Глава5 Дочь. Шапка на воре

               
  Глава 5               
                Здравствуй, моя ненаглядная.

  В бывшей генеральской квартире оставался телефон, связывающий через коммутатор штаба округа с городом. Последнее время телефонистки, ссылаясь на то, что  дети не имеют отношения к штабу, стали отказывать им. Тогда Ленорд, с присущей ему способностью легко вступать в контакты с людьми, познакомился по телефону с телефонисткой Светой. Пропел ей все уши, какой у неё приятный, нежный голос. Разговоры с ней вёл в интимном тоне, заигрывал, интересовался подробностями её личной жизни. И теперь в её дежурство они могли звонить, . Да они и не злоупотребляли её услугами, на большие нарушения должностных инструкций  её не толкали. Но как-то отблагодарить девочку требовалось. Пригласили её на концерт в Дом офицеров, чтобы познакомиться. Купили коробку хороших конфет, встретились. Девица оказалась
их  ровесницей, с длинноватым, но миловидным лицом, простая, симпатичная. После концерта пригласили её на чашку чая. Она стала иногда заходить к ним. Обещала связать для будущего малыша пинетки. К этому времени Червинские в Киеве получили квартиру, и никакая справка из Свердловска им не понадобилась.
В тот вечер были на концерте в Доме офицеров. В антрактах танцевали. Домой вернулись в двадцать три часа. А в два часа ночи Даша почувствовала, что надо ехать в больницу. В четыре часа дня ей поднесли их дочь. Она подняла головку в тёмных завитушках и глянула на маму синими, синими глазками.
"Здравствуй, моя радость!"-улыбалась ей счастливая Даша.
 А через час мимо окон палаты проплыл огромный букет гладиолусов. В палате заахали: "Кому же это?"
;Червинская Дарья, принимайте!  санитарка, обеими руками обхватив цветы, не знала, куда их пристроить. Пришлось поместить цветы в ведро. Но зато хватило всем: и врачам, и медсёстрам, и нянечкам, да ещё расставили по всем тумбочкам.
Дочь оказалась наредкость спокойным ребёнком. Её всегда приносили спящей. Приходилось будить, чтобы накормить. В первое утро, во время врачебного обхода нянечки носили передачи. Молодой, с чёрными, бархатными, в густых длинных ресницах,
глазами красавец доктор был в палате, когда внесли корзину, до верху наполненную булками, банками с консервами, разными пакетами и пакетиками, и всё это-- прямиком к Дашной кровати. Нянечка стала выкладывать содержимое прямо на постель.
 --Стоп! Стоп, стоп!--остановил её доктор, Он, с интересом наблюдавший, кому предназначается это изобилие, насмешливо улыбаясь, качал головой:
 --И вы всё это съедите?
Даша не знала куда деваться от смущения, и как всё это объяснить. А доктор собрал и сложил обратно в корзину банки с консервами, ещё с чем-то. Скомандовал санитарке:
--Это отнесите обратно.
 Она ушла, но скоро вернулась с письмом Ленорда. Оказывается содержимое корзины предназначалось всем обитательницам палаты. Так Ленорд выражал свою радость. Даша подошла к окну. Под ним увидела Ленорда и Свету. Оба улыбающиеся, нарядные. У Ленорда через плечо перекинут ремешок от фотоаппарата.
--А мы идём в розарий!--сообщили они.

  В день, когда Дашу с дочерью  выписали, Ленорд по дороге домой сообщил:
 -- Сегодня Света всю ночь  делала уборку в квартире.
--Как хорошо!-- обдовалась Даша,-- Ребёнку необходима стерильная чистота, я так благодарна Свете.
 Но когда вошли в дом, с удивлением увидела на полу, на столах в кухне и в комнатах растёртую грязной тряпкой и засохшую кругами пыль. Видно было, что женская рука ни к чему здесь не прикасалась. Самая неряшливая женщина никогда не сделала бы так. Чем же тогда занималась здесь всю ночь Света? Даше стало не по себе.  Сходу взялась за уборку и, когда вытирала пыль в передней, обнаружила заложенную за планку вешалки фотографию Светы в розарии. Вот она, нелепая предосторожность мужчин, выдающая их с головой. Ленорд любил фотографировать, и у них в альбомах было множество фотографий разных женщин: соседок, студенток, просто случайные снимки. А вот фото Светы почему-то спрятано. Ведь не скрывали, что они с фотоаппаратом были в розарии. Если бы нашла фотографию в альбоме, это не вызвало бы никаких подозрений. И  у неё  уже не было  сомнений в том, что делала здесь Света, тем более, что больше она не появилась ни с обещанными пинетками, ни просто, чтобы глянуть на дочь. Спросила мужа:
--Зачем ты прячешь
фотографию Светы?
 --А я боялся, чтобы ты что-нибудь не подумала.
 На воре шапка горела. Не сказала ему больше ни слова, ни об уборке, ни о фотографии. Не до того было, чтобы сейчас, да и когда-либо потом, разбираться с этой грязью. Не было ревности, просто стало скверно на душе. Опять ложь. А ложь в семье разъедает отношения, как ржавчина. Воспрянул в памяти срочный переезд в подвал в Горьком, и вот снова представилась возможность окончательно убедиться в том, как не искренен  муж. Раскрываться он стал лишь в семейном быту. Дашу спасало то, что она  не любила.его той любовью, которая порождает ревность. Неизвестно, как пережила бы, если бы любила.   Женитьба Сергея до этих пор рвала сердце. Но там не было лжи, не было подлости и грязи. Они ничего друг другу не обещали. Оба ещё очень юные. они никогда не говорили о любви. Были очень щепетильны в этом. И боль её ;только её, о которой он даже догадываться не должен. А здесь эта связь со Светланой мужа вызвала у Даши только брезгливость к нему --мужчине.
 У неё появились более важные проблемы. Оказалось, что с ребёнком не всё так благополучно. На тельце обнаружились какие-то волдыри. Патронажная медсестра объяснила, что это роддомовская волдырица, которой девочку заразили в роддоме. Очень опасная болезнь.ставившая под угрозу жизнь ребёнка.  .Даша была в ужасе. Но к счастью, у Ленорда на курсе комсоргом был Андрей Караваев. Его жена Варя, врач педиатр. Она ровно за месяц до рождения Катеньки родила сына в той же больнице, потом лежала в той же палате, что и Даша, и даже на той же кровати.
 Ленорд как-то пригласил Андрея с Варей к ним.   
 Даша и Варя  понравились друг другу, стали дружить семьями. Вот и сейчас друзья пришли поздравить с рождением Катеньки. Узнав о несчастье, Варя  взялась лечить и фактически
спасла  Катеньку. Даша всё своё время отдавала ребёнку. Было не до того, чтобы заниматься разборками с Ленордом. Только эта лживая связь со Светой опять отдалила их друг от друга. Но теперь была дочь, маленькая жизнь, которой полностью зависела от них, и это придавало новый смысл их собственной жизни, отодвигая на второй план всё остальное.

 Приближалось начало учебного года, у Ленорда --второй курс, у Дсши--последний. Пытались найти дочери няню, которую обещали оплачивать Дашины родители
.Но нарвались на такую аферистку, что пришлось от этой идеи отказаться. Даша  решила перевестись на заочное отделение. Ленорд оставался на очном и одновременно подрабатывал администратором Дома культуры института. Они продолжали жить в бывшей квартире родителей,  Генерал-полковник авиации, которого назначили на место Червинского, не стал ждать, Он привёз семью теперь уже в его квартиру и вселился. "Соседи" повели себя так, словно кроме них в квартире никого не было. Каждое утро в коридоре,  начинались прыжки,прихлопыпритопы, громкий счёт: отец, мать и сын проделывали зарядку. Генерал, по утрам принимая ванну, не удосуживался запирать двери, и Даша не раз с Катенькой на руках заставала его там. Очевидно, он проделывал это с умыслом, чтобы создать непрошенным жильцам лишние неудобства. Их присутствие его раздражало. Но он-то,наверное, потребовал,
и подтолкнуло жилотдел подсуетиться. В соседнем доме нашлась точно такая же комната, какую занимали  здесь, в точно такой же квартире, только на три семьи. Так вопрос с жильём был решён, Они оба учатся, растёт дочь.