Поджог

Это  было в Москве,
в конце Восьмидесятых.

Ночью, часа в два,
меня разбудил
голос Отца:
«Сынок, вставай!
Кажется, —
на лестнице пожар!»

Я вскочил.
За входной дверью
сияло багровое зарево.
Слышался дикий треск
вспыхнувшего 
горючего материала.
Словно кто-то,
невидимый,
предупреждал нас:
«Тревога!
Тревога!
Горим!»

Мы приоткрыли дверь,
чтобы посмотреть,
что происходит снаружи.
Горела  не лестница.
Горела только лишь
наша деревянная дверь.
Она-то  и трещала
так громко,
чтобы предупредить нас
и не дать нам
сгореть во сне живыми!

Уже через две-три минуты
мы потушили огонь
несколькими ведрами воды.

Пламя превратилось
в клубы дыма,
а половина двери 
обуглилась
и почернела.

Дерево прогореть
еще не успело,
и огонь тоже не успел
перекинуться
внутрь квартиры.

На другой день
мы пошли в милицию
и написали заявление.
Странно!
Врагов в подъезде
у нас не было,
да и в других местах
их тоже не существовало.

В милиции нам объяснили,
что вовсе необязательно
иметь кровных врагов;
что иногда двери поджигают
ради «яркого интереса»,
эдакой, своего рода, игры —
пишут номера квартир,
устраивают
что-то вроде лотереи,
ну, и....

В ту ночь,
выпал наш номер.
Идиоты бросили
еще один жребий:
кому идти
с  бензином и зажигалкой!
...Вот и весь
нехитрый детектив!
Слишком просто!
 
Я в те годы
спал крепко:
Если бы не Отец,
так бы  никогда
и не проснулся!