Спасти его любой ценой. Глава 49

Туча оказалась быстрее меня. Она закрывает своим огромным, темно-серым, рыхлым телом все небо, не оставляя на нем ни единого просвета. И уже на подходе к лесу на меня начали падать первые, тяжелые капли дождя. Я спешу под укрытие деревьев. Здесь еще сухо и только редкие дождинки проникают сквозь плотный покров листвы. Это меня очень радует, и я бодро топаю по едва видимой дорожке, на ходу вспоминая маршрут, по которому мы шли в прошлый раз с Градовым. Кречет бежит рядом. Он спокоен, его голова опущена к земле и он, словно, идет по незримому следу. Время от времени он вскидывается, чуть приподнимает уши и тянет воздух носом. Но движения не прекращает и тревоги не показывает. Потом опять утыкает свой черный нос в землю. Глядя на него, я тоже спокойна. Ведь Кречет – Страж, он сразу почует опасность.

Так мы углубляемся довольно далеко в лес. Сбоку остается то самое болотце, в котором я в прошлый раз принимала грязевые ванны не по своей воле. Сейчас оно совсем покрыто зеленой ряской, а торчащие на его берегу бодылья полусухого камыша кажутся совсем черными. Сверху на голову и руки все чаще шлепаются большие капли. Нарастающий дождь все же прорывает навес из листвы. Я понимаю, что надо искать укрытие. И только я об этом подумала, как небеса словно разверзлись, и поток воды сверху полился, как из ведра. От неожиданности я останавливаюсь, слегка приседаю и пытаюсь закрыть от него голову руками. Глупость, конечно. Надо идти вперед! Передо мной и позади меня теперь стена из тугих струй воды, которые при этом сильно долбят меня по голове и плечам. Земля под ногами тут же становится мокрой и скользкой. Ноги разъезжаются при любой попытке ускориться. И Кречет куда-то подевался. Неужели нашел себе сухое местечко где-нибудь под поваленным деревом и бросил меня тут промокать. Именно в это момент я слышу собачий лай. Он доносится слева. Потом снова…и снова. Это Страж зовет меня к себе. И я, едва собирая разъезжающиеся на мокрой земле и листве ноги, двигаюсь в сторону лая. Несколько раз поскальзываюсь, но мне удается устоять на ногах. И все же дважды я падаю в липкую грязь, растянувшись во весь рост. Торчащие из земли корни больно впиваются мне в живот. Нехорошие слова уже буквально рвутся с моих губ. Вот еще раз нога уедет в сторону, и они выскочат из меня, не спрашивая разрешения. Со стороны я наверняка выгляжу комично. И мне даже кажется, что с деревьев я слышу мерзкое хихиканье. Но за шумом дождя не могу сказать точно ли это так. Пытка длится долго, но вот я снова слышу лай Кречета, и он совсем близко. А потом передо мной, как в сказке, по мановению волшебной палочки вырастает избушка на курьих ножках. От неожиданности я останавливаюсь, глядя на это чудо архитектуры какое-то время, забыв про дождь. Вода Ниагарским водопадом стекает по моей спине и груди. Ноги по щиколотку в мутной грязи, а я стою и, как зачарованная разглядываю избушку. Нет, конечно, нет у нее курьих ног. Просто стоит этот чудо-домик на четырех сваях. От этого создается впечатление, что он парит над землей. Вверх ведет неширокая лестница. И оттуда я слышу призывный лай Кречета. Он стоит на верхней ступеньке и машет мне хвостом, разрубая им упругие водяные струи. Не колеблясь, я поднимаюсь по ступенькам, распахиваю низкую деревянную дверь и вваливаюсь внутрь избушки. Кречет заскакивает вслед за мной. Я с силой захлопываю дверь, оставляя за ней мощный поток дождя.

Внутри сухо. Это для меня сейчас главное. Прихожей нет. Мы стоим на пороге небольшой комнаты в совершенно-деревенском стиле. Словно, я провалилась во времени в какой-нибудь семнадцатый век. Слева – рукомойник, висящий на стене, под ним - узкая скамейка с ведром, потом - небольшая русская печь. От нее отходит то ли полка, то ли еще одна широкая скамья до самого окна. Само окно очень маленькое, с мутными, но целыми стеклами в рамах. Справа – невысокий стол из струганных досок и длинная, во всю стену скамья. Все. Никаких тебе излишеств. Минимализм в крайнем его проявлении. Кречет вдруг шумно отряхивается, поливая меня брызгами воды, срывающимися с его мокрой шерсти.
- Спасибо тебе, друг! Мало я промокла. Да? Вон, смотри, подо мной на полу целая лужа уже натекла.
Я произношу это громко. Скорее от робости, которая навалилась на меня при виде чужого жилища. Но Кречет только смотрит на меня своими карими глазищами и миролюбиво виляет при этом хвостом. И я решаюсь пройти в глубь комнаты. Здесь чисто. И что совсем удивляет, нет никакого запаха. От слова «совсем». Не пахнет ни затхлостью, ни пылью, ни сыростью, как это бывает в заброшенном жилье. Значит…
- Слушай, Кречет. А кто тут живет? Сейчас явится хозяин и будет страшно недоволен нашим вторжением. Накостыляет обоим, мало не покажется. А?
Но пес спокойно проходит к окну и деловито, я бы даже сказала, по-хозяйски, укладывается на пол. Вокруг него тут же начинает расползаться мокрое пятно. И тогда я тоже прохожу к столу и присаживаюсь на скамью. Кладу абсолютно мокрую сумку на его деревянную поверхность. Еще раз оглядываюсь. Под печью вижу аккуратно сложенные небольшой стопкой дрова. А за нею – широкие полати. На них можно и прилечь, если что. Очень хочется это сделать. Но становится холодно в мокрой одежде. Разжечь бы огонь и согреться.
- Кречет, как смотришь на то, если я разожгу огонь в печи? Станет теплее.
Пес только долбит мокрым хвостом о доски пола. Я принимаю этот его жест, как одобрение и встаю со своего места. На нем остается два небольших мокрых овала от моей пятой точки.

Там же где и дрова, нахожу и тоненькие, кем-то заранее нарезанные, лучины. Они помогут разжечь огонь. Открываю заслонку и складываю из лучин небольшой «вигвам», подсунув внутрь небольшой кусочек бумажки. Он валялась тут же с дровами. Готово. А где спички? Внимательно осматриваю печь. Все ее выступы и, непонятного назначения, провалы внутрь. Обнаруживаю керосиновую лампу с витиеватой ручкой и черным от нагара стеклом. Спичек нет. Но не верится, что и дрова, и лучина, и даже бумага есть, а то, чем разжигают огонь, отсутствует. Очевидно, я плохо ищу. Будем искать тщательнее. Я сую руку еще дальше. И тут же с коротким вскриком отдергиваю ее. Меня только что кто-то схватил за пальцы. Нет, мне это не показалось. Кречет подскакивает на своем месте. Шерсть на его шее, спине и хвосте встает дыбом. Из его полуоткрытой пасти раздается глухое рычание. На моих глазах Страж начинает расти. Его блестящий немигающий взгляд направлен на то место, где только что была моя рука. Я тоже смотрю туда и шарахаюсь к столу. По беленой поверхности печи расползается темное пятно. Оно растет и ширится с каждой секундой. А на моих запястьях все сильнее нагреваются браслеты, сигнализируя об опасности.
- Кречет…Темные. – Сама слышу, как от страха у меня дрожит голос. – Откуда они здесь?
Ответа я не получаю. Только утробный, угрожающий рык. Не сводя глаз с пятна, нащупываю сумку и вытаскиваю оттуда кинжал. Сжимаю его в руке, чувствуя под пальцами все выпуклости и впадинки на его ножнах. Кречет рычит еще громче. Я перевожу взгляд на угол, где он стоит, и с ужасом обнаруживаю там еще одну тень. Она очень напоминает человеческую, с очень длинными и худыми руками и ногами. Только голова больше смахивает на волчью. Жуть! Какое-то глубоко сидящее во мне чувство подсказывает мне, что одним кинжалом на этот раз я не обойдусь. На всякий случай перекладываю из сумки себе в задний карман джинсов одну из энергетических гранат, подаренных мне еще в Управлении одним из Ратников. Шорох сзади заставляет меня подскочить на месте и резко обернуться. От двери ко мне тянется еще одна длинная тень. Она хочет схватить меня за руку, но промахивается, цепляется за серебряный браслет и с шипением напоминающим «Аш-ха!» отдергивается обратно. Кречет выходит на середину комнаты и поворачивается ко мне хвостом. Его пасть оскалена, а от рычания трясутся стены домишки. Я понимаю, что драки не избежать. Встаю спиной к Стражу и вытягиваю перед собой руку с вытащенным из ножен кинжалом. Страх исчезает, на его место из самых дальних глубин моего сознания выползает на свет и заполняет всю меня всепоглощающая ярость. Адреналин разгоняет кровь, а сердце стучит, как молот. Легкие, как кузнечные меха втягивают воздух. Мы с Кречетом, прикрывая друг друга, замираем, словно перед прыжком в пропасть.

Темные начинают первыми. Тот, который полз по печи, кидается на меня, целясь явно мне в горло. Я не даю ему такого шанса и встречаю ударом кинжала. Делаю крест в воздухе, как учили. Особо не целюсь. Куда попадет! И, видимо, попадаю. Темный шипит, извивается и уползает под скамью. Но второй, тот который у двери, пытается меня схватить длинными, как веревки руками. Или щупальцами. Сейчас мне не до классификации. Я отрубаю это взмахом кинжала, что бы там ни было. Но оказывается, что потеря двух конечностей не нанесло Темной гадине особого вреда. Им на смену из его тела выросли еще четыре. Прямо гидра какая-то. Они тянутся ко мне, стараясь захватить мои руки и горло. Я машу рукой с кинжалом, как поломанная мельница. Кромсаю все, что попадается на пути. Но краем глаза вижу другие тени, выползающие из всех темных углов избушки.
- Кречет, их слишком много! – Я пытаюсь оглянуться на Стража. Он отбивается от двух огромных Темных. От его рычания по коже идут мурашки с кулак. Страж кусает и рвет тени, словно они - кусок говядины – только ошметки летят в разные стороны вместе со его слюнями. Я отвлеклась на него всего на секунду, и тут же почувствовала жесткий захват на ноге. Тонкая, как канат, щупальца ползет к моему колену, оставляя очень болезненный след. Рискуя отхватить себе полступни, я отрубаю эту. Ее остатки падают с моей ноги на пол и подобно воде стекают сквозь доски куда-то вниз. Темные все наступают и наступают, оттесняя меня к Кречету. Я изо всех сил черчу кресты в воздухе кинжалом, но чувствую, что моих сил осталось мало. Дыхание сбивается, в груди растет тяжелый ком, рука постепенно немеет от усталости, а ноги дрожат от напряжения. Мда. Я не гладиатор. Это очевидно.

Резкий визг Кречета заставляет меня подпрыгнуть на месте. Трое Темных набросились на Стража и явно одолевают его, пытаясь повалить на пол. Если они это сделают, Кречету не выжить. А потом наступит и моя очередь. Живыми нам отсюда не уйти. Если только… Не обращая внимания на перехватившие мои ноги щупальца, на скользящее по моей спине черное пятно, которое стремится к моему горлу, я выхватываю из кармана джинсов гранату. Вторая рука уже перехвачена Темным и мне приходится снова махать кинжалом, чтобы освободиться. Тень сзади давит на меня, заставляя упасть на пол. Я чувствую себя атлантом, на чьих плечах держится небо. Ноги дрожат все сильнее, и я прекрасно осознаю, что они скоро меня предадут. Пытаюсь разобраться в механизме гранаты. Две полусферы. На каждой стрелка, но показывают они в разные стороны. Я кручу обе части в противоположном направлении. Внутри шара срабатывает пружина и обе полусферы отскакивают друг от друга со странным звуком. Как там мне говорили? Положить под ноги и закрыть глаза? Но есть еще Кречет. Ноги прижаты к полу. Мне не прыгнуть и не перебежать к нему. И тогда я бросаю гранату на пол и просто падаю на Стража всем телом, ударами кинжала стряхивая с него Темных. Подминаю его под себя, практически оседлав пса, закрывая руками его голову. Зажмуриваю глаза. Главное, чтобы граната не была просроченной. А то будет, как в том старом анекдоте: или свистка не достанется, или акула будет глухая. Но слышу противный свист, взрывающий мозг, а следом громкий хлопок. И даже через плотно сжатые веки я вижу яркий свет. Он слепит меня секунд пять. Потом пропадает. Мы лежим с Кречетом на полу. Ногам легко, спине тоже. Вокруг тишина. Ни шипения, ни рычания. Я осмеливаюсь приоткрыть один глаз. В комнате никого, кроме нас нет. Рядом со мной лежит черная головешка.

Кречет недовольно кряхтит подо мной. Я выпускаю Стража из своих крепких объятий и сползаю с его спины. Он поднимается на лапы. Они у него заметно дрожат. А я стою на четвереньках и пристально разглядываю головешку. Откуда она? Спустя несколько секунд понимаю, что это вовсе не головешка, а то, что осталось от гранаты. Она выгорела дотла, превратившись в обуглившийся комочек. Кречет обходит избушку и тщательно обнюхивает каждый уголок нашего убежища. На своих руках я обнаруживаю кровь. Но я не ранена. Кровь не моя. Значит, Кречета. С трудом поднимаюсь на ноги. Они сильно дрожат. Но идти я могу. Подхожу к Стражу, заставляю его остановиться и внимательно осматриваю его. В нескольких местах нахожу поверхностные рваные раны. Они не опасны, но заметно кровоточат.  Около умывальника замечаю полотенце, лежащее рядом с ведром. Только бы в рукомойнике была вода. Вталкиваю «носик» внутрь и с радостью обнаруживаю, что оттуда течет тонкая струйка. Подношу ладонь к носу. Вода чистая, без всякого запаха. Как, впрочем, и все здесь. Смочив полотенце, промываю раны Кречета. Я очень устала. Такое впечатление, словно я разгрузила вагон с мешками. Одна. Причем, в мешках была соль. Мокрая. Но сдаваться рано. Я начинаю замерзать. Не только оттого, что одежда на мне все еще сырая. Но и от пережитого стресса. Адреналина больше нет. Меня трясет в ознобе. Надо бы затопить печь и согреться.