Глава 14 - новости приходят в стрельзау

ГЛАВА 14,НОВОСТИ ПРИХОДЯТ В СТРЕЛЬЗАУ, Руперт из Хентцау -книга Энтони Хоупа
Выйдя из N, Ришенхайм быстро прошел немного вверх по Кенигштрассе и поймал такси. Едва он поднял руку, как услышал, что его окликают, и, оглянувшись, увидел подъехавший к нему нарядный фаэтон Антона фон Строфцина . За рулем сидел Антон, а на другом сиденье лежал большой букет отборных цветов.

- Куда это ты собрался?” - воскликнул Антон, наклоняясь вперед с веселой улыбкой.

- Ну, так где же ты? К даме, я полагаю, из вашего букета, - ответил Ришенгейм так легко, как только мог.

- Маленький букетик цветов, - жеманно улыбнулся юный Антон, - это подарок кузины Хельге фон Тарленхайм, и я собираюсь его подарить . Могу я вас куда-нибудь подвезти?

Хотя Ришенхайм намеревался первым отправиться во дворец, предложение Антона, казалось , давало ему хороший предлог для того, чтобы первым привлечь более вероятного тайного агента.

- Я собирался во дворец, чтобы узнать, где король. Я хочу его видеть, если он даст мне пару минут, - сказал он.

- Я потом отвезу тебя туда . Вскакивай. Это ваше такси? А вот и ты, извозчик, - и, бросив извозчику корону, он отодвинул букет и освободил место для других. Рядом с ним-Ришенхайм.

Лошади Антона, которыми он немало гордился, быстро преодолели расстояние до моего дома. Фаэтон с грохотом подъехал к двери , и оба молодых человека вышли. В момент их прибытия канцлер как раз собирался вернуться в свой дом. Хелсинг знал их обоих и остановился , чтобы собрать Антона по поводу его букета. Антон славился своими букетами, которые он широко распространял среди стрельзауских дам.

“Я надеялся, что это для моей дочери, - лукаво сказал канцлер. - Потому что я люблю цветы, и моя жена перестала давать их мне; более того, я перестал давать их ей, так что, если бы не моя дочь, у нас не было бы их.”

Антон ответил на его плевок, пообещав на следующий день букет для барышни, но заявив , что не может разочаровать кузена. Его прервал Ришенгейм, который, оглянувшись на ставшую уже многочисленной группу зевак, воскликнул:: - Что здесь происходит, мой дорогой канцлер? Зачем здесь околачиваются все эти люди? Ах, это королевская карета!”

“Королева с графиней,” ответил Хелсинг. - Люди ждут, когда она выйдет.”

- На нее всегда стоит посмотреть,” - произнес Антон, вставляя стакан в глаз.

- И вы навещали ее?” преследовал Ришенхайм.

- Ну да. Я пошел засвидетельствовать свое почтение, мой дорогой Ришенхайм.”

- Ранний визит!”

- Это было более или менее по делу.”

“Ах, у меня тоже есть дело, и очень важное. Но это с королем.”

- Я не задержу вас ни на минуту, Ришенхайм, - крикнул Антон, стуча в дверь с букетом в руке.

“С королем?” - сказал Хельсинг. - Ах да, но король ”

- Я еду во дворец, чтобы узнать, где он. Если я не смогу его увидеть, я должна немедленно написать. У меня очень срочное дело.”

- В самом деле, дорогой граф, в самом деле! Боже мой! Срочно, говорите?”

- Но, может быть, вы мне поможете? Он в Зенде?”

Канцлер очень смутился; Антон исчез в доме; Ришенгейм решительно придержал его.

“В Зенде? Ну, теперь я не извиняюсь , но какое у вас дело?”

- Простите, дорогой канцлер, это секрет.”

- Я пользуюсь доверием короля.”

“Тогда вам будет безразлично, что я вам не нравлюсь , - улыбнулся Ришенгейм.

- Я вижу, что у вас ранена рука, - заметил канцлер, пытаясь отвлечься.

- Между нами говоря, это как-то связано с моим бизнесом. Что ж, я должен идти во дворец. Или ее величество снизойдет до того, чтобы помочь мне? Думаю , я рискну с просьбой. Она может только отказаться, - и с этими словами Ришенхайм направился к двери.

- О, мой друг, я бы этого не сделал! - воскликнул Хелсинг, бросаясь за ним. - Королева очень, очень занята. Она не любит, когда ее беспокоят.”

Ришенгейм не обратил на него внимания и громко постучал. Дверь отворилась, и он велел дворецкому доложить королеве свое имя и попросить ее о минутной беседе. Хелсинг в недоумении стоял на ступеньке. Толпа была в восторге от появления этих великих людей и не собиралась расходиться. Антон фон Строфцин больше не появлялся. Ришенгейм протиснулся в дверной проем и остановился на пороге холла. Тут он услышал голоса, доносившиеся из гостиной слева. Он узнал королеву, мою жену и Антона. Затем пришел дворецкий и сказал: “Я сообщу об этом господину. граф желаний вашего величества.”

Дверь комнаты отворилась, появился дворецкий, а сразу за ним Антон фон Строфцин и Берненштейн. Берненштейн взял молодого человека под руку и повел его через холл. Они прошли мимо дворецкого, который уступил им дорогу, и подошли к тому месту, где стоял Ришенхайм.

“Мы снова встретились, - сказал Ришенхайм с поклоном.

Канцлер нервно потер руки. Подошел дворецкий и передал свое послание: королева сожалеет, что не смогла принять графа. Ришенгейм кивнул и, встав так, чтобы дверь не закрывалась, спросил Берненштейна, не знает ли он, где король.

Теперь Берненштейну больше всего хотелось увести их обоих и закрыть дверь, но он не осмеливался выказать никакого рвения.

- Ты уже хочешь еще раз поговорить с королем?” - спросил он с улыбкой. - Значит, последнее было так приятно?”

Ришенгейм не обратил внимания на насмешку, но саркастически заметил: “Есть странная трудность найти нашего доброго короля. Здешний канцлер не знает, где он, или, по крайней мере, не отвечает на мои вопросы.”

- Возможно, у короля есть свои причины не желать, чтобы его беспокоили, - предположил он. Bernenstein.

“Вполне возможно,” многозначительно возразил Ришенхайм.

- А пока, дорогой граф, я приму как личное одолжение, если вы отойдете от двери.”

“Разве я причиняю вам неудобство, стоя здесь? - ответил граф.

“Бесконечно, милорд, - сухо ответил Берненштейн.

- Эй, Берненштейн, в чем дело? - крикнул Антон, видя, что их голоса и взгляды стали сердитыми. Толпа также заметила повышенные голоса и враждебные манеры спорящих и начала собираться вокруг более плотной группой.

Внезапно из холла донесся голос : отчетливый и громкий, но не без хрипотцы. Этот звук заглушил нарастающую ссору и заставил толпу замереть в ожидании. Берненштейн выглядел ошеломленным, Ришенхейм нервничал, но торжествовал, Антон веселился и был доволен.

“Король! - воскликнул он и расхохотался. - Ты нарисовал его, Ришенгейм!”

Толпа услышала его мальчишеское восклицание и подняла радостный крик. Хелсинг обернулся, как бы упрекая их. Разве сам король не желал секретности? Да, но тот, кто говорил как король, предпочел рискнуть скорее, чем позволить Ришенхейму вернуться и предупредить Руперт о своем присутствии.

- Это граф Люзау-Ришенхайм?” - позвал Рудольф изнутри. - Если так, пусть войдет и закроет дверь.”

Что-то в его тоне встревожило Ришенхейма. Он отступил на ступеньку. Но Берненштейн схватил его за руку.

“Раз уж вы хотите войти, входите, - сказал он с мрачной улыбкой.

Ришенгейм огляделся, словно размышляя о бегстве. В следующее мгновение Берненштейна оттолкнули в сторону. На одно короткое мгновение в дверном проеме появилась высокая фигура; толпа лишь мельком взглянула на нее, но снова зааплодировала. Рука Ришенгейма была крепко сжата; он неохотно , но беспомощно прошел в дверь. Берненштейн последовал за ним; дверь была закрыта. Антон повернулся к Хельсингу, презрительно скривив губы.

“В пустяках было чертовски много загадок ,” сказал он. - Почему вы не сказали, что он там?” И, не дожидаясь ответа возмущенного и растерянного канцлера , он спустился по ступенькам и сел в свой фаэтон.

Люди вокруг шумно болтали, радуясь, что хоть мельком увидели короля, размышляя о том, что привело его и королеву в мой дом, и надеясь , что они скоро выйдут и сядут в королевскую карету, которая все еще стояла в ожидании.

Если бы они могли заглянуть за дверь, их эмоции были бы еще острее . Рудольф сам схватил Ришенхейма за руку и, не медля ни минуты, повел его в заднюю часть дома. Они прошли по коридору и оказались в маленькой комнате, выходившей окнами в сад. Рудольф знал мой дом в прежние времена и не забывал о его богатствах.

“Закрой дверь, Берненштейн,” сказал Рудольф. Затем он повернулся к Ришенхейму. “Милорд, - сказал он, - я полагаю, вы пришли что-то выяснить. Теперь ты это знаешь?”

Ришенгейм набрался храбрости, чтобы ответить.

“Да, теперь я знаю, что имею дело с самозванцем, - с вызовом сказал он.

- Вот именно. А самозванцы не могут позволить себе быть разоблаченными.” Щеки Ришенхейма побледнели. Рудольф повернулся к нему и сказал: Берненштейн охранял дверь. Он был полностью в их власти и знал их тайну. Знали ли они о новостях, которые принес Руперт из Хентцау ?

“Послушайте, - сказал Рудольф. “Сегодня на несколько часов я король Стрельзау. За эти несколько часов я должен свести счеты с вашим кузеном: то, что есть у него, должно быть и у меня. Сейчас я пойду искать его, а пока я буду искать его, ты останешься здесь с Берненштейном. Возможно Я потерплю неудачу, возможно, мне удастся. Будь то Я добьюсь успеха или потерплю неудачу, но к сегодняшнему вечеру я буду далек от этого. Стрельзау, и место царя снова будет для него свободным.”

Ришенгейм слегка вздрогнул, и на его лице появилось торжествующее выражение. Они не знали, что король мертв.

Рудольф подошел к нему поближе, не сводя глаз с лица пленника.

“Я не знаю, - продолжал он, - зачем вы ввязались в это дело, милорд. Мотивы вашего кузена мне хорошо известны. Но я удивляюсь, что они показались вам достаточно великими , чтобы оправдать гибель несчастной леди, которая является вашей королевой. Будьте уверены, я скорее умру, чем позволю этому письму попасть в руки короля.”

Ришенгейм ничего не ответил.

“Вы вооружены? - спросил Рудольф.

Ришенгейм угрюмо швырнул револьвер на стол. Берненштейн подошел и взял ее.

- Держите его здесь, Берненштейн. Когда я вернусь, я скажу тебе, что еще нужно сделать. Если я не вернусь, Фриц скоро будет здесь, и вы с ним должны составить свои собственные планы.”

“ Второй раз он от меня не ускользнет,” сказал Берненштейн.

“Мы свободны, - сказал Рудольф Ришенхейму, - делать с вами все, что нам заблагорассудится, милорд. Но я не хочу быть причиной вашей смерти, если только это не будет необходимо. Вы поступите мудро, если подождете, пока судьба вашего кузена не будет решена , прежде чем предпринимать дальнейшие шаги против нас.” С легким поклоном он оставил пленника на попечение Берненштейна и вернулся в комнату, где его ждала королева. С ней была Хельга. Королева вскочила ему навстречу.

“Я не должен терять ни минуты, - сказал он. - Вся эта толпа теперь знает, что король здесь. Новости мгновенно просочатся в город. Мы должны послать весточку Занту, чтобы он во что бы то ни стало скрыл это от ушей короля : я должен пойти и сделать свою работу, а потом исчезнуть.”

Королева стояла лицом к нему. Ее глаза, казалось, пожирали его лицо, но она сказала только:: - Да, должно быть, так.”

- Ты должен вернуться во дворец , как только я уйду. Я пошлю людей и попрошу их разойтись, а потом мне пора.”

- Искать Руперта из Хентцау?”

"да.”

Какое-то мгновение она боролась с противоречивыми чувствами, переполнявшими ее сердце. Потом она подошла к нему и схватила за руку.

“Не уходи,” сказала она тихим дрожащим голосом. - Не уходи, Рудольф. Он убьет тебя. Не обращай внимания на письмо. Не уходи: я тысячу раз предпочел бы, чтобы он был у короля, а не у тебя .... О, моя дорогая, не уходи!”

“Я должен идти,” тихо сказал он.

Она снова начала умолять его, но он не уступал. Хельга направилась к двери, но Рудольф остановил ее.

“Нет, - сказал он, - ты должен остаться с ней, ты должен пойти с ней во дворец.”

Пока он говорил, они услышали стук колес кареты, быстро подъехавшей к двери. К этому времени я уже познакомился с Антоном фон Строфцином и узнал от него , что король находится в моем доме. Когда я бросился наверх , новость была подтверждена комментариями и шутками толпы.

“А, он торопится, - сказали они. - Он заставил короля ждать. Он получит парик.”

Как и следовало ожидать, я мало обращал на них внимания. Я выскочил из машины и взбежал по ступенькам к двери. Я увидел в окне лицо жены : она сама подбежала к двери и открыла мне.

“Боже мой, - прошептал я, - неужели все эти люди знают, что он здесь, и принимают его за короля?”

“Да,” сказала она. - Мы ничего не могли поделать. Он показался в дверях.”

Это было хуже, чем я мечтал: не два или три человека, а вся эта толпа стала жертвой ошибки; все они слышали, что король в Стрельзау-ай, и видели его.

- Где он? - Где он?” - спросил я и поспешно последовал за ней в комнату.

Королева и Рудольф стояли рядом. То, что я рассказал по описанию Хельги, только что произошло между ними. Рудольф побежал мне навстречу.

- Все в порядке?” - нетерпеливо спросил он.

Я забыл о присутствии королевы и не выказал ей ни малейшего почтения. Я поймал Рудольф схватил его за руку и крикнул: “ Они принимают тебя за короля?”

“Да, - сказал он. - Господи, парень, не смотри так бледно! Мы справимся. Я могу уехать сегодня вечером.”

- Ушел? Как это поможет, если они считают тебя королем?”

- Ты можешь скрыть это от короля,” настаивал он. - Я ничего не мог поделать. Я могу договориться с Рупертом и исчезнуть.”

Все трое стояли вокруг меня, удивленные моим великим и ужасным волнением. Теперь, оглядываясь назад, я удивляюсь, что вообще могу с ними разговаривать .

Рудольф снова попытался меня успокоить. Он мало знал причину того, что видел.

- Это не займет много времени, чтобы уладить дела с Рупертом, - сказал он. - И мы должны получить письмо, иначе оно все - таки попадет к королю.”

- Король никогда не увидит письма, - выпалила я, откидываясь на спинку стула.

Они ничего не сказали. Я оглядел их лица. У меня было странное чувство беспомощности, и я, казалось, не мог ничего сделать, кроме как бросить им правду в лицо прямо и ясно. Пусть делают, что могут, а я ничего не могу.

- Король никогда не увидит письма, - повторил я. - Руперт сам застраховал это.”

“Что ты имеешь в виду? Вы не знакомы с Рупертом? У вас нет письма?”

- Нет, нет, но король никогда не сможет его прочесть.”

Тогда Рудольф схватил меня за плечо и хорошенько встряхнул; должно быть, я и впрямь казался человеком во сне или в оцепенении.

- Почему бы и нет, дружище, почему бы и нет?” - спросил он настойчивым низким голосом. Я снова взглянул на них, но на этот раз мой взгляд был прикован к лицу королевы. Я думаю , что она была первой, кто уловил намек на эту новость. Я принес. Губы ее были приоткрыты, а взгляд жадно устремлен на меня. Я провел рукой по лбу и, тупо глядя на нее, сказал::

- Он никогда не сможет увидеть письмо. Он мертв.”

Раздался тихий крик Хельги:; Рудольф не произнес ни слова и не пошевелился; королева продолжала смотреть на меня в неподвижном изумлении и ужасе.

- Руперт убил его,-сказал я. - Кабан напал на Руперта, а потом ... Герберт и король напали на него, и он убил их всех. Да, король мертв. Он мертв.”

Теперь никто не говорил. Глаза королевы не отрывались от моего лица. “Да, он умер, - сказал я и все еще смотрел ей в глаза. Долгое время (или мне так казалось) они не отрывались от моего лица; наконец, словно притянутые какой-то непреодолимой силой, они отвернулись. Я пошел по новой линии , которую они выбрали. Она посмотрела на Рудольфа Рассендиля, а он на нее. Хельга вынула носовой платок и, совершенно расстроенная ужасом и потрясением, откинулась на спинку низкого стула, всхлипывая почти истерически; я видел быстрый взгляд, который перешел от королевы к ее возлюбленному, несущий в себе горе, раскаяние и самое нежелательное. радость. Он не заговорил с ней, но протянул руку и взял ее. Она резко отдернула руку и закрыла лицо обеими руками.

Рудольф повернулся ко мне. - Когда это было?”

- Вчера вечером.”

- И то.... Он в сторожке?”

- Да, с Зантом и Джеймсом.”

Ко мне возвращались чувства и хладнокровие.

“Пока никто не знает,” сказал я. - Мы боялись, что кто-нибудь может принять вас за него. Но, боже мой, Рудольф, что же теперь делать?”

Губы мистера Рассендилла были плотно сжаты. Он слегка нахмурился, и в его голубых глазах появилось странное зачарованное выражение. Мне казалось, что он забыл обо всем, даже о нас, которые были с ним, в какой-то одной идее, которая овладела им. Королева сама подошла к нему и легонько коснулась его руки. Он вздрогнул , словно от неожиданности, и снова погрузился в свои мысли.

- Что же делать, Рудольф?” - снова спросил я.

“Я убью Руперта Хентцау,” сказал он. - Об остальном поговорим потом.”

Он быстро пересек комнату и позвонил. “Уберите этих людей ,” приказал он. - Скажи им, что Я хочу быть спокойной. Тогда пришлите за мной закрытый экипаж. Не задерживайтесь больше чем на десять минут.”

Слуга принял его повелительный приказ с низким поклоном и покинул нас. Королева, которая все это время была внешне спокойна и невозмутима, теперь впала в сильное волнение, которое не могло скрыть даже сознание нашего присутствия.

- Рудольф, ты должен идти? С тех пор как это случилось ”

“Тише, моя дорогая леди, - прошептал он. - Я не покину Руританию во второй раз, оставив Руперта Хентцау в живых. Фриц, передай Занту, что король в Стрельзау, он все поймет и что к полудню последуют инструкции от короля. Когда я убью Руперта, я навещу сторожку по пути к границе.”

Он повернулся, чтобы уйти, но королева, последовавшая за ним, задержала его на минуту.

- Ты зайдешь ко мне перед отъездом?” - умоляла она.

“Но я не должен, - сказал он, и его решительные глаза вдруг чудесным образом смягчились.

“Ты сделаешь это?”

- Да, моя королева.”

Тогда я вскочил, ибо внезапный ужас охватил меня.

“Боже мой, - воскликнул я, - а что, если он убьет тебя там, на Кенигштрассе?”

Рудольф повернулся ко мне с выражением удивления на лице. “Он не убьет меня, - ответил он.

Королева, все еще глядя в лицо Рудольфа и, казалось, забыв о сне, который так ее напугал, не обратила внимания на мои слова и снова спросила: ”

“Да, однажды, моя королева, - и, поцеловав ее руку в последний раз, он ушел.

Королева еще мгновение стояла неподвижно и почти неподвижно. Потом она вдруг подошла или споткнулась к тому месту, где сидела моя жена, и, бросившись на колени, уткнулась лицом в колени Хельги; я слышал, как ее рыдания вырвались быстро и бурно. Хельга посмотрела на меня, слезы текли по ее щекам. Я повернулся и вышел. Может быть, Хельга сумеет утешить ее; я молился, чтобы Бог в Своем милосердии послал ей утешение, хотя она из-за своего греха не осмеливалась просить Его об Этом. Бедняжка! Надеюсь, на моем счету не будет ничего хуже.