Спасти его любой ценой. Глава 51

Меня сфотографировали на улице. И я точно этого не ждала. Поэтому смотрю на папарацци гневно, с вызовом. Слегка сощуренные глаза точно такие же, как у пожилой женщины с предыдущих фото. Очевидно, именно поэтому она показалась мне знакомой. А вот губы у меня папины. Но сейчас они недовольно сжаты. Довольно яркий макияж, короткая, под мальчика, стрижка. Никакой удлиненной челки, как у меня сейчас. В ушах небольшие, но явно дорогие сережки. Я одета в яркий брючный костюм. Пиджак расстегнут и слегка распахнут. Из-под него видна шелковая белая сорочка с воротником «стойка». Это я?... Градов делает едва уловимый жест пальцем по экрану, и передо мной возникает другая фотография. На ней я не одна, а в группе мужчин. Все они в солидном возрасте, окружили меня плотным кружком. А один по-хозяйски держит мою руку в своей. Градов, проследив мой взгляд, поясняет:
- Это и есть посол Франции в России в те годы. Бертран Азуле. Правда, сразу после гибели его помощницы, он в скором времени вернулся во Францию.
Мой взгляд снова возвращается к девушке. Мне странно, что она так мило улыбается в объектив, не выдергивает свою руку из руки старого месье Азуле. Неужели они…
Теперь я сама листаю фотографии и нахожу одну, на которой лицо девушки совсем близко. И снова губы плотно сжаты, глаза с высокомерным прищуром, подбородок гордо вздернут.
- Лоранс Прежан. – Я слышу это имя впервые. Словно и не носила его целых 28 лет. Градов снова начинает рассказывать все, что ему известно об этой особое, словно читает отчет. – Работала в посольстве Франции четыре года, сразу после окончания Сорбонны. Ей прочили очень благополучное будущее. Папа-дипломат уж постарался. Но, видимо, залюбили ее родители в детстве. Характер у нее был тот еще. Жесткая, амбициозная, умела идти к своим целям по головам.
Градов замолкает на некоторое время, давая мне возможность «переварить» информацию.  Я мысленно благодарю его за это. Но потом он продолжает описывать меня во всей «красе»:
- В материалах дела интересные показания работников Консульства, близко знавших Лоранс. Говорили, что она была очень хорошо образована. Три языка в совершенстве: русский, итальянский и немецкий. Могла поддержать любую дискуссию. Вращалась только в высших кругах. При этом в любой компании чувствовала себя, как рыба в воде. Но очень властная и бескомпромиссная. Ее любимая фраза: «Если ты не можешь справиться с этим миром, тебе в нем не место». Представляешь, какой цинизм? – Саша пристально смотрит на меня, а я стараюсь избежать встречи глазами. Мне не по себе. Не дождавшись моей реакции на свои слова, Градов продолжает. - Прекрасно играла на фортепиано, разбиралась в картинах и драгоценностях. И сама им не брезговала. От воздыхателей принимала только дорогие подарки. А поклонников у нее было много. И не удивительно при такой внешности. – Градов слегка приближает телефон в своему лицу, а потом переводит взгляд на меня, но от комментариев воздерживается. - Но выбрала она не молодого мужчину, а старого посла. Даже из брака пыталась извлечь выгоду, подходя к нему, как к сделке. – И все же усмешка вырывается из его уст. Я не понимаю, одобрение? Осуждение? Восхищение?
- Это ее муж? – Я возвращаюсь к тому фото, где посол сжимает мою руку в своей.
- Нет. Не успели. Обручились месяц назад и через два месяца должны были пожениться, но тут оп!...и она погибает. Чего только не писали твои коллеги-журналисты. Дошло до того, что господина посла обвинили в том, что это он устроил гибель своей невесты.
- Зачем? – Я искренне удивлена такой версией. – Что за ерунда!
- А кто вашу братию знает. Якобы выдал ей какие-то секреты, а она шантажировала его ими. Вы такого порой насочиняете, что ни в какие ворота не лезет. Но ты объясни мне другое. Кто она тебе? Вы же – одно лицо. Но пока я даже представить не могу, что вас связывает. – И он еще ближе придвигает ко мне экран телефона. Я молчу. Не дождавшись моего ответа, Градов продолжает размышлять вслух:
- Матерью она тебе быть не может. Иначе, она должна была родить тебя в 15-16 лет. Версия, конечно, имеет право на существование, но есть огромное НО – в 15 лет она не была в России, и не могла оставить тебя здесь после рождения. Сестрой тоже быть не может. У четы Прежан была только одна дочь. Если только ты - внебрачный ребенок ее отца…
Его несло не туда. Все версии, какие бы он сейчас не выдвинул, были явным бредом. Но сказать ему правду, я не могу.
- Саша, я не знаю, почему мы с этой девушкой так похожи. Нет, она не моя сестра и тем более не моя мать. Мы с ней из разных стран, и разных слоев общества. Поэтому мне так интересно провести расследование, и как можно больше узнать о своем двойнике. Интересно же?
- Ну, в какой то мере…
- А еще…- я делаю паузу, чтобы не наговорить лишнего…- я очень хочу понять, насколько мы отличаемся.
Это чистая правда. Мне действительно важно узнать, как я изменилась за то время, пока служу в Искуплении. От этого может зависеть, как долго мне еще вымаливать прощение за свою прежнюю жизнь.
- Ты знаешь, как она погибла?
Я этого скрывать не собираюсь:
- Ну  да. Попала в аварию и сгорела в собственной машине в канаве.
Градов косится на меня с явным неодобрением.
- Как-то ты жестко…про канаву. Но дело в том, что были версии о подстроенной аварии. И что она могла узнать больше, чем ей полагалось. За что и поплатилась.
Ого! Прямо, как сейчас. Я тоже влипла в неприятности после того, как стала заниматься статьей по наркотикам, лекарствам и роли Трофимова в этой истории. История повторяется. Неужели конец будет такой же? От этой мысли мне становится нехорошо. Я вскакиваю с места, подхожу к печи и опираюсь на нее руками. Ее тепло меня слегка успокаивает. Вместе с тем, во мне растет необъяснимое желание.
- Я обязательно постараюсь изучить ее дело, когда мы вернемся в город. Ты поможешь мне с информацией, Саш?
За спиной тишина. Он молчит. Я поворачиваюсь к нему лицом и теперь опираюсь на теплую стенку спиной. В комнате почти темно. Свет из маленького окошка почти не проникает. Но я различаю фигуру мужчины напротив. Он медленно встает, подходит ко мне совсем близко. Я чувствую его дыхание на своей щеке. А потом его ладонь скользит по моему затылку, он притягивает меня к себе и шепчет:
- Я всегда готов тебе помогать. Сам не пойму почему. – Еще секунда и он меня поцелует. Хочу ли я этого? Да. Только вот…
- Саш, а как же твой принцип: «Не смешивать работу и секс»? Ну, или что-то вроде этого?
- К черту принципы. Ты дороже. – Его губы уже скользят по моей щеке, потом скуле и останавливаются на виске, где бьется венка. Мне щекотно от его дыхания. А снизу по телу поднимается горячая волна. Дыхание участилось, сердце застучало громче. Но я держусь, как могу. Помню свое состояние после той ночи, когда он не просто бросил меня в квартире, а передал другому сотруднику. И ему было все равно, что со мной случится.

На спине чувствую горячие ладони. Когда он успел пробраться под футболку, бесстыдно задрав ее до пояса. Хочу отодвинуться, вывернуться от его рук, но…не могу этого сделать. Меня манят его ласковые губы и мне приятно прикосновение его пальцев к моей спине. Предала сама себя. А ведь обещала…Сама не знаю, как получается, но я обвиваю руками его шею и крепко прижимаюсь к нему. Мне хорошо. Чувствую его губы на своей шее. Щекотно и приятно одновременно. Где-то в дальнем уголке подсознания еще жива мысль: «Хватит, не надо! Будь благоразумной», и я даже решаю сказать ему, что мы не должны…Но поворачиваю лицо и его губы захватывают мои. Словно он ждал этого. И все. Больше никаких бунтарских мыслей. Они все погибли под напором его языка и нежностью рук. А они становятся все настойчивее, и уже со спины одна из ладоней скользит на мою грудь. И у меня подгибаются колени от того, как она ласкает сосок. Не могу сдержаться, и легкий стон вырывается из меня. Это, словно, становится некоторым сигналом к действию, и Градов легко поднимает меня на руки и несет на лежанку за печью. Я не отрываюсь от его губ, крепко прижавшись всем телом к нему.

А потом мы любим друг друга. Не спеша, самозабвенно, словно бы в последний раз. Я таю под его руками, выгибаюсь навстречу его губам, подставляя им каждый миллиметр своего истосковавшегося по ласке тела. Закрыв глаза полностью растворяюсь в ощущениях. Но когда Градов громко вскрикивает, я открываю глаза и хлопаю в удивлении ресницами.
- Что за… - Он достает откуда-то из-под себя мой кинжал и с непониманием смотрит то на меня, то на слабо мерцающее в полумраке лезвие.
- Что это такое?
- Мой кинжал.
- И от кого ты им защищаться собралась? – Его губы снова касаются моего уха, и на секунду он закусывает мочку зубами. От этого по телу идет дрожь.
- Просто так…для храбрости. Чтоб…не страшно. – Я прерываюсь, потому что Саша целует меня в губы. Нежно и чувственно. Больше говорить я не хочу. Хочу совсем другого и очень сильно. Кинжал с грохотом падает на деревянный пол. И я тут же о нем забываю. Уже сама цепляюсь за Градова руками и ногами, обвивая его, словно дикий плющ. Только сейчас я осознаю, как сильно я хотела его все время, пока убеждала себя в том, что этот человек – всего лишь моя очередная работа. Мои губы ищут что-то на его шее, щеке, скуле. Потом, наконец, находят его губы, и я долго наслаждаюсь их настойчивостью. Больше терпеть этой сладкой пытки мы не в состоянии. Просто нет сил. Оба желаем большего. И я принимаю мужчину с жадностью, сравнимой с жаждой путника долго блуждающего по знойной пустыне.  Кажется, что Градов чувствует тоже самое. Его выдает прерывающееся дыхание и негромкий стон при каждом нашем движении. Длится это недолго. Мы оба хотим скорой развязки, и она наступает. Яркий, невероятной силы финал у обоих. А после я лежу на его груди, все еще часто дыша, и все мое тело покрыто испариной. Мне хорошо. Очень.
- Нет, вы совсем разные. – Голос Саши выводит меня из моей Нирваны.
- Что? – Я даже не сразу понимаю, о чем он говорит.
- Вы с Лоранс Прежан. Внешнее сходство только на первый взгляд. – Он держит паузу? Потом продолжает. – Скорее всего, это обман зрения из-за похожей прически и цвета волос. У вас и глаза разные и улыбка. – Снова пауза, словно он вспоминает изображение на той фотографии. А я мысленно изумляюсь: «Ну приехали! Я не похожа на себя».
- У Лоранс взгляд жесткий, требовательный и все время чем-то недовольный. Ты смотришь мягко. – Саша переворачивается на спину, вытягивает ноги насколько позволяет наше ложе.
- И вообще. – Мне долго приходится ждать, пока он объяснит это умозаключение. – Не стала бы она возиться со всякими бездомными котами или обрабатывать рану бродячему псу. Кстати, это он меня привел сюда. Я возвращался уже домой, но мне позвонил Михаил Иванович. Сказал, что тебя за каким-то…хм…ну не важно зачем, понесло в лес. И чтобы я тебя встретил там. Но уже начался дождь и я, если честно, совсем не знал, где тебя искать. А тут слышу – лай. Потом и сам пес передо мной нарисовался. Хвостом виляет, зовет за собой. Я и пришел за ним сюда. Хоть на что-то сгодился, бродяга.
На «что-то»? Я чуть не подскочила от возмущения. Вовремя прикусила язык, чтобы не рассказать Градову, как Кречет сражался с Темными и защищал меня не жалея своей шкуры. А они у него и так вся в шрамах. А где Кречет? Я выглядываю из-за Градова и осматриваю небольшую комнату. Пес лежит у входной двери, перегородив ее своим огромным телом. Голову положил на вытянутые вперед передние лапы, задние же подогнул под себя. Интересно, ему так удобно? Возможно, почуял мой взгляд, и не поднимая голов, лениво двинул хвостом право и влево.
- Он очень умный и надежный. Не всякая собака благородных кровей будет такой. Так что, не надо на него наговаривать. – Я горячо защищаю своего напарника в борьбе с Темными. – Хороший друг. Такой всегда прикроет спину.
Градов молчит. Потом хмыкает:
- Вот, о чем я и говорил. Лоранс и в голову бы не пришло защищать бездомного пса. А ты…
Он резко переворачивается на бок, обнимает меня и притягивает к себе.
- Мне кажется, этим ты меня и притягиваешь. Для тебя нет чужих проблем. Всем хочешь помочь, всех спасти.
А вот тут уже хмыкаю я:
- Ага! Особенно Трофимова. Так спасаю, что он угодит в тюрьму после моей помощи.
- Не путай. Это совсем другое. – Саша что-то объясняет мне, а я размышляю, могла ли я, Лоранс, в речи употребить слово «Ага»? Сомневаюсь. Впрочем, эта мысль быстро улетучивается из моей головы, потому что на моих губах я чувствую губы Градова, а мое тело снова загорается от прикосновений его ладоней. И все повторяется, только мы уже никуда не спешим. Ласкаем друг друга долго, доводя этим до безумия. Но ничто не может длиться вечно. И выдав рык нетерпеливой львицы, я все же начинаю его торопить. И он не против…

Когда мы все же даем друг другу отдых, уже начинает расцветать за окном. В маленькое, мутное окошко заглядывает еще робкий дневной свет. Я утомившаяся от жарких ласк, сладко засыпаю на плече у Саши. Его запах и мерное дыхание успокаивают, придает окружающему миру чувство покоя и безопасности. Я сейчас не боюсь никого.