам сопровождающему.
- Но мне нужно на пятый этаж, а не на третий. Я сам могу по лестнице подняться.
- Там сегодня не пройдете - ремонтные работы. Вас проведут через блок на третьем этаже, пока арестованные на прогулке.
На третьем этаже контролер открыл входную дверь в блок ключом и снова чертыхнулся - обещавшая встретить Люба явно опаздывала. Вновь последовало обращение по рации:
- Люба, ты скоро? Адвокат - на этаже.
По рации прозвучало невозмутимое:
- Пять минут. Пусть подождет.
Контролер выругался, затем попросил Васильева:
- Вы постойте здесь, она скоро будет, а мне надо на пост возвращаться. - и вышел в дверь. Лязгнул замок, и адвокат остался один в огромном коридоре, по обеим сторонам которого было расположено множество металлических дверей без дверных ручек. Через несколько минут открылась дверь в противоположном конце коридора и появилась молодая светловолосая женщина в форменной одежде. Васильев направился к ней, но она, не обращая на него никакого внимания, неспешно подошла к одной из боковых дверей и открыла ее. Из двери вышел заключенный, привычно держа руки за спиной. Женщина вместе с заключенным подошла к адвокату и скомандовала:
- Идите! - показывая на другую боковую дверь. У двери она достала откуда-то ключ, который напоминал по своим размерам “золотой ключик” из фильма про Буратино. Открыв ключом дверь, женщина снова скомандовала:
- Заходим!
Адвокат вошел следом за заключенным и … дверь захлопнулась. Ключ громко клацнул, закрывая замок. Васильев оглянулся, отказываясь верить своим ушам, но женщины за спиной не увидел. Продолжая не верить в случившееся, защитник толкнул дверь, но она была надежно заперта. Адвокат находился в камере наедине с совершенно неизвестным ему заключенным. Сосед по камере подскочил к Васильеву и напористо спросил:
- Ты с какой хаты?
Адвокат оглядел самого себя - потрепанные джинсы, старенький свитерок, растянутый в локтях, стоптанные кроссовки, в руках помятый целлофановый пакет.
“А что, похож на человека, оказавшегося в трудной жизненной ситуации” - мелькнуло в его голове.
- С Вознесенского, 41, - зачем-то пошутил защитник, называя адрес адвокатской конторы.
Шутка заключенному не понравилась.
- С Вознесенского? ... Не знаю такой хаты, - буравил он защитника подозрительным взглядом.
Васильев понял, что необходимо оперативно прояснить суть вещей.
- Я - адвокат. На Вознесенском находится адвокатская контора. Пришел сюда к подзащитному.
Услышанное ошеломило зэка. Он отпрыгнул от защитника метра на полтора и с изумлением переспросил:
- Адвокат? Как же вас со мной закрыли? Вам же нельзя со мной?
“Слава Богу, адекватный” - начал успокаиваться Васильев. - Что поделаешь, видимо Люба задумалась о своем, о женском. Одно слово - блондинка.
- Это не Люба была, - возразил заключенный. - Любу я знаю. Эта церберша новенькая, необученная.
Помолчав некоторое время, зэк задумчиво протянул:
- Адвока-ат… А вот мой адвокат ко мне не приходил.... Девять лет дали.
“Зачем он мне - про эти девять лет? - затревожился Васильев. - И что защитник к нему не приходил - зачем?”
Он догадывался, что защищал этого зэка “назначенец” - назначенный следователем адвокат, который вряд ли будет глубоко копать материалы, тем более, тратить время на их обсуждение тет-а-тет с подзащитным в изоляторе.
“Разговаривай, - мысленно приказал себе Васильев. - Занимай его разговором. Но, больше - никаких шуточек”.
- Без защитника, наверное, больше бы дали - как думаешь?
- Нет, судья нормальная попалась, сама скостила срок на 4года. Прокурор 13 лет хотел дать.
- Ты по какой статье здесь оказался? - держал адвокат диалог.
- 228 точка 1, -  испытующе посмотрел на него зэк. (Прим. авт. Статья 228.1 УК РФ - сбыт и распространение наркотиков).
- Ну, брат, статья то у тебя серьезная. В крупном размере или в составе группы?
Зэк на это ничего не ответил, но чуть придвинулся к адвокату и доверительно произнес:
- Сегодня апелляция была. Возвращаюсь из заседания.
- Чем закончилось? - напрягся Васильев.
- Да не закончилось. Отложили на другую дату.
- Вот видишь! Значит, суд сомневается, значит, не все потеряно и шанс есть. Утяжелить приговор суд не может - сам знаешь. А смягчить - может.
- Хорошо бы, - заулыбался зэк.
- Значит, защитник твой уже помог. Жалобу на приговор ведь он написал, верно?
Ответить зэк не успел, потому что снова резко лязгнул замок и дверь открылась. В проеме двери стоял мужчина с утомленным лицом в форменной одежде.
- Павел Николаевич, - бросился к нему заключенный. - Со мной адвоката закрыли. Так же нельзя!
- Да, бардак, - хмуро ответил мужчина, затем кивнул адвокату. - Выходите!
Васильев протянул руку заключенному:
- Удачи тебе с апелляцией!
- И вам - тоже! - пожимая руку защитнику, заключенный встряхнул ее на эмоциях. - Спасибо вам!
Васильев еще раз пожал ему руку и вышел из камеры.
- Вы извините, - сказал Павел Николаевич, закрывая дверь, - Сотрудница молодая, без опыта. Она вас по ошибке в камеру закрыла. - и, помолчав, добавил, - Кадров не хватает.
- Пустяки, дело житейское, - отозвался Васильев. – Я то из камеры вышел, а парень - остался.
Павел Николаевич посмотрел на адвоката, хотел что-то сказать, но передумал. Затем он поднес рацию ко рту и прокричал в нее:
- Люба, я адвоката сам доведу до пятого блока!
Загадочная Люба, оставшаяся для Васильева неведомой и неузнанной, какое-то время помолчала, затем озадаченно ответила:
- Ну, ладно…