Престиж учителя советской школы

Давайте поговорим про престиж профессии школьного учителя. Хотя, наверное, сейчас об этом говорить даже смешно. Кончился престиж, остался где-то за бортом исторических передряг. Поэтому выпускники педагогических вузов устраиваются переводчиками ("иностранцы"), журналистами ("словесники"), инструкторами фитнес-центров (учителя физкультуры), сразу начинают репетиторскую деятельность, но не идут в школы сеять "разумное, доброе, вечное".

Я родился и все школьные годы жил в рабочем поселке золотодобытчиков на севере Хабаровского края. И хотя золото в этих местах добывалось в начала 70-х годов XIX века,  промышленная добыча на государственном прииске началась с начале 30-х годов уже ХХ века.  Были собраны две электрические драги, построены электростанция и инфраструктура двух поселков – одного на берегу реки, по которой заводилось все необходимое для жизни и работы прииска, второго в 7 км в глубине, в котловине между сопками, где жили золотодобытчики, и работали все подразделения прииска – драги и гидравлики, контора прииска, механические мастерские, пожарная команда, конный двор.  Именно в этом поселке была построена больница, клуб, детский сад и средняя школа, в которой я учился, а мои родители в ней работали.  Отец преподавал математику, мама немецкий язык.  Но отца вскоре направили работать директором семилетней школы в соседнем поселке, куда он ездил на автобусе каждый день, а иногда и на попутных машинах. И лишь через 12 лет он стал директором средней школы в нашем поселке.

Основной костяк населения обоих поселков составляли спецпереселенцы. Не стоит забывать, что это были 30-е годы, когда под зачастую надуманными предлогами людей направляли на спецпоселения.  Часть людей, в основном специалисты – инженеры, техники – приехали по вербовочным договорам, прельстившись высокими заработками на прииске.  Врачи, учителя в основном приехали по распределению институтов и училищ, или в составе семей инженеров. В нашей школе одно время работал учителем Иван Котов, в 1944 году получивший на фронте звание Героя Советского Союза и благополучно доживший до глубокой старости в Ленинграде.

Так что мои школьные годы прошли в атмосфере учительского коллектива, в котором сформировались отдельные компании, которые вместе отмечали пролетарские праздники. Коллектив учителей был большой,  свыше 30 человек, намного больше, чем коллективы управления прииска и больницы. Именно учителя, инженеры прииска и врачи были той интеллигенцией, которая считалась элитой поселков.  Основная масса жителей поселка сталкивалась с инженерами по работе, с врачами, когда заболевали, а вот с учителями общение было самым интенсивным, ведь основная масса жителей поселков имела детей, и не по одному, а два-три как минимум.

Конечно, мои воспоминания о своих учителях будут субъективны, но они дополняются воспоминаниями моих земляков, которые до сих пор со мной на связи. Многие учителя приехали на работу в нашу школу еще в довоенные годы, и проработали в ней до ухода на пенсию, а многие трудились и дальше. Потом основная масса учителей переехала в Хабаровск, где построили кооперативные квартиры, кто-то живет с детьми по всех стране. Многие учителя после отъезда продолжали встречаться, например, как было в компании моих родителей.  Мама, приехавшая на работу в школу в 1943 году, дружила с учителями, приехавшими в довоенные годы, и за редким исключением, эта дружба продолжалась всю жизнь, мама, как самая молодая, проводила в последний путь своих многолетних подруг учителей Странд Анастасию Игнатьевну, Кокорину Агнию Иннокентьевну в Хабаровске, а еще одна подруга – Глотова Нина Степановна, уехала к дочери в Новосибирск.

Высокий авторитет учителей в поселках был связан с очень хорошей их подготовкой и умением доносить преподаваемый ими предмет даже до самых неспособных учеников. Уровень знаний выпускников школы был высок, свыше 30, а то и 50% выпуска продолжали обучение в институтах.  Некоторые учителя, преимущественно женщины, проводили дополнительные занятия у себя дома. Почему, спросите? Просто им надо было сделать какую-то домашнюю работу, и дав задание двоечникам, они занимались ими, а потом проверяли выполнение заданий.  И некоторых двоечников даже кормили, ведь далеко не все жители поселка жили в полном достатке.

В нашей школе были всевозможные кружки. Биологический кружок даже имел кроликов, живущих в специально построенном сарайчике. Учительница биологии Пономарева Галина Даниловна ездила с группой учеников на экскурсии в другие города нашего края, а учитель физкультуры Мизиш Георгий Константинович водил ребят в походы по краю.  А учитель физкультуры из соседней семилетней школе Грибанов Андрей Исаевич со своими учениками-туристами, даже стал победителем краевых соревнований, и несколько ребят за счет краевого отдела образования поехали в Москву.

В наших северных местах добыча золота проходила только в теплое время года. Ведь драгу не зря называли плавучей фабрикой золота, она стояла на поддоне, плавающем по котловану, который сама и вырыла. Так что родители многих учеников не могли во время летних школьных каникул куда-то свозить своих детей, и были очень благодарны учителям, у которых отпуск летом,  если они брали с собой и чужих детей.  У меня есть фотографии из отпусков семей учителей Малининой и Миминошвили, где рядом с их детьми стоят и дети из других семей.

Но если летом, во время отпусков, учителя шли навстречу ученикам, то во время учебного года спуска лентяям не давали.  Очень часто мальчишек и девчонок оставляли на второй год. Правда, некоторые за лето успевали подтянуть свои знания, и их переводили в следующий класс после проверки знаний, но все равно, со мной в классе учились ребята и на два года старше меня, т.е. они не раз оставались на второй год.  И такая принципиальность высоко ценилась даже родителями, уставшими подгонять лодырей.

Как вы помните, во времена Сталина было обязательное семилетнее образование. Затем хорошо учившиеся школьники продолжали учебу в школе, а остальные устраивались на работу или поступали в средние специальные учебные заведения – техникумы и училища. Хрущев решил провести школьную реформу. Вместо десяти лет в средней школе стали учиться одиннадцать, за счет введение производственного обучения. Да еще обязательным сделал среднее образование.  И в старших классах многие просто мучались, а когда появилось так называемое «вечернее» образование, устраивались на работу и учились по вечерам. А школьное производственное образование ничего не дало стране, лишь увеличило расходы на школы, и после отлучение от власти Хрущева кануло в лету.

Заслуги учителей в школах оценивались и на уровне государства. В нашей школе я знал двух учителей, награжденных Орденами Знак Почета – Кокорину Агнию Иннокентьевну и Антонову Раису Захаровну, а учительница Серебрякова Вера Ивановна носит звание «Заслуженный учитель РСФСР», а Черкашенинова Ангелина Ивановна получила звание «Отличник народного просвещения».

Как-то мне в поезде попался интересный попутчик. Нас сблизило то, что мы оба из семей учителей.  Вот что он рассказал (передаю рассказ от первого лица):
«Я вспоминаю рассказы своей прабабушки. Её родной брат ("дед Митя" по семейным преданиям) работал учителем. К концу педагогической карьеры (а она оборвалась в 30-летнем возрасте) "дорос" до должности директора школы. Было это в 30-е годы (потом мой двоюродный прадед ушёл в ополчение и пропал без вести где-то под Можайском). А директор школы в нашем селе (да и во многих других в стране) был тогда лицом номер 4, после председателя колхоза, предсельсовета и участкового! Учитывая то, что он был и учителем не из последних (преподавал математику, физику и историю), то уважение односельчан лилось рекой. Поэтому не удивительно, что стал учителей и мой отец.»

В общем, престижной была профессия! И оплачивалась неплохо, и уважение было. Где-то читал, что учителей первоначально даже на фронт не призывали, справедливо считая, что на своём месте они принесут больше пользы, чем в окопах. А когда война закончилась, по приказу Верховного Главнокомандующего Сталина в первую очередь  демобилизации подлежали учителя. Так мой отец, Щербаков Константин Иванович, воевавший на Дальнем Востоке и имеющий боевые награды, был демобилизован и сразу получил направление на работу в школу. Шел учебный  1945/46 учебный год, учителей в школах не хватало,  так он и оказался в нашей Херпучинской средней школе, где повстречал учительницу немецкого языка Александру Степановну Пастернак, ставшую впоследствии его женой и моей  мамой.

И после войны престиж профессии остался! Страна переходила к мирной жизни,  и профессия учителя стала одной из самых нужных и востребованных. А то, что очень многие учителя того времени (и мужчины, и женщины) прошли через фронт и партизанские отряды, только добавляло им уважения.

Всё стало хуже в последующие времена. При Хрущёве и Брежневе профессия учителя стала сравнительно малооплачиваемой (правда, с нашим временем не сравнить), причём ещё и действовал негласный, но действенный запрет на работу свыше ставки (если нагрузка превышала ставку, то действовал понижающий коэффициент). При этом, конечно, оставался на высочайшем уровне авторитет учительства. Но престиж профессии начал падать.

А окончательно упал он в 90-е, когда учителям месяцами не платили зарплату или выдавали её, скажем, бутылками (водки или растительного масла). К тому же, в 90-е в школу пошли дети родителей, которые были "опьянены свободой перестройки". А затем всё пошло "волной". Сейчас в школах учатся дети тех родителей, которые сами закончили школу в 90-е и "нулевые", а значит ощутили "свободу" в полной мере, а ещё большей хотят для своих детей. Зачем им учителя? Кто они такие? Зарплаты у них толковой нет, уважения к ним нет, делать с ними можно всё по желанию родителей.

Вот такая грустная история про престиж профессии учителя, вернее, про историю его падения. Престиж учителя сейчас держится лишь на авторитете отдельных педагогов (замечу, что не всегда из советского поколения).

Но наше поколения послевоенных детей помнит своих учителей. Многие выпускники школы сами стали учителями.  Выпускница средней школы Ангелина Шохина после окончания Хабаровского педагогического института вышла замуж, сменила фамилию и вернулась в родную школу учительницей, а потом стали директором школы.  Три года назад, когда выпускники 1966 года в очередной раз встречались в Хабаровске, она приняла участие в этой встрече, поразив всех, несмотря на свой весьма солидный возраст – свыше 80 лет – хорошей памятью.

Еще одна учительница, Галина Коршунова, моя ровесница, проявляет завидную настойчивость, и вот  уже 50 лет собирает одноклассников на встречи каждые пять лет, а еще чаще, встречается с земляками, обеспечивая им моими книгами о родных краях.  Альманах «По волнам нашей памяти», где авторами выступили десять моих земляков, с воспоминаниями о родных местах и людях, которые там жили, разошелся мгновенно, и книг даже не хватило. 

На этой грустной ноте я заканчиваю свое повествование о престиже школьного учителя в советское время и в последние годы. Увы, ничто не вечно под Луной.