Бестемье - чем не тема?

Бестемье – чем не тема?

   Две мучительные проблемы писателя: о чём писать и как это выразить, если нашёл о чём?
   Есть такой страх: «страх белого листа бумаги», «страх чистого листа». Но что это, как не страх перед пустотой, или неизвестностью? Когда сидишь над чистым листом, а тебе ужасно хочется что-то написать или нарисовать, но не знаешь о чём. Желание и потребность есть, а содержания и формы ещё нет. Потому что даже первоначальной идеи ещё нет, не говоря о том, что всё в тебе не структурированно, в процессе варки и подготовки. Вот и мучаешься: Что? Как? Зачем?

   У каждого человека, который пишет, считающего себя «человеком пишущим», литератором, рассказчиком, кем угодно, но испытывающего эту потребность в написании текста, возникает такой период, иногда длиннее, иногда короче, когда ему не о чем писать, а сама потребность писать не исчезает. Из этой потребности возникает желание писать, которое у некоторых превращается порой в страсть. Человек живёт с ощущением, что не может не писать, и что день, в котором он не написал ни строчки – это зря прожитый день.
   Не у каждого пишущего есть талант к писательству, дар. Хорошо ещё, если есть хотя бы способности. Но у многих, если не у большинства, желание выговориться, излиться на бумагу не соответствует писательским возможностям и способностям. Это горе-писаки, дилетанты, писаки-мараки, такие же как художники каляки-маляки, графоманы. Тем не менее у каждого из них определённо имеется в наличии тяга к писательству, некий внутренний зуд, вынуждающий их взять перо в руки. В настоящее время перо заменила клавиатура, но это лишь способ и форма появления текста, техническое средство записывания.

   Может ли сам человек пишущий критически относится к им написанному? Это трудно – посмотреть на родное дитятко, как на постороннего чужого ребёнка. Если нет способности к критическому анализу и рефлексии, то почти невозможно. Да и с чувством юмора, самоиронией и здравым смыслом у многих проблемы. Все считают себя необыкновенными и талантливыми. «Много названных, но мало призванных». Вот почему, всё-таки, так важна обратная связь от человека, прочитавшего твой текст, оценивание и критика. Чтобы разбавить субъективность и попробовать быть объективным.
   То же могу сказать и о себе. Я себя честно отношу к графоманам, разве что не к самым худшим его представителям и образцам, но вполне возможно, что кто-то считает, что написанное мной откровенно слабо и плохо, видя исходящие из-под моего пера тексты и их количество, и посоветовал бы мне сжечь свои рукописи. Впрочем, я уже говорил, что не отношу себя и к писателям.
   Есть талант или нет, но у всех пишущих имеется определённая склонность к словоизлиянию. Поначалу ими движет любопытство, и это является скорее забавой, игрой, чем серьёзным прикладным увлечением и интересом. Возникает желание: – Дай-ка попробую и я написать чего-нибудь!
   Для кого-то писательство из внутреннего побуждения, зова и зуда, превращается в ремесло и в профессию, а у кого-то сохраняется в виде увлечения, интереса к словотворчеству, но без желания заработать на этом поприще денег или сделать себе «имя». Но у кого-то это может иметь и форму психического отклонения или расстройства.

   Отвлёкся. Итак, бывают периоды, когда писать не о чем – бестемье. И тогда насущным становится поиск идеи, темы, сюжета. О чём писать? О чём вообще писать, если всё уже в мире давным-давно написано и рассказано? Мир стар, и все темы банальны.
Писатель – это не только человек пишущий, изливающийся словами на бумагу, но и человек чувствующий и мыслящий. Хотя мы видим часто отсутствие сильных и искренних чувств и мыслей, вместо которых нам предлагаются поверхностные схематические описания. А самое главное, чтобы пишущий был человеком наблюдательным, внимательным, содержательным и самобытным.

   Прежде чем написать текст, его идею нужно уловить, зачать и выносить в себе, чтобы он созрел как плод. Нужно посеять семя в подготовленную почву, удобрять и поливать, собрать и разложить материал, обработать, придумать форму изложения. Это работа с материалом и с собой. Мастерство наблюдения предшествует мастерству владения словом. Нужно собрать впечатления. Быть грамотным – желательно.
   Это только говорится – придумать тему, отыскать или родить идею. Но точнее – это нащупать, уловить, схватить пролетающую в сознании идею, как перо от пролетающей жар-птицы. А потом ещё умудриться, изловчиться и исхитриться удержать его, хотя бы ненадолго. Ведь писать придётся этим пером! Или «упасть на хвост», «сесть на колесо» идее и помчаться за ней. Поймать, запечатлив, но не запечатав, сохранив в себе само движение, чувство полёта, погони, поиска. И только потом, обнаружив в руке заветное волшебное перо, с его помощью и по милости свыше, приходящей вдохновением, записать открывшуюся тебе идею в виде оттиска мысли и чувства, сообщив энергию образам и символам. Занотировать мелодию полёта, начертить траекторию полёта, и преобразовать ноты в буквы, мелодию в образы.
   Это творческая задача сама по себе – обнаружить тему. Но часто она превращается для многих желающих совершить попытку писательства в мучения, в мучительную проблему, и тогда возникает состояние – исписался. Такая себе разновидность творческой импотенции. Хотят, но не могут. Могут, но не о чем – кризис идей и кризис смыслов, возможно, что и на фоне эмоционального обесточивания, общей усталости от жизни.
   Ведь писать можно о чём угодно. Что угодно может попасть в объектив внимания, вспыхнуть, засверкать разными гранями любая мелочь. Искры могут возникать неожиданно, спонтанно, как бы из ниоткуда. Это чудо, когда всходят посеянные семена, прорастают и вырастают в древо текста. Глубоки ли будут корни, широка и красива ли крона древа – это уже зависит от глубины души и широты кругозора ума.

   Да вот же, бывает с писателями, с пишущей братией такая проблема – бестемье.
   Вроде по прежнему есть писчий зуд с одной стороны (способность и потребность писать), а с другой стороны постоянно нужна пища.
   Мы хотим из благих и благородных побуждений сеять разумное, доброе, вечное. Это если по большому счёту, а не руководствуясь мелкими побуждениями в виде дешёвой и быстрой популярности, корысти или от нечего делать. Итак, для того чтобы родить, нужно зачать, значит, прежде должно принять семя в себя. Нужно выносить плод, но ведь прежде – оплодотвориться.
   Для того чтобы написать, писателю самому нужно созреть подобно плоду. Прежде чем что-нибудь переварить, ему нужно найти пищу и съесть её. Но что послужит ему пищей и где он её отыщет – никто не знает. И сам пишущий этого тоже не знает. Во как! Это как волка ноги кормят. Нужно побегать, посмотреть по сторонам, повынюхивать, позаглядывать вовнутрь, почувствовать, поучаствовать, попереживать, поотождествляться. Не обязательно бегать по улицам, по странам и материкам, можно набегаться и по книгам, и по своим друзьям и знакомым, по закоулкам своей души, по чащам своего ума, да и в чужие умы и души позаглядывать. Даже сидя у себя дома, будучи в одиночестве, рассматривая обои, можно вдоволь набегаться за мыслями, чувствами, образами внутри себя.
   В любом случае, писательство не только творчество, но и труд. Банальность: для того, чтобы было что дать, прежде нужно что-то получить и иметь. Чтобы излиться, нужно впитать и наполниться.
   То, что для большинства людей не является интересным, значащим, стоящим внимания, чтобы это стоило замечать, об этом размышлять и переживать, проговаривать, обсуждать, описывать, да ещё и мучиться в поисках взаимосвязей, различных ниточек из разных клубочков, для писателя является пищей. Любая информация может пригодиться, любые психологические движения фиксируются и записываются в подсознании и на бумаге. Особое внимание деталям, мелочам, нюансам, чертам, свойствам, намёкам.
   Писателя отличает особая восприимчивость и наблюдательность, и свой особый оригинальный фокус зрения, взгляд, которым он смотрит на мир, и свой почерк, стиль. Он смотрит на мир, но видит по-своему, подглядывает, заглядывает, и вглядывается, и пронизывает взором, и прозревает… А затем рисует свои картины мира.
   Есть писатели, которые копируют чужие стили и сюжеты, заимствуют мысли и расцветки, тиражируют бульварную макулатуру под видом литературы, используют наезженную колею и технические, методологические приёмы, знающие механику литературы и алгоритм успеха, но не знакомые с состоянием и процессом творчества. Это специалисты, ремесленники, есть даже профессионалы, но они не Художники, не Творцы. И, тем не менее, они тоже относятся к писчей братии, к литературному цеху.
   Писатель подглядывает за собой, за людьми, за миром, наблюдает явления и жизнь. Потому что, происходящее в природе, в мире, в обществе, всё происходящее вокруг него и внутри него, с ним и с людьми даёт ему пищу, питает и наполняет, чтобы он мог раскрыть и реализовать заложенную в нём способность, развить и укрепить его склонность. А если есть талант, то раскрыть талант и исполнить своё предназначение.
   Очередная банальность: что вижу и как вижу, о том и пишу. Это относится ко всем пишущим, а не только к акынам. Человек хочет писать, может писать, умеет писать, более того, не писать он не может, но у него таки может возникнуть проблема – нет темы. И это речь об обычном периоде творческого процесса – бестемьи. Иногда это называют застоем, опустошённостью, потерей интереса и вдохновения, потерей смысла данной деятельности.
   О чём? О чём ещё написать? Куда дальше двигаться? Он ищет и ждёт. Ищет, что бы его зацепило и увлекло, спровоцировало, зажгло, что бы такого включило заложенный в нём механизм, открыло бы шлюзы, что бы нажало на спусковой крючок, и он смог бы выстрелить? Он ждёт вдохновения, прихода Музы, творческого озарения, чего-то, что сможет снова заставить его течь. В нём должна случиться пробоина и возникнуть течь. И тогда он примется заделывать пробоину словами, наполненными образами, мыслями и чувствами. Заделывание пробоины, бреши при помощи слов – это и есть писательство. Но должна быть брешь, через которую писатель, художник улавливает и устанавливает связь с Пространством. Слова он берёт у мира и возвращает миру, но вдохновение и энергию творчества он берёт из пустоты. Он должен быть подключён к Источнику всего Сущего, тогда случится чудо – таинство творчества.
   Что же может спровоцировать, заинтересовать, зацепить писателя и вдохновить его течь? Да что угодно, в принципе, может вызвать в нём творческую силу. Провокацию подбрасывает ему мир, люди, но каждый раз это разное и по-разному. Неожиданно и непредсказуемо. Ветки куста, дерево, снег или дождь, облако, различные звуки, проходящий человек, животное, картинка из телевизора, уличное происшествие, воспоминание из прошлого, чьё-то слово или действие… Он не знает, какая палка может выстрелить, но он должен услышать этот выстрел, почувствовать этот импульс.
   Что увлечёт его воображение и разбудит в нём творческую силу? Загадка.
   Ответ, найденный мной в беседе с товарищем на эту тему, а это была беседа о проблемах одного известного писателя, прост: есть две вечные темы, из которых появляются все остальные творческие темы. Первое: писать о себе. Или второе: писать о жизни. Всё остальное уже производное. Но и эти две стержневые, центральные, осевые темы неизбежно переплетаются между собой и составляют одно Целое. Назовём это Целое – Человек. В центре по любому будет находиться человек.
   Любовь и ненависть, смерть и жизнь, добро и зло, страдания и удовольствия, цели и смыслы, поиски и достижения, все отношения между людьми, все философии и религии возникают отсюда – из Человека.
   Но несколько слов о такой теме как «о себе», всё же нужно дополнительно сказать. «О себе» - это не в смысле якания, эгоизма, эгоцентризма, это не самомнение, самолюбование, самоутверждение, самоудовлетворение, тщеславие и гордыня, что, зачастую, увы, и движут людьми. Всё это ложные посылки «самости», льющие воду на мельницу «эго». «Якания» и без того слишком много в искусстве, в литературе. В мире сплошное квакание «якания». Вот в таком случае и возникает данная проблема, она и сигнализирует о наличии тщеславия и гордыни, возможно в замаскированной форме.
   Когда я говорю, что нужно бы писать «о себе», то подразумеваю нечто иное. А именно - самоисследование, самопостижение, самораскрытие, самореализацию, хотя начинается такой путь с описания себя как тела, индивида, личности. Это поиск себя, в котором теряется, стирается «я». Но в таком случае уже не возникает вышеописываемой проблемы – бестемья, а в те моменты, когда личности кажется, что ты исписался и исчерпался, когда не о чем писать – возникают моменты тишины, молчания, покоя. Это не воспринимается больше как отрицательная пустота и тишина, а скорее положительная. Такие моменты благотворны и благостны, их не проклинают, а за них благодарят. Какая же это проблема – тишина, пустота? Это благословение.

Отредактировано 2.07.21