Экспедиция

ЭКСПЕДИЦИЯ

Часть 1

15 мая 2018 года
Новосибирск

Телефонный аппарат на столе не унимался несколько минут. Дмитрий, заместитель директора «С-Банка», задумчиво смотрел на него и не торопился отвечать. Последний месяц этот номер использовала только Мила, начальница отдела развития и маркетинга, а по совместительству любовница. Теперь, правда, уже бывшая. Они прекратили отношения сразу после его развода. Любовный треугольник рухнул в одночасье, похоронив под своими обломками и брак, и служебный роман. Из всех вариантов расставаний с женщинами у Дмитрия одновременно случились самые худшие. Жена Елена через суд добивалась полных прав на имущество. С ее хорошими адвокатами и связями отца-генерала Дмитрий вполне мог остаться без квартиры в центре Новосибирска, загородного дома и автопарка из джипов. Мила проявляла свой гнев иначе. Она заблокировала его в социальных сетях и мессенджерах. Дмитрий считал такое поведение неблагодарностью. Ведь это он сделал вчерашнюю студентку начальницей отдела. Она же в пылу соперничества рассказала об их встречах Елене. Однако ее план удался только на половину: Дмитрий ушел от жены, но с Милой не остался.

Звонки не прекращались. Он вздохнул и потянулся к трубке.
 - Дмитрий Леонидович, здравствуйте. Просители по вчерашнему письму ожидают решения.
 -  Мила Сергеевна, добрый день. О чем было обращение?
 - Как обычно, о финансовой поддержке. Хотят денег на поисковую экспедицию в какой-то деревне под Петербургом… Отказываем?
 - Да, подготовьте вежливый… - произнес Дмитрий и осекся, слова «поисковая экспедиция» напомнили ему о юности. – Хотя, подождите… Отправьте мне их запрос.
 - Он давно уже у вас на почте.
 - Хорошо. В течение дня дам обратную связь.

Дмитрий нашел документ и пробежал его глазами. Письмо начиналось пространно: «Поисковые экспедиции – это наиболее мощный фактор формирования нравственного стержня личности…» Далее следовало описание подвига сибиряков во время боев за Ленинград в начале 1942 года и краткие результаты поисковых экспедиций: «С 1993 года участники отряда подняли останки 13 тысяч солдат. Были найдены 495 медальонов, но только 232 из них удалось прочитать и установить личности погибших». Завершался текст обычной формулой: «Приглашаем вашу организацию выступить спонсором поисковой экспедиции, которая состоится с 20 по 28 августа 2018 года в районе железнодорожной станции Погостье Ленинградской области». В конце стояла подпись: «Кандидат исторических наук, куратор проекта Константин Иванович Трохин».

«Так это Костик!» - перед глазами Дмитрия всплыл образ долговязого студента в очках, с которым он познакомился в своей первой экспедиции в 1998 году. «Вот, кто пришел на смену Тамаре Петровне. Что ж, неудивительно, ей сейчас должно быть лет семьдесят, не меньше. Значит, мечты Костика о научной карьере сбылись. Интересно, счастлив ли он?» - подумал Дмитрий, нажимая кнопку связи с офис-менеджером.
 - Вера, поставь в мой график на завтра совещание по обращению номер 15-01, - скороговоркой произнес он.
 -  Заявителей приглашаем?
 -  Да, конечно.

Когда время встречи было определено, он ощутил забытое чувство волнующего предвкушения.  Хотелось увидеть старых товарищей, вспомнить юношеские приключения, узнать, как сложилась их жизнь. После работы Дмитрий заехал к матери, чтобы забрать альбом школьных фотографий.

 - Почему ты не позвонил заранее? – с порога упрекнула она. – Я бы блинов испекла.
 -  Не хотел тебя беспокоить. Не был уверен, что получится. Ты же знаешь мой график, - он чмокнул мать в щеку.
 - Тебе я всегда рада. Беспокоит меня кое-что другое.
 Дмитрий знал, что с этой фразы начнется разговор про развод, потому предпочел сделать вид, что не услышал, и спросил:
 - Где лежат альбомы со школьными фотографиями?
 - В нижнем ящике. Сейчас покажу.

Дмитрий последовал за матерью в гостиную. Большую часть комнаты занимал книжный шкаф. Книги по истории, литературе, философии стояли на полках в два ряда, перемежаясь кое-где с иконами, грамотами «Лучшему работнику образования» и старыми снимками. Мать ловко вытащила снизу толстый фолиант и протянула его Дмитрию.
 - Зачем тебе?  - спросила она.
 - Хочу память освежить перед встречей с Костиком.
 - Костик из экспедиции? Тощий и вечно голодный студент?
 - Да, мам, сейчас он кандидат исторических наук.
 - Молодец. Он еще тогда мечтал стать ученым.
 - Как и я…
 - Ой, кем ты только не хотел стать, сначала военным, как твой отец, - она махнула рукой в сторону стены, где висела их с отцом свадебная фотография, -  потом археологом.
 - Только ты была не в восторге от этих идей.
 - Да, я не одобряла затею с армией. Еще одного несчастного случая я бы не пережила. Мне так и не сказали, что тогда с твоим отцом на полигоне произошло, только хоронили его в закрытом гробу. Ты, конечно, ничего не помнишь: тебе же три года едва исполнилось.
 - Почему же, помню. Ты сказала, что папа улетел по работе. И потом я гостил у тети Люды.
 - Я попросила, чтобы ты пожил у нее, пока я занималась похоронами. Тебе не понять, каково это – остаться совсем одной в чужом городе с маленьким ребенком на руках. Потому, когда ты стал носить афганку отца и грезить о службе, я готова была умереть, лишь бы этого не допустить.
 -  Скандалили мы часто.
 - Один раз ты даже сбежал из дома.
 - Недолгое было путешествие – до соседнего подъезда.
 - Но понервничала я все равно. Знаешь, мне кажется сейчас, что не упади ты тогда с крыши гаража и не заработай переломы, то ведь и стал бы военным.
 - Возможно. Сложно сказать. За полгода постельного режима много о чем успеваешь подумать. Хорошо, что рядом были книги. Это ведь ты тогда мне купила биографию Шлимана?
 - Было дело. Взяла первое, что попало под руку в книжном.
 - Тогда-то я и влюбился в археологию.
 - Заметь, я была не против. Наоборот поощряла  новое увлечение. Даже через коллег в школе нашла телефон руководительницы той экспедиции… Как ее? Да, Тамара Петровна. Чтобы собрать тебя в поход, пришлось продать старинное семейное золото – моей зарплаты учителя хватало только на еду.

Слова матери неприятно кольнули Дмитрия – он почувствовал себя виноватым за лишения. Она продолжала:

 - Я все делала, лишь бы ты ни в чем не нуждался. Экономический факультет был твоим выбором. Я бы и слова не сказала, если бы ты поступил на истфак. Согласись, что все в итоге неплохо обернулось.
- Угу.
- Дим, давай хоть пельменей сварю. Ты же голодный.
- Не надо, я ужинал в кафе.
- Ну тогда чай сейчас поставлю. А ты мне расскажешь, что у вас с Леной.
- Что у нас? У нас – развод. Она хочет все имущество.
- Обидел ты ее сильно. Ведь Лена, по сути, неплохая. И семью я их знаю. Мать со мной двадцать лет в школе отработала. Отцы друзьями были. Что вам не жилось? Внуков бы мне родили.

Дмитрий молчал и рассматривал свадебный портрет родителей на стене. Совсем еще юная пара с серьезными лицами. Отец в строгом костюме с галстуком, на матери – изящное платье с юбкой-клеш. С тугими косами она напомнила ему принцессу Лею из «Звездных войн». Да и отец, на которого Дмитрий был похож, вполне мог сойти за Хана Соло.
 - Мам, а тебе говорили, что вы с отцом выглядите, как герои «Звездных войн»?
 - Не уходи от темы. Может, вам помириться? Поезжай к ней, повинись… Глядишь, и примет. Она же лучше, чем эта… Деревенская…
 - Нет. И я уже пробовал.
 - Что ж… Даже не представляю, как поступила бы, если бы твой отец подобное выкинул.

Последняя фраза легла на душу Дмитрия каменной плитой. Спасением от тяжелого разговора стал звонок шефа.
 - Мам, извини, по работе, - заискивающе произнес он, внутренне радуясь возможности сбежать.

Дмитрий наскоро простился с матерью и вышел в теплый майский вечер. Ему не терпелось увидеть старые снимки. Едва сев в машину, он открыл альбом. На форзаце было тщательно выведено ручкой: «Поисковая экспедиция. Погостье. 12-26 августа 1998». На размытых черно-белых фотографиях люди были едва различимы. Но воображение с легкостью дорисовывало картину. Вот он, в сдвинутой набок афганке, голый по пояс, держит немецкий снаряд, рядом Костик и два брата-крепыша Семен и Андрей, чуть поодаль - тонкая фигурка в джинсовом комбинезоне. Лица почти не видно. Но даже спустя двадцать лет Дмитрий помнил зеленые смешливые глаза и веснушки на переносице. Помнил он и то, что не могло сохраниться на фотографии. Ее запах и ее вкус. Маша… Мария Тимофеева.

19 августа 1998
Поисковый лагерь недалеко от станции Погостье,
Ленинградская область

 - Дима… Дима… - сначала тихо, потом все громче и громче звал женский голос. Он открыл глаза и увидел склонившиеся встревоженные лица Костика и Маши. Все было как в тумане.
 - Ты чего это, боец? – тряхнул его за плечо Костик. Дымка постепенно стала рассеиваться. Он лежал в липкой грязи под чахлой березой.
 - Душно тут, - буркнул он.
 - Держи вот, выпей воды, - Маша протянула кружку. Дима со смущением взял ее.
- Спасибо.
«Блин, блин, блин, - в этот самый момент хотелось провалиться под землю. – Все думают теперь, что я слабак. И она тоже».
 - Помочь тебе или сам? – спросил Костик.
 - Сам.

Дима встал и пошатываясь направился к палатке. Пройдя  несколько шагов, он обернулся и посмотрел на то, из-за чего потерял сознание. В каске и остатках истлевшей одежды у дерева сидел скелет. Диму замутило. Справившись с приступом тошноты, он нырнул в палатку. Настроения не было. Целую неделю Дима, самый младший в отряде, старался казаться взрослым и мужественным – не отказывался от самой тяжелой работы, был молчалив и даже начал курить, а теперь его усилия пошли прахом. «Надо ж так… Упасть в обморок, словно девчонка. Как я буду теперь людям в глаза смотреть? Лучше сразу уехать», - мрачно размышлял он и даже начал собирать рюкзак. За этим занятием его застала Маша.

 - Тук, тук! Не спишь? Можно? – громко произнесла она.
 - Конечно.
 - Ой, а что ты делаешь? – спросила она, заметив заполненную сумку.
 - Вот, решил навести порядок.
 - А, понятно. Как ты?
 - Нормально.
 - Я хотела тебе кое-что показать, - она протянула ему небольшой металлический предмет. На поржавевшем прямоугольнике был выбит орел и фраза «Gott mit uns».
 - Ого, немецкая пряжка. Идеально сохранилась. Ты уже показала ее Никите Федоровичу?

Никита Федорович был вторым куратором экспедиции после Тамары Петровны. Бывший военный, а сейчас преподаватель истории в колледже, он следил за дисциплиной и техникой безопасности в лагере. Ему отчитывались обо всех находках, которые он тщательно проверял и описывал в журнале.  Каждое утро он проводил нудный инструктаж, а вечером пил в палатке, что не мешало ему сохранять бодрость и быть в курсе всего, что происходит в отряде.
 - Конечно, нет. Она теперь моя, потому что я ее нашла, - заносчиво ответила Маша. 
 - Так же нельзя делать!
 - А ты всегда по правилам поступаешь?  - она посмотрела с любопытством.
 - Ну…, - замешкался он.
 - Я хочу в райцентр съездить, пополнить запасы сигарет. У меня заначка закончилась. Не составишь компанию?
 - Да, - не раздумывая согласился Дима.
 - Тогда через пятнадцать минут у моей палатки. Как раз успеем на ближайшую электричку.
 - Хорошо.
 - Пряжка пусть у тебя пока лежит, там решим, что с ней делать, - сказала она и выскользнула из палатки.

От грустных мыслей в Диминой голове не осталось и следа. Рыжеволосая студентка Маша поселилась в сердце с начала экспедиции. Однако попытки обратить на себя внимание красавицы были напрасными. Ведь за ее расположение боролась вся мужская часть отряда. И вот теперь у Димы появился шанс произвести впечатление. Он был твердо намерен воспользоваться возможностью.

16 мая 2018 года

Утром Дмитрий проснулся удивительно бодрым. Он сварил кофе в старинной турке, прочитал новости на смартфоне и обрадовался напоминанию о совещании с поисковиками. Оно было назначено на 16.00.
Перед самым выходом Дмитрий открыл ящик шкафа, где хранились документы и ценные вещи, и достал оттуда пряжку с орлом. Покрутив трофей в руках, он  вернул его на место.

Время до встречи тянулось медленно. Наконец офис-менеджер Вера сообщила, что руководитель экспедиции Константин Иванович ожидает в зале.
 - Димка, ты что ли? – с порога узнал его высокий худощавый мужчина в очках. Если бы не залысины, то Дмитрий бы счел, что Костик не изменился за двадцать лет.
 - Костик!
Они обнялись, как хорошие друзья.
 - Думал, что ты меня не вспомнишь, - сказал Дмитрий.
 - Ну как же! Димка Родин, самый младший в отряде. Как тебя забыть. 
 - Вообще-то у нас всего два года разницы.
 - Тогда это казалось существенно.
 - Что правда, то правда.
 - Нет, обалдеть! Я шел на совещание к банкиру Дмитрию Леонидовичу, а тут Димка! - не переставал удивляться Константин.
 - Мне удалось лучше подготовиться. Я видел твое письмо с фамилией и инициалами и сразу понял, что «кандидат исторических наук Трохин К.И.» - это ты. Давай сначала о вашем запросе. Скажи, сколько вам надо и зачем?
 - Триста тысяч на экипировку, - не раздумывая ответил Константин. -  Сейчас с финансированием экспедиций стало легче. Но деньги всегда нужны. Я порой ребятам из сложных семей покупаю снаряжение на свои. Хочется, чтобы у всех была возможность.
 - Дело хорошее. Мы поддержим ваш проект.
 - Вот спасибо. Честно говоря, я особо не рассчитывал на помощь, так, на удачу обратился.
 - Через неделю увидите поступление на счет. Возьми только у Веры форму договора, сметы и отчета.
 - У той белокурой бестии в приемной?  - подмигнул Константин.
 - Ага.
 - Все-таки, Дим, отлично ты устроился – и деньги рядом, и гурии.
 - Как-будто студентки подурнели.
 - Подловил. Тут грех жаловаться. Я, конечно, уже не рысак, - Константин указал на лысину и усмехнулся. – Но кое-что могу. Кстати, ты вот совсем не постарел, только возмужал. Расскажи, как вообще? Жена? Дети?
 - Для этой истории потребуется пиво. А лучше виски.
 - У тебя есть?
 - Нет, на работе у нас строжайший сухой закон и ЗОЖ.
 - Жаль, я бы не отказался.
 - Поехали в бар?
 - Сейчас?
 - Ну да. 17.00 - время завершать рабочий подвиг.
 - Ты прочитал мои мысли.
Через несколько минут они сидели в немецкой пивной «Штольц».
 - Мы здесь часто собираемся, - сказал Константин, усаживаясь за деревянный стол. – Наш неформальный штаб отряда.
 - Забавно. Я здесь почти не бываю, хотя живу через дом.
 - Извини за занудство, но пока я трезв, спрошу.  Ты не боишься вот так машину на улице бросать?
 - Уверен, что до утра дождется.
 - Эх, Дима, черный «Икс» BMW - мечта моего детства, которая сбылась у тебя.
 - Ты-то тоже цели достиг – стал ученым.
 - Здесь ты прав.
 - И как ощущения?
 - Даже не знаю, - Константин отхлебнул пива, - я никогда ничем другим не интересовался и не занимался. Да и не умею… Просто всегда шел в одной колее. Что у тебя? Ты потерялся из вида, когда поступил на экономический. Кстати, тогда все удивились такому выбору – ты же грезил раскопками.
 -   Если честно, подал документы за компанию, прошел каким-то чудом на бюджет и решил на этом успокоиться.
 - Понятно.
 - Старичков из отряда видишь?  - поинтересовался Дмитрий.
 - Почти нет. Все же разъехались. Семена помнишь?
 - Одного из близняшек?
 - Да, его. Он в столице сейчас. При хорошем звании в органах.
 - Про Машу что-нибудь слышал?
 - О, это я у тебя хотел спросить, - Константин хитро улыбнулся. – Вы же вроде как встречались.
 - Вовсе нет. Понятия не имею, откуда такой слух появился.
 - Да ладно тебе отнекиваться, столько лет прошло. Мы же видели, что вы везде вместе – не разлей вода. Завидовали, конечно. В Машу все были влюблены: даже старый алкоголик Федорович. Сказал сейчас «старый», а сам вспомнил, что ему тогда тридцать девять исполнилось.
 - Почти как нам, - Дмитрий жестом поманил официантку. – Повторите, пожалуйста. 
 - Так вот про Федоровича. Он мне сам говорил, что Маша невесту напоминает, которая его не дождалась.
 - Никогда бы не подумал, что у него была какая-то личная жизнь, кроме вечерней бутылки.
 - Я тебе больше скажу. Уверен, что Тамара Федоровича в экспедиции не просто так брала. Нравился он ей. Она же тогда только-только развелась.
 - Вот это подробности. Просто тайны мадридского двора двадцать лет спустя.
 - Точно, - рассмеялся Константин. – Жаль, что про Машу ничего не знаю. Самому интересно. Сразу после нашей экспедиции ходил слух, что она уехала в Англию и вышла там замуж. Больше ничего. Хотя… Сейчас же есть соцсети, а там можно найти все что угодно. Как мне раньше эта мысль в голову не приходила? Подожди-ка…
Константин что-то набрал в поисковике смартфона.
 - Черт, здесь же подвал – связь плохая. Ладно, в другой раз, - он отложил телефон в сторону и тут же снова взял его в руки. – Секунду, напишу жене смс, что буду поздно. Твоя не выносит мозг, если не отчитываешься?
 - Я развожусь.
 - Что случилось?  - Константин посмотрел на него с сочувствием.  – Извини, если на больную мозоль наступаю.
 - В какой-то момент мы стали людьми с разными планами на жизнь, - Дмитрий ответил фразой, которой он привычно реагировал на расспросы о личном. 
 - Дети есть?
 - Нет.
 - Так лучше. Хотя все равно тяжело. У меня пара приятелей прошли это – врагу не пожелаешь. Я где-то прочитал, что некоторые психологи приравнивают развод к смерти или к войне.
 - Похоже на правду.
- Никаких шансов на примирение?
 - Абсолютно.

Дмитрию захотелось рассказать Константину свою историю целиком, хотя он не надеялся на понимание или на то, что приятель юности выдаст ему индульгенцию.
  - В общем, у меня был тяжелый период на работе – сливали филиалы, - начал он. -  Направили к нам практикантку. Я, считай, в офисе ночую, а она хвостом за мной ходит, в рот заглядывает. Мне это, конечно, понравилось. С женой давно уже не клеилось. Да что скрывать – с самого начала. Родители настояли на браке. Короче говоря, закрутилось у нас с Милой. Тут как раз штатное расписание начали менять: я ее поставил на место начальника отдела, на обучение направил. Но она-то большего хотела.
 - И получается, добилась своего?
 - И да, и нет. Год мы с ней встречались. Этого было достаточно, чтобы понять - нас ничего не связывает. Только работа и секс. Когда я уже почти с ней расстался, она позвонила жене.
 - Бррр, жесть. Прими мои соболезнования. Я тоже не святой. Пару раз чуть не разбежались с благоверной, но пацаны держат – младший вот только в школу пошел, -  Константин допил остатки пива. – Не хочешь «Егерем» отполироваться? А потом – по домам.
 - Давай. Меня как раз стало немного отпускать.
 - «Егерь» - проверенное средство для перезагрузки.
 - Эх, мне бы сейчас даже не перезагрузку, а полное обнуление. Откат к заводским настройкам.
 - Слушай, Дим, а поехали в августе в экспедицию. Вспомнишь молодость. Что думаешь?
 - Так можно?
 - Конечно. Вы же теперь наши партнеры, а ты еще и поисковик.
 - Тогда записывай меня в отряд.
Официантка принесла настойку.
 - Ну, за обнуление, - Константин залпом осушил рюмку. Дмитрий последовал примеру товарища.

Мысли о предстоящем путешествии полностью захватили его. Вернувшись домой после полуночи, он еще долго не мог заснуть, думая о разговоре в баре. Когда же Дмитрий наконец задремал, ему приснился сумбурный сон. В нем он звонил Маше Тимофеевой по дисковому телефону.

19 августа 1998

Все сорок минут дороги на электричке Дима так старательно подбирал темы для беседы, что не решился заговорить. Добравшись до райцентра, они сразу нашли нужный магазин. У прилавка собралась очередь. Перед Димой и Машей стояла группа ярко одетых старшеклассниц, громко обсуждавших дискотеку с диджеем из города.
«Вот бы пойти туда», - мелькнуло в голове у Димы. Он не любил такие вечеринки, но его манила возможность пригласить Машу на медленный танец. Воображение живо нарисовало романтическую картину. Звучат первые тягучие аккорды и хриплый голос начинает петь:

I could stay awake just to hear you breathing…

Их руки соединяются…
Словно прочитав его мысли, Маша спросила:
 - Пойдем на дискотеку?
 - Было бы круто, но…
Он не успел закончить, как Маша направилась к нарядным девчонкам и через пару минут уже знала все детали.
 - В общем, начинается через полчаса в спортзале школы неподалеку, - сообщила она. – Билеты можно купить на входе. При таком раскладе мы легко успеваем на последнюю электричку.
- Надеюсь, меня пустят, - Дима показал на заляпанные грязью походные штаны.
- Нашел, о чем беспокоиться. Я тоже не в бальном платье, - рассмеялась Маша и поправила лямку комбинезона.
Их разговор прервала продавщица:
 - Следующий, говорите!
 
Купив три пачки сигарет и упаковку спичек, Маша и Дима отправились к школе. Их пустили внутрь безо всяких проблем. В зале царил полумрак. Диджей еще только настраивал аппаратуру. Из динамиков громко играло радио. Помещение постепенно наполнялось людьми. Девичьи компании располагались у шведских стенок, парни облюбовали противоположную сторону.  Дима заметил, что несколько молодых людей были уже прилично пьяны.
 - Предлагаю остаться здесь, у выхода. Так безопаснее! - пытаясь перекричать музыку, сказал он.
 - А? Не слышу!

Через минуту Маша танцевала в самом центре, а Дима переминался с ноги на ногу рядом. Он видел, с каким интересом наблюдают за раскованными движениями спутницы молодые люди, и в душе рождались нехорошие предчувствия.  Внезапно кто-то грубо отодвинул его в сторону. Рядом с Машей образовались два амбала в кожаных куртках. Один из них попытался взять ее за руку, но она вырвалась и побежала к выходу. Дима двинулся за ней. Преследователи не отставали. Только на самой окраине поселка им удалось оторваться от погони. Они спрятались за деревянным зданием, которое, судя по заколоченным окнам, пустовало.
 - Посидим здесь немного, а потом выдвинемся на станцию, - переведя дыхание, предложила Маша.
 - Можно. Давай в дом зайдем. Думаю, никто не будет против. Здесь явно никто не живет.
 - Не боишься призраков?
 - Нет, - буркнул Дима, думая, что так Маша намекнула на его утреннюю слабость в лесу.
 - Я вот боюсь. Только не полтергейста, а мышей. Придется тебе меня спасать, если вдруг увидим.
 - С этим я справлюсь, - серьезно сказал он.

Они с легкостью зашли в дом. Дима достал походный фонарик и подсветил полутемное помещение. Пахло сыростью, но к их удивлению, внутри все  выглядело так, как будто жильцы покинули его совсем недавно. В комнате даже осталась мебель. На стене висел потертый ковер, к которому была прикреплена фотография. От времени краски на ней выцвели и были видны только бледные очертания мужчины в форме и женщины с локонами. 

 - Вот, кто бы мог рассказать, что здесь было в войну, - Маша указала на снимок. – Портрет сделан в сороковые или раньше.
 - Как ты определила?
 - По его форме. Видишь «кубари» в петлицах на воротнике?
 - Да, хоть и смутно.
 - Такие знаки различия существовали до 1943 года, после ввели погоны. Так что фотография сделана до войны или в самом ее начале.
Маша забралась с ногами на скрипучий диван. Дима сел рядом.
 - Скажи, зачем ты занимаешься этим? – задал он вопрос, который давно крутился у него в голове.
 - Чем?
 - Ну историей… В экспедиции ездишь… Ты же, вроде, филолог.
 - Вообще-то лингвист, будущий переводчик. А поиском я из-за бабушки Анны начала заниматься.
 - Она пропала?
 - Нет, она - нет. Почти в самом начале войны она записалась на медицинские курсы, после которых ее распределили санинструктором сюда, в район Погостья.
 - Наверное, она многое тебе рассказала о том времени?
 - Про свое военное прошлое бабушка говорить не любила, да и умерла, когда мне было десять лет. Однако кое-что я все-таки узнала. Нравился ей один лейтенант. Чувство было взаимным. Но в тылу у него осталась семья, а бабушка «полевой женой» становиться не хотела. Потом ее ранили и после выздоровления перевели с передовой в тыловой медсанбат. Больше с лейтенантом они не встречались. После войны она познакомилась с дедом. Он летчиком был. Родилась моя мама. Вместе они прожили недолго. Дед рано умер, сказались последствия ранений. Бабушка больше замуж не выходила, - Маша замолчала, глядя куда-то в сторону, а после продолжила. – Про деда  неправду сказала. Он был вором и исчез, даже не узнав про дочь.
 - Что стало с лейтенантом?
 - Уже в пятидесятых в Ленинграде бабушка случайно увидела сослуживца. Он и сообщил ей, что командир пропал без вести.
 - Значит, его ты хочешь найти?
 - Да. Понимаю, что это звучит странно. Ведь мы даже не родственники. Но я помню глаза бабушки, когда она рассказывала о нем. Конечно, шанс отыскать хоть что-то один из тысячи, тем более информации почти не осталось. Только имя – Тимофей Смирнов – и звание. Что ж, даже если ничего из моей затеи не выйдет, то по крайней мере, я попыталась. Ну а ты как оказался в экспедиции?
 - Я прочитал заметку в газете о прошлогоднем походе. Подумал, что это отличный шанс для археолога.
 - Так ты хочешь стать археологом? Как Индиана Джонс?
 - Ну почти.
 - Тогда тебе нужны хлыст и шляпа, - Маша озорно рассмеялась. – Обожаю этот фильм и Харрисона Форда.
 - И я. Какая твоя любимая часть?
 - «Индиана Джонс и последний Крестовый Поход». А твоя?
 - Мне она тоже больше всего нравится. Хотя, честно сказать, археологией я увлекся не из-за Джонса. У меня были другие герои.
 - Какие, например?

В вопросе Маши был неподдельный интерес. Ему захотелось рассказать все: о Шлимане и золотой Трое, о Картере и гробнице Тутанхамона, о книгах, прочитав которые он не мог заснуть, и о самых сокровенных мечтах, хранившихся в душе. Дима говорил и говорил, Маша не перебивала. Только один раз, услышав шорох где-то из подпола, она вскрикнула: «Ой, мышь!» и придвинулась ближе. Дима чувствовал тепло ее кожи, когда их локти соприкасались. Он потерял счет часам и, пожалуй, был бы рад, если бы они опоздали на электричку. О том, что необходимо возвращаться, напомнила Маша:
 - Нам надо быть через пятнадцать минут на вокзале, а иначе придется здесь заночевать.
 - Точно.
 - Только ты спускайся первым. Будешь спасать меня от мышиного короля.
 - Хорошо.

Дима ловко спрыгнул с дивана и протянул руку. Маша оперлась на него и боязливо ступила на пол. У самого порога она запнулась и потеряла равновесие. Дима обнял ее, чтобы удержать от падения, и неловко ткнулся носом в щеку, а после секундной заминки нашел губы и поцеловал, замирая от собственной наглости. Она ответила на поцелуй. Его прикосновения стали смелее. Жар наполнил низ живота. Дима забыл обо всем. Не существовало ни времени, ни обязательств – ничего, только они двое.
 - И все-таки пора, - тихо сказала Маша. Она разомкнула руки, лежавшие на Диминых плечах, и отстранилась.
 - Да, конечно. Нас, наверное, уже потеряли.
Дима постарался произнести эту короткую фразу максимально серьезно, как и подобает настоящему мужчине. Вскоре они уже были на станции, успев к последней электричке. Весь обратный путь прошел в молчании. Дима хотел взять Машу за руку, но не хватило смелости.

В лагере они простились по-приятельски, и каждый направился в сторону своей палатки. Несмотря на ожидания Димы, произошедшее в заброшенном доме не изменило их отношений. Они по-прежнему мало общались и почти не оставались вдвоем. Все его старания сократить дистанцию были напрасными. Пару раз он неуклюже предложил Маше помощь со снаряжением и принес чай, получив в ответ вежливое «спасибо». Потеряв надежду, Дима мрачно считал дни до отъезда – их оставалось не так уж много – и нагружал себя работой. Поэтому, когда Тамара Петровна на утреннем сборе попросила помочь по хозяйству бабе Наде – единственной жительнице соседней деревни, он вызвался первым.

 - Я тоже пойду, - громко сказала Маша.
 - Хорошо, двоих как раз будет достаточно, - распорядилась Тамара Петровна.
Дима обрадовался. Судьба снова давала ему возможность побыть наедине с Машей. Он прикинул, что с учетом расстояния до деревни, у них есть примерно три часа - почти целая вечность.
 - Дим, ты не обижайся на меня, - начала разговор Маша, когда они удалились от лагеря.
 - Почему я должен обижаться?
 - Ну из-за того, что мы мало говорим… Мне правда очень нравится с тобой общаться. Просто не хочу, чтобы в отряде знали.
 - Я так сразу и понял, - соврал Дима. В области сердца потеплело: «Я ей нравлюсь».
 - Блин, жаль, что скоро уезжать. Так не хочется, - вздохнула Маша.
 - Чем займешься, когда дома будешь?
 - Во-первых, приму ванну.
 - О, да. Я тоже соскучился по цивилизации. А потом?
 - Потом буду готовиться к собеседованию.
 - Что за собеседование?
 - В один международный проект. Смысл такой: если успешно проходишь экзамены и собеседование, то можно получить стипендию и два года учиться в Англии.
 - Ого, серьезно.
 - Экзамены я уже сдала. Осталось собеседование. И я очень волнуюсь.
 - У тебя все получится, - уверенно произнес Дима. Он сказал эти слова искренне, хотя новость про Англию расстроила его. Несмотря на разделяющие Санкт-Петербург и Новосибирск 4000 км, это расстояние казалось преодолимым и понятным, а вот Англия существовала где-то на другой планете, куда могли попасть только очень удачливые или богатые. В общем, дороги туда Диме точно не было.
 - О, смотри-ка, мы почти пришли, - Маша указала на несколько ветхих изб, стоявших на небольшом холме.
 - Ага, интересно, с чем «Бабнаде» в этот раз помогать надо? В прошлый раз я переставлял посуду из ящика в сервант.
 - Может, сегодня нужно все вернуть как было? Ну или перебрать до полуночи просо и пшено?
 - Точно-точно. Мне кажется, она просто придумывает задачи, чтобы было, с кем поговорить.
 - Согласна. Но кормит вкусно. Да и добрая она, хоть и странная.
 
«Бабнадю» поисковики любили. Она всегда была приветлива с гостями. У нее можно было помыться в бане, постирать походные вещи и поесть домашней еды. И хотя «Бабнадя» охотно общалась с приезжающими, никто точно не знал, сколько ей лет, есть ли у нее семья, почему она все-таки осталась в заброшенном поселении.  Казалось, что женщина в линялом платке и черной юбке в пол появилась на этой земле вместе с самой деревней или даже раньше. Как и предполагали Дима и Маша, «Бабнадя» к их приходу накрыла на стол, а взамен попросила поработать в огороде. Насладившись пирогами под разговоры о рассаде и курах, а после управившись с делами, они собрались обратно.
 - Ребятки, вы бы остались, заночевали, - остановила их «Бабнадя» на пороге. – Сейчас дождь ливанет.

Они переглянулись. Предложение выглядело заманчивым.
- Спасибо большое, но мы пойдем, - поколебавшись, сказала Маша.
 - Как знаете. Возвращайтесь, если надумаете.
 - Хорошо.
Едва они вышли за ограду, начал накрапывать дождь. Серые тучи не предвещали ничего хорошего.
 - Надо было остаться, - вздохнул Дима.
 - Я бы не прочь, если бы не разговоры о садоводстве. Скука смертная.
 - А сейчас…

Раскат грома заглушил Димины слова. Сверкнула молния, и с неба на них обрушился ливень. Они побежали обратно к дому «Бабнади» и спрятались под навесом сарая. Дима толкнул хлипкую дверь, она поддалась. В небольшом помещении располагался загон для кур, у бревенчатой стены стоял инвентарь и несколько заполненных холщовых мешков. Пахло прелой травой. Взяв мешки, Дима соорудил из них подобие дивана.

 - Прошу, миледи, садитесь, - пригласил он Машу. А после того, как она устроилась, сам упал рядом на импровизированную перину. Оказавшись рядом, он снова почувствовал то же, что и тогда в старом доме. Ему хотелось прижаться к ней, впитать запах и вкус. Не сумев совладать с желанием, он наклонился к ее лицу и поцеловал. Сопротивления не было. 
 - Мы смущаем кур, - пошутила она.
 - Не страшно.
Он продолжал целовать ее, неуклюже пытаясь расстегнуть комбинезон.
 - Сейчас, я сама, - она ловко расправилась с застежками.

Они не заметили, как снаружи закончился дождь и наступила ночь. О том, что начался новый день, напомнили суетливые петухи. Тогда Дима и Маша тихо, стараясь не шуметь, вышли из сарая и направились в сторону лагеря.

Август 2018 года

Экспедиция занимала все мысли Дмитрия. Он со всей серьезностью подошел к сборам, изучил современные тенденции в экипировке и приобрел лучшее снаряжение. Ему доставляло удовольствие не качество вещей дорогих брендов, а сама возможность их купить. Костюм от Bogner, ветровка от Marmot, походные штаны Fjallraven… Двадцать лет назад он и слов таких не знал, мечтая о поддельном Adidas, которого у него тоже не было. Вся одежда для поездки тогда нашлась у друзей и соседей. 
Пару раз он встретился с Костей для обсуждения деталей. По итогам планерок в баре они договорились, что Дмитрий отвечает за общие вопросы и берет с собой запас виски.

Приготовления отвлекли его от насущных проблем – развода и конфликта с Милой. Он перенес все сложные беседы на сентябрь, надеясь, что время будет работать на него – эмоции жены улягутся, а любовницу переведут в другой филиал.
Вечерами, оставаясь в одиночестве, Дмитрий пересматривал старые фотографии и набирал в поисковике Facebook «Мария Тимофеева». В социальной сети были зарегистрированы более четырех тысяч пользователей с таким именем.  Изучив первые две сотни профилей, он бросил эту затею.

«Она наверняка сменила фамилию. И счастлива где-то в Петербурге. Или в Лондоне. Ну или несчастлива. В любом случае, бесполезно искать вчерашний день», - размышлял Дмитрий. Их история осталась в прошлом, по крайней мере, так казалось.
Наконец наступило 20 августа. Со своим отрядом Дмитрий познакомился уже в аэропорту.

 - Дмитрий Леонидович представляет «С-Банк», который выступил партнером экспедиции. Он опытный поисковик и будет нам помогать, - представил его Костя. На него с интересом смотрели пятнадцать человек. Большую часть команды составляли старшеклассники. Взрослых, помимо Кости и Дмитрия, было всего трое: врач и двое аспирантов-археологов.
 - Дмитрий Леонидович, а вы уже были в Погостье? -  спросил русый парень в футболке ХК «Сибирь».
- Да, давно.

Обращение «Дмитрий Леонидович» прозвучало непривычно вовсе не потому, что его так не называли. Однако здесь он был не руководителем, а таким же поисковиком, только немного старше. «Для этих школьников мои тридцать пять лет - почти старость, к которой принято относиться с уважением. Я ведь и сам считал так», - объяснил он себе вежливость ребят.

В Погостье ничего не изменилось: ни разбитый асфальт перрона, ни лес, ни даже серое небо. Только почему-то все стало казаться меньше, как будто сжалось за прошедшие двадцать лет. Уже в первый день, когда палатки были расставлены, и отряд расположился у костра, Дмитрий понял, что не зря принял приглашение Кости. Мучившие вопросы никуда не исчезли, однако здесь они затерялись в потоке новых лиц и дел.

С самого начала отряду улыбнулась удача. Они раскопали несколько немецких блиндажей. Дожди замедляли темп работы, но поисковики сантиметр за сантиметром отвоевывали у вязкой грязи каски, остатки винтовок, гильзы, посуду. Обнаружили и целый ящик снарядов, с которым Костя поступил четко по инструкции – оставил в земле, обозначив место столбиком.

 - По правилам, я должен вызвать саперов и участкового, но здесь легче встретить НЛО, чем полицию, - сказал Костя, когда вечером они с Дмитрием сидели в палатке и пили чай с виски.
 - Помнишь, что мы делали в тайне от Федоровича в таких случаях?
 - Как забыть эти фейерверки! Удивительно, что мы не попались.
 - Было весело.
 - И безответственно. Но это я только сейчас понимаю. Тогда никаких тормозов не было, - Костя отхлебнул из кружки. – Как тебе походная жизнь?
 - Пока еще ни разу не пожалел, что удалось выбраться. Только вот я забыл, как здесь холодно и сыро.
 - В Погостье всегда так.
 - Не знаю, двадцать лет назад чувствовалось иначе.
 - Может, любовь грела? – Костя усмехнулся. – Я каждый раз, когда приезжаю, думаю, как во время войны люди месяцами жили в окопах.
 - Сложно представить. Если уж современная экипировка не помогает…
 - Мой прадед Михаил рассказывал, что, когда он в числе первых добровольцев попал на фронт, даже сапог на всех не хватило. Потом снабжение наладили. Обмундирование он в итоге получил, но провоевал недолго.
 - Ранили?  - уточнил Дмитрий.
 - Нет, из-за национальности отправили в Кемерово на шахты уголь добывать. Немец он был, из Поволжья.
 - Не знал.
 - А твои воевали?
 - Прадед Александр. Он умер за два года до моего рождения. Только одна легенда осталась, как во время перекура он расположился у березы и вдруг стало ему неудобно. Переместился под соседнее дерево, и через секунду в то место, где он лежал раньше, упал снаряд.
 - Счастливый случай.
 - Или судьба.
 - Помянем предков, - Костя поднял кружку. Дмитрий последовал его примеру. Они выпили остатки чая и легли спать.
Следующий день порадовал хорошей погодой. Впервые за все время экспедиции небо было чистым. Команда продолжала аккуратно расчищать раскоп. Утро выдалось скупым на находки.
 - Похоже, этот квадрат пустой, - посетовал Костя.

Однако к обеду, когда один из студентов-археологов обнаружил алюминиевую кружку с выцарапанным на ней именем «Петр», появилась надежда. Она была не напрасной. Вслед за кружкой в руки поисковиков попали ремень, латунный медальон и офицерский планшет. Два человека, которым они когда-то принадлежали, покоились здесь же. Офицер и солдат. Увы, содержимое медальона истлело. Зато портсигар, лежавший в сумке, подарил настоящее открытие. 

- Смотрите-ка, здесь есть дарственная надпись, - сказал Костя, оттирая металлическую коробочку от грязи. Школьники обступили руководителя плотным кольцом. Всем не терпелось узнать, кем был найденный боец.
- «От Военного Совета ст. тов. л-ту Т.А. Смирнову за 1-е место на 2-х стрелковых соревнованиях», - наконец прочитал Костя. –Лейтенант Смирнов. Герой обрел имя. Надеюсь, скоро мы найдем его родных.

«Лейтенант Т.А. Смирнов. Где я мог уже это слышать?» - подумал Дмитрий и тут же его осенило: «Конечно, так звали командира, в которого была влюблена бабушка Маши. Лейтенант Тимофей Смирнов. Ошибки быть не должно».

Своим открытием делиться с Костей он не спешил. Ведь история, рассказанная ему когда-то, была чужой тайной. Вечером он еще долго стоял у раскопа и смотрел на землю, представляя себе последние минуты жизни лейтенанта: «Возможно, он попытался вытащить раненого солдата и сам попал под пулю. Или, наоборот, рядовой спасал командира. В итоге, погибли оба».  Потом мысли перенеслись в 1998. Недалеко отсюда они попрощались с Машей. Так же, как и сейчас, шелестел лес, и земля была мокрой от дождя. «Время остановилось для этого места, но не для людей. Когда-то у березы стоял Тимофей Смирнов. Его уже нет, а дерево осталось. Оно и через сто лет будет здесь. Я же исчезну, как лейтенант. Вместе со мной исчезнут все чувства, желания, мечты», - думал Дмитрий, ощущая страх. Им на мгновение овладело оцепенение.

- Я еще жив, - громко вслух произнес он и морок рассеялся.
В этот самый момент Дмитрий решил во что бы то ни стало разыскать Машу. Теперь у него был веский повод для встречи: он знал о судьбе Тимофея Смирнова.

Август 1998

Слишком позднее или наоборот раннее возвращение Димы и Маши было замечено в лагере. Дима то и дело ловил насмешливые взгляды. Иногда ему хотелось провалиться под землю от смущения. Маша же вела себя как ни в чем ни бывало. Рядом с ней он чувствовал себя уверенно и спокойно. Ее присутствие, как невидимый щит, ограждало от шуток. Стоило Маше удалиться, как товарищи давали волю любопытству.
«Димка, скажи, было?» - этот вопрос волновал мужское сообщество больше всего. В ответ он только насупливался и молчал. Как-то раз к разговору подключился Федорович.

 - Дим, вижу, что Машка тебе нравится. Но будь осторожнее, говорю тебе, как старший товарищ, - куратор хлопнул его по плечу.
Дима посмотрел на Федоровича с удивлением, и тот поспешил объяснить свою мысль:
 - Даже если сейчас она к тебе расположена, завтра все может измениться. Такова женская природа. К тому же, если говорить о Маше, у нее жених есть, то ли англичанин, то ли американец.
- Правда? – спросил Дима в надежде, что сказанное окажется розыгрышем.
- Нет, ну я свечку сам не держал. Но ты не расстраивайся так, парень. Это не последняя девушка в твоей жизни. И уж точно не последний секс.

Грубая откровенность Федоровича оглушила его. «Наверняка так и есть, и Маша встречается с иностранцем. Иначе зачем бы она так рвалась на стажировку?» - мрачно думал он по дороге к палаткам.

У тента, где обычно проходили собрания отряда, его встретила Маша.
 - Как дела? – приветливо улыбнулась она.
 - Ничего. Голова болит, - скороговоркой выпалил он и поспешил к себе.

До завершения экспедиции оставалась пара дней. Все это время Дима старался держаться от Маши подальше. Уверенный в правдивости слов Фёдоровича о женихе-иностранце, он твердо решил порвать с ней. Однако Дима понимал, что объясняться придется, потому выбрал самый, как казалось, правильный способ – написал записку, в которой предложил сохранить товарищеские отношения, ведь «рассчитывать на большее глупо, мы слишком далеко живем друг от друга, и у нас разные планы». Свернутый тетрадный листок Дима положил на Машин рюкзак. Он не знал, дошло ли письмо до адресата, так как до самого отъезда они не общались.

На перроне в Санкт-Петербурге, где участники отряда прощались, обещая обязательно встретиться снова, Маша нашла теплые слова для каждого, кроме Димы. В ответ на его робкое: «Был рад познакомиться», она промолчала, глядя в сторону.
Всю обратную дорогу на поезде до Новосибирска, почти трое суток, Дима думал, правильно ли поступил. Он то убеждался в том, что другого пути, иначе как расстаться, у них с Машей не было, то не мог отделаться от чувства вины. Иногда его мысли прерывали досужие расспросы соседок по купе – двух женщин неопределенного возраста. Прячась от пустых разговоров, он забирался на верхнюю полку и пытался заснуть, но мешала музыка из радиоточки. Убавить громкость было невозможно, как и поменять плейлист – в вагоне играла одна и та же кассета. Вадим Казаченко причитал: «Ах, какая женщина, мне б такую», а девушки из группы «Комбинация» несколько раз в день пели о своей мечте о заграничном принце:

Amеrican boy, American joy,
American boy for always time,
American boy, уеду с тобой,
Уеду с тобой, Москва, прощай,
American boy, уеду с тобой

Часть 2

Сентябрь 2018 года

После возвращения из экспедиции Дмитрий ощутил невиданный прилив сил. Он как будто сбросил с десяток лет и вместе с ними часть проблем. Его почти перестали волновать язвительные замечания Милы, а с бывшей женой дело шло к мирному решению – она была слишком занята новым романом, чтобы тратить силы на месть.

Попытки найти Машу в соцсетях не увенчались успехом. Он уже хотел было обратиться к начальнику отдела безопасности банка и своему приятелю Алексею Александровичу, как внезапно запрос в поисковике «Мария Тимофеева, переводчик, Санкт-Петербург» дал результат. Дмитрий увидел сразу несколько свежих новостей:

«Оргкомитет Инвестфорума Санкт-Петербурга заключил контракт с Международным агентством переводов Марии Тимофеевой-Эштон»;
«Директор агентства переводов Мария Тимофеева-Эштон рассказала о будущем профессии».

Статьи сопровождались фотографией молодой женщины в стильных деловых костюмах. Дмитрий сразу узнал в ней знакомую по школьной экспедиции.

Двойная фамилия Тимофеева-Эштон говорила о том, что она замужем. Этот факт расстроил Дмитрия. «Не будь ребенком. Никто никого не ждет по двадцать лет. Такое только в романах XVIII века возможно», - подумал он.

Аккаунты Марии Тимофеевой-Эштон легко нашлись в Facebook и Instagram. На ее страницах фотографии гор, морей и древних городов перемежались репортажами со светских приемов. На некоторых снимках рядом с ней была рыжеволосая девушка лет пятнадцати. По их сходству Дмитрий предположил, что это дочь, и не ошибся – у одного снимка стояла подпись: «Моё счастье, моя доченька Анюта». Как он ни старался, обнаружить фотографию мужа, того самого Эштона, не удалось.
После недолгих сомнений Дмитрий направил запросы на добавление в друзья, которые сопроводил коротким сообщением: «Привет, Маша. Это Дима Родин из экспедиции. Помнишь такого? Лейтенант Смирнов нашелся. Собираюсь в Санкт-Петербург на днях. Выпьем кофе?» Маша мгновенно ответила: «Привет, Дим. Конечно, помню. Пиши, как будешь в городе».

Дмитрий не планировал поездку, но через час уже забронировал билеты и отель на ближайшие даты. 

Они договорились о встрече в кофейне «Счастье». Дмитрий пришел туда заранее и занял столик у окна, из которого открывался вид на Исаакиевский собор. Он наблюдал за людьми на улице в надежде увидеть Машу, но в сумерках различить кого-то было невозможно. Она не появилась в назначенное время, и Дмитрий уже начал волноваться, но сообщение в мессенджере «Опаздываю на десять минут. Пробки» успокоило его.

Через десять минут Маша стояла в дверях кафе. Рыжие волосы, собранные в аккуратную прическу, белое пальто, небрежно накинутый на плечи зеленый павлопосадский платок. Заметив Дмитрия, она направилась к нему.
 - Привет. Извини, что заставила ждать, - она бросила верхнюю одежду на спинку стула.
 - Ничего страшного. Любовался видами.
 - Ах да… Ну, рассказывай.

Дмитрий несколько опешил от напора. Он рассчитывал на обычный обмен любезностями. Однако Маша предпочла сразу перейти к сути, только вот к какой? Что ее интересовало: судьба Тимофея Смирнова или же сам Дмитрий?

- В августе была экспедиция в Погостье. Обнаружили останки лейтенанта, - начал он. – Установили связь с семьей в Нижнем Новгороде. Его дочь жива, хоть и в преклонных годах. Есть внуки и правнуки.
 - Уже решили, где захоронят?
 - Да, где-то под Нижним. Рядом с женой. Наследники настояли.
 - Дашь адрес?
 - Конечно, как только сам выясню.
 - Так странно… Стараюсь следить за всеми находками в том районе, но информация о лейтенанте мне не попадалась, - задумчиво сказала она. –  Откуда ты узнал?
 - Лично видел. Был на раскопе.
 - Ты ездил в экспедицию?
 - Да.
 - Надо же, - удивилась она. – Ты же вроде завязал с археологией?
 - Вообще-то, да. Кстати, кто тебе сказал? Мы же двадцать лет не виделись.
 - Изучила соцсети. Готовилась к встрече, - улыбнулась Маша.
 - Что еще тебе известно, Шерлок?
 - Досье Дмитрия Родина. Совершенно секретно, - официальным тоном произнесла она. - Серьезная должность в банке. Связи на самых верхах. Красавица-жена.
 - Почти верно. Только теперь уже разведен. Ну а ты? Добилась всего, чего хотела?
 - Пожалуй, да.
 - А в личном?
 - Как и у тебя – развод.
Услышав это, Дмитрий обрадовался и продолжил расспрашивать:
 - С неким мистером Эштоном?
 - Да. Растет дочь Анна. Она сейчас в Англии у отца.
 - Про твоего англичанина еще в экспедиции говорили.
 - Ах, так вот, в чем тогда дело было, - Маша внимательно посмотрела на него. – Я-то мучилась, пыталась понять, почему все так закончилось. И записка эта твоя про «товарищеские отношения»… Оказывается, ты поверил сплетням. Так вот: не было никакого иностранного жениха. Мы с Эштоном познакомились гораздо позже.
Дмитрий слушал ее, потупившись, а когда она закончила, тихо сказал:
 - Прости. Я сглупил. Даже не знаю, что мне помешало подойти и поговорить.
- Было больно, - Маша вздохнула. – Но дело прошлое. Мы детьми были. Что сейчас вспоминать. У истории, сам знаешь, нет сослагательного наклонения. Давай лучше настоящее обсудим. Что у тебя нового?
 - Нового… Такое ощущение, что все новое. Я как будто обнулился. Сначала развод. Потом Костик с экспедицией возник: обратился в наш банк за помощью. Я и решил – дай-ка съезжу. Вроде бы мелочь, но ощущение, что я вернулся к нулевому меридиану.
 - Знакомо, знакомо. У меня такое было год назад. Я тогда две недели по местам детства колесила: Ялта, Гагара, Переславль-Залесский…
 - И как?
 - Даже и не знаю… Встряхнулась. Слушай… - Маша сделала паузу.
 - Да?
 - Хочу задать тебе вопрос, который сама ненавижу.
 - Давай.
 - Почему ты развелся?
 - Поняли, что дороги разные.
 - Чувствуется ответ профессионала. Тоже всегда так говорю. Получается, что мы оба с тобой провалились в личном. Но в остальном успешны, если верить соцсетям. Я прочитала недавно, что лучший способ прожить счастливую жизнь – не жалеть о сделанном. У меня вроде бы с недавних пор выходит. Ни о чем не жалею. А ты?
 - Сложно сказать. Может быть, все-таки не стоило мне бросать археологию.
 - Кто тебе мешает заняться наукой сейчас? Хотя бы в виде хобби?
 - Ну…
 - Отговорки про возраст не принимаются.
 - Тогда никто.
 - Вот. Отнесись к жизни как игре. Тебе нужно было прокачать в себе банкира, чтобы выйти на следующий уровень и заниматься любимым делом.
 - Интересная теория, - с сомнением произнес Дмитрий, хотя идея ему понравилась. 
 - О, у меня много теорий. Почти на каждый случай.
 - Готов выслушать все.
 - Это долго.
 - Ты торопишься?
 - Нет.
 - Вот и я нет. Повторить тебе латте?
 - Да.
 Дмитрий жестом подозвал официанта, заказал еще кофе, а после спросил:
 - Так что за теории?
 - Ну, например… Есть теория вероятности, теория относительности…
- Теория большого взрыва, - продолжил он. – Где-то я уже это слышал.
 - Кто сказал, что теории новые? Вот еще «Теория пяти главных событий за последние двадцать лет».
 - Ты только сейчас придумала?
 - Да. Это очень актуальная теория для людей, которые встречаются после долгой разлуки. Так какие твои главные события?
Маша улыбнулась. Дмитрию захотелось ее поцеловать. Он смутился и рассеянно ответил:
- Я закончил институт, женился, развелся…
 - Три есть.
-  Больше ничего в голову не приходит. Квартира, права и машины считаются? Вот на Кубу съездил. С детства хотел и слетал.
 - В каком году?
 - В 2012.
 - А я в 2013 была. Музей Гевары меня поразил.
 - Тот, что под монументом?
 - Да-да. Как же название города?  - Маша наморщила лоб.
 - Я тоже не помню. Выпало из головы.
 - И эти люди были отличниками. Куба, конечно, впечатлила меня. Но настоящие приключения у меня случились в Азербайджане пару. Можно фильм снимать.
 - Серьезно? Что за история? У меня недавно был целый квест с их таможней. Рассказывай сначала ты, а потом я.

Они проговорили в кафе почти шесть часов. Одна тема легко сменяла другую. На часах было около полуночи, когда Маша поинтересовалась:
 - Где ты поселился? Уже поздно, я могу тебя добросить на машине.
 -  Не беспокойся, я живу здесь же, в «Англетере». Мне только подняться.
 - Призрак Есенина не будит по ночам?
 - Сплю, как младенец. К банкирам призраки поэтов не приходят.
 
Ему хотелось предложить Маше остаться, но он боялся отказа и потому просто поблагодарил за вечер. На улице они обнялись. Дмитрий, волнуясь, чуть коснулся губами ее щеки.
 - Была рада повидать, - сказала она.
 - И я… Ты знаешь, - Дмитрий запнулся.
 - Да?
 - Как у тебя завтра со временем? Может быть, встретимся еще?
 - Давай, - легко согласилась она. – После обеда я свободна.
 - Отлично. Тогда до завтра. С утра напишу и решим по месту.
 - Конечно. Ну ладно пока. Иди в номер, а то замерзнешь.
  - Да, да…

Дмитрий долго смотрел вслед удаляющемуся силуэту и думал, что это лучший осенний день в его жизни.
Вернувшись в номер, он отменил бронь на утренний рейс и лег в постель, где еще долго не мог заснуть, представляя себе их завтрашнее свидание.
Утром его разбудило сообщение от Маши: «Город, где стоит памятник Геваре, называется Санта-Клара. Доброе утро».
«Доброе утро. Точно же!» - ответил он.
«Я освобождаюсь в 18.00 недалеко от Михайловского сада».
«Можно там прогуляться. Спрячемся в кафе, если будет дождь».
«Договорились».
День выдался на удивление погожим. В намеченное время они встретились у кирпичных колонн входа.
 - Фуф, успела, - выдохнула Маша. – У меня сегодня насыщенно. Как твой день?
 - Текучка, ничего особенного.
 - Давно не было такой ясной погоды.
 - Наверное, это я доставил в ваши болота немного сибирского солнца.
 - Пожалуй, ты прав.

Дмитрий специально положил руку в карман плаща, чтобы Маша могла взять его под локоть, если захочет. Она как будто угадала его желание и приняла это молчаливое приглашение.
 - Вот и хорошо, - негромко произнес он.
 - Какие планы? – спросила Маша.
 - Сегодня или вообще?
 - Вообще.
 - Жить долго, счастливо и не в одиночестве.
 - Это же я хотела сказать.

Она остановилась, повернулась к нему и протянула ладонь для рукопожатия. Дмитрий, воспользовавшись моментом, притянул ее к себе и поцеловал. Она поддалась. Дмитрий снова ощутил то же, что и двадцать лет назад. Прошлое растворилось. Ему стало спокойно. Безмятежность нарушил мальчик лет пяти, чуть не врезавшийся в них с разбегу.

 - Мешаем детям, - он оторвался от ее губ.
 - Скорее, взрослым. Детям до нас дела нет.
 - Я чувствую себя как институтка.
 - Институтка?  - Маша рассмеялась. – Тогда я, получается, гусар?
 - Ты не обидишься, если я приглашу тебя в «Англетер»?
 - Дай-ка посчитаю… Второе свидание… Так-так-так… Пытаюсь вспомнить кодексы хороших женщин из глянцевых журналов.
 -  Не забудь умножить второе свидание на двадцать лет. Идем?
 - Идем.

Они зашли в холл отеля, держась за руки. Миновав зал, где было непривычно людно, пара оказалась в лифте. Едва за ними закрылась дверь, Дмитрий прижался ртом к ее губам. Они прервались только, чтобы дойти до номера.
Плащи остались на полу в прихожей. Руки Дмитрия блуждали, пытаясь расстегнуть платье.

 - Кто первый в душ?  - спросил он.
Маша замешкалась. Через минуту они были вместе в ванной комнате. Она наконец-то освободилась от одежды. Дмитрий изучал ее на ощупь. Его пальцы скользили по коже, как будто рисуя маршруты на карте. Он хотел только одного - обладать ею целиком. 
 - Мне больно, - едва слышно произнесла она, указывая на выступ в стене.
 - Прости. Совсем забыл, что есть кровать.
 - Необычные места хороши только в фильмах.
Обнаженные они легли на кровать и продолжили исследовать друг друга. 
 - Откуда этот шрам? – поинтересовалась она, проведя ладонью по его спине.
 - Упал в детстве с гаражей.
 - Странно, что тогда я его не заметила. Я …
Маша пыталась еще что-то сказать, но Дмитрий прервал фразу поцелуем. Границы их тел стерлись. Они существовали в едином ритме, на двоих у них было одно сердце и одно дыхание. Дмитрий долго не выпускал Машу из объятий, в надежде продлить забытье.
 - Не ожидал, что мы снова…
 - Возьмемся за старое?  - продолжила она его фразу. – Я тоже. Честно говоря, я вообще ничего не планирую.
 - Но так невозможно жить.
 - А ты попробуй.
 - Как же бизнес? Дочь? Неужели ты не предполагаешь, как будет развиваться фирма? В какой институт поступит ребенок?
 - Об этих вещах я, конечно, задумываюсь. Хотя знаю точно, каким бы идеальным ни был расчет, реальность внесет свои правки.
 - Вот видишь, ты планируешь.
 - Да, но не в личном. Раньше я строила в уме замки по мотивам сказок. Мне казалось, что отношения должны вести в то самое «долго и счастливо». В вечную идеальную стабильность. Так не бывает. С большей долей вероятности случится «недолго и счастливо» или «долго и несчастливо». Потому сейчас я наслаждаюсь моментом и не загадываю наперед. Мне хорошо с тобой в эту самую минуту, в этом отеле, и больше ничего не надо.
 - У меня есть идея, как сделать вечер еще лучше, - Дмитрий сел на кровати. – В мини-баре есть бутылка вина. Будешь?
 - Да, только сначала приму душ.
Пока Маши не было рядом, Дмитрий думал о ее словах. Нежелание планировать будущее вселяло тревогу.  Она могла в любой момент ускользнуть, и с этим ничего нельзя было сделать.

Маша вышла из ванной комнаты, закутанная в махровый халат. Взяв бокал вина, она устроилась рядом.
 - Так, - строго произнес он. – Почему ты в халате? Не хочу, чтобы нас разделяла махровая преграда.
Маша улыбнулась и скинула одежду.
 - Приятное вино, - сказала она, сделав глоток. – Мы с тобой как герои Ремарка. Пьем вино, ведем беседы.
 - Точно подметила, - усмехнулся Дмитрий. – Кстати, никогда не понимал, откуда они брали деньги на вино.
 - Я недавно перечитывала «Черный обелиск». Так вот там в ход шли старые рекламные купоны, что-то вроде «купи рульку – получи вино в подарок». Трактирщик, конечно, страдал, но был вынужден их отоваривать.
 - Знакомо. В детстве мы копировали на ксероксе сертификаты на бесплатную пиццу.
 - Хитрецы, - она чмокнула его в щеку.
Дмитрий положил руку ей на плечи:
 - Возвращаясь к Ремарку. Он, без сомнения, мастер. Жаль, что только все его любовные истории печальные. Или почти все. Героиня исчезает, а герой страдает. 
 - Я исчезать не собираюсь. Если и соберусь когда-нибудь, то скажу о причинах. Обещаю. Честность я ценю больше всего, - Маша допила вино. – Как часто ты бываешь в Питере?
 - Каждую пятницу, - соврал он. - Мы могли бы видеться.
 -  Да, можно. Если хочешь, останавливайся у меня. Правда, я живу за городом. Недавно достроила дом.
 - Воспользуюсь предложением на следующей неделе.
 - Без проблем.
Маша потянулась к часам, лежавшим на прикроватном столике:
 - Ого! Три часа ночи. Мне завтра, то есть уже сегодня, рано вставать. Утром две важные встречи.
 - Тогда давай спать.
Дмитрий поставил пустой бокал на пол, сполз с подушки и растянулся на кровати. Маша последовала его примеру.
 - Так не пойдет, - Дмитрий сгреб ее в охапку и прижал к себе. – Ну вот, уже лучше.
 - Тебе же будет неудобно, - возразила Маша, устраиваясь у него на груди. 
 - Все хорошо, поверь.
Она быстро заснула. Дмитрий не мог сомкнуть глаз: боялся, что если задремлет, то неловким движением разбудит ее. Но еще больший страх в него вселяла мысль о том, что она уйдет, стоит только утратить бдительность.
Утром будильник не застал его врасплох, зато Маша вздрогнула от непривычного звонка.
 - Твой будильник и мертвого поднимет, - она потянулась и соскользнула с кровати.
 - Для того будильники и нужны.
 - Я предпочитаю звуки природы.
 - Чтобы слаще спалось по утрам? - пошутил он.
 - Угу, - донеслось из ванной.
Они позавтракали в отеле, а после Дмитрий проводил ее до машины. Напоследок он поцеловал ее, едва коснувшись губ, как целуют друг друга супруги, уверенные, что в конце дня увидятся снова.
 - Ну все, пока, до пятницы, - Маша махнула рукой и исчезла в салоне золотистого INFINITI.

Когда автомобиль исчез из вида, Дмитрий вернулся в гостиницу, собрал вещи и через полчаса был на пути в аэропорт.

За три дня его отсутствия в Новосибирске ничего не поменялось. От матери он узнал, что бывшая жена все-таки готовит заявление в суд, Мила не разговаривала с ним, на работе царила рутина. Но все это теперь было неважно. У него появилась другая жизнь – его встречи с Машей.

Их свидания продолжились. Каждую пятницу Дмитрий садился в самолет, чтобы прилететь в Санкт-Петербург. Только теперь он ночевал не в гостинице, а останавливался у Маши, в загородном доме. Они могли целые выходные не выходить на улицу. Встречи с Машей Дмитрий держал в тайне даже от матери. Суеверно боялся, что любопытство и пересуды смогут разрушить их хрупкий мир. Только однажды он проговорился, когда спросил у Костика о месте захоронения Смирнова. После чего ему еле удалось отбиться от вопросов.

Как и ожидалось, лейтенанта похоронили рядом с женой недалеко от Нижнего Новгорода. Узнав это, Дмитрий подумал, что неплохо было бы отправиться туда вместе с Машей. Ведь отчасти благодаря Смирнову они познакомились.
 - Как насчет того, чтобы на следующей неделе поехать в Нижний? – поинтересовался Дмитрий, разливая утренний кофе у барной стойки. - Мне наконец-то дали адрес того кладбища.
 -  Можно, - согласилась Маша. – И все-таки, как удивительно устроена наша память. Бабушка прожила почти семьдесят лет, много видела, войну прошла, а из всех событий рассказывала только про свою любовь. Мы с мамой расспрашивали про быт, про сослуживцев, про немцев. Она отмахивалась, дескать, ничего интересного.
 В юности я как-то не задумывалась над этим. Сейчас же, перебирая в уме события десятилетней и даже двадцатилетней давности, обнаруживаю, что детали видятся как в тумане. То, что было значимым по учебе или работе - все забывается. Зато я отлично помню, что ты мне в лагере сразу понравился.
 - Мне казалось, что ты даже не смотришь в мою сторону.
 - Мальчишка…
 Маша подошла к нему сзади и обняла за плечи. Он повернулся к ней, отвечая нежностью на нежность.

По возвращении в Новосибирск Дмитрий  начал готовиться к путешествию в Нижний: забронировал отель и купил билеты на двоих. От приятного занятия его отвлек звонок Милы.
 - Дмитрий Леонидович, я могу зайти? - дружелюбно спросила она.
 - Конечно.

Через несколько минут Мила уже была в кабинете. Про себя Дмитрий отметил ее эффектный вид. Новое кожаное платье идеально подчеркивало фигуру стройной брюнетки.
 - Слушаю, - бросил он.
 - Дима… - неуверенно начала она. -  Я… Я… просто хотела извиниться. Тогда… Ну в общем я была неправа. Действовала на эмоциях.
 - Мы оба наворотили прилично. Я тоже был неправ.
Дмитрий обрадовался возможности примирения, его утомила «холодная война». Ободренная его словами Мила вкрадчивым голосом произнесла:
 - Раз так, может быть, мы начнем все с чистого листа?
К такому повороту Дмитрий был не готов.
 - Мы неправильно поняли друг друга. Я действительно был неправ, но только в том, что нам не стоило это все затевать, - сказал он и тут же пожалел о своей резкости, увидев, как лицо Милы перекосилось от злости. Она ничего не ответила и вышла из кабинета.

О последствиях беседы Дмитрий узнал в пятницу, когда его вызвал директор филиала. По сочувственному взгляду руководителя службы безопасности Алексея Александровича, который попался ему на пороге приемной, он сразу понял, что грядет буря.
 - Как там главный? Ждет очередную проверку из Москвы?  - поинтересовался Дмитрий, ожидая услышать от товарища пространный ответ. Однако тот был немногословен:
 - Шеф сильно не в духе. Держись, мужик.

«Почему же Джабба сегодня зол?» - размышлял Дмитрий, сидя перед кабинетом начальника. «Джаббой» за глаза называли директора, хотя поджарый восточный мужчина не был похож на обрюзгшего персонажа из «Звездных войн». Причиной появления прозвища была его фамилия - Джабраилов.

Наконец томительное ожидание закончилось, его пригласили войти.
 - Руслан Алиевич, добрый день, - поздоровался Дмитрий.
 - Хороших новостей сегодня не будет, - вместо приветствия сказал Джабраилов.
 - В чем, собственно, дело?
 - Я на многое готов закрывать глаза - на твои отлучки по пятницам, на внеурочные отпуска и служебные романы. Мне важнее то, что ты профессионал, каких мало.
 - Спасибо за доверие.
Дмитрий никак не мог понять, к чему ведет эта прелюдия.
 - Меня абсолютно не волнует личная жизнь сотрудников, но ровно до тех пор, пока она не ставит под угрозу репутацию банка. А твоя интрижка с этой… - начальник взял лежавший на клавиатуре документ и прочитал, -  с Милой Сергеевной Скосырской… Это не просто скандал, это хуже.
 - Но у нас давно все закончилось, - возразил Дмитрий.

Вместо ответа Джабраилов протянул ему лист бумаги, который оказался официальным письмом от Милы на имя учредителя «С-Банка». Дмитрий пробежал глазами текст.  Любовница обвиняла его в домогательствах.
 - Бред какой-то. Все было не так, - наконец выдавил он. – Я могу объяснить. Мила сама…
 -  Оставьте подробности для внутренней комиссии, - перебил его Джабраилов. – Я скажу одно: у нас не Америка, и до суда не дойдет.  Мы постараемся замять дело. Это в интересах банка. Однако тебе находиться в руководстве филиала нельзя.
 - Вы меня увольняете?
 - С поста своего заместителя – да. Но, учитывая предыдущие заслуги, могу предложить должность в иркутском отделении. Пересидишь там, а потом посмотрим.
 - У меня только такой вариант? – уточнил Дмитрий. Перевод в Иркутск, по сути, был понижением.
 - Да.
 - Я могу подумать?
 - У тебя есть время до конца дня.
 - Понятно. 
 - И еще. Попытайся мирно решить конфликт с этой... Поговори там, красные розы подари, извинись…
 -  Не получится.
 - Ладно. Тебе виднее.
 - Я могу идти?
 Джабраилов кивнул. Дмитрий уже открывал дверь, когда начальник окликнул его:
 - Вчера на твое имя пришла повестка в суд. Что-то про раздел имущества. Она у юристов.
 - Угу.

«Осталось узнать, что я смертельно болен», - мрачно думал Дмитрий по дороге в свой офис.
Оказавшись у себя, он заперся на ключ и в изнеможении рухнул на кресло. Его рассеянный взгляд скользил по стенам. Грамоты, почетные письма, дипломы - все это когда-то вселяло уверенность, что жизнь удалась. Глаза остановились на безделушках из разных стран на подоконнике. Здесь деревянный идол с Алтая соседствовал с латунной фигуркой наездницы, купленной в Испании, а в углу возвышалась Эйфелева башня. Дмитрий любил сувениры и гордился ими. Они были своего рода трофеями, которые доказывали, что их хозяин много путешествовал. Дмитрий представил, как собирает вещи в коробки. Пожалуй, потребуется штуки три, чтобы уместить годы работы, увлечений, борьбы и надежд.

«Может, ну его… Уволюсь, уеду в Питер. Поступлю в аспирантуру», - мелькнуло в голове. И сразу же нарисовалась другая картина, где он рассказывает правду о причинах своего увольнения и развода Маше. Она наверняка станет его презирать. Без работы, без четких планов и с сомнительным прошлым он просто не будет ей нужен. Дмитрий ужаснулся своей фантазии.
Размышления прервал звонок от Маши. Она как будто почувствовала его тревогу на расстоянии. Дмитрий дождался окончания вызова, а после набрал Джаббе.
 - Руслан Алиевич, я по поводу Иркутска.
 - Когда едешь?
 - Во вторник.
 - Я дам задачу подготовить документы на твой перевод.
  - Спасибо.

Телефон издал несколько коротких металлических звуков – пришли сообщения What`s App.
«У тебя все нормально?» - писала Маша.
«Привет. Все нормально. Завал на работе. В Нижний вырваться не смогу. Наберу позже», - ответил Дмитрий и активировал режим невидимки, чтобы отправители не могли понять, прочитаны ли сообщения.

Все выходные он провел дома, бесцельно перемещаясь из одного угла в другой с бокалом виски. Несколько раз с ним пыталась связаться Маша, но он сбрасывал. Сделав над собой усилие, Дмитрий набрал матери и сообщил о своем скором отъезде в Иркутск, правда, о причинах карьерных перемен умолчал. Но и без этого пришлось выслушать недовольные комментарии о безразличии.

 - Ты думаешь только о себе. Со мной вообще перестал общаться. Ведь можно было предупредить заранее. Нет, все делается накануне. Хорошо, что еще не из Иркутска позвонил. А у меня сердце слабое. Вот опять давление подскочило, - охала мать в трубке.

Дмитрий не спорил. Упаковав вещи в чемодан, он пожалел, что сам выбрал дату отъезда во вторник. Желания возвращаться в офис даже на один день у него не было. 
Утро понедельника началось с неожиданности.
 - У вас в кабинете посетитель… Посетительница, - предупредила его Вера.
 - Но я никому не назначал…
 - Утверждает, что у вас личная договоренность, - помощница развела руками. – Ничего не смогла сделать. Она очень настойчивая.
За столом в офисе сидела Маша.
 - Здравствуй… - растерянно протянул он, не зная, с чего начать.
Вместо приветствия она протянула сложенный вчетверо лист.
 - Когда-то ты написал мне письмо, теперь моя очередь. Читай.
Дмитрий развернул бумагу. В послании было всего одна строчка: «Давай не будем спешить». Несколько минут они провели молча, пока он наконец не нарушил тишину.
 - Я не могу дать тебе то, что ты хочешь.
 - Дим, о том, что я хочу, мне лучше знать, - возразила Маша.
 - Зачем я тебе с моим сомнительным прошлым и кучей тараканов?
 - С тобой просто хорошо – этого достаточно.
 - Меня переводят в Иркутск.
 - Это тот самый «завал на работе»?
 - Да.
- Почему просто не позвонил?

Дмитрий не ответил и отвел глаза. Маша молчала, видимо, что-то обдумывая, а потом сказала:
 - Прошлое есть у всех, но надо продолжать жить. Прошу тебя, давай не будем ничего решать сейчас. Оставим все, как есть – нас и наши встречи по выходным.  Просто подождем, успокоимся. Жизнь мудрее нас, и она расставит все по своим местам. Про себя я поняла одно: у меня нет желания сбежать от тебя наутро. Я хочу думать о будущем. О нашем будущем. А это много значит.
 - Прости, но у меня есть девушка. И я не хочу повторения ситуации, которая была накануне развода.
Дмитрию показалось, что за него эту фразу произнес кто-то другой.
 - Теперь мне нужны подробности. Чего ты не хочешь повторять? - в голосе Маши появились гневные нотки. – Я имею право знать.
 - У меня была женщина, когда я еще был официально женат.
 - И, как я понимаю, эта женщина осталась?
 - Да.
 - Ты ее любишь?
Он сделал вид, что не услышал вопрос. Маша села за стол и закрыла лицо руками:
 - Мне плохо. Обними меня.

Дмитрий хотел подойти, положить руки ей на плечи и успокоить, но вместо этого отвернулся к окну и стал сосредоточенно наблюдать за первым ноябрьским снегом. Он так и стоял, пока не хлопнула дверь. Маша оставила на визитке адрес гостиницы и короткий текст: «Буду здесь до конца дня».

Он заполнил понедельник приготовлениями к отъезду. Однако, как только появлялась свободная минута, раз за разом проживал в голове их встречу. Дмитрий убеждал себя, что был прав – лучше поставить точку сейчас, чем постепенно разочароваться друг в друге. Тем не менее, он то и дело крутил в руках картонную карточку.
Вечером по дороге в аэропорт Дмитрий попросил таксиста остановить у отеля.  Он в нерешительности застыл перед стеклянными дверями. В ресторане гостиницы кипела жизнь. Отчаянно хотелось, чтобы кто-то сказал или показал, как будет правильно, и все решил за него. Дмитрий сделал несколько шагов по направлению ко входу, и его чуть не сбила спешащая женщина, прошипевшая «Глаза разувать надо». Расстроенный, он вернулся в такси и вскоре уже был в аэропорту.
В самолете Дмитрий пересматривал фотографии Маши: за время их романа они так и не сделали совместных кадров. Несколько раз он пролистал их переписку, а когда прибыл в Иркутск, зашел на страницы ее Instagram. Она опубликовала в «сторис» вид из окна самолета.

В следующие полгода подглядывание за жизнью Маши стало ритуалом. Каждое утро он проверял обновления в соцсетях.  Ее дни были насыщены событиями, поездками, встречами, у Дмитрия все было наоборот. Он относился к новой работе как к временной передержке до возвращения в Новосибирск, потому не заводил здесь друзей. Вечера коротал в баре, так было легче сбегать от мыслей.
Дмитрий часто думал о прожитых годах и убеждался, что все, что он делал, было пустой тратой времени. От карьеры остались одни обломки, семьи не было, богатств не нажил, а в довершении сам поставил крест на отношениях, которые ценил.
В поисках умиротворения Дмитрий зашел в церковь. Он не верил в Бога и не соблюдал обряды, но готов был уцепиться за любую соломинку, чтобы заполнить пустоту в душе. В церкви, а вернее, в небольшой часовне было немноголюдно. Дмитрий насчитал троих: продавца свечей, священника и прихожанку, о чем-то беседовавших у алтаря. До него донеслись слова батюшки: «Что такое правда?» Он напряг слух, чтобы услышать продолжение, но попытка была неудачной. Несмотря на это, Дмитрий отчетливо понял, что в вопросе получил свой ответ. Его правда была простой – он хотел объясниться с Машей.

Едва выйдя из церкви, он заказал билет до Санкт-Петербурга. Он не сообщил о своем приезде, полагаясь только на удачу. Едва шасси коснулось посадочной полосы, Дмитрий позвонил Маше. К его большому удивлению, она взяла трубку.
 - Мы можем встретиться? – волнуясь спросил он.
 - Я сейчас в «Пулково», улетаю, - ее голос был спокоен.
 - Дело в том… Что я тоже.
 - У меня не больше получаса. Я в Starbucks.
 - Скоро буду.

В кафе Дмитрий сразу увидел ее. Маша сидела за столиком и смотрела через стекло на взлетную полосу. Рядом была рыжеволосая девушка, точная ее копия в юности. Дмитрию показалось, что перед ним сразу две Маши: одна из прошлого, а другая из настоящего. Он направился к ним. Маша, заметив его на полпути, встала и жестом пригласила сесть за свободный столик поодаль.
- Привет, - неуверенно произнес он.
- Здравствуй. У меня очень мало времени. О чем ты хотел поговорить?
Все заготовленные заранее слова разом вылетели из головы, и он сказал:
- Я люблю тебя.
- А я тебя больше нет.

В этот самый момент Дмитрий почувствовал, что задыхается, как будто тяжесть в несколько тонн сдавила ему грудь. Повисла пауза, которую прервала Маша:
 - Что ж, ты достоин больше пары фраз, как и я когда-то. Так вот. Мне было очень плохо после нашего расставания. Наверное, это были фантомные боли. Будущее рядом с тобой, которое я представляла, оказалось ничем – иллюзией. Потеряв эту иллюзию, я как будто потеряла часть своей души. На ее месте осталась пустота. И боль. Потом все прошло. Все проходит. И все всегда к лучшему. Теперь извини. Мне надо бежать.

Дмитрий не помнил, как они попрощались. Как в тумане он зарегистрировался на обратный рейс и сел на самолет. В Иркутске он заказал такси до знакомого бара, но было слишком рано. Подождав несколько минут у двери, он спрятался от промозглой весенней погоды в соседнем супермаркете. Возвращаться в квартиру не хотелось, но других вариантов не было. Походив вдоль стеллажей в магазине, Дмитрий остановился в отделе алкоголя и взял с полки несколько бутылок водки. У единственной работающей кассы стояла длинная очередь. Он был полностью погружен в свои мысли и потому не заметил, как рядом оказался неопрятный мужчина. От него разило перегаром. Дмитрий брезгливо отодвинулся, незнакомец же наоборот подошел ближе, хлопнул его по плечу и сказал:
 - Мужик, колбасы хочу, а денег нет. Купи?
Дмитрий кивнул. Обрадованный собеседник сбегал к мясным прилавкам и вернулся с палкой «Докторской»:
 - Вот. Самая дешевая. По акции.
Дмитрий положил колбасу в свою корзину и после оплаты отдал мужчине. Тот просиял:
 - Спасибо, выручил. Это на праздник? – указал он на водку.
 - Нет.
 - С бабой поцапался?
 - Вроде, - буркнул Дмитрий.
 - Бывает, - сочувственно произнес незнакомец. – Все проблемы, они же от баб.

30.11.2020-07.06.2021
Новосибирск