Глава 7. Подарок предков

Пышного прощания, толпы, глядящей с благодарностью и жалостью, белых цветов на дорожке – ничего этого не было. Люрванди даже слегка расстроилась, хотя, может, оно и к лучшему – так уйти было легче. Распрощавшись с Королевой, девушка спустилась по черной лестнице вниз, на самое дно висящего на деревьях города, там, в просмоленном, окаменелом от времени полу был один из люков, ведущих еще ниже, на самую землю.
Люрванди никогда не была там, всю жизнь прожив в Скрытых городах под надежной защитой могучих крепостных стен: здесь и в правду было безопасно до последнего времени, а вот там, внизу… какие только байки не рассказывали! Каких только чудовищ не упоминали! Эльфийка не очень-то верила подобным бредням, но лишь только настало время спуститься, как стало откровенно страшно. Старый охранник, возраст которого выдавала только его сгорбленная спина да усталые глаза, тяжело вздохнул и стал открывать люк, пробормотав сквозь зубы:
- Еще одна… и сколько их будет?
Что он имел ввиду, Люрванди не поняла, да и не стала задумываться, вся погруженная в свои невеселые мысли. Ей казалось, что все происходит во сне, и вот-вот должно настать пробуждение, но нет: карусель событий не спешила остановить свой бег. Тяжелая крышка люка легко отошла в сторону – этим проходом частенько пользовались, но девушка и на это не обратила внимания: мало ли какие смельчаки и безумцы спускались на землю, понапрасну рискуя своими жизнями. Вниз полетела веревочная лестница, и смотритель проговорил, прощаясь:
- Постарайся вернуться живой… В добрый путь, храбрая девочка!
От слов старика веяло такой могильной тоской, что Люрванди аж содрогнулась - ее словно живую хоронили, словно отпевали! Неужели… там было настолько опасно? Неужели не было шанса выжить? Она глянула вниз, в дыру в полу: город бросал черную тень на землю. У ствола-гиганта ждал князь, нетерпеливо переминались с ноги на ногу две верховые лошади, навьюченные поклажей. Элдор беседовал с невысокой женщиной, лица которой Люрванди не видела, но сердце ее кольнуло ревностью: кем была эта незнакомка? Любимой князя?  Невестой? Не теряя больше времени, девушка стала спускаться по качающейся на утреннем ветерке лестнице, чтобы поскорее отправиться в путь.
Эльфийка спрыгнула на землю и остановилась, прислушиваясь к ощущениям в ногах: ночью прошел дождь, но здесь, под городом, не было ни капли влаги, ни одна былинка не могла вырасти из омертвелой почвы. Собственно, ничего нового эльфийка не почувствовала – поверхность как поверхность, жесткая и окаменело-сухая, но само знание, что она, простая служанка, стоит на земле, заставляло сердце биться быстрее. Заметив, что напарница уже спустилась из города, Элдор явно забеспокоился, вздернул подбородок и нарочито громко и холодно сказал:
- Я благодарю вас за визит, тетушка. Спасибо, что пришли благословить меня вместо моих покойных родителей, но теперь мне, пожалуй, пора: моя напарница уже ждет. Чем дальше…
- Знаю, знаю, - как-то неприветливо перебила его тетка, приподнялась на цыпочки и поцеловала князя в щеку: - Езжайте!
И, повернувшись, зашагала к люку, бормоча на ходу:
- Отвратительный мальчишка! Меч в руки схватил и считает, что теперь ему все позволено!
Поравнявшись с Люрванди, тетка князя бросила на девушку испепеляющий взгляд, но не проронила ни слова и решительно полезла обратно в город. Эльфийка поспешно передвинулась к Элдору: раз уж взялся защищать, то пусть сначала от своей тетки спасет! Тот, видимо, догадался о мыслях спутницу, и весело фыркнул, отвернувшись в сторону, а потом, внезапно посерьезнев, спросил:
- Ну что, в путь? - и в его словах была та же тоска, что и в голосе сторожа.
Девушка вздрогнула, вспомнив, куда ее отправили, на душе снова стало тревожно и напряженно. Люрванди сжалась и молча кивнула в ответ: говорить не хотелось.
- В седло-то сама вскочить сможешь? – он старался говорить уверенно, но в его интонациях проскакивали нотки сомнения.
Эльфийка ничего не ответила, только сейчас сообразив, что ехать придется верхом.
- Понял, - вздохнул князь. – Ставь ногу в стремя, руками держись за луку седла, это здесь, если что, - подсказал он, видя, что напарница совсем ничего не смыслит в верховой езде, - теперь толкайся…
Длинные пальцы обхватили девушку за талию, и Элдор с силой подбросил напарницу, усаживая ее в седло. Толстобокая лошадка стояла неподвижно, лениво и безучастно глядя, что там происходит у нее за спиной. Князь тоже запрыгнул в седло, но, в отличие от девушки, грациозно и прытко, да еще и сам.
- Ничего, научишься еще, - печально усмехнулся он и тронул поводья.
***
Уже больше трех часов путники ехали совершенно молча. Князь занял позицию чуть впереди, Люрванди – сзади него, но совсем близко к напарнику, кони шли скорой рысцой, и Скрытые города уже давно остались за спиной, растворившись среди леса. Растительность стремительно обновлялась вокруг, и вскоре высоченные сосны вытеснили лиственные деревья. В светлом бору путники нашли старую, заросшую, но вполне еще пригодную для езды дорогу, к конские копыта зацокали по растрескавшимся булыжникам. По мере удаления от Скрытых городов, деревья становились все более тонкими, пока не достигли своего естественного размера, но для Люрванди такие изящные стволы были в новинку, как, впрочем, и все вокруг - она привыкла к мощным деревьям, на которых строился целый город, а что можно выстроить на таких тоненьких свечках-соснах? Скворечник, и тот окажется чересчур тяжелым!
Но не только деревья поражали эльфийку: и ковер мха, расстелившийся по сухому болоту, и лужайки лесных цветов, над которыми порхали мелкие бабочки, похожие на разноцветные точки, и с басовитым гудением проносились крупные, с кулак, лесные пчелы – все это было удивительно и непонятно. Таким уж был этот мир на земле: чужим, страшным, но все равно прекрасным. Девушку удивляли капли дождя, сверкающие, как драгоценные камни, на веточках черники, что густо разрослась по болоту, и пение невидимых в вышине птиц… а воздух так пах сладким багульником и свежестью недавнего дождя, что голова шла кругом…
Казалось бы, чего еще желать? Путешествовать с тем, кого любишь, по очаровательному месту – разве не сказка? Но Люрванди почти не обращала внимания на незнакомую жизнь, кипевшую кругом: девушка боялась. Где-то здесь, среди прозрачного бора, скрывался монстр, жестокий и беспощадный, тварь ждала любого, кто осмелится спуститься из защищенного города, чтобы пожрать душу смельчака. Что-то будет дальше? Как все повернется? Эльфийка всегда хотела быть героем или ведьмой, мечтала спасать своих соотечественников, но прекрасно осознавала, кто она есть на самом деле: а была она никем. Просто служанка, не самая умная, не самая красивая, скромная и не стремящаяся подняться по карьерной лестнице. Иногда ее тяготила ее размеренная и немного скучная жизнь, в которой день ото дня ничего не менялось, но Люрванди была готова отдать все, лишь бы вернуться домой. Здесь, на земле, в ней проснулось чувство тревоги, которое она не могла унять, и этот мелкий страх не давал покоя.
Краем глаза девушка постоянно отлавливала какое-то движение то там, то здесь, и каждый раз сердце замирало – вдруг это Лесной Джокер? Но, обернувшись в очередной раз, эльфийка снова никого не видела, а движение оказывалось игрой света и тени или промелькнувшей птицей. Нервы, натянутые до предела, были готовы просто лопнуть, а прошло-то всего несколько часов с начала путешествия. Но хуже всего было с Элдором: Люрванди никогда не отличалась особенной храбростью, а тут и вовсе оробела. Она не знала, как заговорить с ним, смущалась от каждого его взгляда, мысли начинали путаться и скакать, лишь только он поворачивал голову в ее сторону. Казалось бы, вот он, рядом, разговаривай, коли хочешь, но эльфийка молчала, не зная с чего начать, как не показаться ни странной приставалой, ни зажатой дурочкой. И из двух зол она выбрала быть серой мышкой.
«Обидно как-то, - подумалось ей, - я всю жизнь ждала этого момента, ждала хоть шанса поговорить с ним, обмолвиться парой слов, а теперь, получив эту возможность, молчу, как бестолочь!»
От таких мыслей стало совсем грустно, и девушка уныло уставилась в холку коня, мирно трусившего по дороге. Погруженная с головой в свои раздумья и страхи, она не заметила, как князь повернулся в седле и, сидя задом наперед, внимательно уставился на спутницу, чему-то улыбаясь внутри себя. Но, сколько ни ждал Элдор, Люрванди так и не подняла взгляд, и тогда он сам заговорил:
- Слушай, раз мы уж вынуждены путешествовать вместе, может, хоть поговорим?
Эльфийка подняла голову, едва ли не с испугом глядя на него.
- Ты что, боишься меня? – удивился тот.
- Нет, - выдохнула девушка и густо покраснела.
Элдор недоуменно улыбнулся, сам немного смутившись такой реакции, но потом быстро выправился и снова заговорил:
- Я не настолько страшный, как обо мне толкуют за спиной. Хочешь, я тебе расскажу про себя, а потом ты?
Люрванди собралась с мыслями и ответила:
- Да, давайте.
И знал бы князь, каких усилий стоило произнести эти простые слова!
- Можно на «ты», теперь нету чинов, мы все равны перед… неважно. И обращайся просто по имени, придворные церемонности больше никому не нужны. Я – самый младший в моей семье и последний в роду. Мой старший брат ушел в путешествие по земле и не вернулся, я иногда надеюсь, что он еще жив, просто решил поселиться где-то в другом месте, отдельно от Скрытых городов, но…но мы все равно его похоронили, а вскоре умерли и родители, - он улыбнулся немного грустно, а затем встрепенулся, отгоняя прочь свои невеселые воспоминания: - С тех пор я живу, вернее, жил один и своим бытьем был вполне доволен, но перемены неизбежны, что к прошлому возвращаться? Я не жалею, что уехал, мне все равно некуда возвращаться. Из родных-то осталась одна тетка, да и та только на мое родовое наследство смотрит, а я ей даром не нужен. Не знаю уж, чего она пришла сегодня… может, показывает, что мы родственники? – он пожал плечами. – Мне уже все равно. Пусть забирает и катится…Мне все равно житья в Скрытых городах не было, да и не будет, все лучше, чем там оставаться…
- Вы... прости, ты считаешь, что мы не вернемся домой? – тихонько спросила Люрванди, и ее сердце тревожно забилось.
Может, князю и не куда было возвращаться, но ее было. И она хотела вернуться домой и возобновить все, как было. Элдор только мотнул головой:
- Если доберемся до Солнечного, там и останемся. Наш лес умирает, он отравлен присутствием чудовища, скоро от всего этого великолепия, - он махнул рукой, обводя лесную идиллию, не останется и следа. Здесь все сгниет и наполнится монстрами. Наша цель – позвать на помощь того, кто сможет вывести народ. Сами мы бессильны против тех, кто рвется сюда из города Тупиков.
- Что значит «если доберемся»?
- То и значит, - нахмурился Элдор, но потом все же ответил честно: - У нас шансы выжить совсем не велики. В Солнечный уже отправлялись другие двойки переводчик-охранник, но все они сгинули без следа на время, а потом мы нашли их тела… вернее, то, что осталось. Лесной Джокер не сказка, не легенда, он – реальность. И он покарал всех, кто попробовал уйти. Я не хотел тебя пугать, но и скрывать правду не вижу смысла. Однако… у нас все-таки есть шанс добраться до города людей: во-первых, одновременно с нами были отправлены еще шесть команд. Все разошлись по разным направлениям и Лесному Джокеру придется изрядно побегать, чтобы выловить всех. Они привлекут его внимание на время…
- Они же погибнут! – выкрикнула девушка, впервые перебив князя.
И тут же смутилась, потупилась, устыдившись своего выкрика, но в ее душе клокотало негодование.
- Да, погибнут. Или же мы погибнем, это зависит от того, каким образом Лесной Джокер пойдет ловить нас. Шестеро из семи будут уничтожены, зато последние, если им посчастливится, сумеют убежать. Мы все в равных условия. Ну, почти. У нас с тобой все же есть еще дно преимущество: мы сейчас заедем в одно потайное место и возьмем пару волшебных предметов, которые увеличат наши шансы на успех.
- Откуда ты все это знаешь? – настороженно поинтересовалась эльфийка.
 И правда, откуда? Уж больно подробная информация была у князя. Тот снова пожал плечами:
- Королева рассказала.
- А другие знают, что они – мишени?
- Вряд ли. Я все-таки сам настоял, чтобы она открыла мне правду, а другие, думаю, даже не догадались о такой подставе.
- Все равно это подло! – зло процедила Люрванди. – Подло использовать живых существ в качестве щита.
Элдор долго не отвечал, глядя сквозь напарницу.
- Подло, - наконец, согласился он. – Но сама подумай, что лучше: смерть шести команд или гибель целого народа?
Вот тут девушка уже не смогла ответить: разум говорил одно, но сердце кричало о другом. Тем более, когда на чашу весов была поставлена ЕЕ жизнь.
- Это слишком сложный вопрос, - примирительно сказал князь, разрушая затянувшееся молчание. – Я не знаю, как на него ответить. И многие герои древности тоже не знали. Мы уже почти приехали, - он развернулся в седле и направил лошадь с дороги, прерывая неприятную беседу.
Копыта мягко ступали по губкам мха, и коричневая жижа с чавканьем выдавливалась наружу, среди однообразных сосновых рядов немудрено было заблудиться, дорога, едва только путники сошли с нее, моментально пропала, и если не знать, куда идти, то выбраться было бы просто невозможно. Куда ни повернись – повсюду стояли ровные, одинаковые стволы, возвышающиеся в небо, и такой пейзаж расстилался насколько хватало глаз. Но Элдор неплохо ориентировался на земле, и вскоре впереди замаячили густые, темные заросли, по ошибке выросшие среди болота. И князь решительно направился к этому чужеродному растению.
Подъехав, Элдор спешился, привязал коня к ближайшему дереву и стал раздвигать заросли руками. Колючие ветви, намертво сплетенные друг с другом, расходились неохотно, Люрванди, неуклюже свалившись со своей лошадки, принялась помогать, но работа все равно продвигалась крайне медленно. Вскоре князь, потеряв терпение, выхватил клинки и принялся рубить ветви, действуя с такой злостью, будто перед ним был не куст, а сам Лесной Джокер. Так дело пошло гораздо быстрее, и уже вскоре путь был расчищен - взгляду девушки предстала небольшая квадратная часовня.
Она вся обросла плющом, белые стены почти полностью скрылись под вьющимися побегами: храм буквально врос в окружившие его заросли. Такой и не найдешь, коли не знаешь точно, где он расположен. Здание было совсем небольшим и все вытянулось к небу, сверху часовню венчала голубая крыша, ничуть не поблекшая от времени, высокие резные двери были на запоре, но у князя оказался ключ, и путники, отворив тяжелые створки на проржавевших петлях, вошли внутрь.
Лишь только девушка переступила порог, как молчаливое величие охватило ее, окунуло с головой в тишину этого намоленного места. Внешне часовня казалась небольшой, но внутри была просторна, свет, слабый и едва заметный, пробивался сквозь золоченое стекло окон, падал на пол блеклыми пятнами - ему было не под силу разогнать вековой мрак, скопившийся внутри ветхих стен. Белый, голубой и золотой – цвета древнего бога по имени Гарноувер – бога Ветров, опоясали все помещение, переливаясь друг в друга. Поклонение Ветру было прервано давным-давно, но, видно, кто-то еще продолжал верить.
В центре святилища стоял пустой алтарь, вокруг него расположились мертвые подсвечники, а сзади, в самой дальней ото входа стене, расположилась еще одна дверь, ведущая куда-то в служебные помещения. На стенах висели вышитые гобелены – все в бело-голубом стиле, и больше ничего в храме не было. Князь остановился на пороге, с какой-то нежность глядя на пустое святилище. О чем он думал, глядя на это забытое место?
- Мой род верил в бога Ветров, - едва слышно проговорил он. И Люрванди не поняла, обращается он к ней или говорит сам с собой. – И я в него верю. Да, все маги Воздуха плюются ядом и смеются в лицо таким староверам, как я, но гораздо проще жить, если знаешь, что рядом кто-то есть. Кто-то невидимый и добрый, к которому ты сможешь обратиться за помощью, если придет Беда. Так жить менее страшно, когда знаешь, что в мире есть не только зло. Ты, наверное, меня психом считаешь, - горько усмехнулся Элдор и, подойдя к алтарю, зажег светильники.
Пламя затрещало в сухом воздухе, поднимаясь ровными столбами к темному потолку. Князь опустился на колени и замер – эльф молился и ему было все равно, что подумает его напарница. Он верил в своего бога искренне, и мнение окружающих не могло поколебать его. Люрванди не верила в богов, тем более, таких древних, как Гарноувер, но знала, что все силы делятся на добрые и злые, и находят смешение только внутри живых существ, становясь чем-то неоднозначным и серым, и в последнее время зла стало гораздо больше, а добро почти исчезло, но боги - или добрые силы, называй, как хочешь - все-таки оставались в этом мире, баланс был разрушен, но не уничтожен до конца.
Девушка вышла и села на порожек, чтобы не мешать Элдору молиться. В сплетенных ветвях пела какая-то птаха, сумрак вокруг часовни был густым и мрачным, но из-за спины шла такая теплая энергия, что и вправду верилось, что Гарноувер жив на самом деле. Эта сила была готова защитить всякого, кто приходил в часовню в поисках укрытия, и, впервые с того момента, как путники спустились на землю, эльфийке стало по-настоящему спокойно. Она была уверена, что здесь ее даже Лесной Джокер не достанет. Люрванди не знала, сколько вот так сидела, греясь в могуществе древнего храма, но голос Элдора прервал благодатную тишину:
- Я закончил, спасибо, что подождала.
Девушка поднялась, повернувшись к князю. Тот уже затушил все светильники и направился к задней двери, подкидывая в руке ключ. Заметив, что напарница в нерешительности мнется на пороге, не зная, последовать ли за ним или же подождать снаружи, Элдор махнул рукой и позвал:
- Идем со мной.
Люрванди смутилась, но последовала за ним. За дверкой оказались вовсе не подсобные помещения, а длинный коридор, спиралью обвивающийся вокруг часовни и уходящий куда-то вниз, под землю. Элдор зажег факел, кем-то заботливо приготовленный, и зашагал по спирали. Путники проходили виток за витком, девушка уже потерялась во времени, а они все шли и шли, спускаясь все ниже и ниже, воздух, сухой и пыльный, неохотно расступался, тени шарахались в стороны от факельного света, забивались по углам, привыкшие к темноте. Наконец, бесконечный спуск кончился, князь вставил факел в кольцо на стене и что-то громко произнес на языке, который был не знаком Люрванди. И в ответ ему в светильниках взвилось пламя, резкий белый свет залил широкую залу с высоченным потолком. Холодный огонь загорелся в каменных светильниках, но тут же опал, погрузив все в приятную полумглу. Помещение уходило куда-то вдаль настолько сильно, что конца не было видно, изящные колонны в виде деревьев поддерживали свод, пол, гладкий, как черное стекло, отражал огненные всполохи. А у стен ровными рядами стояли постаменты, на которых вечным сном спали каменные изваяния.
- Это усыпальница моего рода, - не громко, словно боясь нарушить покой мертвых, проговорил князь. – Здесь похоронены все, кроме одного – его захватила темная тварь, и тело так и не смогли отбить, но мы здесь не для того, чтобы попрощаться со всеми ними. Существует легенда, что монстр, вышедший на охоту за нами, не боится обычных клинков, - Элдор зашагал между гробами, и девушка поспешила вслед за ним.
Она чувствовала себя чужой среди покоя этих разных существ, объединенных нерушимой связью – кровным родством, потому старалась держаться поближе к спутнику. Тот хотя бы был живым, в отличие ото всех остальных своих родственников.
- И это не легенда, это правда. Мой отец погиб, сражаясь с… - князь запнулся, словно боясь выговорить имя, но затем пересилил себя и все-таки произнес: - с Лесным Джокером. И проиграл, потому что меч в его руках сломался… Но была пара заколдованных клинков, которые смогут сразить тварь: их заказал еще в незапамятные времена один из наших – ВЭятон ЧенардИ, и когда он умирал, он отдал их, сказав, что негоже добрым клинкам лежать без дела в гробу. Думаю, сейчас самое время их достать.
Элдор подошел к одному из самых дальних гробов, принялся щупать край каменного постамента, видимо, ища кнопку, чтобы активировать какой-то скрытый механизм. Пока князь возился, девушка стала разглядывать лежащую скульптуру. Он был высок ростом и, пожалуй, красив, этот ВЭятон ЧенардИ, но даже после смерти его лицо не разгладилось, оставшись суровым и гордым, по крайней мере, так его изваял скульптор. Брови сошлись у переносицы, будто бы эльф спал и видел дурные сны, ладони сжимали рукоять меча… он и после гибели не нашел мира, он остался солдатом…
- Он был скорее мечником, чем магом, - проговорил Элдор. – У нас в роду всегда так: одни имеют предрасположенность к использованию мира магии, а другие – полный ноль. Брат Вэятона – ЭльвОрия – был магом, а он сам – нет. Мой брат учился на колдуна, пока не пропал, а я… я тот самый «полный ноль», - в голосе Элдора, нарочито спокойном и безразличном, слышалась злость и обида.
И Люрванди прекрасно понимала, почему: младший из двоих, он всегда жил в тени брата, да еще и не был способен к колдовству, как старший. Теперь его знали, как лучшего мечника эльфийского народа, но через что он прошел, чтобы заслужить такое мнение? Сколько усилий приложил, чтобы стать тем, кем он был сейчас? Девушка смотрела, как она достает завернутые в кожаный чехол мечи из открывшегося ящика в стенке гроба, и образ Элдора представлялся ей в совсем другом свете. Перед ней был не потомок богатого рода, своим происхождением возведенный на пьедестал славы и успеха, перед ней был боец, всего добившийся сам. И в душе невольно появилось уважение, а стеснение стало отступать, ведь Элдор как никто другой понимал, что значит быть никем, что значит, жить в тени. А Люрванди всегда существовала скорее, как оттенение эльфийской Владычицы, чем собственная личность.
Князь вытащил наружу два длинных, узких меча, чуть изогнутых на конце и покрытых рунами. На простых, изящно отделанных рукоятках не было ни драгоценных камней, ни богатых украшений, но не потускневшая от времени сталь говорила сама за себя: эти мечи-близнецы были не простым оружием. Руны вспыхнули на лезвиях, когда князь взмахнул клинками, пробуя их, приноравливаясь к их весу: близнецы, почувствовав сильную, уверенную руку, удобно легли в ладони всей своей тяжестью, разрезали затхлый воздух, описав две широкие сверкающие дуги.
Сам князь слово забыл о недавней обиде и весь засветился, с восторгом глядя на волшебные мечи. Он выглядел как мальчишка, что получил свое первое боевое оружие, темные глаза его загорелись, а губы невольно расползлись в яркую, совершенно счастливую улыбку. Таким его Люрванди никогда не видела. Она сама не очень-то разбиралась в оружии, и для нее эта пара клинков ничем не отличалась от остальных, но видеть Элдора довольным было приятно. Налюбовавшись близнецами, князь нехотя убрал их в ножны за спиной, проверил, легко ли они выходят и удобно ли ложатся в руку: мечи словно были выкованы для него. Удостоверившись, что все в порядке Элдор окончательно развернул кожаное полотно, хранившее чудесные клинки, и достал еще одно оружие – длинный, узкий кинжал, изготовленный, как уменьшенная копия близнецов. Князь повернулся к Люрванди, держа клинок на ладонях и глядя на него так нежно, будто бы перед ним было не орудие убийства, а маленький ребенок.
- У Вэятона был брат, что умел колдовать, но не умел сражаться. Его оружием был его голос, но Ченарди попросил мастера, у которого заказывал клинки, выковать и этот кинжал для своего брата. Как эльфы были родственниками, так и эти клинки – родня друг другу. ЭльвОрия так ни разу и не воспользовался этим кинжалом по назначению, надеюсь, и тебе не придется, но все же возьми его, чтобы мне было спокойнее, - проговорил Элдор и протянул напарнице клинок.
Люрванди, не ожидавшая столь щедрого подарка, смутилась больше обычного, покраснела и потупилась:
- Я не умею с ним обращаться, - честно призналась она.
- А тебе и не нужно, - улыбнулся князь. – Я стану твоим щитом.
Величие места как-то влияло на всех, входящих сюда, и Элдор весь наполнился печальной решимостью умереть, он почему-то уже сейчас называл себя покойником и приравнивал к лежащим родственникам.
- Не надо, - совсем просто и обыденно сказала Люрванди, – не надо быть моим щитом. Я верю, что все будет в порядке, и мы сможем добраться до Солнечного вместе. Не надо умирать! Пожалуйста, обещай мне, что приложишь все усилия, чтобы остаться в живых!
Он вздрогнул, будто очнулся из забытья, прищурился, задумчиво глядя на напарницу:
- Хорошо. Но и ты обещай мне, что если Лесной Джокер нас нагонит, то ты уйдешь одна. Что ты не попытаешься умереть вместе с на… со мной.
Запинка князя выглядела весьма странно, но эльфийка не заметила ошибки: Элдор просил в случае опасности бросить его на смерть, и это было самое страшное, что девушка только могла себе представить. Но одно слово уже было дано, и дано не абы кому, а самой эльфийской Королеве, выбора просто не оставалось.
- Я обещаю, - проговорила Люрванди, и внутри нее что-то рухнуло, будто она предала князя своим обещанием.
Но Элдор выдохнул с явным облегчением:
- И я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы выжить нам обоим.
Пламя в подсвечниках внезапно вспыхнуло и тут же опало: оно было свидетелем двойного обещания.
- Нам нужно еще кое-что забрать отсюда, - уже спокойно и обыденно добавил князь. От былого пафоса не осталось и следа, Элдор снова стал самим собой и умирать, похоже, раздумал. - Эта вещица поможет нам избежать встречи с Лесным Джокером.
Он закрыл ящик на могиле Вэятона, прошел еще вглубь, ища чье-то надгробие, а вернулся уже со свертком пергамента в руках, перевязанного атласной лентой. На вопросительный взгляд эльфийки князь ответил:
- Это карта.
- Карта? – удивилась девушка. – Но зачем нам карта? Я хорошо запомнила окрестности Зачарованного леса, да и всеобщую карту тоже знаю. Неужели ты…
- Всякое случается, - примирительно поднял руки князь, - да и это не простая карта. На ней указаны порталы.
- Порталы? А что это?
- Научным языком выражаясь, это пространственные изломы, но, если говорить проще – это проходы, позволяющие войти в одном месте, а выйти за тысячи километров, сделав всего один шаг. Такими порталами изрезан весь наш мир – удобный способ перемещения для тех, кто не владеет магией, но найти их сложно. Карта показывает, где расположены входы в пространственные щели, нам нужно только отыскать их, тогда мы сможем быстро добраться до Солнечного, избежав встречи с Лесным Джокером. Эта карта – залог нашего выживания.
- У других ведь нет такой карты, - потупилась девушка. – И у них нет волшебных мечей и такого воина, как ты…
Князь кивнул:
- Именно поэтому мы должны добраться до города любой ценой, если мы спасем народ – то их смерть не будет напрасной. А теперь идем, над поторопиться.
Он зашагал к выходу, и Люрванди поспешила вслед за ним. Ей было неуютно в этом пустом и холодном, как и подобает фамильным склепам, месте. Сапоги князя звонко цокали по отполированному черному полу, эхо ухало в ответ, зловеще и недовольно, но Элдор как будто нарочно топал все громче, словно пытаясь доказать мертвым, что все еще жив. На самом пороге он обернулся, низко поклонился и четко произнес:
- Спасибо! – а затем добавил едва слышно: - Спасибо, Джу.
И в то же мгновение свет в светильниках потух, мгновенно наступила кромешная темноте, Люрванди ахнула от неожиданности, родившееся эхо понеслось во мраке, отражаясь от высоких сводов и, вместо того чтобы исчезнуть, увеличиваясь все больше и больше. Оно вернулось оглушительным ревем, и во всем этом было что-то настолько противоестественное, что стало невыносимо страшно. Девушка сделала шаг вперед, пытаясь во мгле нащупать напарника, но тот исчез.
-  Князь? – робко позвала девушка, и эхо снова разрослось снежным комом.
В душе зародилась паника, от страха эльфийка потеряла всякое ощущение пространства, она не знала, где находится, куда идти, чтобы выбраться, а не попасть в усыпальницу. А в темноте был кто-то, его присутствие прекрасно ощущалось, и воздух колебался, когда это существо двигалось. Внезапно, на плечо Люрванди легла тяжелая ладонь.
- Идем, нам уже пора, - раздался у самого уха голос Элдора.
Князь был настолько близко, что от его дыхания волосы шевельнулись у виска. Он обхватил напарницу за плечи и повел перед собой, а со спины то-то неслось, как будто чьи-то голоса, и воздух дрожал от высвободившейся энергии. Люрванди уже не понимала, куда князь ведет ее, страшно было так, что дыхание застревало в груди, и только присутствие Элдора не давало сойти с ума от ужаса. Пол все поднимался, спираль вела наверх, на свободу, но черные тени не хотели отпускать и бились вокруг. Наконец, после бесчисленных поворотов впереди показался белый прямоугольник раскрытой двери, девушка вздрогнула и дернулась было бежать прочь, но крепкие руки не дали ей ускориться ни на йоту, продолжая умеренно двигаться к выходу. Слишком медленно!
- Отпусти меня! – крикнула эльфийка, пытаясь вырваться.
Безумный страх душил ее, как удавка.
- Ни за что, - спокойно отозвался Элдор. – Побежишь – сердце не выдержит и остановится.
И только сильнее обхватил ее за плечи, но шага так и не прибавил. Сколько длился этот последний рывок, девушка не знала, но ей показалось, что целую вечность. А потом все внезапно кончилось.
Люрванди очнулась на крыльце часовни, сквозь сплетенные ветки падал свет, где-то наверху пела невидимая пичуга… Дверь в подземелье была уже заперта, тени спрятались в темноте – ход наружу им был заказан. Элдор сидел на ступеньку ниже и задумчиво подбрасывал камушек на ладони, все успокоилось, и стало тихо-тихо…
- Ты чего испугалась-то? – князь повернулся и в упор посмотрел на девушку.
Та смутилась и потупилась. Теперь ее страх и вправду казался глупым, но тогда…
- Сама не знаю, - ответила она. – Там как будто кто-то был.
- Да? Я ничего не почувствовал. Да там и не могло никого быть. Может, тебе просто показалось?
Эльфийка пожала плечами – ей-то откуда было знать?
- Раз ты пришла в себя, то пойдем? Время не ждет, да и полдень уже пробил, - предложил Элдор.
Люрванди только кивнула в ответ, согласная на все.
Остаток дня путники ехали молча, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами. Девушка все не могла отойти от страха, пережитого в гробнице, да и тревога вернулась, как только часовня скрылась из виду. Снова цокали копыта по заброшенной дороге и жужжали пчелы, летая между цветами… Под вечер погода стала резко портиться, на небе собрались тучи, и стало душно, как перед грозой, только дождь не спешил пролиться, и марево висело неясной завесой. Сумрак пришел рано, окрасив лес в темные приглушенные цвета, девушка уже порядком устала от езды, но князь все еще держался бодрячком – ему было не привыкать, потому ехал он все так же прямо, и не выказывал никаких признаков утомленности. А сама эльфийка стеснялась попросить об остановке, зная, что чем дальше они уедут, тем меньше будет шанс повстречать Лесного Джокер, потому, сжав зубы, терпела. Только под самую ночь, когда густая темнота уже опустилась на землю, князь произнес заветную фразу:
- Уже почти приехали.
И вправду, впереди показались едва различимые во мраке, черные силуэты небольших, покосившихся домиков, и путники въехали в заброшенную деревеньку, состоящую от силы из трех дворов. Здесь уже давно никто не жил – строения покосились, а кое-где и вовсе обрушились, древесина почернела от гнили. Элдор спешился, ввел коня в один из дворов, помог напарнице слезть – та едва держалась на ногах. Он сам расседлал лошадей и отвел их в хлев, потом собрал пожитки и пошел устраиваться на ночлег.
Вместе с ночью пришел и дождь, павший, едва только путники успели укрыться в домике, он забарабанил по крыше, а в ответ ему тяжело застонал лес. В охотничьей сторожке была всего одна комната с узеньким окошком без стекла, от земляного пола тянуло сыростью и холодом, но выбирать не приходилось. Койка тоже имелась в единственном экземпляре, и князь, застелив ее плащом, уступил кровать напарнице.
- А ты? – спросила Люрванди.
Глаза слипались от усталости, все последние приготовления к ночлегу Элдор выполнил самостоятельно, заботясь о спутнице так тщательно, как будто для себя делал.
- Я на полу лягу, вот там, у стены. Не бойся, я буду рядом.
Он хотел было пойти, но девушка ухватила его за рукав и, жутко смущаясь, проговорила:
- Спасибо за все, что ты для меня делаешь. И прости, что никак не могу помочь тебе…
- Все в порядке, - отозвался князь. В темноте не было видно его лица, но эльфийка не сомневалась – он улыбался. – Спи, завтра будет не менее сложный день.
Засыпая, Люрванди все же увидела, что отдыхать он не пошел: два клинка-близнеца покинули свои ножны и вместе с неугомонным Элдором выскользнули под дождь.