Девкина заводь. По воспоминаниям А. Б. Крайнюка

(Рабочий вариант)               
    
  Таганрог — порт на берегу Азовского моря, основан Петром I в 1698 году. Он стал первой военно-морской базой России, первым российским портом на открытом морском побережье, и первым в России городом, построенным по регулярному плану.

         

         Июльская жара расплылась по городу обжигающим лицо маревом, жаропрочные акации коряво ютились по улицам и казалось, что тоже хотят спрятаться и убежать от полуденного пекла. Листья черешни плотно закрывали сверху небольшой деревянный столик со скамейками, покрашенными зеленоватой краской, стоящий во дворе одноэтажного частного дома, что находился недалеко от зданий радиотехнического института. Дом был выстроен из белого силикатного кирпича и являлся гордостью хозяев, т.к. вокруг ещё ютились мазанки из глины, покрытые красной дореволюционной черепицей. Над форточкой, что выходила к столику во дворе, была вертикально закреплена нарезанная бумага, которая от малейшего ветерка приходила в движение, отпугивая ласточек и насекомых, чтоб они там не вили свои гнёзда.

         На столе стояло полтора десятка бутылок пива «Ячменный колос», тут же лежало десятка два вяленой тараньки и связка вкуснейших азовских бычков. Куча очищенной шкуры с костями и требухой от рыбы возвышалась горкой на газете «Таганрогская правда», разложенной на столе. Здесь же на ней лежал чёрный хлеб, зелёный лучок, жареные только что выловленные бычки, таганрогская серебристая тюлечка, отварные яйца, горбушка хлеба, натёртая чесночком. Гвоздём программы, завершающим убранство стола, была большая фарфоровая миска с поздней черешней величиной с алычу, темной, почти чёрной цветом и такой же тёмной мякотью.

- Слушайте, «салаги», - высокий, крепкий, загорелый парень в майке – тельняшке, это Серёга Толстобров, он же Сека, он же Длинный, обратился к трём своим товарищам, - Послезавтра убываем на стажировку на флот. Ты, Воха, - посмотрел он на Владимира Трубникова, - Пойдёшь с соседней группой, так как будешь старшим у них, всех кто отслужил в войсках ставят старшими, а ты у нас два года отбабахал в танковых, тебе и сам бог велел. Жаль, конечно, что отколешься от коллектива, но никуда не деться. А со мной будут Алик, - он похлопал по плечу сидевшего рядом невысокого парнишку, похожего на кавказца, это Алисолтан Шагаев, - А также Санёк Крайнюк. Вместо Вохи к нам прикрепляют Генку из параллельной группы.

         Сергей был немного постарше остальных, он уже три года отслужил на Балтфлоте на надводных и уволился главным корабельным старшиной.

- Пацаны, а как затариваться будем в дорогу, только до Мурманска три дня пилить, - Саша Крайнюк посмотрел на товарищей, обведя всех вопросительным взглядом. В прошлом году офицеры – преподы с военной кафедры хорошо перешерстили, чуть ли не святыми ребятам пришлось ехать?

- Да не парься, берём ящик «белой» и раскидаем между собой, если и найдут, то не всю, уж это точно! Сегодня встречаемся у «Щёлки» затариться, да возьмём «чернил» ещё отметить День работников речного и морского флота, а потом маханём в «Рот - Фронт» на «Анжелику маркизу ангелов», ух, девка гарная в кинофильме! – проштормил языком Сека.

        Наши герои недавно закончили Таганрогский радиотехнический институт, факультет «Микроэлектроники и электронной техники», где их готовили командирами БЧ4 (акустики) и начальниками радио – технической службы, и теперь им предстояло убыть от военной кафедры на стажировку на Северный флот на подводные лодки.

        Путешествие из Таганрога к месту стажировки прошло без особых происшествий: построение на ЖД вокзале, шмон небольшой. Водка на тот момент осталась цела, но с движением поезда на север стремительно таяла. Из Мурманска приехали в Полярный, там всех переодели в робу, потом приняли присягу на фоне корабля, вечером достали последние остатки «беленькой», и так как её осталось совсем мало, для увеличения «КПД» вылили её в миску и набросали в неё хлеба. Только Алик попросил налить его долю в стакан.

        Утром посадили на автобусы, трёх человек отправили в Видяево, а остальных шестнадцать в Лиинахамари, что в Печенгском районе, один из самых северных населённых пунктов Мурманской области, в маленький посёлок с большой историей, изрешечённой во время Великой Отечественной землёй и неразгаданным до конца названием, кто-то называет его "Каменный цветок", кто-то "Крепость на камне", в старину русские мореплаватели называли бухту "Отворотная". А позже за ней закрепилось название Девкина заводь - так и называют её по сей день.

        Небольшой полуостров выдвинулся в море, на котором расположилась казарма в пять этажей. На первом этаже штаб, а на остальных этажах казармы. С одной стороны полуостровка стоят подводные лодки, а вот с другой залив, это и есть Девкина заводь. Здесь проводятся праздничные мероприятия, в том числе и главный морской парад на день ВМФ.

        Первое «комсомольско – молодёжное» задание последовало от мичмана Мохарта:

- Товарищи курсанты, к Дню ВМФ нужна стенгазета, так что любезно прошу оформить. Вот возьмите ватман, намочите его водой, чтоб вытянулся и вперёд!

       Газета, так газета, первый раз что ли! Тут уже без трёх секунд все с высшим образованием. Взяли карандаши, гуашь, перья плакатные, тушь разноцветную...

       Всё, шедевр создан, осталось понять, как закрепить. Саша Крайнюк прямиком к мичману:

- Виктор Григорьевич, как и куда крепить будем?

- А возьмите в ящике от глубинных бомб на пирсе у крейсера немецкого гвозди, там они в нём валяются от сгоревшей тары! – прозвучал ответ мичмана.

- Ну, что ж замечательно, - подумал Крайнюк, - Всё по-флотски прямолинейно: прибить стенгазету ржавыми гвоздями! Всё очень понятно и доступно, так сказать!

         Ещё одно знаменательное событие, запечатлевшееся в памяти курсантов по подготовке к Дню ВМФ, был приезд контр – адмирала. Впрочем, не как сам приезд, как подготовка к нему, когда матросов и курсантов погнали с обрезами (тазиками) и совками с тряпьём на плац убирать воду под моросившим дождиком. Хлюп – хлюп, черп – черп и лужица перекочёвывает в тазик, потом тряпками просушили асфальтик и хоть на ВДНХ!

         А гвоздём программы стал праздничный парад! Нет, не то что вы подумали, ни в кильватере подводные лодки, эсминцы, фрегаты атакующе – стреляющие, ни морпехи штурмующие на катерах побережье! Нет! Чуть – чуть раньше…

         Начальство дало команду к Дню ВМФ привести всё в порядок, подкрасить и главное заменить, поставить новые стёкла в казармах и штабе. А когда на праздник в Девкиной заводи всё застреляло, заухали глубинные бомбы, морпехи крикнули: «Ура!», - все стёкла и новые, и старые дружно лопнули и рухнули с этажей на землю.

         Позавтракав и заев кружку кофе птюхой, это такое матросское «блюдо», представляющее мешанину масла со сгущёнкой, намазанную на хлеб, наши герои выдвинулись на подводную лодку. Лодка как лодка, дизельная, 641-го проекта, восемь отсеков: первый и восьмой торпедные, но холодрыга в них, не больше пятнадцати градусов поди, в то время как пятом, дизельном, до пятидесяти! Второй аккумуляторный, третий центральный, в него вход с рубки, перископ, всё управление, в шестом электродвигатель, тоже не замёрзнешь, а вот в седьмом жильё для матросов.

         Саша Крайнюк ростом выдался под два метра, хоть в танкисты подавайся, хоть на подводную лодку, везде башкой стукаешься, залихватски отдал честь флагу по прибытию на лодку, попросил разрешение пройти у попавшегося по пути матроса. Бодро двигаясь дальше по коридору, ушами «прошёлся» вдоль коробочки на потолке по центру, сразу опалив уши о данный прибор, перерабатывающий углекислый газ на кислород, оказавшимся очень горячим. Так называемые газоочистители СО2. На лодке было чисто, покрашено всё до основания во множество слоёв, так что ему показалось, что предпочитают лучше покрасить, чем отчистить.

         Сергей Толстобров быстро нашёл язык с экипажем, с дембелями, которые, узнав, что он отслужил на флоте три года и является главным корабельным старшиной, сразу приняли их компанию к себе равными, что в дальнейшем при выходе в море явилось прибавкой кагора, которого выдавалось на каждого на обед по 100 мл, но этот чудный напиток, по устоявшимся традициям, молодёжи не доставался, а являлся добавкой к обеду старослужащих.

         Так в знакомстве с лодкой прошло несколько дней, экипаж нёс службу, построенную на трёх китах: вахта 4 часа, подвахта 4 часа и отдых 4 часа. В один из дней Саша устроился на ночлег в отсеке для матросов на коечку, представляющую собой рамку из трубы с натянутым на неё брезентом, шириной сантиметров пятьдесят, упёршись как всегда коленями в верхнюю кровать, отошёл ко сну. Коечки распологались в три яруса вдоль бортов. И когда сон был особенно крепок, был разбужен сигналом Боевой тревоги около пяти часов утра.

        Непрерывный сигнал звонком громкого боя прозвучал в течение 25—30 секунд с трёхразовым повторением с подтверждением голосом. Молодёжь судорожно попрыгала с коек, пытаясь засовывать ноги в штаны, руки в рукава, всё почему-то при этом путалось и движение вперёд по команде было минимальным. В то же время дембеля ещё лежали на койках, все действия их казались неспешными, даже медленными. Однако, как-то так получилось, что они первые оделись по форме и выдвинулись по команде, а салаги так и продолжали ковыряться, пытаясь одеться.

         Серёга Толстобров подозвал Алика, Гену и Саню Крайнюка, осмотрел их внешний вид:

- Что готовы, караси? За мной, вперёд!

         Рядом матросы резво передвигались по коридору с красными баклажками на ремне, это портативные дыхательные аппараты ПДА предназначены для экстренной защиты дыхания и лица при эвакуации из аварийной зоны в условиях недостатка кислорода или присутствия в воздухе вредных веществ в любых концентрациях. Они, ловко хватаясь двумя руками за верхнюю часть люка, ногами вперёд эффектно перелетали в другой отсек.

         Погружение… Зам командира лодки капитан – лейтенант Хачатуров, увидев курсантов, скривив лицо, прорычал Длинному, то есть Серёге:

- Бери своих и по местам. Сидите тихо, наблюдайте и запоминайте. Мешать не надо своей суетой!

- Есть, понятно! – в ответ прокричал Толстобров.

         Как в шутку говорили на лодке: «Есть три брата Хачатуровых в семье, двое работают на гражданке в Азербайджане, и он подводник… Ха-ха!»

         В то время, как лодка находится в надводном положении, на мостике разрешено находиться только четверым вахтенным впередсмотрящим, чтобы в случае срочного погружения не возникало никаких задержек. Во время хорошей погоды рубочный люк всегда открыт, но в ненастье его прикрывали, чтобы избежать проникновения воды в рубку. При умеренном волнении в рубке находился специально выделенный дежурный, который должен был закрыть люк в случае необходимости.
 
         Вслед за приказом командира:

- Приготовиться к погружению!

         Следовал приказ:

- Погружение!

         При получении этого приказа трюмный старшина в центральном отсеке открывал вентили для заполнения цистерн, если не было приказа открыть вентили в других местах. Командир занимал место в боевой рубке, экипаж занимал свои места согласно боевому расписанию: одни находятся в носовом отсеке и готовят торпеды, мотористы находятся у моторов, один из дизелистов остается у дизелей. Инженер-механик лодки, двое старшин и четыре дизелиста находятся в тот момент в центральном отсеке. Если море спокойное и лодке не грозит опасность, то она не погружается глубже перископной глубины, и её электромоторы работают при этом на самой медленной скорости, чтобы обеспечить акустику возможность прослушать горизонт.

         Если есть необходимость быстро уйти под воду, то после перемещения верхней вахты в центральный отсек, командир быстро задраивает рубочный люк. Вахтенный офицер кричит "Тревога", звонят звонки, инженер-механик берет управление лодкой в центральном отсеке. Лодка ныряет на глубину тридцати метров. Эта глубина достигается менее чем за минуту. Курс лодки не меняется до тех пор, пока данная глубина не достигнута.

         Так наши курсанты оказались в море. Всё на лодке шло своим чередом. В процессе похода матросы набрали на глубине сто девяносто метров в плафоны от ламп забортной воды и устроили нашим курсантам посвящение в моряки, заставив выпить по пол литра морской воды. Саша, Гена и Алик побывали в рубке, посмотрели в перископ. Саня Крайнюк был даже расстроен, что он совсем почти не приближает, а ему казалось, что увидит дальние корабли прямо перед глазами. Запах соляры прочно вошёл в их мозги, он стоял везде, где бы ты ни находился на подводной лодке.

         По приходу на базу, капитан – лейтенант Хачатуров озадачил их дембельским аккордом:

- Товарищи курсанты! Внизу памятника «Героям подводникам» построить из кирпича стенд «Лучшие люди части».

         Что и было выполнено. Позднее симметрично кем - то был построен ещё один такой же стенд. Они и сегодня стоят среди общей разрухи городка.

         Вот так незаметно подошла к концу стажировка курсантов – подводников, вчерашних студентов Таганрогского радиотехнического института. Главный старшина корабельного флота Серёга Толстобров, он же Сека, он же Длинный построил своё войско в лице Сани Крайнюка, Алика Шагаева, Генки из соседней группы и ещё нескольких приблудших стажёров в колонну по два и скомандовав: «Шагом марш!», повёл их в самоволку в городок, где виднелось с десяток пятиэтажек, и это было в самый тёплый день их пребывания на стажировке. Термометр показывал + 14 градусов.

         Стоял конец августа. Завтра домой. Саша Крайнюк в ночь забрался на возвышенность среди скал, посмотрел в даль перед собой. Внизу лежит маленький полуостров с казармой и вот она бухта, теперь уже и его бухта, которая блестела и переливалась черноватой синью моря, медленно дышала, накатывая волны на берег. Девкина заводь, она навсегда останется в его сердце. Он ткнул ногой лишайник и посмотрел вдаль. Ух, ты! Перед глазами поднималось северное сияние, он впервые его увидел, только почему – то не цветное, а какое – то желтоватое! Он прищурился, чтоб лучше увидеть это чудо.

- Наверное - это к счастью! – прошептал он.

- О-го-го! Сча - стье, мо – ре – е - е! – прокричал парнишка куда – то туда в далёкую бездну моря.

 - Прощай, Девкина заводь, прощай, вряд ли мы ещё раз свидимся, а вообще, чем чёрт не шутит, ведь впереди целая жизнь, - подумал он.

        На следующий день автобус доставил курсантов в Мурманск. Скоро они опять окажутся за своим столиком с заветными зеленоватыми скамеечками под густой таганрогской черешней… 
(Окончательный вариант опубликован в Литресе. Александр Смольников "Девкина заводь")