Первая любовь

      Приближался Новый 1969-й год. Готовясь к школьному праздничному вечеру, учительница русского языка и литературы Анна Сергеевна собрала в актовом зале участников спектакля по роману М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» на репетицию. Светлане предназначалась роль княжны Мэри, Печорина – ученику соседнего 7-го класса, Виталию. По всеобщему признанию девочек он был самым красивым из старшеклассников. Из-под ниспадавших на лоб волнистых золотистых волос на Светлану смотрели его загадочные светло-карие глаза, и своим видом он напоминал ей любимого поэта. Она старалась быть убедительной в своей роли, но даже если бы не произносила хорошо выученные слова, убедительной была ее внешность. Длинное платье с оборками, сшитое из шелковой шторы, и подогнанное под нее учительницей домоводства, зачесанные на прямой пробор, собранные на затылке волосы удачно подчеркивали ее сценический образ. «Настоящая княжна Мэри», – с удовлетворением оценила перевоплощение Анна Сергеевна.
      Грустный взгляд Виталия соответствовал разочарованному человеку. Светлана слышала от других участниц спектакля, что одноклассница, с которой он прогуливался у озера, недавно оставила его и стала встречаться с его другом. После репетиции на выходе из школы Виталий протянул ей сложенный лист бумаги. Для Светланы не было секретом, что девочки порой получали записки от мальчиков, но ей еще никто их не передавал и, молча, ускорив шаг, развернула ее, когда переступила порог своей квартиры. На листке из школьной тетради была написана одна строчка: «Ты мне очень нравишься, и я хочу с тобой дружить».
    На праздничном вечере после спектакля Виталий приглашал танцевать только ее одну, а в конце проводил до подъезда ее дома. Разговор в актовом зале заменяла музыка, и о чем говорить с ним в пути, Светлана не знала, но не испытывала неловкости, было приятно, что она нравится ему. С тех пор Виталий встречал ее после уроков у выхода из ее класса и нес до подъезда ее дома два портфеля.
      Татьяна Петровна обратила внимание, что дочь стала часто выходить из дому с лыжами, хотя раньше брала их только на спортивные мероприятия по физкультуре, проследила за ней, но ничего предосудительного не заметив, когда она вернулась с прогулки, промолчала. Светлана была равнодушна к лыжам, но с радостью шла рядом с Виталием по чистому нетронутому  снегу, с наслаждением вдыхая у озера свежесть зимнего воздуха. Перебросившись незначительными фразами – «привет, здесь тихо и хорошо», они больше молчали, а голубое небо с белыми пушистыми облаками и блуждавшими в заснеженных ветках лучами зимнего солнца навевало романтику настроения. Светлана была рада, что у нее появился друг, лучше бы, конечно, подруга, с которой можно поговорить, но у Оксаны был парень, и свое свободное время она проводила с ним.
      Когда после очередной, запоздалой, зимней прогулки сгустились сумерки, Виталий, поставив лыжи возле скамейки у подъезда, подошел к ней, и, положив руки на плечи, молча, посмотрел в глаза, Светлана с волнением замерла в ожидании  первого поцелуя, но кроме мокрого холодного прикосновения к своим губам ничего не почувствовала и испытала глубокое разочарование - у героинь прочитанных ею романов ощущения были совсем другими.
      На следующий день мама строго сказала ей:
     - Соседи видели, как ты вчера стояла у подъезда с мальчиком, который каждый день провожает тебя из школы. Ты забыла, сколько тебе лет, и что бывает от таких встреч?
       Светлана поняла, что ее мама имела в виду и покраснела, словно получив пощечину:
     - Я знаю, сколько мне лет, и не хочу, чтобы моя жизнь стала такой же  безрадостной, как у тебя, - резко ответила она. - Я не выйду замуж пока не поступлю в институт, и у меня не появится интересная работа, так что тебе не о чем беспокоиться.
     - Но для этого нужно думать об учебе, а не о мальчиках, - без обиды заметила   Татьяна Петровна.
     - Но это не значит, что я и по улице ни с кем не могу пройти.
      Резкость и упрямство в противодействии Светланы стали для Татьяны Петровны неожиданностью, она словно не заметила, как дочь повзрослела, и не только не просветила ее в том, что ей следовало узнавать не из книг и на улице, но и не рассказала о естественных признаках созревания девушки. И когда Светлана впервые обнаружила изменения в своем организме, не сразу решилась сказать ей, но, не зная, что делать, вынуждена была заговорить.
     - Надо же, какая ты скороспелая, - удивилась Татьяна Петровна, – со мной это произошло в 16, а тебе же еще и 14 нет. В шкафу на верхней полке лежат старые постиранные простыни, оторвешь, сколько надо, а вату я завтра в аптеке куплю. Через три дня все должно пройти, но бывает и дольше. И знай - после этого, если что, девушка может и матерью стать.
     - Если что, не будет, - недовольно ответила Светлана.
     - Конечно, не будет, иначе я тебя и на порог не пущу! – возмущенно отреагировала Татьяна Петровна, словно и мысли такой допустить не могла. – Моя мама меня ни о чем не предупреждала, но я же в деревне выросла и не была такой безграмотной, как городские, знала, как и что бывает у коров и свиней. Так что, имей в виду – с позором на порог не пущу! – добавила она, чтобы пресечь то, что не могла проконтролировать.
     - Я все поняла, - быстро ответила Светлана, чтобы прекратить этот неприятный разговор.
      Через неделю Виталий пригласил ее на день рождения. Он проживал в частном секторе в двух автобусных остановках от района, где находилась их школа. Светлана взяла в подарок книгу, по содержанию ближе к детскому возрасту, но другой новой более соответствующей у нее не было, и вдоль проезжей дороги направилась пешком по указанному адресу. За большим столом, уставленным посудой с салатами, колбаской, овощами и стеклянными бутылками с лимонадом сидели родители именинника, соседский парень – ровесник Виталия, одноклассники и одноклассницы, с которыми он поддерживал дружеские отношения, и его бывшая девушка Нона. По ее сияющим глазам, звенящему смеху и его взгляду, который словно был прикован к ней, Светлана поняла, что Нона вернулась к нему, и он рад этому возвращению. Боль, казалось, проникала в каждую ее клеточку, и она поняла, как может болеть душа, и что испытывала к Виталию не простое дружеское расположение. Когда на стол нужно было еще что-то подать, Нона вызвалась помочь ему, и когда встала, Светлана заметила, какие у нее тонкие черты лица и собранные в длинный золотистый «хвост» волосы, в школе они были заплетены в косы и уложены кольцами. Минуты, пока их не было, казались ей вечностью. Когда зазвучала музыка, и все встали из-за стола, Нона танцевала шейк в общем кругу напротив нее, и ее модный золотистый металлический поясок позвякивал кольцами на прямом шелковом платье цвета сирени длиной выше колен. На Светлане было голубое платье-трапеция из тонкой шерсти с матросским воротничком. Подпевая в такт, Нона не скрывала своей радости, и улыбка Светланы меркла на ее фоне. В следующем, медленном, танце с Виталием под мелодичную песню в исполнении Ободзинского «Эти глаза напротив» Светлана видела, как его взгляд переплывал в сторону Ноны. Словно оправдываясь, он сказал: «Я пригласил ее, потому что она очень нравится моей маме». Светлане хотелось верить, но она не могла не замечать очевидного, и когда в конце вечера, собираясь уходить, услышала, как соседский парень сказал ему: «Какая у тебя красивая девушка, и, если она тебе просто подруга, я готов проводить ее». Светлана восприняла его слова, как ободряющий комплимент и была не против нового общения, но Виталий ответил: «Я сам» - и, дождавшись с ней на остановке автобуса, попрощался и ушел. Домой она ехала одна.
      После своего дня рождения он больше не ждал Светлану в конце уроков возле ее класса и не провожал до подъезда. Без задумчивого взгляда его загадочных светло-карих глаз она закончила 7-й класс, и во время летних каникул, увидев в автобусе, очень обрадовалась ему, ей хотелось, чтобы эта встреча стала не случайной. Но вежливо поздоровавшись, он доехал до своей остановки и, попрощавшись, вышел. Светлана смотрела ему вслед, и ей отчаянно хотелось бежать за ним, словно забыла что-то сказать, но она знала, что не позволила бы себе этого, даже если бы умерла без него.
      В начале учебного года отношение Виталия к ней не изменилось. Он словно забыл о ее существовании, но Светлана не могла не думать о нем. Ей отчаянно хотелось, чтобы он, как раньше, пригласил ее на прогулку у озера. Разворачивая его первую и единственную записку, она бережно убирала ее в коробку из-под конфет, подаренных ей с открыткой ко дню 8-го марта одноклассником, и знала, что нравится тому другому парню, он приглашал ее в кино, но ей никто не нужен был, кроме Виталия. В школе традиционно поздравляли девочек накануне праздника 8 марта, а мальчиков - 23-его февраля. Учителя к организации этого мероприятия отношения не имели. Одноклассники, договариваясь, в такие дни приносили в школу книги, сувениры, конфеты, открытки и до начала занятий помещали их в ниши парт. Одариваемую половину выбирали по жребию и желанию, без внимания никто не оставался, а иногда можно было получить два подарка, и тайные симпатии становились явными.
      Когда занятия у Светланы заканчивались раньше, чем у Виталия, она подходила в квартире к окну и ждала, когда он пройдет мимо ее дома. Ей хотелось, чтобы он остановился, посмотрел вверх, и их глаза встретились. Она слышала, что Нона снова оставила его, а он, дождавшись у подъезда, дал ей пощечину. Ползли слухи, что она забеременела и избавилась от ребенка, и хотя, по тем же слухам, Виталий к этому отношения не имел, поговаривали, что его чувства к ней не остыли, и он ни к кому повышенного внимания не проявлял. Светлана узнала, что такое ревность и насколько не избирательна любовь, если даже предательство для нее пустой звук.
      И вот однажды, когда она с надеждой подошла к окну, ее мысли  стали явью. Виталий остановился, посмотрел вверх, ее сердце дрогнуло, но в этот момент она вспомнила, что у Ноны такие же светло-карие глаза, только с другим разрезом, раскосые. В душу вползла щемящая боль, и, задернув штору, она отошла от окна, чтобы больше никогда к нему не подходить.
      Болело и грустило ее сердце, а неизменные друзья книги, бескрайнее небо над головой и плывущие по нему в неведомые миры облака помогали ей забыть горечь первой любви и потери.
(Из повести «Дорогами любви» в продолжение тематически последовательно расположенных рассказов - «Развод»... )