Одно к одному

    
     ОДНО К ОДНОМУ

     Все одно к одному - и поклажа тяжела, и почва под ногами какая-то зыбкая. Такую не назовешь земной твердью. Непонятно, где конец пути и вообще в каком направлении идти, какая-то куча взаимно отягощающих обстоятельств.
     Два часа назад армейский УАЗик, который, как говорится, верой и правдой, надёжа и опора, взял и прямо посреди степи тупо обратился в груду заглохшего намертво железа. И надо-же заглохнуть  именно в тот момент, когда ехал с поклажей, которую не бросишь.
     До ближайшей чабанской точки было километров двенадцать. До поселка не больше семи. Выбор как говориться, очевиден.
     Как же неудачно! Именно сегодня! Именно посреди родной степи!
     Родная степь. Такая знакомая и бескрайняя.
     Степь всегда поражает воображение своим величием и скромной, но торжественной красотой. Только здесь, человек по-настоящему может оценить масштаб замысла небесного творца, именно здесь земля роднится с небом. Если долго глядеть на горизонт, то понимаешь, что они, - земля и небо, есть отец и мать всему живому и неживому, что находится между ними. И охватывает душевный трепет от осознания величия и малости человека, способного осознать масштаб мироздания и затеряться в нем без следа. Когда долго в степи один, кажется, что время и пространство теряет здесь всякий смысл и можно жить бесконечно долго, и видеть течение времени.
     Но сегодня степь - мои второй дом, дом моих предков–кочевников, была какой-то чужой и незнакомой. Степь, где мальчишками сидели по ночам у костра, степь, всегда такая разная, но привычная, выглядела незнакомой черно-белой пустошью.
     Что делать - непонятно. Вернее, понятно, что надо идти. Да тут и пути-то километров семь и то если по дороге, а напрямую и того меньше. Было решено взять с собой лишь самое ценное и необходимое - мясо забитого барана, дорогой инструмент, нужные мелочи - в рюкзаке оказалось около тридцати килограмм. Он закинул на спину увесистый рюкзак, для крепкого мужика это совсем не проблема. Проблема оказалась в том, что даже по самым грубым прикидкам пора бы уже быть дома, а не было видно даже поселка. Вокруг все было незнакомо, а идти было все тяжелее и недюжие плечи слабели от тяжёлой ноши.
     Он подкинул на спине сползавший рюкзак, повел затекшей шеей.
     Уже пришлось, по дороге, выкинуть половину поклажи, теперь в ход пошли вещи, которыми по-настоящему дорожил, но легче становилось только на время и скоро усталость наваливалась с прежней силой.
     Он остановился чуток передохнуть и попробовать хоть как-то сообразить где он. Устало сбросил рюкзак на землю. Оглянулся по сторонам и не увидел разницы, кругом одно и тоже, почти ровная земля с невысокой тусклой травой и такое же одноцветное небо, настолько однообразное, что не было понятно в какой стороне солнце. Он зачем-то глянул на компас, встроенный в часы, - подарок отца. Стрелка крутится без всякого смысла. Толку от него было как от выключенного телевизора.
     Вспомнился старый, но всегда нескучный, армейский анекдот – «Товарищ сержант, а можно мне посмотреть телевизор? - можно, рядовой, только в розетку не включай.»
     Вот и сейчас было такое ощущение, что разом выключили все средства навигации. Уже который раз, без всякой надежды смотрел он на горизонт, и вдруг заметил, судя по всему какое-то раскидистое дерево. Это дерево и обрадовало, и насторожило одновременно. Оно явно не вписывалось в ландшафт и вообще противоречило привычному образу этого места. Он знал эту степь, как язык знает зубы во рту, и дерева тут не помнил.
     Ладно, решено - пойду к дереву, все равно не понятно, куда двигаться. Пойти оказалось непросто. Пока он крутил головой, ноги увязли в земле выше лодыжек. С трудом, тратя последние силы, удалось вытащить ноги, да еще и остаться в сапогах. Переминаясь с ноги на ногу и немного перемещаясь, чтоб не увязнуть снова, он потянул на себя брошенный рюкзак, который как оказалось, уже наполовину погрузился в землю. Бросать его совсем не хотелось, немного подумав он достал барсетку с документами. Остальное потом заберу, а дерево ориентиром будет, подумал он и с трудом зашагал к дереву, не переставая удивляться, какой зыбкой становится земля если идти медленно. Сброшенная ноша и появившаяся цель, придали сил и вскоре он подходил к дереву. Чем ближе он подходил к нему, тем большее изумление оно вызывало. Только подойдя совсем близко он понял, что это старое абрикосовое дерево, которые не редкость в местных поселках. Как оно тут оказалось, кто его посадил - было совершенно непонятно, ясно было одно - произошло это очень давно. Кряжистый ствол, грубая кора и ветви, увешанные редкими плодами, похожими на золотые самородки придавали ему нереальный вид. Видимо когда-то, очень давно, оно росло во дворе ныне стертого временем и забытого людьми поселения. Неважно. Главное - оно есть, а это уже ориентир и немного сухофруктов.
     Он, как мог, быстро обошел его и еще раз подивился. Ну прямо какой-то у Лукоморья дуб зелёный, а где ж золотая цепь, русалка и все такое. Цепь бы я взял, а у русалки бы хоть дорогу спросил. Все, приехали. Только сейчас он вдруг почувствовал зверский голод. Он подошёл к дереву, притянул ветку и начал собрать плоды, до которых мог дотянуться, складывая их в боковые карманы. Ветка была толстая, сильно не гнулась и в пределах вытянутой руки плоды скоро закончились. Ну и хватит. Топаем дальше. Дорога наверняка уже где-то рядом. Он хотел было шагнуть прочь от дерева и чуть не упал. Пока он стоял, ноги почти до середины голени ушли в землю. Он попробовал было их выдернуть, но стало только хуже. Поднимая одну ногу, он тут же погружал вторую еще глубже. Наверное, придется вылезть из сапог, досадная мысль становилась все реальнее. Изумительно! Без машины! Без вещей! Без сапог! Осталось, только голову потерять и домой можно не идти! Он с надеждой глянул на дерево, - ствол далековато, а вот толстенная ветка, с которой он собрал золотые дары, выглядит вполне крепкой. Он снова притянул ветку к себе, и стараясь не двигаться, попробовал дотянуться до нее второй рукой. Получилось. На душе сразу стало как-то легче. Вспомнил армию и любимый спортивный снаряд на площадке. Выход на обе руки 20 раз подряд делали его авторитетом среди своего призыва и неприкосновенным для гонора старослужащих. Сейчас 20 раз не получится, да и не надо. Просто вытащить ноги из этой непонятной трясины. Делай раз, - сказал он себе, - делай два и делай... - поверить невозможно, но ветка толщиной в руку с треском отломилась, и он вместе с ней рухнул на землю. Почва ласково и неслышно приняла его на себя и пошла вокруг него какими-то неестественными волнами. От сотрясения что ли, - мелькнула мысль. Он попробовал резко подняться, но ощущение было такое, что его куртка приколочена к деревянному полу. За корень зацепился, ногу сломал, веткой придавило, спина. Разные версии молнией вспыхивали в голове. Через пару минут, отчаянных попыток освободиться, он  уже был наполовину погружен в землю, наконец он понял, - что-то тяжёлое в карманах тянет его вниз. Сунув руки в карманы, вместо плодов он достал горсть тяжелых золотых самородков. Нереальность происходящего кипятком ошпарила его с ног до головы, он замер. Что это?! Я же живой! Не умер! Я же думаю, все вижу! Вот трава, дерево, я же все чувствую. Земляная жижа подходила к поясу, а ноги не чувствовали никакой опоры. В последнем порыве отчаяния он резко рванулся всем телом к стволу дерева, цеплялся за какие-то корни, ломал ногти, но золото в карманах тянуло в низ, он начал срывать с себя штормовку. Так, нелепо! Голой шеей он ощутил холод и сырость земли, переполненной влагой. Не сейчас! Подбородок сам тянулся кверху до хруста в шее. Я же нужен семье, старикам! Рот жадно ловил воздух. Как же им без меня! В ноздри, вместе с землей ударил запах сырой травы. Никто даже не узнает! Широко открытые глаза смотрели в серые, безучастные небеса. Я жить хочу! Земля разом сомкнулась над ним. Я должен еще столько сделать!!!!..... Бешеный напор мысли и отчаяния оборвались разом.
     Странно. Темноты не наступило, не было удушья и даже страха. Просто наступило безмолвие, ни звуков, ни  эмоций, ни мыслей. Необходимости дышать тоже не было, а вокруг все было видно, как под водой или в негустом тумане. Казалось, что он плавал в бездне, без дна и берегов. Вокруг были только корни, подобные кровеносной сети они широко разбегались от дерева. Он заметил других людей, опутанных ими и это не удивляло и не пугало. Он видел, как на границе земли и того мира откуда он пришел барахтались новые жертвы, а жадные корни тянулись к ним. Он равнодушно начал узнавать, в самых ближних к нему телах, своих старых знакомых. Семен был убит в бандитских разборках, Кирилл пропал без вести, Макара застрелили в подъезде, Серега погиб в тюрьме. А этот - в ближнем к нему теле он явно узнал Федора, своего близкого друга детства, с которым вместе служили в армии и с которым виделся буквально вчера! Федя был неподвижен, с открытыми глазами и выглядел почти как обычный ныряльщик, только в одежде.
     Оно приманивает людей золотом, а потом засасывает и жрет, уже без всякого страха подумал он. И меня сожрёт, - медленно явилась безмятежная мысль. Он с трудом поднес руки к лицу и равнодушно глядел как его пальцы медленно опутывают корни, скользя между ними как мелкие змеи. Его вдруг охватила досада за свою непрожитую до конца жизнь, чувство несправедливости за недостойную участь стать кормом для какого-то дерева, ярость за свою семью, которая будет страдать без него.
     Как же так, почему я, ведь я не жадный, не ищу лёгкой наживы! Все, что у меня есть, заработано честным трудом.
     Это просто несправедливо, этому не бывать!
     А вот, хрен тебе, гнилая деревяха! Гнев нарастал.
     Я этой участи не достоин, я буду биться до последнего! Ярость хлынула по венам, застучала в висках.
     Даже если не спасусь, я тебе, коряга болотная, все корни на кулак намотаю. Руки наливались силой.
     Ты у меня, на дрова пойдешь, я тебе в дупло нассу. Он закрыл глаза, мышечный пароксизм напряг все тело.
     Трухлявая тварь. Я на тебе шашлык жарить буду! - кричало его сознание.
     В ярости он начал рвать вокруг себя первые попавшиеся под руку корни, грыз их зубами, извивался всем телом.
     -Давай! Давай! Вылезай отсюда! – неожиданно прозвучал властный голос.
     - Значит не все так безнадежно, значит можно биться, мне кто то помогает, зовет! Эти мысли придали ему сил, и уверенности. Он стал неистово сопротивляться.
     - Ну давай! Смелее! Повелительно требовал голос.
     Корни, опутавшие тело, рвались все легче. Вдруг он почувствовал, что свободен. Солнечный луч, больно ударил по глазам. От неожиданности он дернулся всем телом и больно ударился головой.
     - Поосторожней, не убейся, - посоветовал все тот же голос. Потолок в машине, башкой не пробей.
     Такой неожиданный совет резанул диссонансом и помог вернуться к реальности. Растерев ладонями лицо, он, как собака после дождя, резко потряс головой и щурясь посмотрел в проём открытого багажника. В открытую дверь светило солнце и заглядывал силуэт какого-то мужика с фуражкой на голове.
     Менты, -сразу пришла догадка, -слава богу!
     - Давай мужик, хватит барахтаться в своем покрывале, живее, выбирайся, -  милиционер был как-то подозрительно ласков для раннего утра.
     Он вылез, присел на край багажника, тряхнул головой, закинул в багажник край выпавшего покрывала, и стал одевать сланцы.
     - Ты что, не просыпался? Бухой что ли? - милиционер закинул за спину автомат.
     -Уснул крепко, - он мельком глянул на погоны, и добавил, - товарищ сержант.
     - Ага, на новом месте, приснись жених невесте, - неуместно побалагурил сержант и сам заржал над своей шуткой. - Что делаете здесь гражданин? Уже по протокольному сухо, спросил гаишник, -  документы на машину, права.
     Сон ещё не отпускал, две реальности смешались, но эта все равно нравилась больше. Ну приснится же такое, да еще все как наяву! - подумал он.
     - И ваши документы тоже, -  добавил мент.
     В глубине салона зашевелилось покрывало, показалось заспанное личико молоденькой девушки.
     - Таааак. Ну а это у нас что такое? - спросил мент, кивнув в ее сторону. Многозначительно хмыкнув, с кривой ухмылкой мент закивал головой и с деланным простодушием спросил – спящая красавица, да?!
     - Да. Спящая дочка – красавица, - буркнул он в ответ, не веря до конца в реальность происходящего. Что-то кошмар за кошмаром, дерево-людоед, приветливые менты... Он глянул на часы, - и всё разом в 4 часа утра. День явно обещал быть необычным. Одни чудеса какие-то. Что за хрень, не разберешь где правда, где сон? Сон явно не отпускал, мешая соображать.
     - Ее документы тоже приготовьте…….папаша. Щас, мы проверим, что тут за семейный номер, в гостинице на колесах.
     - Пап, что случилось?
     - Да ничего. Все нормально. Так…..ночной портье, документы проверяет.
     Сержант, пристально уставился на шутника.
     - А ночной портье……. постояльцев гостиницы с названьем «На свежем воздухе»….. сейчас переселит в номер попроще, в гостинице с названьем «РОВД ленинского района г. Саратов», со всеми удобствами по расписанию. До выяснения обстоятельств. А ваш двуспальный катафалк определим на штрафстоянку. С напором и расстановкой акцентов протараторил сержант, давая понять, что шутить здесь может только он. - Усвоили?
     - Да, конечно, без вопросов. Что сразу катафалк? - огрызнулся он.
     - Доча, дай-ка мне барсетку - там в бардачке и давай приберись немного в машине. Он встал с края багажника и следом за милиционером пошел к милицейской машине, протирая на ходу пальцами глаза.
     - Что случилось? Почему катафалк? - бурчал сержант, на ходу. Сейчас, все объясним. Только сначала вы, уважаемые соотечественники, исповедуйтесь нам, что вы тут ночью, посреди улицы, вдвоем в машине, делаете? Недоуменно и с любопытством, уже миролюбиво, спросил милиционер, принимая на ходу документы.
     - Да так, приехали с дочкой в университет поступать, в гостиницу не попали.
     - Так, на дочку документы где?
     - Вот пожалуйста.
     Дальше что? Ну-у, что дальше. Он вздохнул с облегчением, уверовав окончательно, что это не сон. Даже такая действительность была лучше пережитого потрясения.
     - Ночевать-то, где-то надо, отъехали с центральной улицы в переулок и спать легли, почти весело закончил он.
     - А багажник почему открытый?
     - Да, под утро уже открыл, душно стало, да и ноги не вмещаются, затекли. Товарищ сержант.
     - Не, я не понял! Вы что, вот так вот просто, откатили в сторонку, пожелали друг другу спокойной ночи и спать легли? А может еще и чайку перед сном попили? Милиционер искренне восхитился такой простотой и даже не сдерживал улыбку и эмоции.
     - Вот так, просто, да, а что делать.
     - Ну вы блин даете, ну а если хулиганы там или пьяницы какие? Милиционер глянул на голый торс, молодого ещё мужчины, переплетённый из тугих мышц и не дожидаясь ответа протянул документы.
     - Забирайте. Вы понимаете, что вы тут у нас в районе такой шухер поднять могли, что вам бы сейчас не до экзаменов было! Из машины раздалась невнятная речь по рации. Волна. Волна. Это Берег, Прием. Что там у вас? Помощь нужна? Сержант, не глядя, взял трубку рации. Берег, это Волна, все в порядке. Ложная тревога. Подробности потом. Отбой.
     - До связи. Отозвалась трубка.
     - А, что собственно случилось, мы что, что то нарушили? С искренним недоумением произнес он.
     - Что-то нарушили? Мент качнул головой и хмыкнул. Это мы чуть не нарушили, покой нашего начальства в 4 утра. А оно, чуть не нарушило наше личное дело выговором. А вам и вашей дочери, чуть не нарушили, ваши грандиозные планы. Все понятно? Мы тут утром значит едем по району, неподалеку от вашего…стойбища-лежбища. Скоро значит, конец дежурства, мы мыслями уже дома, а нам дежурный по городу, вдруг - Вы где? Ну мы ему значит обозначились. А он нам, - проверьте, по такому-то адресу, обращение граждан, мол стоит машина с открытым багажником и никого нет. Мы значит вызов приняли, подъезжаем и глазам не верим. Твою мать! Стоит твоя 04-я Лада, как и говорили, с открытым багажником, из него какие-то тряпки висят, и две пары ног торчат. И тишина... Ну прям, как в кино. Ей-богу. Ну, думаем, все, машина с трупаками, опять бандосские разборки на квартире, а теперь жмуров в машину грузят, на похороны везти в лес или на дно Волги. Я за автомат, напарник за рацию. Ладно, смотрим никто не ходит, не бегает. Ну думаем спугнули. Решили сами проверить. Автоматы наперевес, крадемся к машине, а тут оказывается вы - абитуриенты, хреновы!
     - Ну, вы уж нас простите, так вышло, мы хотели пораньше встать и …
     - Ребята, да вы вообще могли бы не встать, - перебил мент. – Вы, блин, уже не в СССР,  живете, у нас, вы наверное слышали, рыночная ****ь экономика, мать ее и…..У нас тут криминальный беспредел, отморозки, разборки, мертвяки штабелями, а вы, пикничек на обочине, устроили. Очень даже мило! 97 й год на дворе, торжество демократии, свободы слова и дела, в лучшем виде. А тут родитель с дочкой поступать приехали в университет и заночевали в центре города на обочине дороги! Охренеть как заурядно. Обычное дело! Да у нас все абитуриенты так делают! Да их в это время года в каждом дворе по 10 штук спит, как грачей весной на деревьях.
     Хорошо мы не дернули спецназ или опергруппу. Вы бы сейчас экзамены, дознавателю в РОВД сдавали! А потом бы, вас на рабфак зачислили, на 15 суток, для усвоения пройденного материала! Милиционер говорил эмоционально и вполне искренне, но явно старался нагнать жути.
     Вы, папаша, наперед будьте благоразумнее, когда поедете с дочкой сессию сдавать. Сейчас не все и не всегда такие смелые и добрые, как мы. Время сейчас не то, чтобы вот так, беспечно дрыхнуть посреди улицы в открытой машине. Мент вздохнул, протянул стопку документов и улыбнулся. - Свободны! Ну, правда мужики извините!! Ладно уж. Хоть начальство повеселим своим рапортом, - мент широко улыбнулся, - удачи вам на экзаменах.
     - Спасибо, сержант, и вам отдохнуть после дежурства. Правда, я не думал, что все так получится, извините!
     - Да ладно, - сержант махнул рукой, - ни пуха.
     - К черту, - ответили оба. Каждый про свое.
      
      Продолжение следует.....
Фото: https://ru-travel.livejournal.com/30756930.html