Табасаран и табасаранцы

Табасаранцы еще в ранний период средневековья входили в состав, феодальных образований и находились под большим влиянием иранских и арабских завоевателей, бывших в г. Дербент. Арабские источники свидетельствуют о том, что правитель Табасарани в IX в. н. э. был единственным мусульманином среди всех дагестанских правителей. Правители Табасарани носили звание майсумов и кадиев. По известной вам записке – Д. Тихонова, Ф. Симоновича и А. Сереброва, относящейся к 1796 г., кадий табасаранский имел годовой доход 4 тыс. руб., а майсум — 20 тыс. руб. Резиденция майсума находилась в сел. Геврах; в состав его владения входило около 70 населенных пунктов. Селения, расположенные в горной части, приносили майсуму подарки. Резиденция кадия находилась, в сел. Ерси, в состав его владений входило до 20 деревень. Горной Табасаранью управляли старшины, имевшие наследственную власть. Еще географ И.Г. Гербер отмечал, что «доходы, которые майсум и кади получают, состоят в хлебе и другой нище, кроме штрафных денег, что случается от ссор, к тому же дается майсуму от государя 200 руб. на год».


В 1806 г. А. Кремский указывал, что земля табасаран разделена между двумя главными владельцами, майсумом и кадием Рустемом, которые имеют своих боков, владеющих селениями. Табасарань делилась на Северную и Южную, каждая в свою очередь делилась на узденскую и раятскую. В северной Табасарани владетелем считался кадий, в южной — майсум. Из 4 668 дворов обеих частей Табасарани чисто раятских было 1705 дворов, остальные 2963 двора считались узденскими. В 1806 г. табасаранский майсум Кирхляр-Кули и кадий Табасарани Магомед выразили покорность России. «Майсум, кади и беки, — писал И. Березин, — управляют каждый в своих селениях на основании обычая и шариата. Майсуму и кади, которые друг от друга не зависели, подотчетны беки, которые управляли своими селениями». В узденоких селениях управление осуществлялось сельскими кадиями н сельскими старшинами. Управление это не отличается от известных нам других сельских управлений в Дагестане. Власть майсума и кадия в прошлом распространялась на всю Табасарань.


Дербентский комендант Розенфельд 20 августа 1828 г. писал, что во время управления майсума и кадия народом «имели они большое влияние на жителей, то же самое и беки, делая им наказание и штрафы. Подати получают беки по две мерки пшеницы с каждого двора и по мерке ячменя, по 3 мешки орехов, кто имеет ореховый сад, с нукеров же, т. е. хранителей майсума. кадия и бекских, никакой подати не берут. Майсум, кадий и беки на состоящих в управлении их своих подвластных распространяют строгое влияние, содержа их в страхе и в большом порабощении». Касаясь власти беков, Розенфельд подчеркивал, что, кроме майсума, всякий другой южнотабасаранский бек был полным властелином, имел право карать даже смертью и творить расправу согласно с понятиями народа.


Майсум и кади еще в 20-х годах XIX в. были лишены власти, после чего картина феодальных отношений изменилась, однако власть их вновь была восстановлена в 1831 г. Прапорщик Колоколов в 1831 г. составил этнографическое описание табасаран. По его данным, к этому времени Верхняя Табасарань делилась на девять магалов, из них семь считались самостоятельными, а два были подчинены Аслан-хану Казикумухскому и Кюринскому. Нижняя Табасарань делилась на семь магалов: один принадлежал Аслан-хану, два — наследнику майсума Ибрагиму Карчагскому, остальные четыре принадлежали бекам из фамилии кадия Муртазали. Всех табасаран, по Колоколову, было 15 379 душ; в независимых магалах проживали 2323 семейства, в магалах, принадлежавших наследнику майсума Ибрагиму Карчагскому, — 846 семейств и в магалах, принадлежавших бекам из фамилии кадия Муртазали, — 1755 семейств 281. Колоколов указывал, что от зависимых семейств собирается подать от одного до восьми рублей серебром в год в денежном выражении, кроме того, штрафы идут в пользу правителей.


«Жители Табасарани управлялись, — писали капитан Ковалевский и поручик Бларамберг, — прежде собственными своими беками, под главным влиянием майсума и кадия, ныне же состоят в непосредственном распоряжении дербентского коменданта... Вообще народонаселение в Верхней и Нижней Табасарани простирается до 5379 семейств. В магалах, признающих себя независимыми, имеется до 2323 семейств, в магалах, принадлежащих Аслан-хану Казикумухскому и Кюринскому — до 555 семейств».


В 1895 г. Е.И. Козубский писал: «Раятские деревня северной Табасарани состояли во владении 14 бекских фамилий, происходивших из дома кадия, четыре же деревни — Ерси, Хилненджи, Зенек и Нитиг — за измену их владельца Заал-бека были отобраны в казну и обложены казенными податями. Управлялась северная Табасарань кадием Эльдар-беком. Южная Табасарань управлялась потомками майсумов, с 1831 г.— Ибрагим-беком. У него находились в пользовании, вместо жалованья, семь деревень: Хурцыг, Кенцыр, Экендиль, Чулат, Кезнах, Джерах и Бурчакевт, которые после его смерти в 1850 г. были зачислены в казну; деревни же, перешедшие к его наследнику, штабс-капитану Султан-Ахмед-беку, оставлены в его пользовании со взносом в казну только земского сбора».


Майсум и кади, кроме доходов от раятских селений, имели доходы и от узденских селений. Более 15 уз донских селений делали в их пользу различные приношения, в частности, жители селений Нитрихекого магала давали майсуму по одной сабе пшеницы с дыма, а жители селений магалов Дьтбоча и Сувах по одной киле (1/5 часть меры) пшеницы и по ложке масла с дыма. Кадию с поименованных магалов полагалось то же, что майсуму; сверх того, северотабасаранский магал Харах давал ему по две киле пшеницы и по ложке масла, а магал Кухрик — по три киле пшеницы и по ложке масла с дыма. В раятских же деревнях платили кадию и майсуму душарлык и отбывали натуральные повинности. «Кадии пользуются большими доходами, — писал И. Березин. — Муллы получают десятину пшеницы, от сорока баранов — одного, за бракосочетание, похороны, раздел наследства получают вознаграждение».


В начале XIX в. жители Табасарани платили религиозный налог — зякат, отбывали кент-ясак, арба-ясак, барщину кадию, майсуму, бекам и чанкам, выставляли жнецов, косцов, пахарей, перевозили хлеба на мельницу и обратно, доставляли дрова. Раятские селения Табасарани платили бекам многочисленные подати. В северной Табасарани жители сел. Фиргель отдавали бекам две сабы пшеницы и три сабы ячменя; жители сел. Рушул, кроме платы податей, должны были доставлять три арбы дров и семь дней в году работать на бека; жители Куркак и Вертатил платили от одной до двух сабов пшеницы, должны были доставить три арбы дров и работать в летний сезон пять дней на бека. Подобные подати и повинности платили жители многих селений как северной, так и южной Табасарани 287. По требованию дербентской комиссии, которая была создана в 1848 г. для приведения в действие рескрипта от 6 декабря 1846 г., кадий северной Табасарани Исмаил-бек 6 декабря 1884 г. сообщил:


«Все обработанные и необработанные земли, лежащие в окружности моей и подведомственных мне беков деревень, принадлежат обществам оных, с коих мы ежегодно собираем доходы с пшеницы и фруктов и всякого рода посевов, но количество сих доходов не определено и не ограничено, которое зависит от положения урожая». Председатель Комиссии по сословно-поземельным делам в частях Кавказского края 12 февраля 1900 г. писал:


«Что касается податей п повинностей, отбываемых табасаранскими рантами в пользу беков, то в прежнее время определенный размер был установлен только для хлебной подати, в одних селениях северной Табасарани уплачивался по количеству рабочего скота, в других же, а равно во всех раятских селениях южной Табасарани, — подворно, независимо от пространства надела или числа рабочего скота пшеницей от одной до двух саб. Работ же раяты обязаны были отбывать столько, сколько понадобилось бы беку для его хозяйственных потребностей; лишь соблюдение своих собственных выгод сдерживало в этом отношении чрезмерные требования беков в тех пределах, которые давали бы раяту возможность вести и свое собственное хозяйство».


По данным посемейных списков 1886 г., из 2969 хозяйств Южной Табасарани не имело рогатого скота 507 хозяйств, или 17%; 860 хозяйств (29%) сосредоточили у себя 60% всего рогатого скота. 2243 хозяйства (75,7%) не имели лошадей, зато 22 хозяйства (0,8% всех хозяйств) имели 319 лошадей, или 22,9% всех лошадей. 2163 хозяйства (73%) не имели овец и коз, зато 32 хозяйства овцеводов имели у себя 6122 головы, или 15,5% всех овец и коз; не имеющих земель было 288 хозяйств, или 9,7%. Житель сел. Кандик Гаджи-хан-Мамед-Кутий-оглы имел 80 лошадей, 2500 овец и 40 десятин пахотной земли.


По данным 1905 г., в южно-табасаранском участке Кюринского округа дашлукентским и сиртычским бекам и бекам Северной Табасарани принадлежало 24 609 десятин земли. Купцам И.И. Колесникову и Н.М. Пыльцову принадлежало 7 649 десятин земли. Таким образом, в социально-экономическом отношении Табасарань была в XIX в. районом, где вполне созрели феодальные отношения. Феодалы: майсум, кадий, их потомки, беки и чанки были собственниками больших земельных владений, имели власть не только над крепостными раятами, но и над узденями Табасарани. Крепостные крестьяне-раяты, имея свое мелкое хозяйство, живя на землях, захваченных бекамп, обязаны были, как было показано выше, платить подати и отбывать повинности во все более увеличивающихся размерах. Упразднение ханской власти в 60-х годах XIX в. не помешало дальнейшему развитию феодальных отношений и усилению феодального гнета со стороны беков. Беки фактически оставались правителями различных частей Табасарани.


В связи с введением в Дагестане сельского управления и упразднением бекской власти начальник Дагестанской области 26 февраля 1868 г. писал о необходимости установления табасаранским бекам, управлявшим Табасаранью, вознаграждения: Ахмед-хан-беку 500 руб. в год и дом в Дербенте, кроме того, казенный кутан с площадью 1242 десятины и два пастбищных кутана, каждый по 200 десятин; Эльдар-кадию — 400 руб. в год и 497 десятин земли и кутаны; Султан-Ахмед-беку — 400 руб. в год п 450 десятин земли. Подати и повинности из года в год беки увеличивали. Это привело к усилению классовой борьбы между раятами и беками, являвшимися не только феодалами-эксплуататорами, но и в большинстве случаев царскими чиновниками, занимавшими должности начальников участков и округов. Ввиду этого беки были не только земельными собственниками, но и фактически стояли у власти. Кроме потомков майсума и кадия, беков и панков, в конце XIX в. к земельным собственникам относились купцы и узденская верхушка, сосредоточившие в своих руках большие земельные владения, применявшие наемный труд для обработки земель и получавшие ренту за сдачу их в аренду. К числу эксплуатируемых относились ранты, составляющие 16,9% всех табасаранцев 292, и зависимое уз действо. В раятских селениях джамааты являлись придатком бекской власти, а в узделских селениях они находились под влиянием богачей.



Автор-составитель: ‘Али Албанви


На фото: Карта Табасарана (Южный Дагестан).


Литература

1. Хашаев Х.М. Общественный строй Дагестана в XIX веке. М.: Изд-во АН СССР. 1961. С. 194–199.